sparks fly.

Она избегает Кларк всю оставшуюся часть ночи, но на следующее утро, когда она спускается вниз, Эбби уже ждет ее с широкой улыбкой на лице. Она поднимает брови и кладет руку ей на плечо. — Иди сюда, у меня для тебя кое-что есть. И Лекса на самом деле не знает, что эта женщина хочет ей такого показать в 7:30 утра, но буквально забывает как дышать, когда видит, что большой кусок брезента что-то скрывает под собой. Эбби стоит рядом. — Поскольку ты не можешь вернуться домой и забрать свой собственный, и ты упоминала об этом несколько раз, так что я решила, что будет неплохо купить тебе новый. —  Она тянет за брезент, и перед Лексой теперь стоит новенький велосипед выполненный в ретро-стиле, и святое дерьмо - это Schwinn. Она всегда хотела Schwinn, но никогда не была в состоянии его себе позволить. Глаза Лексы распахнуты до пугающего широко, а пальцы дрожат, и она совсем не уверена, что ей нужно сказать, потому как банального "спасибо" здесь будет точно недостаточно. — Я не могу принять его. — Говорит девушка дрожащим голосом, и Эбби качает головой. — Он твой, Лекса. Тебе нужно на чем-то ездить в школу и обратно, лишь бы это был не общественный транспорт. — Здесь Эбби права. Школьный автобус точно не был одним из восхитительных опытов в ее жизни. Женщина смотрит на нее с добротой и любовью, и Лекса просто не может сказать "нет". Она знает, что если она откроет рот, то скорее всего заплачет, так что она просто обнимает Эбби, изо всех сил прижимая ту к себе. Это немного неудобно - потому что Лекса еще никогда не обнимала кого-то первая. Она надеется, что она сможет передать всю свою благодарность через этот простой жест. — Иди, ты опоздаешь. — Улыбается женщина, и да, она все понимает. Он едет замечательно - так же, как Лекса себе и представляла. Она запирает его двумя замками, что бы никто его не украл. *** Второй час ночи пятницы, и Лекса бездумно щелкает каналы с Лютиком на коленях, когда слышит стук в дверь. Она знает, что Кларк куда-то ушла и еще слишком рано, что бы она была дома. — Входите. — Все же говорит она, когда в проеме просовывается белая макушка. Жестом головы Лекса указывает головой на место рядом. Кларк, кажется, не пьяна - но если и есть что-то, что шатенка узнала за время проживания здесь, то это то, что Гриффин отлично умеет маскироваться. Она улыбается и присаживается на край кровати к ногам Лексы. — Как прошла ночь? — Спрашивает шатенка, и Кларк пожимает плечами. — Хорошо. — Все, что отвечает она, и это очень странно. Обычно она может болтать без умолку о своих ночных похождениях. — Ты в порядке? — Снова спрашивает Лекса, когда Кларк смотрит вверх и кивает. — Да, да, все хорошо. —Отвечает она, облизывая губы, и Лекса действительно пытается это игнорировать. — Знаешь, я ходила напиться настолько сильно, что бы забыть тебя. — Начинает блондинка, когда глаза Лексы непроизвольно стали расширяться. — И я выпила всего два шота, потому что все, о чем я могла думать - это о том, чем ты была занята в то время, или насколько вкуснее был бы этот чертов напиток на твоих губах. — Продолжает Кларк. Она горько смеется. — Я не могу выкинуть тебя из головы, и это меня очень пугает, Лекса. — Она смотрит вниз на свои колени, и Лекса чувствует, что она еще не закончила. — Я никогда не думала о другой девушке так же, как о тебе. — Бормочет она, и Лекса понимает, что, возможно, она все-таки намного больше пьяна, чем она думала изначально. Она вздыхает, она хочет протянуть руку и прикоснуться к ней, утешить ее, потому что она знает, что это такое. Она знает, как это сбивает с толку. Кларк наклоняет голову назад, слезы блестят на ее глазах. — Я не буду плакать. — Бормочет она, когда Лекса прикусывает нижнюю губу. — Ты можешь. Поплакать. Если хочешь. — Отвечает шатенка, замечая, как дрожит нижняя губа Кларк. Она сидит облокотившись на спинку кровати, и ждет, когда Кларк продолжит. — Я не расстроена, правда. — Говорит она. Лекса кивает. — Конечно. — Отвечает шатенка, даже если она на самом деле не верит ей. Кларк всхлипывает, поднимая взгляд на Лексу, прекрасные голубые глаза наполнены слезами. — Могу я просто... Можешь... — Она замолкает, но Лекса думает, что она понимает то, о чем ее просят и молча обнимает Кларк. Она плачет совсем недолго, пряча лицо в изгибе шеи Лексы. Девушка рассеяно поглаживат ее руку. В комнате тихо, за исключением мурлыканья Лютика. Кларк ложится рядом с котом. — Он больше не кусает меня. — Комментирует она, заставляя Лексу хихикнуть. — Спасибо. — Шепчет Кларк, и шатенка старается дышать спокойнее, потому что понимает, что Кларк засыпает. Она ждет еще несколько мгновений, прежде чем ответить: — В любое время. — Шепчет она в волосы Кларк. *** Кларк уходит на следующее утро, и на самом деле, Лекса не может сказать, что она удивлена. *** Они не вспоминают ту ночь, и все снова возвращается в прежнее русло. Лекса поняла, что не может справляться со своим биением сердца, когда Кларк рядом. Кларк поняла, что ее сердце не должно принадлежать Лексе. Может быть, оно должно принадлежать Финну. Она решает позвонить Костии. Лекса сидит у своей кровати, и ее нога нервно скользит по ковру. Она слышит гудки уже довольно длительное время, и уже начинает думать, что Костия не возьмет трубку. Но она отвечает. И ее голос звучит так же сладко, как Лекса и помнила. Всего один вопрос - и Лекса рассказывает Костии все. Абсолютно все: с того момента, как родители выгнали ее, и Гриффины приютили ее (конечно, она не говорит о поцелуе с Кларк, потому что это больше не имеет значения). И когда Костия говорит ей, что гордится ею, Лекса наконец-то чувствует, что приняла правильное решение той ночью. Она в конце концов была причиной для Лексы сделать это. Они говорят почти полчаса, договариваясь встретиться в кафе. Лекса вешает трубку, и наконец может сказать, что чувствует облегчение, счастье, или еще что-нибудь еще в таком роде. Ее дверь открыта, и со своего места она может видеть Кларк, которая опирается на стену напротив двери. Она наклонила голову, убрав руки за спину. Она смотрит вверх, и они встречаются взглядами. Глаза Кларк наполнены слезами, и становится понятно, что она была здесь достаточно долго. Лекса встает, в то время как блондинка резко отталкивается от стены и уходит в свою комнату, хлопнув дверью. Громкое эхо пронизывает тишину, и с каждой секундой маленькая частичка радости после разговора с Костией улетучивается, когда она вспоминает слезы на глазах Кларк. *** Кларк стучит в ее дверь на следующее утро. Лекса не двигается, когда кричит девушке, что она может войти. Она чувствует себя слабой. Ее грудь перегружена, и она чувствует, что ее может буквально вырвать в любой момент. Кларк уже одета в свою школьную форму, а ее сумка перекинута через плечо. Она хмурится, когда видит, что Лекса все еще замотана в одеяла. — Ты в порядке? — Спрашивает она, и Лексе едва удаётся фыркнуть в ответ. — Я буду считать что это значит "нет". — Говорит Кларк, бросая свою сумку в дверях. Она делает несколько неуверенных шагов, останавливаясь перед Лексой. Кларк кладет руку на лоб шатенки, когда ее глаза шокировано распахиваются: — У тебя жар. — Комментирует она, на что Лекса снова стонет. — Я вернусь. — Бросает она, исчезая из комнаты. Кларк возвращается через несколько минут в пижаме и стопкой дисков в ее руках. Лекса пытается поднять бровь, но чувствует, будто мышцы на ее лице атрофировались. — Подвинься, я остаюсь с тобой. — Говорит Кларк, когда Лекса пытается начать протестовать, но блондинка просто кладет палец на ее губы. — Не-а, у тебя нет права голоса. Ты больна, так что я буду заботиться о тебе. — Продолжает она, и губы шатенки расплываются в улыбке под ее пальцем. — Хочешь чего-нибудь, прежде чем я завалюсь рядом? — Спрашивает она, и Лекса качает головой. Потому что на самом деле, единственное, чего хочет Лекса - Кларк, лежащую рядом. Блондинка садится рядом, после того, как засовывает диск с фильмом Цыпочка в DVD-плеер. Она обвивает руками плечи Лексы, и та на мгновение застывает, но потом расслабляется в объятиях Кларк. Она вкусно пахнет. Она всегда вкусно пахнет. — Я смотрю этот фильм всегда, когда болею. Тут так много тупого юмора, что я всегда забываю, что чувствую себя плохо. — Комментирует она, и Лекса смеется в ее плечо. Теперь она чувствует себя лучше, когда Кларк рядом. Она проводят весь день за просмотром тупых фильмов. Кларк вставала лишь дважды - чтобы сделать суп и поздороваться с матерью. Лекса все еще находится в статусе "слишком больна, что бы волноваться", когда она скользит пальцами вдоль ключиц Кларк по следам нескольких отметин. — От кого они? — Спрашивает она, ее слова звучат невнятно. Кларк вздыхает. — Ни от кого особенного. — Говорит она, и Лекса все еще действительно хочет знать, но позволяет этой теме сойти на нет. Шатенка уже медленно начинала засыпать, и Кларк потирает пальцами виски, когда она, наконец, произносит: — Я знаю, что ты видела меня вчера вечером. — Шепчет она, на что Лекса просто качает головой. Она просто не знает что нужно ответить. "Ага, я видела, как ты плачешь в своей комнате после того, как услышала мой разговор с бывшей?" — Я не хотела подслушивать. — Начинает Кларк, проводя рукой по волосам. — Я просто пришла, что бы попросить тебя посмотреть со мной фильм, а потом услышала, как ты говоришь и твой тон был другим... Ну, знаешь, более веселым. — Она вздыхает. — Я собиралась уйти, правда, но потом ты произнесла ее имя, и я не смогла. — Кажется, она снова начала задыхаться, и Лекса не знает, что сказать. — Ты все еще любишь ее? — Спрашивает Кларк, и это провокационный вопрос. Перед тем, как Кларк задала этот вопрос - она была уверена, что да. А теперь? Теперь она не так уверена Единственное, в чем она уверена, так это в том - что Кларк не ее вариант. Они просто слишком разные. Даже несмотря на то, что Лекса сейчас во всей этой среде, они до сих пор из двух разных миров. Она бы никогда не вписалась в окружение Кларк. И Кларк даже не знает кто она на самом деле. Лекса не собирается быть чьим-то экспериментом. Даже для Кларк. Так что она делает то, что должна сделать. Она кивает и шепчет: — Да. И она действительно пытается выглядеть так, будто она на самом деле в этом уверена. Она делает вид, что не чувствует слезы Кларк на своей коже. *** Кларк ушла, когда Лекса просыпается, и она начинает думать, что это - уже превращается в традицию. Она чувствует себя лучше. По крайней мере, сегодня она в состоянии нормально дышать. Что, она полагает, хорошая вещь, ведь она должна встретиться вечером с Костией в кафе. Кларк уже внизу, когда Лекса идет на кухню. Она одна, сидит за стойкой и прокручивает телефон в руках, не поднимая взгляда на Лексу, когда та входит в комнату. — Там вафли в микроволновке. — Бормочет она, дергая сумку со стула и перекидывая через плечо. Она почти выходит, когда Лекса говорит: — Кларк, стой. — И она слушается - она замирает. — Я сожалею о прошлой ночи. — Мямлит шатенка, и плечи Кларк заметно опадают. — Тебе не о чем сожалеть. — Отвечает она, до сих пор не смотря на Лексу. — Я причинила тебе боль. — Кларк вздыхает. — Забавно, я заботилась о тебе, а ты причинила мне боль. — Говорит она, выходя из дома. Лекса замирает на своем месте, и часть ее мозга понимает, что Кларк не имела это в виду на самом деле. Боль и обида сейчас говорят в ней. Но есть еще и та часть, которая до сих пор чувствует себя как открытую рану. Та часть, которая до сих пор болит, когда она вспоминает о своих родителях, что говорит ей, что она была слишком наивна что бы думать, что кто-то может искренне вообще о ней заботиться. Та, что говорит, что было глупо полагать, что кто-то, вроде Кларк, мог посмотреть на нее и не пройти мимо. И она старается не слушать этот голос, по-настоящему старается, потому что она знает, что это неправильно, но гораздо проще сделать это. Ей приходится дважды останавливаться по дороге в школу, потому что ее глаза слишком затуманены слезами, что бы продолжать ехать. *** Лекса даже не думает о Костии, когда она садится за стол с чашкой кофе в руке. Ее подсознание по-прежнему рядом с Кларк. Она пыталась написать ей, но не получила ответа. Костия сидит напротив нее, красивая, как никогда, но Лекса не чувствует абсолютно ничего, когда смотрит на нее. Нет бабочек. Нет чувства, будто она дома. Лекса проводит большую часть вечера поглядывая в свой телефон, надеясь, что Кларк ответит ей. Разговор с Костией напряжен и односторонен, потому что Лекса не может оторваться от экрана больше, чем на десять секунд. Шатенка делает глоток своего напитка, когда Костия вздыхает и говорит: — Ты на самом деле не хочешь быть здесь, не так ли? — И Лекса виновато смотрит на нее, потому что она надеялась, что это не будет так очевидно. — Когда я назначала эту встречу, я правда думала, что захочу. — Сознается шатенка, и Костия выдавливает из себя подобие улыбки. — Это Кларк. — Просто говорит она, и на самом деле, Лекса уже забыла, насколько Костия всегда была проницательна. Шатенка просто кивает головой. — Тебе всегда нравились яркие вещи. — Бормочет она, когда Лекса прикусывает нижнюю губу, потому что она действительно сожалеет об этом. Она правда хочет чувствовать к Костии то же, что и раньше. Она очень хочет. Было бы намного проще. Но сейчас ее сердце принадлежит Кларк, и она должна признать это. — Не отдаляйся, ладно, Лекса? Я всегда буду ждать тебя. Если вдруг тебе станет слишком душно в замке Гриффин, у тебя всегда есть я. — Говорит она, предлагая Лексе свой дом, чего она так ждала. Но ей это больше не нужно. Она обнимает Костию, и уходит от нее, действительно понимая, что это настоящий конец. *** Она идет обратно к дому Гриффинов с чувством легкости. Ее сердце чувствует свет, и она думает, что, может быть, она готова рассказать Кларк, что если она и правда захочет, то она полностью ее. Лекса проскакивает через переднюю дверь. Она проходит на кухню, где вокруг стола кто-то сидит и весело смеется, это Эбби и Кларк и... Какой-то парень с лохматыми волосами, который по-собственнически обнимает Кларк за плечи. И снова эта наивность. Она действительно должна перестать верить в людей. В них нет абсолютно ничего, кроме плохого. Эбби улыбается, но Кларк и Лекса не будут встречаться взглядами. Она смотрит вниз на свои колени, и Лекса не отрывает от нее глаз. Посмотри на меня, Кларк, скажи, что это не то, что я думаю. — Лекса, почему бы тебе не присесть с нами? Беллами присоединился к нам на обед, и скоро будет пицца. Она не воспринимает имя, но ее по-прежнему лихорадочно трясет. Она стискивает свою челюсть. — Я все еще неважно себя чувствую. ­— Бормочет она, и, не ожидая ответа, разворачивается и почти бежит вверх по лестнице.