***
Первый дождь пошел в конце недели - сперва Крэйг подумал, что ему показалось, но когда он закончил чистить клетку с морскими свинками и взглянул в окно, то увидел, что это правда. И несмотря на то, что в воздухе витал слабый желтоватый свет, из-за которого ливень будто происходил при полном солнечном свете, горизонт над горами был затуманен грозными тучами. Как только он увидел приближающиеся облака, то понял, что лить будет как из ведра. Эта мысль наполнила его волнением, электрическим зарядом отдающимся в желудке. Он закончил с клеткой и покормил своих питомцев, прежде чем спуститься вниз, чтобы помыть и продезинфицировать руки. Использование дезинфектора для рук было привычкой, которую он подхватил у Твика (неудивительно), который вечно беспокоился об инфекциях и микробах, и носил с собой целую бутылку. Скорее всего, Крэйг начал пользоваться им, потому что ему понравился запах. Точно так же ему нравится запах чайного пакетика, который он забросил в кружку на столе на кухне, и едва ощутимый аромат пара из чайника. Он налил себе чашку чая и подумал, что подобные зимние удовольствия привлекали его всегда. Замерзшие окна по утрам в январе. Ощущение горячего душа после прогулки под дождем. Чувствуя облегчение и удовлетворение от изменившейся погоды, он вынес чашку чая на крыльцо и уселся на ступеньки под навесом, защищающим грязные ботинки и туфли от дождя. От прохладного ветра волосы на его руках подрагивали, но ему нравилось это ощущение трепета. Потягивая чай, он рассматривал скукожившийся ландшафт из надвигающихся облаков. Ранее окрашивающие небо светло-розовые цвета исчезли, и суровая серая атмосфера окутала весь город. Как и на любой другой окраине провинциального городка, на улице за пределами дома Крэйга было тихо. За окном у дома напротив Крэйг заметил группу 10-летних детей, усевшихся вокруг телевизора и смотревших мультики. Он сделал глоток чая, замечая, что к этому напитку пристрастился сильнее, чем к кофе. Возможно, в тот момент он наслаждался вкусом даже больше, чем диетической колой. И тут же связал это комфортное чувство с тем, как когда он рядом с Твиком. То, что он ассоциировал целый ряд комфортных вещей с Твиком, было странно. Но что есть то есть. Он вздохнул, опуская кружку рядом со своей ногой, и прислонился спиной к двери (чтобы на случай, если кто-нибудь попытается выйти, он упал назад и стал помехой). Он пристально посмотрел на серую бетонную дорожку, ведущую к дому, и на ее поверхность, которую с каждой проходящей секундой дождь покрывал пятнистым темнеющим узором. Примерно через десять минут начали образовываться маленькие лужи, на которых с каждой упавшей на землю каплей возникала округлая рябь. Крэйг наблюдал за тем, как они формируются, распространяются и отражаются в воде. Он смотрел, как небольшие смутные капли касались поверхности неровной дорожки, будто бы в поисках места приземления. Эти звуки проникли под кожу и увлекли за собой. Вскоре его чай остыл, а разум дрейфовал среди полу-сформированных идей и мыслей, касающихся его друзей и обязанностей, и лежащего в их основе смысла. Почему он был здесь? Почему среди всех земных жизней и временных периодов, он родился собой и здесь; почему он был здесь прямо сейчас? Что это могло значить? Он даже не заметил, что чай давно остыл. В тот момент он почувствовал вибрацию телефона в кармане, и когда пришёл в себя, даже не осознал, что находился в полугипнотической саморефлексии. Почти мгновенно он позабыл о спокойном бессодержательном состоянии разума и неподвижности мыслей, пришедших во время созерцания маленьких кругов, образующихся из-за точечных ударов дождя. Он пошарил в кармане и достал телефон на случай, если это Бебе, чтобы сказать ей отвалить. С того поцелуя они не разговаривали, и, честно говоря, ему не очень-то и хотелось. Он уже проигнорировал четыре её сообщения и напрашивания к нему домой, телефонный звонок и сообщение от Джимми (Хэй Крэйг, не хочешь взять с собой Бебе ко мне в пятницу на ночь шарадов с пацанами и новой девчонкой Токена?). Глубоко внутри он знал, что рано или поздно с ней придётся об этом поговорить, но не смотря на то, что у него был Твик в качестве поддержки, решить сказать ей 'нет' все же проще, чем сделать это. Хоть он и знал, что больше не может просто игнорировать ситуацию, разговора по поводу окончания их союза он бы предпочел не иметь. Потому что Крэйг понимал, что она расстроится, а его друзья на него ополчатся. Все присланные ей сообщения сопровождались его бьющимся сердцем и потеющими ладонями. Когда он вытащил телефон, то мог чувствовать, как кровь застывает в жилах, готовясь извергнуть пот. Ему не нужно было беспокоиться. Сообщение было от Кенни, и когда он открыл его, то сразу понял, что номером парень ошибся. Хоочу быть рядом с тобой, чтобы облизать твой пупок и скользить руками вниз по твоим джинсам... Крэйг съежился, пытаясь распознать имя девчонки, находящейся так близко к его имени в справочнике Кенни, допустившего подобную ошибку. Насколько он знал, перед его именем в контактах Кенни шел Баттерс. Алфавитный порядок и вся фигня. Когда он ответил на сообщение, уведомляя парня о совершенной ошибке, то почувствовал неприятную слабую боль, ворочающуюся в желудке. Поверьте, если бы было где, то Крэйг уже давно спустил бы себе в штаны. Он почти несерьезно. Почти. Он выключил телефон и положил его напротив холодного чая. Черт, если бы здесь был Твик, то он бы наверняка предупредил Крэйга, что Кенни напишет ему. Или по крайней мере предупредил бы, что ему придет сообщение, которое оборвет всю его сосредоточенность на дожде и вызовет короткое замыкание всех логических и созерцательных частей его мозга. Он с любовью вспомнил те времена, когда Твик предсказывал грядущие сообщения, и размышлял, являлась ли эта вещь одной из Твиковских причуд, которые делали его таким завораживающим. Крэйгу это очень нравилось, несмотря на то, что порой он волновался из-за подобных случаев. Может, стоит попросить его сделать так еще раз. Не, чем больше он думал об этом, тем больше ему казалось, что то были совпадения. Кроме того, Твик, скорее всего, все еще был болен. И как бы Крэйгу не хотелось пойти на уютную прогулку под дождем, чтобы увидеть его... Он не думал, что подобные глупости поспособствуют улучшению Твикова здоровья. Может, лучше написать ему и спросить? Нет. Если он спит, то это его разбудит, а после прошедшей суровой ночи Крэйгу точно не хотелось слишком сильно его беспокоить. Они увидятся сегодня вечером, и все его страхи по поводу состояния Твика подтвердятся. Где-то в 10:20 он проверит телефон и увидит, что Кенни ответил ему. Единственной вещью, которую он напишет, будет Бля, Извини.***
Бебе появилась на пороге его дома в одиннадцать утра, и Крэйг все еще спал, когда его мать мягко постучала в дверь спальни и нервно сунула голову внутрь. — Крэйг? Ты не спишь? К тебе кое-кто пришел... Он тут же выпрямился, хотя был еще довольно сонным и одетым в одно нижнее белье, потому что какая-то смущающая часть него надеялась, что заходящим к нему в гости в такой час окажется Твик. Прошлой ночью его друг был все еще болен и совсем неразговорчив, и Крэйг чувствовал себя так странно, будто что-то упустил (разговор), когда выходил этим утром из кофейни. Он ошибался. Бебе втиснулась в комнату, когда его мать из нее выскользнула, и улыбнулась так, будто рада его видеть. И только спустя десять секунд до него дошло, что она не Твик, а он все еще был голым по пояс, и его простыни лишь едва прикрывали утренний стояк. У него перехватило дыхание. Крэйг засуетился на кровати, прикрываясь и надеясь, что она ничего не видела, или что она была галлюцинацией, вызванной усталостью. Когда ее глаза скользнули вниз к его паху и существенно прояснились, он почувствовал, как сердце падает куда-то в желудок, и застонал. — О господи, Бебе. Чего тебе надо? Утро было слишком ранним для любезностей, но, к сожалению, ей было все равно. Она уселась у подножья кровати и небрежно осмотрела комнату. Ее взгляд коснулся упавшего на пол плаката красного гонщика и пакета из под гранул для морских свинок. В тот момент он почувствовал себя еще более обнаженным, чем когда она смотрела на его голую грудь. Чувствуя румянец на щеках, Крэйг попытался закашляться достаточно громко для того, чтобы она обратила внимание, но и в тоже время достаточно деликатно, чтобы это было не совсем очевидным. — Чего тебе надо? - Повторил он. На секунду в ее глазах мелькнуло непонимание, но вскоре губы ее растянулись в широкой ухмылке. — Я хотела увидеть тебя, глупый. Ты не разговаривал со мной несколько дней, так что я решила зайти. Выражение ее лица явно указывало на то, что она думала, будто подобная идея была лучшей вещью, о которой кто-либо, где-либо, когда-либо имел счастье догадаться. — О боже... — Что? - Жеманно спросила она, покручивая локон волос вокруг пальца. Она была так близко, что Крэйг мог разглядеть ее зрачки, которые расширились при её взгляде на его губы. Он даже не знал, что ответить. Он ещё толком не проснулся и размышлял не в полной мере, однако он знал, что Бебе была здесь, и что здесь она по какой-то причине. Он ненадолго задумался, был ли это влажный сон; если так, то он поразил самого себя, потому что подобного явно не ожидал. Через несколько секунд она начнёт раздеваться, или что? Когда она закусила губу и красиво опустила глаза, Крэйг почувствовал, как волосы на его руках предательски дрогнули. Он сунул пальцы ног в матрас, укрепляя свою решимость. — Что что? - Наконец спросил он, раздраженно проводя рукой по лицу. — Знаешь, я очень устал, и типа, спал. Могла бы сначала написать? Она закатила глаза и напомнила, что уже писала ему. Несколько раз. — Я думала, мы сможем немного потусить сегодня. - Продолжила она; Крэйг неловко фыркнул, когда она переместилась к нему чуть ближе. Он попытался подтянуть колени поближе к груди, чтобы избежать ее приближения к свои ногам. — Но если ты устал, мы можем и не выходить из дома. Я буду счастлива остаться с тобой здесь ненадолго. Если, ну, знаешь... - Она заправила локон волос за ухо, и Крэйг вспомнил, что Бебе вообще-то очень красивая. Почему же она его не привлекала? — "Знаю" что? — Ты хочешь? Крэйг попытался отступить дальше от того места, где он уже сидел, когда она начала медленно приближаться, но стена напротив его спины нарушила сей побег. Вскоре она была так близко, что ему было достаточно протянуть руку, чтобы коснуться ее груди - то было нежелательное и внезапное осознание, занявшее все его мысли. К большому ужасу, оно упорно отказывалось исчезать. Он мог это сделать. Прямо сейчас. С предельной легкостью. Она, вероятно, даже не попытается его остановить. Понимание этого вызвало у Крэйга самое поразительное переживание, которое он когда-либо испытывал за всю свою утомительную жизнь. Он был Крэйгом Такером, и в его комнате находилась девчонка. Они могли заняться сексом в последующие десять минут, если бы он захотел. И в тот момент он фактически признал, что это было взаправду, и понял, что не готов. Он всегда знал, что вещи наподобие отношений и гормонов будут проблемой для будущего Крэйга, а Крэйг настоящий останется самим собой. Возможно, он поспешил с выводами. Может, ее медленное вторжение было платоническим и невинным, как когда он расчесывал волосы семилетней Руби. Он надеялся на это. Очень, очень надеялся. Сама мысль о сексе с Бебе или с кем-то, находящимся за пределами его сексуальных фантазий, была невообразимой и пугающей. Как, блять, Твик это сделал? Крэйг пожалел, что не додумался спросить. Осознавал ли он, что происходит, когда с ним это произошло? Чувствовал ли себя другим человеком после? Больше всего Крэйг хотел знать ответы, ведь тогда он имел бы представление о том, в каком положении находится. Были ли эти чувства нормальными; были ли потеющие ладони и глубокий страх (прямо как в пятом классе, когда его поймали за списыванием теста по математике) чем-то, что чувствовал каждый, размышляя о том, чтобы потереть свои гениталии об чьи-то еще? Он, должно быть, очень сильно покраснел. Бебе явно это заметила и неверно истолковала язык его тела, потому что с лёгким вздохом она коснулась своей ключицы и 'случайно' расстегнула одну из пуговиц на своей тонкой белой блузке. — Не пялься просто так. - Пробормотала она, будто пытаясь звучать соблазнительно, но Крэйгово чувство страсти было настолько холодно, что его чуть не вырвало, когда он это услышал. — Потрогай меня. Когда она потянулась к его руке, он резко вздохнул и отдернул ее. Это был плохой ход. Бебе выглядела поражённой, будто он только что ее ударил, и шокированной, будто он сделал что-то, чего она совсем не ожидала. Что было правдой, ибо она вошла в эту комнату с целью залезть к нему в штаны и уйти с его значком 'Д' в заднем кармане её милых узких джинс. Когда она подняла на него свои голубые глаза, он мог поклясться, что видел, как дрогнула ее нижняя губа; из-за этого ком в горле Крэйга, вставший из-за вины, подавил извинения, застрявшие там же. Он не мог ничего сказать. Он не мог ничего сделать. Он был парализован от шока, да и в противном случае все равно не смог бы спрятаться в собственной комнате. Бебе держала руку перед своим лицом и пялилась на неё, будто никогда раньше не замечала ее существования. — Извини? - Спросила она, и Крэйг почувствовал, как его кожа сжалась вовнутрь тела, будто пытаясь свернуться, но его кости не позволили этому случиться. — Я тебя расстроила? Господи, он жалел, что она не догадалась раньше. Он покачал головой и облизнул губы, отчаянно пытаясь найти ответ. Вот он. Момент, когда ему придется сказать нет. Момент, когда ему придётся сказать: "Бебе, ты хороша, но я не заинтересован". В итоге он сказал — Не прикасайся ко мне. Прекрати себя позорить. И он не хотел, чтобы это прозвучало холодно, жестоко и отталкивающе, но Крэйг был не самым сочувственно-тактично звучащим человеком. Многие вещи, которые он говорил, звучали гораздо пассивнее и агрессивнее, чем намеревалось. Конечно же, услышав, как это прозвучало, он пожалел, что просто не позволил ей кататься на своем члене, пока тот бы не отпал. Без сомнения, с последствиями этого справиться было бы проще, чем со словами, которые она собирается произнести сейчас после услышанного. Ее челюсть упала на пол. — Что?! — То есть, нет. Я имею ввиду, что это смущает. Ты мне не нравишься! То есть, ты милая, но ты мне правда, правда не нравишься, так что... — Ты ненавидишь меня? — Нет! Ты красивая, и очень мне нравишься. — Ты только что сказал обратное! Я слышала! Она встала, и от отсутствия веса кровать заскрипела, вернувшись в обычное состояние. Крэйг мог видеть, как в её чертах мигает яростный огонь. — В чем, блять, твоя проблема? Ты гей, или что? Крэйг отшатнулся, уязвленный обвинением, и глаза Бебе расширились и наполнись такой яростью, что, казалось, риск их выпадения из ее головы был неизбежен. — Ты гей! - Зашипела она, будто с его стороны это было непозволительной ошибкой. — Ты, сука, гей, и позволил мне так унижаться? — Бебе, я не гей! — Пиздежь! Крэйг не был уверен, почему она ему не поверила: потому что была ранена и обозлена, или потому что это он звучал неубедительно, ведь где-то на задворках его разума раздражающий слабый голосок не переставал кричать 'лжец!' снова и снова. Крэйг не был геем. Не был. Несмотря на то, что от подобной мысли во рту у него пересохло, а сердце забилось, он будет отрицать это до самой смерти. Бебе ему просто не нравилась, и она должна быть в этом убеждена. Должна быть. — Ничего ни пиздежь! Ты мне просто не нравишься! — Ох, да ладно, Крэйг. Что тут может не понравиться? Я умна, красива, а ты был таким порядочным парнем - неудивительно, что я думала, будто ты такой пиздецки совершенный. Идеальная партия. Только вот сейчас я выставила себя полной дурой, а ты, скорее всего, соберёшь у себя к вечеру всех своих друзей и на славу посмеешься надо мной вместе с ними. Не могу поверить, что они не сказали мне о том, что ты гей. — Потому что это не так! Бебе шумно вздохнула так, будто ни на йоту ему не поверила. Она поспешно застегнула верхнюю пуговицу. От последней вещи, которую она сказала, фыркнув и дернув дверь, Крэйгу захотелось свернуться в клубок и умереть. Потому что, Господи Иисусе, из ее уст это прозвучало так просто, она со всем не понимала. — Если бы ты сказал прямо, мы могли просто стать друзьями, Крэйг. По пути она захлопнула дверь. Чувствуя, будто он только что все разрушил, Крэйг впервые испытал настоящее, человеческое страдание. Наполнившая его боль казалась бесконечной и мучительно глубокой, и его к этому ненависть только усиливала недовольство проеба. Для подобных вещей утро было слишком ранним. Он устал, и все, чего ему хотелось - это поспать. Он даже не удосужился подтянуть простыни, и просто лежал на кровати, прижимая к подушке лицо и плача.***
Он позвонил Твику. Он даже не размышлял над этим. Это казалось самой простой и естественной вещью, которую только можно было сделать, так что уже через полчаса он сидел в гостиной на втором этаже дома Твика. Несмотря на то, что Твик все еще выглядел больным, словно собака, он сделал ему чашку чая, которая, предполагаемо, должна была быть на вкус, как клубника и сливки, но в итоге была похожа на сахар, который он туда положил. Чистота комнаты его успокоила; и несмотря на то, что внутри он не чувствовал себя менее опустошенным, от большого пухового одеяла, в которое завернул его Твик, он почувствовал себя теплее и безопаснее. Когда он свернулся на диване, глядя, как хозяин дома стоит в безвредной позе за кофейным столиком и вычищает пустые кофейные кружки, то почти что ощутил, что не хочет умереть. Если бы только он мог сказать о своем друге то же самое. Твик все еще носил свою шапочку и огромный серый свитер поверх джинс. Когда он присел, скрестив ноги, на обратной стороне дивана, то выглядел так, будто вот-вот потеряет равновесие и приземлится лицом на ковер. Крэйг потягивал чай и наблюдал за ним, задаваясь вопросом, записался ли парень уже к врачу. Он выглядел покрасневшим и простуженным, и Крэйгу почти стало плохо оттого, что он прервал его восстановление подобной проблемой. Ему стало бы плохо, если бы Твик не был так рад его видеть. — Ты точно в порядке? - Проверил Крэйг. Голос его был похож на лягушачий из-за утренних рыданий, но он не думал, что это так просто заметить. Твик успокаивающе кивнул, щупая кожу вокруг своих ногтей. — Нормально. Я начал принимать двойную дозу таблеток, так что надеюсь, что это поможет. Крэйг недоверчиво закусил губу, но воздержался от высказывания своих сомнений по этому поводу вслух. — Ты не против, что я здесь? На этот раз Твик покачал головой и потянулся к устройству, спрятанному на маленькой подставке под кофейным столиком, которую Крэйг раньше не замечал. Оно было пластиковым и изогнутым, и напомнило Крэйгу головоломки Рубикс. Когда он уселся обратно, то начал возиться с ним; взгляд его остановился на лице Крэйга. — Вообще-то я рад, что ты пришел меня навестить. Думаю, что в одиночестве начну слишком много размышлять о болезнях и запаникую, ну, знаешь? Крэйг глухо кивнул и подул на поверхность своего чая, несмотря на совершенно приемлемую для питья температуру. — Ну, честно говоря, я просто хотел с кем-нибудь поговорить об этом "деле" с Бебе. Но я не знал, кто еще выслушает меня и не скажет, что я идиот. Веки Твика затрепетали, и Крэйг почувствовал, как сжался его желудок, когда заметил крошечное подергивание на челюсти парня. Это напомнило ему о множестве странных тиков, которые охватывали Твика в начальной школе; он почувствовал легкое смущение от того, что заметил это. — Все в порядке. Я не думаю, что ты идиот. Просто... - Он неловко сдвинулся на своем месте и вздохнул. Крэйг заметил, что в этой комнате не было часов. Время никак нельзя было узнать, если только не взглянуть на экран телефона. Был полдень, а он так и не позавтракал. — Просто что? — Не знаю. Может, ты был к ней слишком жесток? Крэйг застонал, и голова его плюхнулась на ручку дивана. — Я знаю. Я должен был в самом начале сказать, что она мне не нравится. Сейчас мне кажется, что я разбил жизнь ей, себе, и все навсегда меня возненавидят. — С моей стороны это прозвучит смешно, но сейчас ты явно драматизируешь. — Это не так! Крэйг покраснел и попытался напомнить себе, что Твик не понимает. Он не мог понять. Ведь несмотря на то, как сильно Крэйгу хотелось наброситься на парня и обнять его до хруста костей, когда тот открыл дверь, он от этого воздержался; и точно также он не упомянул об одном из самых важных аспектов аргумента, насчет которого пришел поговорить. Крэйг не рассказал, что Бебе обвинила его в том, что он гей. Не потому что он не хотел поделиться об этом с Твиком, а потому что он был не готов озвучить нечто настолько весомое. В этом плане Крэйг был довольно суеверным - сказать нечто подобное вслух для него значило это признать. Твик пожевал губу, и, решив, что по этому вопросу спорить бессмысленно, попробовал другой подход. —... Ты не спал с ней, так? — Нет. Слава богу. Но все думают, что я должен. Твик подарил ему взгляд, расшифровать который Крэйг не сумел. В нем была и печаль, и облегчение, и множество других вещей, для которых, возможно, нельзя было найти слов. — Я не думаю, что ты должен был. - Сказал Твик, и услышав это, Крэйг почувствовал волнение, возникшее в онемевших частях его желудка и груди. — Но, эм... что я могу знать? То есть, мне, по сути, никто никогда сильно не нравился? Я всегда был слишком нервным и рассеянным, и, наверное, так и не понял, каково это. Но я жалею, что прежде чем заняться с человеком сексом, я не подождал и не встретил кого-то, кто был бы мне дорог. Его взгляд переместился от Крэйга к другому концу комнаты и на несколько секунд задержался там, будто он увидел что-то и пытался понять, что это было, прежде чем отвести глаза. — Это хоть как-то помогло? - Неуверенно спросил он, и Крэйг кивнул, поворачиваясь на своем месте, чтобы взглянуть туда, куда так пристально пялился Твик. Там ничего не было. Он возвратил свое внимание на Твика и осушил свою чашку. — Ага. Секс или не секс, но я жалею, что не сделал этого раньше. Вместо того, чтобы сделать вот так. Крэйг вновь ощутил, как на него накатывает чувство вины, но тут же подавил его. От защитной реакции на ее обвинение ситуация только ухудшится, и он знал это, но не мог столкнуться с этим аспектом прямо сейчас. Его совесть продолжала возвращаться к грызущему где-то в затылке чувству вины. Было тяжело отделить вину за то, что он причинил боль Бебе, от вины за упущение, вероятно, важной части. Он попытался отвлечь себя, наблюдая за тем, как руки Твика работают над пластиковой катушкой, покручивая и вытягивая ее, а затем снова покручивая, пока он думал. Крэйг заметил, что его пальцы дрожали, когда он занимался этим. — Ты имеешь ввиду, позволив ей себя унизить? Крэйг кивнул. — Думаю, да. Твик подарил ему болезненную небольшую улыбку. — Когда кто-то нравится тебе так же, как ты нравишься ей, все кажется ужасающим и сложным. Не думаю, что смог бы справиться с подобным. Даже придумать не могу, что может быть хуже, чем быть влюбленным в кого-то и не иметь возможности рассказать об этом; скорее всего, это сделало бы меня ужасно тоскливым. Крэйг вздохнул, упуская аккуратно поставленный акцент на некоторых частях этого утверждения, и пожалел, что у него нет еще одной чашки горячего чая, вокруг которой можно уверенно обернуть руки. Он кивнул и потянулся, чтобы снять шапку с головы. — Это ужасно. - Признался он. — Как-будто ты не контролируешь значительную часть самого себя. Как будто ты не знаешь, что можешь сотворить, если ослабишь бдительность. Он слышал, как глубоко Твик вдохнул, наполняя свои легкие, и перестал играть со своей странной пластиковой игрушкой. — Тебе нравится кто-то? - Спросил он. И Крэйг был слишком уставшим и утомленным от притворства, чтобы солгать об этом. Он кивнул, и натянул одеяло так, чтобы оно накрыло подбородок и скрыло его эмоционально-смягченные черты лица. — К сожалению. Но прежде чем ты спросишь, я никогда, никогда, никогда не скажу тебе, кто.