Лисица и Ворона

Над Ехо была красивая ночь, зеленоватый пухлый кругляш луны подсвечивал облака, невольно окрашивая небо приблизительно в цвета Ордена Водяной Вороны. Кстати, возле столичной резиденции этого самого Ордена в столь поздний час, во втором часу после полуночи, наблюдалось подозрительное шевеление. Разумеется, резиденция была защищена от вторжения всеми мыслимыми и немыслимыми способами, но, кажется, нашёлся оригинал, обнаруживший секретный лаз во двор, прямо под самые окна, и теперь самозабвенно и таинственно шуршащий кустами. На сей раз Лойсо даже присутствовал в резиденции и даже не смотрел снов о воронах, мостах и прочем. И, конечно же, не был в курсе, что его Старшие Магистры проворонили чужака. Во сне он видел какие-то наверняка другие миры и сладко посапывал, не очень-то злодейски свернувшись в клубок под теплым одеялом. Да, это было куда приятнее, чем смотреть этот идиотский сон о воронах. И вдруг прямо под его окном раздались жуткие душераздирающие звуки, нечто среднее между воем, пением и воплями раненого менкала. Да ещё и такой громкости, что впору делать ЭТО сигналом общееховской воздушной тревоги, ну, и не только воздушной. Бедный Великий Вороний Магистр подпрыгнул почти до потолка, во всяком случае, одеяло, в которое он так уютно кутался, панически повисло на люстре. Внизу, в стороне спален Старших Магистров, раздались топот и торопливые переругивания, а потом во дворе засверкали вспышки, но звуки не только не прекратились, но будто бы даже стали громче. Лойсо сам грязно выругался и как был без всего — ну, не великомагистерское это дело, спать в одежде, — так и высунулся в окно почти целиком. Под окном были весьма дебильно выглядящие магистры и самый натуральный поющий лис. Потому магистры так и выглядели. Что с лисом делать-то? -Эй, под окном. Идите спать, не бесите меня! -Но… -Я вам не то, что сердце выжгу, я вас по ветру развею! Как бы ни хотелось Старшим Магистрам потаращиться подольше на своего голого начальника, угроза сработала, всех со двора как ветром сдуло. А Лойсо наконец удосужился изумлённо округлить глаз. -Чиффа?.. Серьёзно? Всё настолько буквально? -Теперь ты понял, откуда у этой клички уши растут? — лис на секунду прервал свою серенаду, и Лойсо показалось, что его звериная моська коварно ухмыльнулась в лунном свете. А потом пытка продолжилась: — «Натураальный блондин, на всю страну такой один!» -Вурдалака тебе в хвост, что ЭТО?! -«И молодой, и заводной» -Вот первое я бы оспорил. -«И знаменит, и холостой!» -Хорошо, если я тебя покормлю, ты скажешь, в чем дело? -«Моя звезда!» -Чиффа! -«Навсегда!» Лойсо еще никогда не был так близок к тому, чтоб выйти в окно. При этом он усиленно удивлялся полному отсутствию желания испепелить наглый ушасто-хвостатый клубок серебристой говорящей шести. Это был уникальный клубок шерсти, лично для него уникальный. И когда только успел им стать? -Хорошо, говори, что тебе от меня надо, так и быть, я готов к переговорам, — вздохнул Лойсо. -Предложение покормить ещё в силе? — Лойсо замер недоумевающим сусликом. Лиса внизу уже не было, а голос раздавался сзади. — Не боись, за мисочку молока я подскажу тебе, где в твоей системе защиты эта грешная дырка. Лойсо почувствовал, как об его ноги трётся что-то тёплое, мягкое и пушистое. Чиффа и не подумал принимать человеческий облик, и его глаза таинственно-насмешливо зеленели в лунном свете. -Ну? Так что тебе надо от бедной сонной вороны? -Погладь лиса. -Но я не умею гладить. -Все просто. Берешь руку, кладешь на шерсть и проводишь по направлению ее роста. Хочешь, чертеж нарисую? -Нет уж, я сам разберусь. — Лойсо все же присел на корточки и взялся гладить серебристую шерсть. — А кто тебе сказал, что надо петь? -Интуиция. Но ведь безотказно сработала, ты сразу согласился на переговоры, не пришлось даже тебя вялить и вымачивать в маринаде. -Много о себе возомнил, клубок шерсти. То, что ты тут нанялся людей морить за деньги и даже умудрился застукать в сортире нескольких беспомощных идиотов, ещё не значит, что можешь угрожать тут мне своим маринадом. -Учитывая твоё отсутствие дара предвидения, смело могу заявить, что однажды я тебя всё-таки убью. Для этого и руку набиваю на сортирных идиотах. -Твоя обещанная мисочка молока под угрозой. -А если так? — лис, фырча, шмякнулся на спину и взялся елозить по полу, очень мило размахивая хвостом. Это было самое очаровательное зрелище в жизни Лойсо. Сразу видно, что кошек он никогда не держал. -Ну, если так… Тебе подогреть или как? И вообще, лучше мне не подставлять брюшко, оно, вроде как, самое уязвимое место. -Рад поддерживать тебя в этом заблуждении. Если ты тронешь моё брюшко со злыми намерениями, из него высунется клыкастая пасть и откушает тебе хваталку. И почему ты до сих пор меня не зеркалишь? -Но ты не в человеческом обличье. -Но я же всё равно человек. И кстати, настоящие глаза у тебя красивые. Даже когда злые. Лойсо завис с лёгким недоумением. Такого ему ещё никто не говорил. И он не думал, что слушать подобную ерунду может быть приятно. -Хочешь сказать, ты оценил мои настоящие глаза? — Если бы Лойсо сейчас сказали, что он покраснел, он бы не просто испепелил наглеца, он бы испепелил и, воскресив пепел, его тоже испепелил. «Я влюбился, как девчонка. Какая прелесть!» -Ну да. Ты хоть знаешь, какие они? Лойсо не знал. Потому что он был лишён счастливой возможности видеть себя в зеркале. Но он ненавидел что-либо не знать и ещё больше ненавидел сознаваться в этом. -Понятия не имею, — а вот сейчас сознался. «Ты роешь себе могилу, психованное блондинище! Этот коварный кусок меха ждёт не дождётся заказа на тебя и стебётся над тобой вовсю, судя по этим дебильным ночным воплям под окнами!..» — «Так, неведомый внутренний голос, заткнись! Я тут впервые в жизни лиса глажу, и даже ты не можешь мне помешать!» -Они зелёные, — лис довольно щурился и урчал. — Большие, глубокие, изрядно сумасшедшие и по-детски восторженные. Я знаю, что ты меня старше, не намного, но всё же, и такая пронзительно яркая чистота глаз у такого великовозрастного мужика — большая и чудовищно притягательная редкость. -Зеленые? — Сказать, что Лойсо был удивлен, это не сказать ничего. — Что, вот прям зеленые? То есть, вот как трава? Удивление Лойсо было вполне понятно. Обычно зеленые глаза подразумевали, что это серые глаза с каким-то странным оттенком. -Неа. Как изумруды. И такие же блестящие, — нельзя сказать, чтобы лис льстил, ведь глаза у Лойсо и правда были зелеными, как изумруд. Но Лойсо все равно был сильно смущен. -Ты мне чудовищно льстишь. Но… но ладно. Вот твое молоко, — лису дали не просто мисочку молока, а целую миску. Свежего, почти парного. — Хочешь, покажу тебе резиденцию? Огромная беспечность для главы такого ордена. И лис в этом месте должен был начать усиленно принюхиваться к Лойсо на предмет того, тащит ли от него безумием, но лис этого не делал, а спокойно и даже как-то демонстративно лакал молочко. Прям как настоящий, совершенно каноничный лис. -Не боишься, что я раскрою все секреты твоего ордена и продам, допустим, Нуфлину Мони Маху в голодный год? -Не боюсь. Не за дорого продашь, максимум он тебе ещё мисочку молочка нальёт. И то холодного. А тебе удобно так питаться? -Не совсем, но я за полную достоверность преображения. Если уж стал, допустим, червяком, ты должен не только двигаться как червяк, но и думать как червяк, — Чиффа тщательно облизал усы и выжидательно уставился на Лойсо. — Ну, где обещанная экскурсия? -Ну идем. Только я сперва оденусь, что ли. Хоть в штору. А то холодно тут, — одеваться, однако, Лойсо взялся в свою обычную орденскую одежду. Хвала, все же, Магистрам, что не в штору. Шторы у него на окне были вообще прозрачные. И вообще не шторами они были, а занавесками из тюля. Так вышло, что, выходя из спальни, они автоматически начали экскурсию с приемной самого Великого Магистра. На самом видном месте там красовался диван. Симпатичный кожаный диванчик светло-зеленого цвета, так и манящий своей уютностью. Кое-что, однако, портило вид. Из диванчика торчал сапог. -А это так и должно быть? — лис задумчиво обнюхал сапог и чихнул. — Какой кошмар, менкалий навоз и то воняет нежнее. Не то, чтоб я был по нему специалист… -Вот дурень, — Лойсо презрительно щёлкнул пальцами, сапог вспыхнул короткой зелёной вспышкой и сгорел так качественно, что даже пепла не осталось. — Хумха Савах, Младший Магистр. Бывший. Ужасно азартный и тупой, как и его сапоги. Наверно, опять с кем-то поспорил, на сей раз что сможет посидеть на великомагистерском диване. Вот кому-кому, а ему я бы и так разрешил тут посидеть. -Секундочку… — лис опять принюхался, на сей раз к дивану. — Он плотоядный? -Ага. Причём в какой-то степени брезгливый. Сапоги этого идиота жрать не стал. -А он заколдованный или сам по себе такой? -Да кто его знает. Может и сам. У него еще трое братьев, два в общественной приемной и один в ванной. -А в ванной-то зачем?! — лис аж присел от удивления. Зачем в ванной диван? -Известно, зачем. Чтобы он жрал одежду, и растяпы были вынуждены убегать голыми. Ну что ж. В этом была определенная логика. Чиффа, конечно, не сообразил, в чем именно, но ее наличие было неоспоримо. Сзади раздалось странное хрюкание и шуршание. -Я пожалею, что спрошу, но… -Не обращай внимания. Они просто… есть. Обернувшись, Чиффа увидел странное существо размером с крысу. Оно было мохнатое. И с клювом. И сосредоточенно утаскивало со стола остатки, вероятно, ужина. -Где ты взял этих зверушек? И как они называются? -Понятия не имею. И я их ниоткуда не брал. Они сами завелись. Иногда от них даже бывает польза: если в приёмной кто-то громко орёт и убегает, ломая мебель, значит, столкнулся с такой зверушкой. Так что теперь ко мне в приёмную без приглашения вообще не заходят, разве что такие непроходимые тупицы, как этот сожранный диваном тип. Впрочем, визит по приглашению не мешает визитёрам орать и ломать мебель при столкновении с… этими. Чиффа припал к полу, хищно светя глазами на неведомое существо и поигрывая мускулами под шёрсткой. Явно намеревался попробовать существо на вкус. Существо почуяло, что на него собираются охотиться, и, бросив добычу, влезло на стену и побежало по стене на потолок. «Никогда таких не встречал. Но оно и к лучшему. Только думать, кто это, не хватало». Лис прыгнул. Но до потолка не допрыгнул, и существо насмешливо хрюкнуло. -Интересная зверушка… — лис задумчиво шевельнул ушками. -Ты еще не пытался ночевать в нашей библиотеке. -А там что? — лисья шерстка с любопытством натопорщилась. -Мы зовём его Нечто, — загадочно ухмыльнулся Лойсо. — Оно обитает под тамошним диваном, и, если кому-то взбредёт в голову там ночевать, обязательно надо засунуть под диван пару свежих пирогов. Иначе просыпаться на утро будет некому. -Какой у тебя очаровательный орден. -Если бы я знал тебя чуть хуже, я бы предложил вступить. Лис громко расфыркался и, взмахом хвоста обрушив на пол чашку с недопитой камрой, вышуршал на лестницу. Раздалось громкое яростное шипение и угрожающее бульканье: лис едва успел отпрыгнуть от потока кипящего металла, в который превратилась лестница, едва он к ней подошёл. -А спросить у меня про ловушки ночного режима? — Лойсо выглядел довольным, созерцая подпалину на задней левой лапке лиса, и даже машинально отзеркалил лисье фырканье. — И вообще, это твоё наказание за испорченный ковёр. Так сказать, карма за камру. Поскольку на лапке подгорела только шерсть, лис не стал утверждать, что его нужно срочно лечить. Но с другой стороны… -А что бы ты делал, получи я настоящий ожог? — уж что-что, а давить на жалость с такими глазами было просто. -Попытался бы вспомнить, чему меня несколько десятков лет учили на курсе базового знахарства. Но, возможно, от моего лечения ты получил бы вторую голову, или что-то типа того. Лис подумал и счел, что лишние части тела ему ни к чему. А то вдруг они перейдут и на человеческий облик? -Пожалуй, иди-ка ты вперед. И кстати. У тебя… -Если ты сейчас скажешь, что у меня красивые ноги, я тебе хвост оторву, — Лойсо, когда одевался, не стал обуваться, так что Чиффа мог любоваться на очаровательные ноги. -Я хотел сказать о родинке, на ступне, но ладно… — лис бы покраснел, если бы мог. -И что не так с этой грешной родинкой? — Лойсо пошёл-таки вперёд, и больше никаких трансформаций вокруг не происходило. Хотя попытки были, но пол раздумывал превращаться в зияющую пропасть, острые, явно ядовитые колья вернулись обратно в стены, обрушившийся потолок шустренько собрался и послушно устроился на прежнее место. -Она просто есть. И она тебе очень идёт. -Мне идёт родинка на ступне? Очаровательно, ты просто мастер флирта. Отражать ступнями я ещё не пробовал, и есть шанс, что родинка моя собственная. -В жизни никогда не флиртовал и не собираюсь. И вообще, буду кусаться за такие обидные намёки. Я просто констатирую факт. И да. У тебя очень красивые ноги. -Ты точно флиртуешь, хвостатый. Но ничего, продолжай. Я, так и быть, оставлю тебе хвост, учитывая, что в человеческом виде ты очень даже ничего, — Лойсо усмехнулся, в глубине души, однако, чувствуя себя смущенным мальчишкой. Не часто ему удавалось слышать нечто, настолько странное, но приятное. Обычно комплименты доставались всему тому, что он умудрялся отражать. Даже если он не пытался флиртовать. -Но как же обещание? Я хочу, чтобы ты оторвал мне хвост! — лис определенно ехидничал. -Лучше посмотри на кухню, о которой ходят кошмарные легенды в городе. Лис и посмотрел. Пахло тут вполне съедобно. Однако остальное действительно приводило в ужас. Нет, на кухне было чисто. И не обрушивались потолки, не проваливались полы, не выстреливала всякая гадость из стен. Правда, на столе на огромном блюде из чёрного стекла лежала отрубленная мужская голова, уже позеленевшая, с отслаивающейся очень прыщавой кожей, со скуловыми костями, проглядывающими в прогнившие дыры во плоти, со струящимся гноем из выкатившихся глаз…в общем, премерзкое зрелище. На полках во всевозможных ёмкостях плавали части человеческих и нечеловеческих тел, чьи-то уши, языки, сердца, гениталии, какие-то жабы, ящерицы, каракатицы, многое из этого ещё шевелилось и скреблось в стеклянные стенки, пуская пузыри. -О, послушники приготовили запасы еды на завтра, — Лойсо оттяпал от гниющей головы нос и с аппетитом зажевал, брызгая гноем и слизью. -А мне кусочек? — лис с огромным интересом принюхался. Еда была определенно не тем, чем казалось, но вот чем? На запах определить точно не получалось. -Да ради енотов, — Лойсо подал лису кусочек уха. -О, жареная индейка. Вкусненько. Интересные чары. -А то. Иначе весь завтрак обед и ужин растащат сразу после приготовления. -Ну да. Логично. Но на вкус, между прочим, шикарно. И выглядит ну очень впечатляюще. Еще бы это было не впечатляюще. Кроме того, существо, похожее на то, которое они встретили в кабинете, меланхолично жевало что-то в углу, полностью игнорируя пришедших. От предыдущего его отличал размер. Примерно с кошку, только не местную, а из другого мира. Например, мира Паука. Чиффа очень достоверно сделал вид, что существо он не заметил, и ему нет до него никакого дела, пусть там себе вошкается в углу…а потом существо с паническим хрюканьем и визгом забарахталась под его лапой. Лис принюхался, опять расчихался и выпустил существо нафиг, наблюдая, как оно забавно втаскивает жирное брюшко в ближайшую кастрюлю. -На мой испорченный человеческим обликом вкус это несъедобно. Даже крысу я бы схарчил с большим удовольствием. -Хватит покушаться на моих домашних питомцев. Пошли в сад, я тебе кое-что красивое покажу. Если небо чистое. А если в тучах, то я буду долго грязно ругаться, разгоняя их, не исключено, что в итоге пойдёт дождь. -Пф, подумаешь. -…из пауков. Возразить было нечего, так что они просто вышли в сад. Небо было ясное, и луна светила во всю силу. Был даже легкий ветерок. Конечно, все эти штуковины, приводящие обывателя в состояние восторга, Лойсо ненавидел всей душой, просто потому что в этом восторгательном стандарте ему было тесно и смертельно скучно. Но именно тут было нечто такое, что, хотя и не приводило бы в восторг рядового горожанина, не рядового точно по крайней мере заставило бы остановится и приглядеться. Только для этого нужно было пролезть через достаточно густой и колючий кустарник. И лишь после этого взгляду открывался вид на поразительное зрелище. Пруд, ничего такого особенно. Но, мало того, что при таком положении луны он сам был похож на луну, плотно окруженную кустами, из центра этого пруда росло нечто. Это действительно было иначе не назвать, потому что как еще назовешь огромную разветвленную колючку, будто бы полностью состоящую из лунного света и временами от ветра чуть меняющую свой цвет. -Если нет луны, эта штука не растет, и пруд ничем не примечателен, — Лойсо выпутывал из волос застрявшие там ветки и листья. Наверное, то, что он делал это руками, говорило о том, насколько он нервничал. -Только не говори, что ты сам это сделал, — лис скосил на него хитрый, зеленеющий в свете луны глаз. — Ты не настолько романтик, чтоб творить такие штуки. Вот лестницы из кипящего металла и отрубленные головы на завтрак — это я понимаю. -Пф, разумеется, не я это сделал! — Лойсо очень надеялся, что ему удалось скрыть досаду и смущение в голосе. — Оно тут уже было, когда я строил резиденцию, и только в ближайшее полнолуние после этого обнаружилось, что на моей территории находится такая странность. Очень качественное наваждение, проявляющееся только в лунном свете. -Ничего подобного, это не наваждение, — авторитетно заявил лис, едва заметно принюхиваясь к красивому явлению издалека. — Но кто-то из твоих орденских определённо большой романтик и затейник. Отличное место для ночных свиданий, особенно если злобный дядя Лойсо по ночам наружу не выпускает, ловушек всюду натыкивает. Как у вас в ордене с делами сердечными? Нельзя под страхом смерти, можно, лишь бы без твоего участия, или можно только с твоим участием? -Это ты сейчас на что намекнул? На то, что я извращенец, на то, что мои магистры и послушники извращенцы, или на то, что ты сам извращенец? — Лойсо возмутился. -Как знать. -То есть, на все вместе? А ну, быстро превращайся в человека! Не могу же я лисице морду чистить! -То есть, ты признаешь, что вы все извращенцы, и хочешь проверить, не извращенец ли я? И я бы посмотрел, как ты пытаешься начистить морду лисице. И остальных орденских позвал бы. И ещё пару дюжин соседних орденов. И городскую полицию до кучи. Такого зрелища ни для кого не жалко. -Чиффа… — глаза у Лойсо стали почти жёлтые и грозно засветились. — Если ты думаешь, что опасность остаться без хвоста миновала… -Ой, ну всё, испугался, дрожу-шерсть сушу! — Чиффа особенно весело расфыркался и вдруг превратился в человека. Именно вдруг, безо всяких переходных телодвижений и телоизменений. Просто был лис — а сейчас сидит в траве, поджав под себя ноги, носатый, хищный, ехидно ухмыляющийся молодой мужик в одной ночной скабе. Лойсо ничего не ответил. Только глазами целую минуту хлопал. Вот это поворот. Ну, хоть одетый, мужик-то, и то хорошо. Но какой он все же… -Хорошо, что ты все же оделся, — голос был каким-то придушенным. -Ну еще бы. Холодно ж на улице, это только ты голым спишь. А я вот одетым. Лойсо произнес нечто нечленораздельное. Он никак не мог решить, чего ему больше хочется при взгляде на этого полуодетого мужика. То ли чтобы он его зажал в углу, то ли самому его в углу зажать, то ли просто сбежать. Зато мужик определённо точно знал, чего ему больше хочется, потому что ещё спустя несколько секунд Лойсо мягко, но непреклонно уронили на спину в мягкую влажную от росы траву, он ещё успел увидеть ярко сверкнувшие над ним жадно горящие очень светлые глаза, а потом на него обрушился поцелуй. Прямо на холодные упрямо сжатые губы, которые от неожиданности тут же приоткрылись, позволяя углубить поцелуй. Лойсо вцепился обеими лапами куда-то в локти внезапного агрессора, наверно, пытаясь оттолкнуть, но так и не смог. Не успел: голова отчаянно закружилась, внутренности ошпарило горячей волной чего-то смутно знакомого, похожего на превращение в Зелёный Огонь, и руки, скользнув от локтей выше по чужой гладкой тёплой коже, вцепились в плечи, уже неосознанно притягивая к себе это невозможное, насмешливое, непредсказуемое существо. И все, и пропал Лойсо. В переносном, конечно, смысле. В прямом он всего лишь тоже поцеловал этого коварного типа, который при всем его коварстве был ужасно привлекателен. Не то, чтобы он так уж далеко собрался заходить, вовсе нет. Но целоваться он, как ни странно, любил, пожалуй, не меньше, чем издеваться над послушниками и Младшими Магистрами. Правда, ему обычно предлагали кое-что поинтереснее, от чего Лойсо обычно впадал в ступор, соглашался, а потом всю ночь усиленно колдовал, лишь бы не участвовать в этом безобразии, и чтобы желающие не пытались его потом убить за обман их ожиданий. А раз уж эта лисья морда сама вздумала втягивать его в поцелуй, пусть теперь не жалуется. Лисья морда не жаловалась, она нагло раскрыла чужие губы ещё шире и принялась вовсю орудовать языком в чужом рту, юрким таким языком, за которым совершенно невозможно было поспеть. При этом, несмотря на всю страстность поцелуя, он вдруг оказался пронзительно нежным, аж толпы мурашек побежали по телу великого Вороньего Магистра, его содрогнуло с головы до пят и слегка выгнуло навстречу чужому горячему телу в поисках максимального контакта. А потом рука Джуффина неожиданно медленно, чувственно, ласково погладила Лойсо по боку, бедру, почти до самого колена, вернулась тем же путём вдоль ноги и скользнула на живот и грудь. Раздался какой-то тихий почти жалобный звук, Лойсо даже на секунду удивился, что это было, а потом понял, что это он застонал. Триста мокрых ворон ему под одеяло! Какой позор… Сей позор немедленно надо было замять. Проще всего, конечно, было начать скандал. Но ужасно не хотелось, настроение не то. Тем не менее, мысль о том, что так лисятина просто выведывает его слабости, тут же создала нужное настроение. Тут как раз скандал и наметился. Для начала Чиффу магией отодрали от себя, чтобы встать и скандалить с удобствами. -Что ты себе позволяешь?.. — предполагалось, что это будет сказано громовым голосом, исполненным праведного гнева и священного возмущения. В реальности Лойсо едва хватило дыхания, чтоб закончить столь короткую фразу да ещё и с вопросительной интонацией. Разумеется, Джуффин не впечатлился, даже из травы не встал, а демонстративно облизнулся, глядя прямо в глаза страшному злодею эпохи. -Много чего. В идеале стараюсь ни в чём себе не отказывать. Только не говори, что тебе не понравилось, это будет такая же правда, как и то, что ты не соорудил лунный пруд с неведомым лунным растением в саду ровно за пару минут до того, как привёл меня сюда. Знаю, знаю, я всё ещё считаюсь наивным невежественным провинциалом, которому лишь бы мочить. -Не заговаривай мне зубы! -Ну да, у меня даже меха больше нет, чтобы его сушить. -Вот станешь моим личным табуретом, ни меха, ни зубов не будет! Как ты вообще посмел меня поцеловать и потом еще и меня обвинять во лжи? Да у тебя ни стыда ни совести! И еще и лисьи конечности тут распускал! Выметайся с территории моего Ордена! -Может, решим все миром? -Считай уже! Иначе ты был бы кучкой пепла! И не попадайся мне больше на глаза! -Ты ещё завопи: «Ты испортил лучшие годы моей жизни, развод и девичья фамилия, уезжаю жить к маме!» Тоже мне, нашёл коварного совратителя невинных магистров. Многодетного отца…или всё-таки многодетную мать? Всё это было сказано весьма издевательским тоном, похоже, Чиффу тоже задело за живое, он-то планировал несколько иное развитие событий и недооценил темперамент Великой Мокрой Вороны. А стоило бы, потому что в следующее мгновение Чиффу подхватил и яростно завертел огромный смерч, верхушка которого терялась где-то в небе. Эффект неожиданности сыграл Лойсо на руку. Этого коварного типа унесло смерчем только так. И он даже не дал сдачи, хотя явно готовился. А выбравшись из смерча, Чиффа только вздохнул и подумал, что, наверное, не очень хорошо подобрал подход. Нужно было нечто большее и нечто, не влияющее на темперамент. Что бы придумать?