Treat You Better

      Новый день, и новая битва для Кэролайн. В ней сейчас сражались два человека: девушка, у которой отняли её мечту о счастливой жизни, и совестливый человек, который прекрасно понимает, что отнимает точно такую же мечту у другой. Но обычно второй всегда проигрывает не в равном бою. Поэтому этим утром блондинка была весьма решительна, только вот на что, она ещё не понимала. Все что мисс Форбс знала — сегодня все будет по-другому. Однако это чувство тут же исчезло, стоило войти на кухню.       Иногда казалось, что время в этой части дома застывало. Потому что ровно так же, как и вчера, Стефан и Ребекка сидели за столом, мило щебетали о чем-то. Правда, сегодня к их небольшому коллективу присоединился ещё и Клаус, который своим надменным видом раздражал Кэролайн; и так же к утренней трапезе подключились Кэтрин и Кол — единственные люди, которых блондинка действительно рада была видеть. Вся эта компания сидела в гробовой тишине и ела свой завтрак. — Барби, — отозвался Кол, которые вдруг решился разрушить тишину. Большинство сидящих не сразу поняли, кому же обращается молодой человек, однако никто не перебил. — Давно хотел спросить: а где же твой Кен? — В смысле? — удивилась Кэролайн, кидая полный не понимая взгляд на младшего Майклсона. Девушка тут же поняла, что ни к чему хорошему эта беседа не приведет. — Ну, Кэт не раз говорила, что у тебя есть парень. А я про него, кроме того, что он «неблагодарная скотина, которая не достойна тебя» ничего не знаю, — обиженно произнёс Кол, и перевёл взгляд на блондинку, которая почему-то залилась краской. — Откуда такая характеристика, если ты его не знаешь? — выдал неожиданно для самого себя Стефан. Парень сильнее сжал вилку в руках, пытаясь хоть как-то усмирить свой гнев. — Это я его так описала. Правда мило, Стефан? — на сей раз отозвалась Кэтрин. Она ядовито улыбнулась брюнету, невинно хлопая длинными ресницами. Её безумно забавляла эта ситуация, потому что ставить Стефана в неловкое положение — её хобби. — Почему-то я даже не удивлён, — пробубнил Сальваторе, пытаясь наколоть на вилку кусок сыра. Однако откуда-то взялась злость, и парень со звоном положил прибор на стол. — Почему сразу «скотина», он ведь любит её. — Ага, поэтому спит с другой? Стефан, если бы он любил её, то был бы с Кэр, даже не смотря на то, что на кону его чертова работа! — прорычала Кэтрин. Девушка давно мечтала сказать эти слова ему в лицо. — Да, я смотрю у тебя насыщенная личная жизнь, дорогуша, — усмехнулся Клаус, которому было весьма любопытно послушать об этой девушке. — Клаус! — сквозь зубы кинула Ребекка. Не хватало, чтобы ещё и брат вступал в эту перепалку Кэтрин и Стефана. Ей было жаль Кэролайн. Было видно, как няня настолько растерялась и не могла выронить и слова. — А что Клаус? Лучше мужа своего угомони, — в защиту британцу, выдала Кэтрин, окончательно вводя всех в ступор. Пирс и Никлаус никогда толком и не общались, а тут такое заявление. — Я некому вообще не мешаю? — наконец, подала голос виновница этой перебранки. На смену растерянности, пришла некая злость. Она окинула взглядом подругу и своего парня, недовольно покачала головой, и вышла из-за стола.       Как же она не любила, когда Стефан и Кэтрин ссорятся. Они были самыми дорогими людьми в её жизни, и совершенно не хотели взять перемирие, хотя бы ради неё. — Кэролайн, помоги мне, пожалуйста, — вывел девушку из пучины её мыслей тонкий детский голос. Она смотрела на няню самыми милыми глазками, которые только и могла состроить. — Конечно, — натянув маску радости, отозвалась блондинка, присаживаясь на полу возле ребёнка.       Весь оставшийся день Кэролайн помогала Хоуп рисовать каждого члена их семьи. У этой малышки явно был талант к рисованию. На что сама малышка заявила, что её научил дядя. Под этим увлекательным занятие ребёнок так утомился, что уснула даже без сказки. Однако напоследок, попросила няню отнести каждому его портрет. И девушка покорно начала выполнять поручения мисс Майклсон.       Блондинка быстро оставила подарки для четырёх родственников, и долго не могла решиться войти в кабинет одного Майклсона. Уж очень ей не хотелось видеть его. Однако открыв дверь, она с облегчение выдохнула. Его тут не было. Девушка подошла к столу, положила рисунок, и собиралась выходить, но внимание привлекла полка, на которой размещались фотографии. Кэролайн подошла по ближе, и взяла одну рамку в руки. На этом фото был изображен Клаус и Стефан. В руках у обоих были бокалы с шампанским, а на лицах мужчин играла улыбка. Сальваторе получился здесь безумно красивым, и девушка не задумываясь, вытащила фотографию из рамки, и положила её в карман кофты. Затем оценивающий взгляд голубых глаз пал на ещё одно фото. На сей раз, на глянцевой бумаги изображены были только Стефан и Ребекка. Это было их свадебное фото. Оба счастливы, весёлые, полны сил, в то время как Форбс страдает. Блондинка готова была кинуть это фото в стенку, чтобы осколки от стекла разлетелись на сотни мелких кусочков, ровно так же, как и сердце Кэролайн. Но она этого не сделала, а лишь со злостью поставила рамку на место. Дальше были семейные фото: маленькая Хоуп с родителями, Клаус и Кол в бильярде, Кол в костюме Санты. Но одна рамка этих семейных моментов так понравилась девушке, что она взяла её в руки. На нем был Клаус измазанный детской кашей, и смеющаяся Хоуп, которая держала пустую тарелку. — Правило номер один — никогда не входи в мою комнату без стука, — раздался строгий голос с британским акцентом позади. От чего девушка тут же повернулась к источнику звука лицом, при этом крепко сжимая понравившееся ей фото. — Я думала, ты не дома, — быстро произнесла Кэролайн в своё оправдание, и тут же пожалела. Это было самое ужасная отговорка, которая могла прийти ей в голову. И почему она не сказала правду? — Правило номер два — не трогать мои вещи, — выдернув из цепкой хватки рамку с фотографией, ещё агрессивней отрезал Клаус. — А теперь, милая, что ты тут забыла? — скрестив руки на груди, поинтересовался он. — Мы с Хоуп рисовали, — сглотнув ком, который невесть откуда предательски перекрыл дыхание, и отбирая последние возможности блондинки, выронить ещё хотя бы пару слов. — Я рад за вас. А в кабинете моём, что ты делала? И зачем трогала фотографии? — продолжал настаивать на своём Майклсон. Сейчас его немного агрессивный настрой, слегка отошел на второй план, от чего девушка смогла с неким облегчением выдохнуть. — Мне просто не хватало твоей фотографии для того, чтобы навести на тебя порчу — съехидничала блондинка, и тут же наткнулась на удивленный взгляд стоящего напротив мужчины. — Это шутка, — добавила она. — Ко всему прочему, ещё и с чувством юмором у тебя проблемы, — выдал Клаус, и, обойдя девушку, уперся о стол, продолжая ожидать ответа на свой главный вопрос. — Может проблемы не у меня, а у тебя? — непонятно почему, но в душе Форбс разыгралась самая настоящая буря злости, и обиды. — А вот грубить мне не стоит, дорогуша, — подорвавшись со своего места, и в мгновения ока оказался возле собеседницы. Настолько близко, что мог ощутить её дыхание на своём лице. — Я пришла, чтобы отдать это, — продолжая смотреть прямо в зелёные глаза Никлауса, твёрдо выговорила она. Кэролайн вложила листок с его изображением прямо мужчине в руке, и, оттолкнув британца в сторону, направилась к выходу. А мужчина ещё долго стоял на одном месте, и в глубине души восхищался такой не простительной дерзостью этой девушки. В ней явно было нечто особенное. Какой-то живой огонёк, который был редкостью для современных женщин.