Слёзы небес

Рэсп проснулась на рассвете, когда небо на востоке только-только начало светлеть. Поднявшись со своего ложа, она по привычке накинула плащ и тихо, чтобы не разбудить никого из боевых товарищей, вышла на улицу. Часовые, увидев коммандера, отдали честь, церемонно поздоровались и поклонились, она, удостоив их лишь кивком, прошла мимо к выходу из здания. Покидать лагерь она не собиралась — на этой планете было полным-полно опасных животных, пусть у нее и есть с собой бластер, но кто его знает, однако сейчас ей хотелось побыть одной. Поэтому она прошла к дальним укреплениям и долго стояла там, наблюдая за тем, как восходит солнце. Дома, на Рулаэне, оно вставало не на востоке, а на западе — планета была с обратным вращением. Интересно, надолго ли они застряли в этой глухой дыре, где нет ни единого разумного существа, лишь рептилии, птицы, насекомые, противные грызуны и прочая пакость? Коммандер была крайне ответственной, поэтому невозможность немедленно вернуться на родину сильно ее беспокоила — более того, она всегда отличалась проницательностью и, в отличие от своего самодовольного командира и повелителя Крулоса, прекрасно понимала, чем все происходящее грозит ее соплеменникам. Руланы никогда не отличались самодисциплиной, они были способны эффективно действовать лишь тогда, когда их держала в узде железная рука, и в том случае, если контроль вдруг ослабевал, либо начинали драться друг с другом просто от нечего делать, либо пытались любой ценой заполучить власть, совершенно не думая о том, способны ли справиться с этим бременем. Она была не слишком сильна в истории родной планеты, да это ее и не интересовало — у Рэсп хватало других забот. Насколько она помнила, уже несколько поколений ее соплеменников вели завоевательные войны, совершенно не заботясь об экономике родного Рулаэна, который постепенно превращался во все более жестокое милитаризированное государство в масштабах целой планеты. Если бы коммандеру задали вопрос о том, как руланы жили раньше, она бы затруднилась дать на него хоть какой-то внятный ответ, хотя ясно было одно — когда-то их правители были вполне адекватными миролюбивыми людьми, в противном случае им не удалось бы создать столь могучую цивилизацию. Однако в один не самый прекрасный момент все пошло наперекосяк, и власть оказалась сосредоточена в руках агрессивного сумасброда, который решил, что наилучшим решением будет не развивать Рулаэн, а грабить более слабых соседей и заставлять их работать на себя, как рабов. К несчастью для всех, у него оказалось для этого предостаточно возможностей — руланы были высокоразвитой расой, которая давно изобрела космические корабли, лазерное оружие и прочие полезные приспособления, позволившие ей превратить несколько расположенных поблизости обитаемых планет в свои сырьевые придатки. Среди руланов, как того и следовало ожидать, поначалу нашлось предостаточно тех, кто оказался недоволен сложившимся положением дел. Они стали критиковать своего лидера-тирана, объявившего себя императором, и его политику, но тот быстро оправдал свою репутацию: всех смутьянов арестовали и бросили в тюрьмы. Кто-то из них был жестоко казнен, а кто-то просто бесследно исчез, и трудно сказать, что было страшнее — знать, что такого-то сожгли живьем на главной площади столицы, или теряться в догадках относительно его возможной судьбы. В любом случае эти меры оказались действенными, и возмущаться обитатели Рулаэна перестали — никому не хотелось корчиться в пламени на потеху прихлебателям свихнувшегося монстра, лучше уж прикусить язык. Симу, прадед нынешнего императора руланов Крулоса, был на редкость злобным и жестоким типом; он не признавал за окружающими права на самоопределение и собственное мнение, не говоря уже хоть о какой-то свободе вообще. Тот факт, что жители нескольких захваченных руланами планет имели наглость оказать сопротивление врагам и — более того! — продолжать бороться с ними уже после поражения, приводил его в неописуемую ярость. Он приказал своим прислужникам устроить несколько особо изощренных публичных казней, но это не помогло: почему-то представители порабощенных руланами рас продолжали ценить свободу больше жизни, а рабства бояться сильнее, чем страшных мук и запредельной боли. Это совсем не понравилось повелителю руланов, и тогда он засадил за работу лучших ученых планеты, пообещав им в случае успеха хорошее вознаграждение, а в случае провала — страшную смерть. Симу потребовал, чтобы они разработали какие-нибудь вещества или приспособления, воздействующие на сознание различных живых существ и делающие их абсолютно покорными. Задача была не из легких, но умирать никому не хотелось, поэтому они взялись за дело и вскоре представили Симу плоды своих трудов: на голову тому, кого требовалось подчинить, надевался специальный прибор, по конструкции чем-то напоминавший защитный шлем солдата или пилота. Благодаря этому жертва становилась абсолютно покорной, не пыталась выступить против мучителя, даже если тот поднимал на нее руку или истязал, не требовала еды и питья, пока хозяин сам не соизволит предоставить необходимое, и не отлынивала от работы. Император руланов очень обрадовался и поставил производство таких приспособлений, названных телепатическими жучками, на поток; средства для их изготовления пришлось в очередной раз изымать из госбюджета, но благодаря грабежу порабощенных народов последний пока что не страдал от дефицита. Шли годы. Власть в империи руланов перешла к отцу Крулоса Нинебису, хотя гордо именовать империей планету, которую населяло всего лишь около миллиарда жителей, было бы странно: захваченные территории по сути дела стали не частью владений руланов, а всего лишь местами, из которых поработители выкачивали все ресурсы вплоть до полного опустошения. На самом Рулаэне дела тоже обстояли не слишком хорошо: постоянные войны очень плохо повлияли на экономику государства, и она начала приходить в упадок. Многие люди не могли найти работу, все социальные программы, включая пенсии и пособия, были давно отменены, и те старики и инвалиды, что не имели родственников и хоть какого-то источника дохода, выживали как могли. Вследствие этого закономерно сократилась рождаемость — людям стало не на что кормить детей, но безумный Нинебис вместо того, чтобы предоставить людям рабочие места, организовать помощь семьям с малышами или обеспечить бесплатное школьное обучение, запретил аборты и ограничил свободную продажу средств контрацепции. Однако к желаемым результатам его действия не привели: многие молодые руланы стали просто отказываться от общения с противоположным полом и вступления в брак, не говоря уже о рождении детей, а те, кто не мог удержаться, выкручивались как могли. В одной из таких семей и появилась на свет будущая коммандер Рэсп; постоянными спутниками ее безрадостного детства были беспросветная нищета и ссоры родителей. В общем-то, ей даже отчасти и повезло, потому что она была старшим ребенком. У нее были еще две сестры — Тара и Рин, с которыми она весело носилась по трущобам в предместье рулаэнской столицы; судьбы еще трех девочек и одного мальчика, появившихся на свет вслед за ними, скрыла вода местной загаженной речки. Как ни странно, Нинебис не применял никаких штрафных санкций к тем, кто различными способами избавлялся от лишнего потомства — во-первых, это было слишком трудно доказать, потому что живущие в беспросветной нужде люди покрывали друг друга, списывая все на несчастные случаи и невозможность позвать к ребенку врача, во-вторых, глава государства был явно не в своем уме, и его действия не поддавались никакой логике. Однажды в припадке ярости он забил насмерть своего первого министра, а другому приближенному нанес восемнадцать ножевых ранений и потом в гневе бил ножом уже мертвое тело, поэтому никто не решался спорить с венценосным сумасбродом. Отец Рэсп выбивался из сил, чтобы прокормить семью; в общем-то, при другом раскладе дел он однозначно мог бы быть неплохим семьянином, положительным во всех отношениях человеком и отличным работником, но судьба была к к нему крайне немилостива. Вследствие экономического кризиса многие фабрики и заводы, в прошлом обеспечивавшие куском хлеба огромное число местных жителей, встали, на полную мощь работали лишь оборонные предприятия… хотя теперь это звучало как горькая ирония: от кого мог обороняться агрессор? Когда он только женился, у него еще было постоянное место, но вскоре молодого главу семьи уволили, и с тех пор он перебивался случайными заработками. Он не имел вредных привычек, не изменял жене и действительно хотел наладить свою жизнь, однако все обстоятельства складывались не в его пользу: целыми днями он пытался снова найти постоянную работу, а если ему вдруг подворачивалась годная подработка, то хватался за нее обеими руками. Тем не менее денег все равно не хватало, и вскоре доведенный до отчаяния отец стал срывать зло на домочадцах. — Нарожала спиногрызов! — кричал он на жену. — Что жрать будем? Будучи человеком изначально не жестоким и не грубым, но в силу обстоятельств недалеким и малообразованным, он искренне считал, что вся ответственность за предохранение и возможную нежелательную беременность лежит исключительно на женщине, а о своем участии в данном процессе даже не задумывался — в старшую школу он не ходил и биологию не учил, так как его семья была далеко не богата, и денег платить за учебу у них не было, а бесплатное образование ушло в прошлое вместе с мирной жизнью Рулаэна. Женщина горько плакала, но не знала, как быть — народные средства контрацепции, о которых ей говорили соседки, не помогали. Маленькая Рэсп, наблюдая за ссорами родителей, еще мало что соображала, но в ее детском мозгу отпечаталось одно: наверное, это она виновата во всем происходящем и бедственном положении семьи — она жалела, что не может взять и просто исчезнуть. По вечерам она и ее сестренки укладывались спать под одним одеялом на старом продавленном диване, где им приходилось умещаться втроем, и мечтали о сытном ужине, но вместо этого им приходилось довольствоваться стаканом воды на ночь. Школу, конечно же, никто не посещал — платить за учебу было нечем; мать научила Рэсп читать, считать и писать, думая, что этого вполне достаточно. Первой исчезла Рин, за ней последовала Тара. Младшая из сестер Рэсп заболела, несколько дней девочка жаловалась на недомогание, озноб и боль в горле, постоянно старалась прилечь, а потом отец взял малышку за руку и куда-то отвел. На расспросы дочерей мама ответила, что папа пошел с Рин к врачу, но та больше не вернулась, родители же упорно твердили, что девочка лежит в больнице. В итоге Рэсп и Тара перестали задавать вопросы. Следующей отец увел из дома среднюю дочь: мать заболела чем-то «по женской части» — Рэсп тогда еще не понимала, что это значит, а на следующий день в доме появился угрюмый доктор с чемоданчиком. Печально покачав головой, он осмотрел больную, долго что-то разъяснял отцу, сказал, что все очень сильно запущено и он не в состоянии помочь матери Рэсп, и ушел, не забыв взять деньги за визит. Через неделю женщина отмучилась, и девочка осталась вдвоем с отцом. Тот по-прежнему перебивался случайными заработками, приносил в дом еду, да и сама Рэсп бегала по свалкам в надежде найти что-то съестное. Так они и жили. Девочке исполнилось уже одиннадцать, когда отец внезапно заболел и слег; перед смертью он признался дочери в том, что продал ее сестер на опыты бесчестным ученым. Теперь Рэсп поняла, откуда у них появились хоть какие-то деньги на продукты и врача для мамы, когда Рин якобы «положили в больницу», а Тара «уехала» к несуществующей тете. Как ни странно, она не разозлилась на умирающего: ей было понятно, что иного выхода у него просто не было и он не мог раздобыть деньги где-то еще. В итоге он так и отошел в иной мир, не получив даже самой простейшей медицинской помощи, а Рэсп ушла жить к одинокой сердобольной соседке: девочка помогала ей по хозяйству, а та взамен предоставила ей крышу над головой. Вскоре судьба преподнесла юной страдалице шикарный подарок. Как-то раз к ее соседям приехал в гости племянник, кадровый военный, и, узнав о том, что в доме напротив живет женщина с девочкой-сиротой, посоветовал Рэсп записаться в военную школу, куда как раз набирали разных детей, в том числе оставшихся без попечения родителей. Собрав свои нехитрые пожитки, девочка отправилась с ним в столицу, где была принята учиться и стала курсанткой. Учеба ей понравилась, и по окончании школы Рэсп поступила на службу в действующую армию. В военной школе Рэсп твердо усвоила простые истины: руланы всегда правы, а все остальные — нет, более того, ей постоянно внушали, что другие живые существа, не только животные, но и представители разумных рас, ничто по сравнению с обитателями Рулаэна и созданы природой лишь для того, чтобы обеспечивать их потребности. На захваченных руланами планетах обстановка была более чем удручающей: некоторые из них превратились в пустыни без малейшего признака жизни и были теперь не нужны даже самим поработителям, некоторые были населены жалкими подобиями своих прежних обитателей, превратившихся в измученных и утративших свою личность рабов, но агрессоров это совершенно не беспокоило: если все перемрут на одной планете, можно всегда найти другую, и дело с концом! Исполнительная, аккуратная и безжалостная Рэсп быстро поднималась по карьерной лестнице. Когда старый Нинебис умер, его сын, Крулос, отправил в отставку всех соратников отца и решил собрать собственную надежную команду из доверенных лиц; талантливая девушка сразу же попала в поле зрения нового императора, а вскоре и вообще стала его правой рукой. Рэсп такое положение дел очень нравилось, и все было прекрасно, но руланы не хотели понимать одну простую истину: если некто не занимается полезным производительным трудом, а пытается жить за счет окружающих, деньги, ресурсы и прочее имеют тенденцию рано или поздно заканчиваться. Вскоре император заметил, что его казна пуста, а выкачать из захваченных планет было уже попросту нечего. Естественно, он стал думать не о развитии собственной экономики, а о том, кого бы еще завоевать. В поле зрения агрессивных руланов попала цветущая планета Валория, населенная миролюбивой разумной расой. Посоветовавшись со своими военачальниками, среди которых была и Рэсп, Крулос отдал приказ о нападении на валорийцев. Обитатели Валории были людьми уравновешенными, спокойными и в конфликты с соседями практически никогда не вступали — их цивилизация жила мирно уже около двадцати тысяч лет, поэтому внезапная атака армады руланов оказалась для них безо всякого преувеличения громом среди ясного неба. Однако валорийцы быстро оправились от первоначального шока, привели в боевую готовность имевшееся в наличии вооружение и дали врагам решительный отпор. Это только сильнее разозлило Крулоса и его приспешников; более того — император внезапно выяснил, что телепатические жучки совершенно не действуют на его недругов. Валорийцы сами оказались менталистами, способными просто так или при помощи несложных приспособлений мысленно общаться друг с другом или с различными домашними и дикими животными. Лопаясь от злобы и зависти, Крулос поставил на пленных несколько неудачных экспериментов по подавлению воли и разума, но в итоге понял, что ему придется смириться с неудачей. Несмотря на это, отступать с позором он не собирался. — Если мы не можем поработить валорийцев, мы их уничтожим! — провозгласил он и, собрав все войска, отдал своей армаде приказ атаковать планету. В этот раз жители Валории поняли, что с таким количеством врагов им не справиться при всем желании. Квестар, сын и временно исполняющий обязанности президента валорийцев, убитого при первой атаке, созвал срочный военный совет, на котором его соотечественники приняли крайне трудное решение: они понимали, что всем спастись не удастся, но хоть кто-то может попробовать улететь с обреченной планеты. Общим голосованием они выбрали из числа жителей четыреста человек во главе с самим Квестаром, которым надлежало подняться на борт специально сконструированного звездолета и покинуть Валорию, остальным же следовало остаться и обороняться — к сожалению, без надежды на победу. В надежде, что это хоть ненадолго задержит армаду руланов, валорийские ученые создали защитный экран, генерируемый при помощи специальных приспособлений вокруг всей планеты. Поначалу атакующие Валорию враги решили, что коса нашла на камень, но потом им все же удалось пробить защиту. Император Крулос и его командиры были готовы праздновать победу и устроить массовую бойню, но внезапно в их поле зрения попал взлетающий валорийский корабль с Квестаром и его людьми на борту. Упустить его руланы не могли: дело было в том, что звездолет увозил с собой не просто горстку жалких беглецов, но и предмет совершенно немыслимой ценности. Многие знали о том, что на Валории испокон веков хранится обладающий необычными свойствами кристалл, позволяющий концентрировать и передавать энергию, с помощью этого открывать межпространственные коридоры и путешествовать на огромные расстояния между звездными системами и галактиками, а то и вообще даже между разными мирами и во времени; разведка донесла Крулосу, что молодой лидер валорийцев собирается увезти национальное сокровище с собой в неизвестность, чтобы, возможно, переместиться с его помощью в пространстве и впоследствии найти для беженцев новый дом в другом уголке вселенной. — Проклятье! — завопил Крулос. — Этот кристалл один стоит целой планеты, всех ее ресурсов и обитателей, вместе взятых! За ними! Если он окажется у нас в руках, с ним мы будем непобедимы! На своем флагманском корабле «Дредлок» император бросился в погоню за беглецами, отдав всей армаде приказ оставить Валорию и следовать за ним. Никакого смысла гоняться всем скопом за одним звездолетом, тем более что «Дредлок» был самым быстрым руланским кораблем, конечно же, не было, но приказ императора оспариванию не подлежал. Рэсп послушно развернула флагманский звездолет в сторону спасающихся валорийцев и по требованию Крулоса открыла огонь по врагам, однако тут руланов ждал крайне неприятный сюрприз. На их беду, конкретно в этот момент Квестар и его соратники решили активировать свой артефакт для перемещения в другую точку вселенной, недоступную для врагов, а лазерный луч Крулоса вместо того, чтобы разнести корабль валорийцев на куски, усилил переданную кристаллу энергию во много сотен раз. В космосе открылся межпространственный коридор, куда беспрепятственно направился корабль Квестара, но туда благополучно затянуло и «Дредлок». Валорийцы оказались в незнакомой им звездной системе неподалеку от огромного газового гиганта, окруженного кольцами; было понятно, что эта планета для жизни непригодна. Немного осмотревшись и ознакомившись с показаниями приборов, они заметили, что в центре системы находится желтый карлик, по спектральному классу однозначно похожий на солнце Валории. Газовые гиганты и сильно удаленные от звезды планеты однозначно не подходили для высадки беглецов в силу их климатических условий, но ближе к местному солнцу валорийцы заметили небольшую планету с морями и сушей, вокруг которой вращался единственный спутник. Решив приземлиться там, они с радостью обнаружили, что планета напоминает их далекую родину, более того — на ней есть жизнь! Пока валорийцы осваивались на новой планете, где еще не успели появиться разумные расы — она была населена лишь животными и растениями, а доминирующими представителями местной фауны были гигантские рептилии — руланы с «Дредлока» обнаружили, что не просто не смогли разделаться с врагами, но и очутились в весьма странном месте, оторвавшись от остальной армады. Крулос попытался связаться со своими подданными, но ничего не вышло — межпространственный коридор уже успел закрыться. В ярости император приказал Рэсп следовать за валорийцами на неизвестную планету, третью от местной звезды; теперь ему нужно было не просто уничтожить Квестара и его людей, но и отобрать у них кристалл, чтобы с его помощью вернуться назад на Рулаэн. Менталисты-валорийцы быстро подружились с представителями местной фауны и приручили их в качестве ездовых животных, а вот у руланов, которые не обладали телепатическими способностями, возникли серьезные затруднения. Выход из положения они нашли вполне стандартный — заманив рептилий в западню, они надели на них свои любимые телепатические жучки, позволявшие им управлять сознанием жертв. Построив укрепленные лагеря, враги продолжили сражаться друг с другом уже на новом месте, хотя теперь в силу обстоятельств дело ограничивалось лишь мелкими стычками и пока что обходилось без жертв — слишком мало было народу. Коммандер Рэсп с ужасом осознавала, что император Крулос совершенно не осознает всей серьезности положения, в котором они оказались отчасти и по его вине — ведь можно было дать Квестару и его людям уйти, а самим благополучно продолжить бомбить и грабить Валорию. Конечно, подчинить местных жителей им бы не удалось, их оставалось и в самом деле лишь уничтожить, но сама планета была достаточно богата всем необходимым! Теперь же они оказались в неизвестном месте, населенном лишь бессловесными тварями, и выбраться отсюда без валорийского кристалла было нереально. Ей было боязно даже представить себе, что могли вытворять ее соотечественники, оставшиеся без предводителя, но следовало действовать, а не страдать понапрасну — командующие военными силами руланов должны были как можно скорее вернуться назад и снова взять власть в свои руки. Однако пока что у них ничего не получалось — валорийцы успешно оборонялись, и их враги никак не могли добраться до кристалла. Несмотря на все свои военные таланты, Рэсп так и не обзавелась друзьями среди сослуживцев. Единственным, кто испытывал к ней хоть какое-то подобие теплых чувств, был старший лейтенант Антор, но коммандер вовсе не горела желанием с ним приятельствовать — он казался ей откровенно простоватым и туповатым, соображающим не больше, чем рабы в телепатических жучках, и способным лишь выполнять приказы старших по званию. Другие же руланы считали Рэсп властной, надменной и грубой, и в основной своей массе солдаты и офицеры ее побаивались, предпочитая просто выполнять поручения, не попадаясь ей под горячую руку — она могла и накричать, и ударить. Мужа и детей у нее, как того и следовало ожидать, тоже не было — более того, за всю жизнь ни один мужчина не то что ее не поцеловал, не говоря уже о чем-то большем, но даже не посмотрел на нее с интересом. Рэсп была не просто некрасива, а чудовищно некрасива, хотя и не откровенно уродлива: низкого роста, плоскогрудая, лишенная всякого намека на женственность вследствие постоянного недоедания в детстве, откровенно невзрачная и похожая на страшненького мальчишку-подростка, с жидкими и тусклыми темными волосами, которые она предпочитала прятать под плотно прилегающий головной убор, плохой тонкой кожей белесо-серого цвета — она вряд ли могла претендовать на внимание хоть какого-нибудь молодого рулана. Многие искренне полагали, что она в принципе интересуется исключительно военным делом, а не представителями противоположного пола, но это было отнюдь не так. Ничто человеческое не было чуждо даже суровой Рэсп. И у нее была своя тайна. Был тот, без кого она не мыслила себе жизни, но не могла никому об этом рассказать — да и не хотела. Сейчас, когда она смотрела на рассветное небо, ей представлялся образ этого человека. Прекрасный, как само восходящее солнце. Почему судьба так несправедлива к ней?