***
— И зачем я на это согласилась?! — Маринетт недавно пришла после колледжа и тут же рухнула на кровать лицом в подушку. За этот день Натаниэль просто не давал ей прохода. Сидел с ней за одной партой, постоянно что-то рассказывая; сидел в столовой, не давая девушке сосредоточиться на еде; а ещё поджидал её возле выхода и навязчиво предложил проводить до дома. Так мало того, что навязался, так ещё и за руку взял. Маринетт едва дотерпела до дома. — Тикки, почему всё так? — Ты сама согласилась, — ответила квами. — Зачем ты теперь жалуешься? — Я же не люблю его… — Буркнула голубоглазая. — А согласилась только потому, что Париж может оказаться под угрозой. Если бы я отказала — он бы снова акуманизировался. А Бражник только и ждёт подходящего момента! Я не могу терпеть его вечно. Что, если он целоваться полезет? О, нет-нет-нет! Тикки внимательно наблюдала за поведением хозяйки. Она была расстроена от того, что приняла неправильное решение, зарывалась лицом в подушку и издавала малопонятные несвязные звуки. — Рано или поздно ты должна будешь его бросить. Если ты не любишь его, то смысл встречаться и привязывать его к себе ещё сильнее, Маринетт? — Улыбнулась Тикки. — К тому же, я бы больше волновалась о тех словах Кота, на которые ты так и не ответила. — Что? — Девушка вопросительно изогнула бровь. — Какие слова? — Ты не помнишь? — Удивилась квами. — Когда он обнял тебя, то сказал нечто важное. Только не говори, что ты уснула… — Ам-м-м, — Маринетт глупо улыбнулась, а потом посмеялась. Чего и следовало ожидать. Это как раз было в её стиле. — Кстати! Кот Нуар! — Встрепенулась брюнетка, вставая с кровати. — Что он делал тогда на том дереве? Следил за мной? — Похоже… — Выдавила квами. Она очень хотела рассказать ей о том, что произошло, когда хозяйка уснула, но не могла. Кот должен был сам рассказать ей об этом. Но как? Отношения Маринетт и Натаниэля стали преградой. Тикки надеялась, что Нуар так просто не отпустит её и обязательно влюбит в себя. — Я так беспокоюсь, Тикки… — Вздохнула голубоглазая, вспомнив какими грустными глазами он смотрел на неё тогда. Она почувствовала укол вины в душе. Хоть она и не знала, что сделала не так, но определенно должна была узнать. — Что, если он больше не захочет со мной дружить? Больше не придёт и не пошутит? Что, если на этом поставлена большая точка? Я ведь привыкла к его компании, к его смеху и теплым дружеским объятиям. Почему мне так больно, Тикки? Квами лишь покачала головой и замолчала. Хотела бы она сказать, да вот не может. Маринетт должна сама понять свои чувства.***
Вечером ей позвонил Натаниэль. Когда он сказал по телефону, что любит её, девушка едва выдавила весёлый сопрано и произнесла тоже самое. В тот момент она стала понимать, что ей это не нравится, это вызывают некую душевную неприязнь. Словно душа и сердце отталкивают парня от себя, не желая связывать с ним свою судьбу. Но чем больше она это понимала, тем больнее и тяжелее на душе ей становилось. Маринетт не знала почему. Как будто её бросили, предали, оставили одну… Стараясь отвлечься от этих неприятных чувств, она решила полностью сосредоточиться на домашнем задании. Задачи, формулы… Перед глазами всё плыло, голова немного кружилась и по телу прошёлся жар. — Я закончила. — Буркнула девушка, откинувшись на спинку стула и крутанулась на нём. — Что теперь будешь делать? — Поинтересовалась Тикки. — Хочу порисовать. — Уголками губ улыбнулась Дюпен-Чен. — Рисование всегда успокаивало меня и… И… Я просто должна успокоиться! Вот! Да! Тикки вопросительно взглянула на Маринетт. Она казалась ей какой-то нервной, переживающей о чём-то. Как только брюнетка достала лист и простой карандаш, квами присела ей на плечо. — Что тебя беспокоит? — Спросила она, наклонив голову на бок. Маринетт на секунду напряглась, а затем вздохнула. — Я не знаю… Мне нехорошо… Я чувствую себя какой-то одинокой, Тикки… — Пролепетала девушка, прикрыв глаза. Квами взлетела на уровне её головы и маленькой ручонкой коснулась лба. — Ты вся горишь. — Заметила она. — У тебя, должно быть, температура. — Всё в порядке. — Отмахнулась Маринетт и принялась рисовать. Она успела сделать только эскиз. Перед глазами всё плыло. Девушка прилегла на стол и уснула. Тикки парила вокруг неё, пытаясь разбудить, но она уже не слышала её.***
Спустя полчаса в окне появился знакомый силуэт. « — Это Кот, — Мысленно обрадовалась Тикки. — Он пришёл!» Только сейчас квами ЛедиБаг поняла какой же Кот Нуар сильный душой человек. После всего того, что произошло… После отказа ЛедиБаг, после того, как чуть не умер; после всей этой ревности, после всех тех переживаний, когда Маринетт похитили… И, когда она стала встречаться с другим… После этого он снова пришёл. И как всегда с улыбкой взглянул на Маринетт. — Принцесса… — Он коснулся рукой её плеча и немного потряс, стараясь разбудить. Тикки же, в свою очередь, спряталась, чтобы понаблюдать за действиями Кота Нуара. Нежно проведя рукой от плеча девушки до её головы, он дотронулся до лба. И даже через свой костюм он почувствовал жар. — Ты заболела, а твой глупый парень об этом даже не знает… — Сквозь зубы, тихо-тихо проговорил парень. Затем, его взгляд скользнул ниже, на стол. Маринетт лежала на каком-то листе. Аккуратно достав его, Нуар изумленно округлил глаза. — Это я?.. На листе был изображён эскиз Кота. Он выглядел на нём уверенным в себе, весёлым и таким же непревзойденным. — Ты нарисовала меня… — С улыбкой на лице, процедил блондин. Его голос погрустнел. На листе была написана одна буква. Как будто она хотела что-то написать, но не успела, пока не вырубилась. Он аккуратно взял девушку на руки и уложил в кровать. Накрыл её одеялом и сел на пол, рядом с ней. Он смотрел как она спит, вглядывался в черты её покрасневшего лица. Ему хотелось быть рядом с ней. Просто видеть, что с ней всё хорошо, что ей ничего не грозит… Проведя рукой по её щеке, Кот улыбнулся. Она была горячей, приятно обжигая его кожу. Маринетт почувствовала эти прикосновения только сейчас и открыла глаза. Перед ней был он. Её верный напарник и друг. — Кот, — довольно улыбнулась она и Нуар почувствовал, как его сердце забилось быстрее. — Ты здесь… — Она коснулась его руки, что всё ещё была у её щеки. — Я так рада… — Маринетт… — Блондин почувствовал вновь эту будоражащую тело волну тепла в душе. Он взял её за руку и она улыбнулась. — Прости меня… — Выдала она. — Я вела себя плохо по отношению к тебе… И… — Я не злюсь! — Вздрогнул Кот, сильнее сжав её руку. — Как я могу на тебя злиться? — Могу ли я… — Слабо улыбнулась Маринетт, игнорируя слова парня. — Обнять тебя? Нуар застыл в оцепенении. Обычно он спрашивал её об этом, желая быть ближе. А тут она просит его об этом. Адриан почувствовал, как внезапная радость стала разъедать гнилостные чувства, которые он недавно ощущал от боли. Блондин понимал, что сейчас она говорит такие вещи только потому, что у неё температура. И ему нравилось начало её температурного бреда. Хотя бы сейчас… — Конечно, Моя Леди. — Ответил Кот и Маринетт слабо потянула его за руку, как бы приглашая лечь рядом с ней. И он воспользовался этой мимолётной возможностью. Кот прилёг рядом и обнял её. Девушка обвила одну руку под его рукой, обхватывая его спину. Это было впервые, чтобы Маринетт так обнимала его. Рука парня в этот момент скользнула чуть ниже её плеч и примостилась на талии. Он понимал, что позволяет себе немного лишнего, но было не похоже, чтобы Маринетт сопротивлялась. — Ты такой тёплый. — Улыбнулась она, прижимаясь к нему. Адриан чувствовал, что его сердце сейчас вырвется из груди. Маринетт сейчас была особенно милой с ним, что не могло не радовать. Он уткнулся носом в её макушку и вдохнул запах её шампуня. Такой приятный и манящий… — А что ты хотела написать возле рисунка? — Решил ни с того, ни с сего поинтересоваться Кот. — Ты написала только букву «Я». — Я… — Что? — Напрягся Нуар. — Кот, я…