***
Боль. Это слово мы произносим довольно-таки часто, в особенности — когда чувствуем её. Чувствуем душой, чувствуем физически. Ощущения не из приятных, когда в горле встает ком, на глаза наворачиваются слезы, а голос предательски дрожит, как будто предупреждает о слезах, что скопились в уголках глаз, готовые выйти наружу, паля чувства другим. — Маринетт… Держись. Не позволяй Акуме проникнуть в тебя. — О чём ты? — Улыбнулась девушка. — Всё в порядке. — Ты в этом уверена? — С сомнением поинтересовалась Тикки. — Абсолютно! — Маринетт улыбнулась и щелкнула пальцем. — Подумаешь, что такой замечательный, добрый, искренний, смелый, красивый и забавный придурок бросил такую неуклюжую, заикающуюся, неряшливую девушку. Пф-ф! Я найду парня, что будет любить меня такой, какая я есть… Что ты… — Тогда почему у тебя глаза на мокром месте?.. — А-а… Э-э… — Замахала руками брюнетка. — Я просто зевнула. Да. Я просто устала и хочу спать. Маринетт подбежала к шкафу и стала искать пижаму. Тикки недоуменным взглядом наблюдала за хозяйкой, в глубине души восхищаясь её выдержке после такого. Мало кто смог бы так улыбаться в открытую и говорить, что всё хорошо. — Завтра в колледж! Так что нужно быть на позитиве! — Она прыгнула на кровать с телефоном, чтобы поставить будильник. — Иначе Алья завалит вопросами. Сломив свою силу воли, она зашла в социальную сеть на свою страничку и зашла в диалог с Котом. Было пусто. Ни одного сообщения, ни одного оповещения и ни единого звонка. — Ну всё, пора спать! — Улыбнулась Маринетт, отсалютировав двумя пальцами Тикки и легла под одеяло, дернув за ниточку лампы. Когда она это сделала в комнате воцарилась тишина и вся комната окуталась в ночной мрак.***
Впервые в жизни Маринетт примчалась в колледж за полчаса до начала занятий, чему Алья изрядно удивилась. Это же хорошо, ей будет с кем поболтать. — Привет, подруга. — Улыбнулась Сезер, уже подбежавшей к ней однокласснице, но когда та подняла голову, по телу Альи прошлась дрожь. — Ч-что с тобой? — А? — Как будто оживилась брюнетка. — Что такое? Растрепались волосы? Маринетт принялась поправлять волосы. Алья изумленно округлила глаза, когда заметила как дрожат её руки, за которые она тут же вцепилась и голубоглазая замерла на месте, смотря подруге в глаза. — Что случилось? — Смягчилась одноклассница. Её глаза наполнились ужасом от увиденного. — Что с твоим лицом? Темные круги под немного опухшими глазами, дрожь по всему телу. Было очень заметно как дрожали руки и ноги девушки. — Д… — Вымолвила она одну букву и заметила Нино с Адрианом, что приближаются к ним. — Да всё нормально! Я… Это… — Она бросила взгляд на дрожащее запястье, словно там были часы. — На урок опоздаю! Пока! Дюпен-Чен бросилась с места прямо в колледж. Самое задевающее было бы тем, если бы Адриан подошел и сделал вид, будто ничего не произошло. — Но Маринетт, до урока ещё не менее двадцати минут. — Только и успела ей крикнуть вслед подруга, а затем развернулась и поприветствовала парней. — Что это с ней? Нино лишь пожал плечами. — Ты! — Алья сузила глаза, взглянув на блондина. — Ты точно должен знать, что произошло. А ну, колись! — Я не знаю. Может, не с той ноги встала? — Ага! — Саркастическим тоном выпалила Сезер. — А потом споткнулась об собственную ногу и упала лицом вниз, после падения которого у неё до сих пор дрожат руки и ноги? Ты сам-то в это поверишь? По Адриану прошелся холодок от таких новостей. Она же только что о дрожи говорила, не так ли? — Честно… Я не знаю. — Соврал зеленоглазый, потянув друга за руку в сторону колледжа, дабы избежать конфликтного разговора. Движение было настолько резким, что из рюкзака Агреста вывалился пистолет, который он тут же поднял и прибрал. Нино и Алья вылупились на него, как на опасного убийцу. Пистолет-то был настоящий. — Откуда он у тебя? — Насторожилась девушка. Нино стал ей поддакивать. — Подарок отца. — Соврал он. — А может в этом есть связь? — Прошипела Алья, приставив руку к подбородку, с ног до головы осматривая Адриана. — А что, если ты угрожал Маринетт и принес пистолет в колледж, чтобы убить её? Из-за этого она в депрессии и только что убежала, заметив тебя! Всё сходится! — Ты что, с ума сошла? — Оскалился парень, чуть ли не переходя на крик. — Сказал же, это подарок отца. Агрест развернулся и вошел в здание. Нино и Алья лишь проводили его недоуменным взглядом. Самым трудным было — войти в класс. Там уже сидела Маринетт. Он не знал как будет смотреть ей в глаза после того, что произошло вчера. И всё же… Вдохнув побольше воздуха в легкие он вошел. Его глаза по привычке скользнули на верхнюю парту, где и вправду сидела Маринетт, распластавшаяся на парте, видимо, случайно уснув. Класс был пуст, так как никто рано не заявлялся и они были первыми. Он подошел к ней и медленно провел рукой по её голове, сочувствующим взглядом смотря на неё. — Прости меня… — Прошептал он. — Я всё равно люблю тебя. Она не услышала. Всё так, как он и хотел. Так нужно… Так будет правильней. Весь день Маринетт старалась скрыть свою сонливость, свою дрожь. Всем улыбалась, без конца шутила, что Адриану становилось тошно от её притворничества, хотя… Откуда он мог знать? Вдруг и вправду она просто не выспалась, а после вчерашнего ей наоборот полегчало? Она каждую перемену выбегала из класса, лишь бы не оказываться с ним в одном кабинете, пусть даже и с одноклассниками. Алья поверила Маринетт, когда та и вправду весь день улыбалась и делала вид, словно ничего и не произошло. По крайней мере, она мысленно успокаивала себя, что Адриан одумается и вернется к ней или же это просто вопрос времени, несущий в себя веские причины сказать ей такое. Она надеялась, но в глубине души знала, что это не сказка, а реальность куда суровее.***
— Ты добыл её серьги? — Отец встретил его в коридоре и требовательно протянул руку. — Ещё нет. — Отрезал парень, оскалившись на мужчину, чей взгляд был полн зловония и коварства. — Сколько ещё мне нужно ждать, сын? — Когда выпадет такая возможность. — Огрызнулся Адриан. — Я свободен? — Подожди. — Остановил его Габриэль. — Из моей оружейной коллекции пропал пистолет «Beretta 92». Ты брал его? — Нет. - Соврал парень. Габриэль посмотрел ему в глаза, но они казались такими честными, что он сразу же скинул подозрения с сына. Зная его воспитание, тот бы не стал воровать даже под угрозой жизни. — Свободен. Адриан пошел в свою комнату. Ранее он сломя голову бежал домой только ради того, чтобы покончить с уроками, а затем отправится к Маринетт. А теперь ему некуда спешить. Его комната стала для него снова одной единственной локацией. Зайдя туда, парень закрыл дверь на защелку. Найдя пульт, он включил оконное управление и закрыл их. Свет в комнате был тусклым. — Адриан? — Плагг настороженно взглянул на него, когда тот подвинул стул на колесиках в центр комнаты. Блондин достал пистолет и сел на стул, принимаясь осматривать орудие. Он долго о чём-то думал, долго о чем-то размышлял, пытался собрать мысли в кучу. Он вздохнул, а затем приставил пистолет к подбородку и положил палец на курок. — Что ты делаешь?! — Заверещал квами, пытаясь помешать ему, но хозяин лишь отмахнул его от себя. Его палец уже упирался на курок. Но мысли… Они останавливали его. А затем и воспоминания. А что, если он больше никогда не сможет быть с ней? Что, если всё так и закончится? Адриан в упор подвел оружие к себе. А что, если всё-таки всё разрешится? Что, если он снова сможет придти к ней и обнять её? Сказать, что всё то, что он наговорил ей вчера — несусветная ложь. Сказать ей, что он по-прежнему любит её. — Агрх, — выдохнул Адриан, убирая пистолет от себя. — И какой в этом смысл?! С размаху он разбил пистолет о стену, после чего тот сломался. Адриан поник. — Это не выход. — Вслух сказал он. — Я же не дурак, чтоб страдать этим? Я справлюсь. — Адриан… — Плагг подлетел к нему. — Мне нужен план. — Адриан посмотрел на квами таким серьезным и пронзающим взглядом, что казалось ещё немного и его глаза засветятся, словно два ярких изумруда в приглушенном свете.***
— Пока! — Маринетт весело помахала рукой, уходящей Алье. Та проводила подругу до кондитерской и пошла домой. Зайдя в здание, она впервые была рада, что родителей нет дома. Никто не видит её уныние, лицо искаженное болью и это состояние. Дрожь прошла, но темные круги и слабая выдержка остались при ней. Она не хотела ни есть, ни пить. Это было просто пустое состояние, которое она показывала позитивным перед всеми. Она впервые надела прозрачную маску, в которую все поверили. Так и нужно. Маринетт не хотела, чтобы одноклассники и сам Адриан видели её в депрессии. Ему сейчас хорошо, он чувствует себя свободным, ему больше не нужно уделять ей время. Она зашла в спальню и принялась делать уроки. Нужно было сделать алгебру, химию и доклад на историю. Шли часы, Маринетт слушала веселую музыку, стараясь приободрить себя; стараясь не нервничать. Когда девушка закончила, Тикки предложила ей порисовать, ведь рисование было единственным, что и вправду её успокаивало. Брюнетка натянуто улыбнулась, соглашаясь со своей маленькой напарницей, и достала альбом с карандашом из первого ящика в столе. Она включила музыку на телефоне и открыла альбом, где на неё тут же смотрел красивый, уверенный и непревзойденный эскиз Кота, что пронзил её взглядом, несмотря на то, что это всего лишь рисунок. Его она нарисовала ещё в тот день, когда заболела. Дюпен-Чен широко улыбнулась и вырвала лист, скомкав и откинув его в сторону. — Итак, — Улыбнулась голубоглазая, взглянув на свою квами. — Нарисую-ка я тебя. Тикки одобряюще улыбнулась и присела на основание альбома, чтобы хозяйке было легче срисовать её. «И мне не нужен этот мир без тебя…»«Макс Акменк, альбом „Улыбнись мне“».
«Слушай…» Когда заиграла эта песня по Маринетт прошлась дрожь. Она начала вспоминать, медленно откладывая альбом в сторону. Сколько же всего произошло. Довольно-таки много. Столько боев, где они сражались бок о бок, столько слез пролито из-за того, что она чуть не потеряла его, когда Акума скинула его с моста; а как же тот случай с Натаниэлем? Впервые в жизни за ней кто-то пришел, кто-то протянул ей руку помощи, словно частица света окунулась во тьму прямиком к ней… Столько трепета было в душе, когда он просто обнимал её, столько радости было, когда их любовь оказалась взаимной; а сколько же было веселых моментов? Тоже много. Например, когда они дурачились, когда впервые могли мысленно разговаривать, слышать голоса друг друга каждую секунду. Сразу же вспоминаются моменты с безрассудностью Кота. Вечная защита от Акум. Всегда прикроет своей спиной, не думая о себе, а прежде всего о ней. И тот момент на сцене… Это признание было таким необычным. Он заставил влюбить её в себя дважды, и так же дважды разбил ей сердце, будучи и Адрианом, и Котом. Проходило лишь время, часы лишь тикали… Все эти встречи, все робкие и будоражащие моменты, когда они вместе. Было даже просто приятно помолчать. А сейчас… Когда она сидела в своей комнате и просто слушала эту песню, напоминающую ей о нём, она задумалась: «согласился бы он хотя бы дружить?». Чтобы не было напряженных взглядов или внезапных встреч, чтобы она просто могла подойти и спросить «Привет, друг. Как дела?». Но нет… Но нет… «И мне не нужен этот мир без тебя… Пойми!»«Только ты одна важна для меня…»
«А я бы хотел держать твою руку в руке…»«И просто целовать твои губы везде…»
— Тикки… — Маринетт закусила губу. «И та боль, что вырывается у меня из груди…»«Затихнет навек, ну позволь мне подойти…»
«Чуточку ближе к тебе, чтобы просто обнять…»«И всю свою любовь тебе показать…»
— Пожалуй, пора спать. — Девушка выключила песню и подошла к шкафу. Она открыла его так резко, что случайно зацепила рукой вешалку, на котором висело платье, в котором она выступала и то упало на пол. Она взяла его в руки и прислонилась спиной к кровати, сидя на полу. Маринетт прижала его к себе, и внезапно почувствовала запах Адриана, запах его одеколона, и вспомнила тот самый вечер. Всё… Душа больше не может. — А-а… — Выдохнула она, чувствуя, как слезы резко заполнили её глаза и тут же покатились по щекам. — А-а-а… М-м-м… — По телу вновь прошлась дрожь, заставляя тело трястись. Маринетт закусила губу, чтобы сдержать всхлип, но не получилось. — А-а-а-а! — Она закричала. Она и вправду закричала в голос. Это было очень больно. Как можно спокойно жить, когда каждая мелочь напоминает ей о нём? Тикки сама едва сдержалась, увидев это. Так сильно Маринетт никогда не изливала свои эмоции. Она вообще удивлена, что хозяйка смогла дотерпеть хотя бы до вечера.