Say something, cause nothing left to do

      Я вообще во всех школах, в которых учился был неудачником. Со мной никто водиться не хотел, да и в целом мне тоже не очень хотелось. Но когда на классном часе поднимался вопрос о выборе старосты… Я хотел быть старостой, сколько помню себя в школе. Всегда я тянул руку, а иногда и две. Без успеха. Но сейчас…        Я опять поднял руку, наверное по привычке, потому что надеяться на что-то смысла нет. Но то, что произошло дальше, меня честно сказать удивило. Анонимное голосование? Голосуют все, в том числе и кандидаты? Стоит ли говорить, что я захотел проголосовать за себя? Но это делать было запрещено, поэтому я продолжил сидеть на попе смирненько с умной рожей, потому что меня легко вычислить по почерку. У меня одного почерк, как у несобранного, необычного и одновременно пытающегося исправить себя в лучшую сторону, начиная с почерка. Короче, весь я. Уверен — классрук об этом знает. Поэтому пришлось послушаться, как собачка. Я быстро накалякал на листочке «Шнайдер» и дал учителю. Даже думать не стал, что надо писать просто имя. Учитель, конечно, не понял юмора, поэтому переспросил. Посчитали голоса. Шнайдер получил 6 голосов, я же 5…       Злость и обида в одном флаконе. К счастью, я умею давить эти порывы кого-нибудь придушить. Но за меня проголосовали 5 человек — это прогресс. — Так сложилось. Не расстраивайся. — слова, которые я слушаю 13 раз в своей жизни. От соседа по парте и от мамы, которая наверняка устала выслушивать меня по этому поводу. Я почему-то вскоре забыл о старосте и пригласил Соню погулять. Просто надо было отвлечься от всей этой хрени, к тому же мы с ней ходили в другой район ради одних качелей, которых нет нигде, кроме как там. Надо выйти из района и перейти двухполосное шоссе и все. Мы гуляли там, пока не пришло время забирать мелочь из сада. Вообще к нам должна была присоединиться Аля, но в последний момент она нас кинула (если можно так сказать) и ушла гулять с другой девочкой.        На следующий день мы с Соней снова решили погулять. 6 уроков, погода прекрасная, почему бы и нет? Последним уроком физ-ра, я решил не заморачиваться и не переодеваться — все равно зайдем домой и переоденемся, чего уж там. Переобулся и вышел из раздевалки, потом вспомнил про Соню и начал её ждать, что, если честно, выматывало. Наконец она вышла. — Чего так долго? Красилась? — Зачем? Ты же знаешь, я и так неотразима… — ответила Соня с сарказмом и мы рассмеялись. — Гулять идем? Улыбка с лица Сони резко пропала. — Планы поменялись. — резко ответила она. — Мы идем по домам. Я удивился, но решил не встревать в жаркий диалог, потому что в 80% случаев я говорю то, за что мне потом стыдно. Я пришел в раздевалку, переобулся, накинул жилетку и пошел на выход, но у самых дверей я заметил альбом с кружками. Я быстро остановил выбор на кружке будущих спасателей и пожарных, потому что это 2 из 16 профессий, в которых я себя вижу через 8 лет. Я было собирался продолжить путь домой, к пледу, хлопьям и сериалам, как услышал то, о чем Аля и Соня говорили между собой. Я не дурак, не обернулся. Просто подозрительно стоял, перекрывая выход своей тушкой, но они этого явно не заметили. — Круто, что мы идем делать алгебру вместе, да еще и пиццу есть. — Да, пицца — лучшее, что может быть на свете. Этого мне хватило для взрыва моих эмоций, которых уже не сдержать. — Пицца значит?! Ты идешь жрать святыню с тем, кто нас вчера кинул?! Как мило! Староста и Староста наедятся пиццей, а на планы их «рабов» им плевать! Алю бесило то, что я её называл старостой только потому что её назначил классрук носить списки присутствующих в школе к завучу. Сначала меня это подбешивало и я называл её старостой из-за злости, но потом мне начала нравиться её реакция и я просто стебался. Сейчас не исключение. — Я сейчас его придушу. — чуть ли не шипела Аля, но потом резко повысила тон. — Я НЕ СТАРОСТА, ПОНЯЛ?! — Знаешь, пожалуй, я буду рад, если ты придушишь меня. Не хочу даже общаться с вами, предателями! Я обернулся и ушел домой с гордо поднятой головой. Позади я услышал слова Али: «Что-то у него переклинило в голове, он… еще более странный, чем обычно…»       Может, это и так. Может, я как-то изменился. Может, я поступил неправильно. Но по крайней мере я знаю, что через пару минут мне не придет наилучшие слова для этого разговора, а это значит что все получилось отменно. Я шел, наполненный злостью, обидой и немного гордостью. Я понимал, к чему это приведет, но кажется, что я к этому готов…       На следующий день я проснулся и меня осенило. Я нашел выход. Игнорировать. Вот и все. Первый день я был вообще незаметен — они даже не подошли. Вряд ли они обиделись. На следующий день была стартовая контрольная по алгебре. Близился конец урока. Аля явно пыхтела над уравнением. Я оторвал листочек и быстро решил уравнение её варианта. Может я и гад, но точно не бессердечный. Аля меня впервые поблагодарила. Мелочь, а приятно. Я стал общаться с Алей — она же не виновата в том, что ей захотелось побыть с подругой. Но с Соней я общаться не хотел. Она хотя бы меня позвала, что ли…       На следующем уроке к нам подошел завуч и спросил что-то. Мне стало интересно и я подошел к тому парню, который с ней разговаривал и спросил. Но его сразу же перебила Соня, у которой явно накипело. — Может она говорила, что тебе явно пора закрыть рот и перестать обижаться, потому что не на что! — Не на что? — пронеслось у меня в голове. — Ты меня на пиццу променяла!       К концу дня стали известны оценки по контрольным по алгебре. Соня узнала их первыми и все их спрашивали. Но стоило спросить мне… Я не думал, что она на меня обиделась настолько, что послала меня нахер?! Поразительно.       Выйдя из школы, я направился в сторону дома. Я никогда обычно так не делаю, но сейчас просто захотелось напеть песню. Наверное, со стороны это странно, но рядом никого не было… Потом вспомнилась песня «I want to live». Она одна из моих любимых. Потом вспомнилось выступление в танцевальном лагере. Я предложил эту песню к номеру и, как ни странно, все согласились. Я надел белые штаны и белую футболку, в итоге мы танцевали и светились… Воспоминание, которое поднимает настроение… Мне стало легче, потому что находиться в стадии ссоры с лучшими друзьями — это сложно. Очень.