Antivan Blues — Tevinter Blues

Спорим, тебя удивляет мой почерк? Ты ведь умеешь читать людей по нему. Я знаю это. Ты читала Самсона по тому, как тот записывал протоколы. Ты читала Корифея по тому, как он переписывал телефонные номера. И точно так же ты сейчас читаешь меня. Ты просто обязана чувствовать эту зияющую дыру вместо души. Не только у меня. У всех нас. Ты ведь чувствуешь, верно? Чувствуешь не только по почерку или по тому, с какой решимостью я тогда говорила с тем-кого-называть-не-стоит. Чувствуешь в неровном облаке дыма от сигарет, в цвете помады, в резком сиплом дыхании. Да, я помню, ты просила не курить в помещении. Прости. А еще ты просила не целовать тебя с накрашенными губами, это я тоже помню. Думаю, писать, куда я направилась, бессмысленно. Ты ведь и так все знаешь. Пожалуй, ты единственная, кто точно знает, куда мне ходить не стоит. Наверное, потому, что думаешь, что там меня могут разорвать на части или что-то вроде того. Знаешь, если бы не парочка трюков, я бы тоже так думала. Но ты же помнишь, что они все — просто люди, да? Помнишь же? Я не знаю, когда вернусь. И вернусь ли вообще. Смешно звучит, если подумать. Я знаю, тебе нравится, когда я смеюсь — Создатель, да это все знают. Глупо было бы думать, что тот же Самсон не заметил всего того, что происходит между нами. В свою очередь, я тоже много всего вижу. Например, как он принимает. Не уверена, что ты видела, они, знаешь ли, очень осторожны. Я бы и не подумала никогда. У Корифея же вроде была жена, разве нет? Впрочем, кто бы говорил, да? Я знаю, что ты сейчас улыбаешься. У тебя очаровательная улыбка. И прекрати думать, что эта щелка между зубов тебя портит. Все совсем наоборот. А еще я знаю, что очень редко тебе это говорю. Надеюсь, небольшой подарок загладит вину? Кстати, передай спасибо нашему благонравному полицейскому. Его пистолет весьма хорош. Не волнуйся, по людям я стрелять не буду. По крайней мере, без нужды. И я правда в порядке — никаких галлюцинаций, никаких голосов в голове, ничего такого. Опять же, благодаря тебе. Сколько ты вообще для меня сделала? Явно больше, чем Самсон или даже Корифей. И меня ужасно напрягает, что я не могу ничего сделать в ответ. Складывается такое впечатление, будто я неблагодарная или и вовсе черствая. Неприятно, знаешь ли. Я же люблю тебя. Ты это знаешь. Видела ведь, да? Самсон как-то ляпнул, что у меня щенячьи глазки, когда я смотрю на тебя. Наверное, он прав. Не знаю. Хотя лучше бы он следил за своими глазками — уж его взгляды на нашего дорогого начальника только слепой не заметил. Изначально я не хотела это зачеркивать, но пусть остается, как есть. Ты-то точно прочтешь. О, а еще там в ящике твои сигареты. Нашла пачку у себя в пальто. Ну, помнишь, когда Самсон опаздывал, на улице опять лило, а на тебе была только рубашка? Ты положила их туда из бардачка. И еще послала Самсона, когда он начал шутить про бедных женщин, неспособных обеспечить себя сигаретами. Черт, ты ведь понимаешь, зачем это все, да? Понимаешь. Но не веришь. Наверное, поэтому так спокойна. Я знаю, что ты спокойна. Я это чувствую. Не знаю, как там у них в «Инквизиции» принято обходиться с обращенными из вражеского лагеря, но я очень надеюсь, что еще хоть кто-то из них помнит, что мы друзья. Я знаю, что ты сейчас думаешь. Нет, я не предаю. Я не работаю на две стороны. Мне лишь нужно проведать одного человека — это ведь не преступление, нет? Хотя — ха — это выглядит очень странно, признаю. На твоем месте я бы уже решила, что самая пора ловить шпиона. Но ты так не сделаешь. Знаешь, почему я так уверена? Потому что сейчас ты посмотрела на тумбочку и увидела то, что и всегда: стопку таблеток, пустой стакан и зажигалку. Ты же отлично знаешь, что это значит. Мне даже не надо объяснять. Потому что я верю тебе и верю в тебя. Ровно так же, как и ты веришь мне. Знаешь, это меньшее, что я сейчас могу сделать для тебя — пообещать вернуться. Я не до конца уверена, что мне дадут это сделать, но ты же знаешь, что отговаривать меня не только бесполезно, но и поздно. Поэтому я оставляю эту записку на туалетном столике, а не говорю с тобой лично. Потому что знаю, что ты-то уж точно сможешь найти подход к моей упрямости. Потому что надеюсь вернуться и видеть в твоих глазах недовольство и желание дать мне пощечину. Ты слишком очаровательна, когда злишься. Ты вообще прекрасна. Иногда просто не верится. Боюсь, я скорее прикончу эту записную книжку, чем скажу то, что хотела сказать. Должна признаться, очень трудно сосредоточиться, когда в красках представляешь себе, на что идешь и каковы могут быть последствия этого всего. Скверные ощущения. Но даже не это важно. Просто знай, что я вернусь, хорошо? Возможно, по кусочкам, но это уже детали. Ты убьешь меня за такие шутки, да? Надеюсь, у меня будет еще время, чтобы сказать тебе самое главное. Festis bei umo canavarum, Calpernia. Твоя навеки, Мэй.