Antivan Blues — Tevinter Blues

Изабела подходит к нему неожиданно, обнимает со спины, прижимаясь грудью, и шепчет в самое ухо: — Там охотники. Двое или трое, я сейчас вижу только одного. Дрожь проходит по позвоночнику — и явно не от того, что прелестница Изабела целует его в шею. Взгляд пробегает по залу: столики заняты почти все, те посетители, что сидят на виду, не представляют никакой опасности, Зевран знает их, как свои пять пальцев. Новички сидят за стойкой, и — Зевран уверен — кто-то из них однозначно уже пытался склеить Изабелу. Столики у стен, обычно пустующие, сейчас заняты — слишком много народу, но не приметить человека в двумя пистолетами в собственном баре может только слепой идиот. Зевран никогда не был ни слепым, ни идиотом. Человек сидит так, чтобы иметь хороший обзор, и из-за стойки ему прекрасно видно светлые волосы и сдвинутые к переносице брови, выдающие недовольство. — Видишь? Изабела нетерпеливо впивается ногтями ему в бок, и он морщится. — Вижу, дорогая, — откликается он, взглядом ощупывая мускулистые руки человека, скрещенные на груди. — Ты уверенна, что это охотник, а не коп? — Кто из нас тут блондин, Зев? — смеется Изабела, мягко притирая его к стойке и кусая за ухо. — Я видела с ним еще одну девушку, высокая, брюнетка. Я не прочь, чтобы такая на меня поохотилась. Когда руки Изабелы проходятся по его бедрам, Зевран готов сдаться. — Ты опять хочешь, чтобы я выпроводил охотников? Ривейни смеется, сжимая его в объятиях. — Ты ведь большой мальчик. А если сделаешь это, получишь сладенькое. На его скептически вздернутую бровь Изабела никак не реагирует, только выпихивает из-за стойки по направлению к хмурящемуся человеку. Зевран скидывает фартук, который его каждый раз заставляет надевать эта ужасная женщина по прозвищу Ривейни, и делает глубокий вдох. Охотники — народ вообще неприятный. Приходят, шарятся, что-то вынюхивают, и всякий раз — новые, мать их. По крайней мере, за десять лет жизни в этом захудалом городишке охотники в их с Изабелой баре никогда не повторялись. Зато повторялось их местоположение. Столик, за которым сидит нужный ему человек, между собой они называют «охотничьим»: его занимают всегда либо охотники, либо копы, и Зевран не знает, что в их случае хуже. Потому что и те, и те одинаково желают оставить их мозги на стенке. — Хэй, красавчик. Зевран не лжет: охотник действительно красавчик. Можно сказать, из тех, что в его вкусе, кого жаль отдавать на растерзание их более неадекватным сородичам. Возможно, ему даже удастся убедить их уйти, пока не стало поздно. Он садится на чужие бедра одним движением, прижимая палец к чужим губам. — Подыграй мне, если не хочешь видеть свои кишки на бра. Зевран не угрожает, просто говорит очевидное и вздрагивает от холодного дула пистолета, прижимающегося к его боку. Он раздраженно качает бедрами. — Серьезно? О, брось, у тебя на коленях сидит соблазнительного вида парень, а ты тычешь в него не тем пистолетом, что у тебя в штанах? — он скрещивает руки на груди, когда взгляд глаз напротив прожигает в его груди дыру. Зевран знает, что незнакомец ищет там. Жетон. — Он под майкой, умник. Рука бесцеремонно хватает его за шею, наклоняет ближе, дергая цепочку и вылавливая жетон. — Зевран Араннай? — Мне тоже очень приятно, красавчик, но отпусти мою шею, будь добр. Охотник внимательно смотрит ему в глаза и устраивает руки на спинке дивана. Зевран, довольный предоставленной свободой, притирается ближе, склоняясь к чужому лицу. — И как тебя зовут, м? Может, покажешь мне свое… удостоверение? То, что охотник не убирает его руку со своего живота, наверное, хороший знак. — Алистер Тейрин. — C4-S5-D4? — C1-S9-D8. Зевран присвистывает и удивленно приподымает брови. Кодификацию охотников он знает на зубок практически с детства. Первый пункт — конфликтность, ее обычно обозначают по убывающей, и, в принципе, охотников с C1 он уже видел в своей жизни, они неплохие малые, если их не злить и не угрожать мирным гражданам. Со вторым пунктом интереснее: им обозначают мастерство по возрастающей, и вот охотников с S9 он, признаться, видел лишь однажды. Правда, C у того бородатого добрячка было где-то около шести, поэтому пули Изабела из него вытаскивала долго. А вот поврежденность — последний пункт — ему таким высоким видеть еще не приходилось. Стандартная схема для среднестатистического охотника C4-S5-D4 только что дала осечку. Зевран внимательно осматривает парня — Алистера — и хмурится. — Ты цел и здоров. Почему D8? Пистолет снова упирается ему в бок, и Зевран обезоруживающе улыбается, приподнимая раскрытые ладони. — Понял, понял. Здесь ты задаешь вопросы, большой босс. Он знает, что сейчас в голове охотника шестеренки нервно крутятся, запоминая его код, отпечатанный на жетоне. На всякий случай. Охотники не зовут вампиров по именам. Только код. Обезличивание — чтобы не привыкали, не считали их за обычных людей. Зевран склоняется ниже к уху человека. Они, кажется, все-таки касаются ширинками. — Я отвечу на все твои вопросы при одном условии. Чужая рука ложится на его спину, прижимает грудью к своему обладателю, и Зевран на секунду пропадает. Только на секунду. — Вы не тронете зарегистрированных. И Изабелу особенно. — Твоя подружка за стойкой? Код. — A4-P8-H9. Алистер выглядывает из-за его плеча и — Зевран не видит, но точно знает — дает знак кому-то из своих. Называть Изу по коду для него до сих пор кажется отвратительным. Он знает ее жетон наизусть, потому что часто успокаивал ее, плачущую, голым калачиком свернувшуюся на постели. A4-P8-H9. Зевран знает, что Изабела до сих пор горько улыбается, глядя на эти цифры. A, Агрессивность: четыре пункта. Объект не склонен к агрессии в отношении других объектов и людей. Возможна агрессивная самозащита. P, Сила: восемь пунктов. Объект силен, возможна принадлежность объекта к виду высших. Ордер на арест и/или ликвидацию не требуется. H, Человечность: девять пунктов. Объект приспособлен к жизни среди людей, возможны контакты без угрозы для контактирующих. Физических отличий от людей нет. Ч е л о в е ч н о с т ь. То, чего порою так не хватает многим людям. — Мы не тронем ее, если вы дадите нам забрать отсюда незарегистрированных. Охотник шепчет ему на ухо, и Зевран чуть ерзает, потому что он должен думать о том, как бы не устроить шуму, а не о том, как затащить потенциального врага на верхний этаж. — Как узнали? — вопрос более чем риторический, но Зеврану хочется спросить. Алистер кивает куда-то в сторону. Подошедшая к ним рыжая девица не вызывает у него доверия. — Она знает, как вычислять тех, кто без жетона. Девица улыбается, присаживаясь напротив — так, что Зевран ее в любом случае не видит, но прекрасно слышит. — Профессиональное чутье и радар, настроенный на металл, из которого делают ваши жетоны. Зевран тихо фыркает. — Постоянные клиенты однозначно чисты, — говорит он Алистеру. Охотничья рука на его пояснице несколько не способствует ведению деловых разговоров. — Подозрительных и буйных ребят отсюда выкидывает Стэн, A5-P9-H6. Алистер кивает. — Понял, — он тихо ругается, когда рука таки сползает на его задницу, а внимание охотника наоборот переключается к рыжей девице. — Где Морриган? — Общается с той, что за стойкой. — Изабела. Ее зовут Изабела. Зевран резко отстраняется, чтобы посмотреть на Алистера. Охотник только что назвал вампира по имени. Теперь уже к его губам прикладывают палец. — Не все охотники дерьмо, знаешь. От чужой улыбки у него сердце как-то успокаивается. Для него всегда главное, чтобы Изу не тронули. А если они не собираются ее трогать, то, возможно, стоит отхватить от красавчика кусочек для себя. — Уже ли подружились вы теперь? Возможно, стоит нам заняться делом, а не штаны просиживать, с… другими обнимаясь? Алистер закатывает глаза. — Ты, как всегда, любезна, дорогая. — Все для тебя, мой принц, все для тебя. Зевран оглядывает другую девицу. Высокая, брюнетка — та, которую Изабела заметила с самого начала. Что-то в ней настораживает — так, что пальцы начинает нервно тянуть. Взгляд глаза в глаза — не дольше секунды, потому что дольше — неимоверно больно. Он судорожно втягивает воздух в легкие и лбом утыкается в чужое плечо. В ушах все еще звучит нечеловеческий вопль. Кажется, сосуды лопаются, и он сейчас бесцеремонно испачкает рубашку единственному адекватному охотнику на его памяти. — Как глупо, право, в разум мне соваться. Он слизывает маленькую каплю, скатившуюся к губам. Небольшая заминка, чтобы восстановить повреждение. У брюнетки кошачьи глаза, и Зевран криво усмехается, держась за плечи Алистера. — Впервые вижу, чтобы кто-то вроде тебя работал в компании охотников. Он знает этот почерк. Девушка улыбается, неприятно, ломко, едко. Алистер касается его руки. — Мы что-то вроде экспериментальной группы. Позади тебя Лелиана, человек, наш мозг. — Привет, — рыжая перегибается через стол и подает ему руку. Пальцы у нее тонкие и холодные. — А это Морриган, она… — Банши, — Зевран утирает кровавый след под носом. — Я уже понял, спасибо. — Здесь слишком буйных парочка имеется, — вместо приветствия говорит та. — Прикажете заняться иль сами справиться надумали? Зевран хмурит брови. У них с Изабелой страховка на документы ее друга, Варрика, и возможные повреждения они покрыть смогут. Но люди… — Нам надо вывести всех отсюда, — говорит он с расстановкой. — Здесь есть и мои люди, и ваши. Лелиана кивает с коротким «разумно». Они с Морриган отходят к Изабеле, и Зевран наблюдает, как Ривейни раздраженно ставит стакан на стойку. «Им вообще можно верить?» — говорит ее взгляд, обращенный к нему. Зевран просто кивает. И вздрагивает от горячих ладоней на внутренней стороне бедер. Он может без труда заглянуть внутрь охотника — Алистера — и прочесть, как открытую книгу, но… отчего-то не решается. — Эй, — они смотрят друг другу в глаза, пока Алистер, кажется, ищет, что сказать. — Мы постараемся мирно, но, если что, можем все возместить. Он накрывает чужие ладони своими и склоняется близко к чужому лицу, соприкасаясь носами. — Как на счет расслабиться потом? Без твоих подружек. Вдвоем. Он внимательно смотрит в чужие глаза, и Алистер жмурится. — Прекрати. Я сам хочу решить. Зевран отворачивается, пока охотник думает, хотя они оба точно знают, что он сделал свой выбор. Еще тогда, когда не спихнул его с коленей. — Я согласен. Зевран смотрит на него сверху удивленно. — Я предлагаю тебе секс, если что. Чтобы не возникало вопросов. — Я… пожалуй, все еще не против. — Секс с незнакомым вампиром тебя устраивает? — Я знаю, что ты почти не агрессивен, силен, абсолютно похож на человека, чертовски привлекателен, а еще у тебя испанское имя. Этого вполне достаточно. Зевран улыбается, оставляя на чужих губах короткий поцелуй. — Итальянское. Мое имя итальянское.

***

— Тебе так нравится сидеть сверху? Он оглаживает ладонями алистерову грудь, покрытую шрамами. — Допустим. Контролировать ситуацию в целом здорово. Алистер, кажется, хочет что-то возразить, поэтому он качает бедрами по кругу и легко царапает его ключицы. — Молчи, ради всего святого. Молчать Алистер в принципе может, а вот поддаваться — нет. Зевран не то чтобы против, чтобы его перевернули и, грубо говоря, втрахали в матрас, но можно было бы и разрешения спросить, прежде чем вертеть им, как вздумается. Даже горячая ладонь на его члене не избавляет от обиды полностью. Когда он в отместку кусает охотника за плечо — легко, чуть раня и слизывая выступившую кровь, — Алистер, кажется вообще перестает что-либо воспринимать. У него на вкус подозрительная кровь, но вряд ли это первое, что волнует Зеврана на данный момент: особенно, когда его начинает мелко потряхивать, а клыки — ныть от желания вонзить их в одного определенного человека, стонущего ему в висок. Кажется, кончая, он все-таки сделал это. Или это было до? По крайней мере, он предупреждал, и Алистер знал, на что идет. Он не понимает, почему, но то, что одной рукой он вцепляется в чужое плечо, перекинув предплечье через спину, а другой — сжимает переплетенные с охотником пальцы, выглядит подозрительно и, наверное, немного мило. Алистер ложится рядом и дышит тяжело и довольно, пока он, успокоив сердце, садится и взглядом ищет свою одежду. — Эй, — зовет его охотник. — Останься. И… ты можешь поесть, если хочешь. Он замирает, едва дотянувшись до своей майки и рубашки. Медленный поворот головы, как в фильмах, чтобы убедиться: Алистер смотрит. И Алистер серьезен. — Ты знаешь, что только что предложил? — Прокусить мне шею. Знаю. — Я про традиции. Или охотники их не изучают? Тейрин кусает губу. Зеврану даже ответ не нужен. — Не предлагай то, значения чего не знаешь, — почти шипит он, больше похожий на банши или роттена, чем на высшего. Алистер выглядит растерянным и таким несчастным, что он возвращается к нему в объятия с тихим вздохом. — Прокусывать тебе шею я не буду, — урчит он, мягко целуя охотника в губы. — Но вот от пиццы я бы не отказался, знаешь ли. — Сейчас все закрыто, и я не уверен, чт… — Я остаюсь до утра, умник. Алистер обиженно хмурит брови на его смех, и Зевран целует забавную морщинку у переносицы. До рассвета остается пара часов.