После войны

Гермиона трансгрессировала, едва вышла за защитное поле замка. Она переносилась бездумно и оказалась на берегу небольшого озера. Мягкий песок проваливался под натиском тонких шпилек, из-за чего девушка едва не упала при трансгрессии. Она скинула туфли и пошла к самой кромке воды. Грейнджер часто приходила сюда. После войны она нашла это место случайно. Так же бездумно в пьяном бреду переместилась сюда. Швыряла камни в воду, кричала. Никогда ещё за все эти годы девушка не видела здесь ни единой души. И это нравилось ей. Распечатав бутылку, Гермиона села в своем вечернем платье прямо на песок. Ей было уже глубоко наплевать. Да и нет таких загрязнений, в которых бессильна магия. Мысли блуждали где-то далеко. Равномерные маленькие волны успокаивали. Ярость улеглась. Гермиона думала ни о чем и обо всем одновременно. Так могло продолжаться долго, но в метре от нее раздался хлопок трансгрессии. Девушка тут же вскочила. — Какого?.. –Тихо, тихо, только не убивай! — Малфой вскинул руки вверх. — Я пришел с миром. — Значит так, — Грейнджер подняла палочку и коснулась ею подбородка блондина, — сейчас ты быстро отвечаешь мне на два вопроса, а потом я стираю тебе память, и ты съебываешь. — Оу, — мужчина вскинул брови, — я то думал война закончена. Но, видимо, не важно, — театрально вздохнул блондин, — я ведь всё ещё пью кровь девственниц по утрам, а ты лечишь бедных магловских детишек от рака. — Очень смешно, Малфой. Дело не в окончании войны, а в том, что ты всегда был подонком. — А ты была отличницей и одной из самых добрых и справедливых волшебниц, а теперь то что? — Ты нахера сюда пришел, лекции мне читать? — взвилась Гермиона. — Боже, нет. Я хотел просто поговорить. Опусти, пожалуйста, палочку. Грейнджер недоверчиво оглядела блондина, тяжело вздохнула и выполнила просьбу. — Черт с тобой. — Спасибо. Малфой сел на песок и посмотрел на девушку. Свет луны очерчивал идеальный силуэт. Волосы слегка растрепались, но от этого она выглядела даже лучше. — Спасибо за то, что оживила мероприятие, Грейнджер. И да, ты чудесно выглядишь. Гермиона вскинула брови. — Не я одна пристрастилась к алкоголю, а? — Уже нельзя комплимент сделать, — проворчав блондин. Грейнджер рассмеялась. — Что это за цирк? Ты следишь за мной, заявляешься сюда и зачем-то разговариваешь так, словно меня не пытали в Малфой-Мэноре на твоих глазах. Какого черта ты вообще здесь? Как ты меня нашел? Драко задумчиво перевел взгляд с Гермионы на небо. Над озером мерцала полная луна. — Ты оставляешь за собой очень сильную магию. Ты талантливая волшебница, Грейнджер, — снова взглянул на девушку блондин. — И ты зря так игнорируешь свой дар. Тебя когда-нибудь разорвет от переизбытка нерастраченного волшебства. Гермиона недоверчиво покосилась на блондина. — Да что с тобой происходит? Ты почему такой обычный? Где твоя манера, презрение? Тут не выдержал уже Малфой. Он вскочил и в один момент оказался рядом с девушкой. Злость проступала на его красивом аристократическом лице. — Да очнись же ты наконец! — прокричал блондин и встряхнул Гермиону за плечи. — Ты что, одна войну пережила? Ты одна изменилась? Я был трусом, Грейнджер! Я был мальчиком… — голос сорвался на хриплый шепот. — Но я вырос. Прошло шесть лет. Все изменились. И я не исключение. Но я не живу войной. Я её отпустил. А ты нет. Гермиона оттолкнула его и легла на песок. Она всматривалась куда-то в черноту неба и молчала. Звёзд не было вообще. Ни одной. Малфой стоял на месте, словно оцепенев. Девушка села и поискала рукой огневиски. — Из-за тебя одни беды! — недовольно пробормотала девушка и покачала полупустой бутылкой. Видимо, кто-то толкнул ее во время их небольших баталий. Малфой улыбнулся и изящно извлёк из воздуха идентичный сосуд, но полный и запечатанный. — Позер, — закатила глаза Гермиона. — Да брось, — блондин плюхнулся рядом с девушкой. — Не надо делать вид, что ты не рада. — Ладно, теперь я считаю тебя чуть меньшим ублюдком, — ехидно улыбнулась девушка. Малфой лишь покачал головой. — Ладно, если серьезно, какого черта ты пошел за мной? — Ты произвела фурор своим появлением, — улыбнулся Малфой при воспоминании об этом. — Никто не думал, что ты правда на это решишься. А тут ты! Выглядишь так, словно 6 лет не пила, а бегала вокруг Йоркшира. В потрясающем платье, потрясающе держалась. Мужчина прервался, чтобы внимательно посмотреть на Гермиону. Она и правда была восхитительна. Даже сейчас, с растрепанными локонами, песком на платье. Неожиданно для самой себя девушка смутилась. Много лет никто не смотрел на неё так. Пикантности прибавляла обстановка и тот факт, кому принадлежал этот взгляд. — Малфой, зачем ты… — сбивчиво прошептала девушка. — Я не договорил, — властно перебил ее блондин. — Так вот, я вернулся за тобой из интереса. Из восхищения. Мне интересно, кто ты теперь. Я восхищаюсь твоей попыткой. Восхищаюсь тем, что ты устроила на сцене. Никто ещё не высказывал этим ублюдкам правды. Я тоже остался в стороне к своему стыду. Но я имею их по-другому, — хищно улыбнулся Малфой. Гермиона потеряла дар речи. Алкоголь и услышанное образовывали причудливую смесь мыслей и чувств. Это было так странно. Сидеть здесь с ним, словно они были когда-то друзьями. Но нет. Они были врагами. И это даже более интимно. Под звук волн девушка и мужчина поочередно прикладывались к бутылке. Пошла уже вторая. Напряжение спадало. — Ну и что же у тебя за способ поквитаться с ними? — Фи, — сморщился Малфой. — Я не держу обид и никому не мщу. Это бизнес. Не более. Я просто являюсь владельцем замка. Самого красивого замка этой страны, как ты могла заметить сегодня ночью. И я покорно сдаю его за скромную плату победителям. Впервые за всю ночь он вновь выглядел собой. Проступило его привычное самодовольство. — Что-то не сходится, — сощурила глаза Гермиона. — Ни за что в жизни бы ФОГ* не стал бы арендовать у тебя замки дорого. Тем более, ты бывший пожиратель. Зато теперь ясно, почему ты был единственным из песиков лорда на балу. — Не пытайся меня задеть, — покачал головой мужчина. — Пожирателей нет, и я давно расплатился за все. — Я… Ладно, — тряхнула головой Гермиона. — Расскажи все-таки как ты это сделал. — На самом деле это было довольно просто, — Малфой забрал у девушки бутылку, сделал глоток и продолжил. — Ты же знаешь, что президент фонда этот придурок Макклаген? — Гермиона кивнула, — Так вот, для первого бала он арендовал помещение у своего дядюшки. Это был милый домик, — скорчил рожицу Драко. — Дешёвый, милый и маленький. Хотя я, конечно же, — добавил с презрением мужчина, — там не был. Уже тогда он собрал огромную сумму денег. Я подсчитал его примерные расходы на действительную благотворительность через оставшиеся связи. И, блять, это было ничто! Ничто по сравнению с тем, что собирали. Тогда я арендовал поместье его дядюшки через посредников. Заключил контракт, который тот не смог бы разорвать. Кормак остался без замка. И каждый раз, когда он находил новые варианты, я арендовывал их. Причем за гораздо большие суммы, чем мог себе представить Макклаген. Таким образом цены на аренду магических поместий взлетели. Я искусственно завысил их почти в четыре раза. А затем сделал нашему любимому председателю предложение, от которого тот не смог отказаться. «Самое дешёвое» поместье из всех, что были. Естественно, цена была завышена в несколько раз, но казалась низкой с созданным мною порогом. И теперь, — Малфой допил содержимое бутылки и лег на песок. — Я имею эту шайку уже пять лет подряд, а так же получил снисходительное помилование. Презрение и боль отчётливо ощущались в словах мужчины. Гермиона тихо сидела, переваривая услышанное. Она ни разу его не перебила, лишь наблюдала. И сейчас она всматривалась в освещённое светом луны лицо бывшего пожирателя и только сейчас стала замечать, как он постарел. На лбу залегли несколько глубоких морщин, а глаза были вечно-уставшими, дымчатыми. — Это было… Изящно. Грейнджер достала из клатча сигареты и закурила. — Можно? — вопросительно протянул руку Малфой. Гермиона задумчиво кивнула и протянула ему пачку. — Слушай, а где ты взял на все это деньги? У тебя же должны были конфисковать почти все имущество. И ещё я одного не понимаю, на кой-черт тебе их снисхождение, зачем тебе эти балы? Блондин пожал плечами. — Вообще ты права. Денег у меня не было. Мэнор разнесли по кирпичикам, оставили лишь поместье во Франции-там живёт мать-и маленькую квартиру в Лондоне. Счета были заморожены, деньги изъяты. Замок, в котором ты сегодня была, удалось спасти лишь потому, что он был сплошной развалиной. Но я восстановил его. Чуть-чуть магии и много кредитов. Я влез в огромные долги, пока арендовал другие замки. Если бы мой план не выгорел, я был бы банкротом и оказался на улице, — грустно улыбнулся Малфой. — Но я почти восстановил свое состояние. Получил более-менее стабильное положение в обществе. Ты спрашивала зачем? А я не собираюсь сидеть в тени. Не собираюсь долго смотреть на этот цирк. Грейнджер, — он взял девушку за руку. — Мы сможем действительно что-то сделать вместе. Помочь действительно пострадавшим в войне людям. Помочь избавиться от предрассудков. Меня никто не станет слушать. За мной не пойдут. За тобой-да. Тебя поверят. Ты ведь героиня. Гермиона тупо смотрела на Малфоя. Он явно говорил что-то, в чем не сомневался. У нее же не укладывалось ничерта. Чего Малфой от нее хочет? Какие предрассудки? Причем тут вообще она? Во что ее, блять, втягивают? Голова просто шла кругом. Она резко выдернула свою руку из рук мужчины. — Я не понимаю о чем ты, и понимать не хочу, так что иди нахер. Девушка встала и, слегка покачиваясь, пошла за туфлями. Их разговор затянулся, пора было возвращаться домой. Гермиона уже не могла ясно мыслить. — Грейнджер, ты хоть домой то попадешь в таком состоянии? Малфой наблюдал за волшебницей с улыбкой. Она водила руками по песку, стоя на коленях в своем красивом платье, в поисках второй туфли. — Ой да ну ее наахер. Гермиона плюхнулась на песок, оставив все поиски. — Тебе помочь? — И ты иди наахер, — рассмеялась девушка и с громким хлопком трансгрессировала. Малфой ещё несколько минут просидел на берегу, улыбаясь. Пьяная Грейнджер это забавно. — Акцио, туфля. Черная лаковая шпилька чуть не прилетела ему в голову. — Даже твои туфли пытаются меня убить, ведьма, — ворчливо прошептал Малфой и трансгрессировал вслед за Гермионой.