Project: "update"

      Медчасть при КТЦ       Последние два часа Олеся спасалась тем, что перечитывала уже зачитанные до дыр книги. Их почти год назад, вернее, чуть меньше, месяцев десять назад купила Игла. Тогда Ума только-только стала хоть как-то перемещаться, порой, с помощью наёмницы, порой – с помощью стены или костылей… Вот тогда-то Лида и вытащила Олесю, без ведома врачей, разумеется, в книжный, где проторчала с девушкой, пока та выбирала книжки.       Поначалу Ума даже и не знала, что взять, всё-таки цены на бумажную продукцию были и печатными и не такими уж маленькими. В итоге, всё, как всегда, разрешила наёмница, сунув девушке в руку пластиковую карточку и сертификат на энную сумму. В итоге уходила Олеся с книжками про Ведьмака, русской классикой, всякими детективами и, как вишенка на торте, тащила всё собрание про Гарри Поттера на английском.       На немой вопрос: зачем именно Гарри Поттер, Игла получила тогда ответ – надо и всё тут и больше вопросов не задавала.       Вот и сейчас, ожидая, пока эскулапы отобедают, обсосут все предстоящие мероприятия и обсудят полученные результаты, Олеся в который раз перечитывала Сапковского, изредка вяло переставляя на шахматной доске фигуры.       – Игла не появлялась? – Физик аккуратно проскользнул мимо Танечки, медсестры на посту, и весьма внезапно оказался в палате.       Олеся отрицательно помотала головой. После того разговора про боулинг она наёмницу не видела, да и та даже на связь не выходила. Словно забросила в какой-то чёрный список.       А вот появление Мыцика смутило. Нет, Ума уже поняла, что Сергей будет и поддерживать и ободрять, и даже всё это чисто по дружески без каких-либо намёков, но всё равно относилась настороженно. Да и, была девушка уверенна, скоро притащится не только он, а ещё и Мура и Кот и дальше по списку.       Наверное, больше всего она боялась появления Дакара. Парень смышлёный, добрый, отзывчивый, таскал время от времени букеты, или просто несколько цветов в охапке, иногда вместо них новые игрушки для «плейстейшн», которые только-только появились на рынке, в общем, всецело занимался тем, что привлекал внимание к себе и уделял это внимание Уме.       Олеся же отвечала смесью безразличия и признания, хотя изредка срывалась на Илью благим матом. Последний раз такое произошло дня три назад. Тогда она успела наговорить с три короба и после этого выплакать с три ведра слёз в квартире у Кошкиной, на что Рита лишь молча пожимала плечами, в который раз говоря, что не надо так с Ильёй, что Ильюша хороший и что он просто втрескался, вот и всё. Последнее Уманова понимала и без слов Багиры, от этого и ревела.       – Как ребята?       – Да как обычно… Кот в очередной раз пытается Муру затащить на свидание. Результат пока отрицательный.       О том, что кап-лей Ионов всерьёз присматривается к Мурашовой ходили не только слухи, это и видно было невооружённым взглядом. Равно как и то, как Женька убегает от всех этих попыток. Порой даже казалось, что, вопреки стандартному отпиранию молодых людей идти в загс, когда-нибудь отпираться будет Мура, вцепившись буквально зубами в ступеньки, а тащить со словами «милая, ещё пара шажочков», будет Кот.       Сейчас же попытки хотя бы пригласить оканчивались провалом. Даже этот боулинг был такой попыткой, правда, всего-то пять минут, пока Мура, хитро сощурившись не сказала: «а ладно, пошли. Физик, Ума, вы с нами?». И попробуй тогда отказать… Серёга согласился сразу. Уму согласила Игла и Рита. В итоге, как ни странно, довольны остались все, особенно Кот, который умостился на крайнем диванчике, блокировав Муру между собой и стеной и каждый раз, когда девушка проходила к дорожке кидал не только свой дикий кошачий взгляд, полный желания, но и успевал как бы невзначай приобнять, или хотя бы прикоснуться к недотроге. Да и Женька, слегка поднабравшись, уже не кидала полных негодования взглядов, а вполне мило ворковала.       – Долго они так будут… – протянула Ума, перелистывая страницу и оставляя закладку на новой главе. – Чего пришёл?       – Сказать… Наш кошачий дуэт к тебе наведается. Не бойся, не сразу и не вместе. И нет, изменить ты это не в силах. Тем более что Ритка в ГЛАВКе вместе с Батей, Пригов в командировке, а Игла дома. – Заметив, как при упоминании псевдонима наёмницы Ума пошевелилась, Физик добавил: – с ней всё в порядке, там Бизон колдует.       – Он всё-таки своего, видимо, добивается…       – Честно говоря, я не знаю. Но помня, как от него бабы с гражданки бегут, наверное, да.       Эпопея отношений Тарасова и женской половины населения славного Питера заслуживала не только романа, но и героического эпоса на тысячу страниц. В мужчине всем нравился его буйны норов, прекрасно совмещённый с галантностью, внимательностью и действительно, любовью. Всех своих пассий кап-три любил, только вот им не подходила его работа.       Если с командировками они ещё как-то мирились, даже с внезапными, тем более что потом Тарасов очень страстно извинялся в постели, то вот с кучей ссадин, синяками и, порой, следами от ранений, никто из женщин смириться не мог. А Бизон не мог бросить то, к чему прикипел всем сердцем. Да и как же, его любимый Смерч останется без него самого. Вот и выходило, что женщины в его жизни были до первого опасного задания.       – Игла не сбежит… Хотя… – Олеся на секунду задумалась. – Она свободу любит. И она одиночка.       – А с тобой нянчится…       – Выполняет приказ, вернее сказать, – уклончиво ответила Ума.       Наёмница действительно выполняла то, что её весьма настырно попросили. Притом, как была уверенна Олеся, попросили не вежливо, а загнали в безвыходную ситуацию, ведь всегда можно найти то предложение, от которого просто нереально отказаться.       – Нет, Лесь, нянчится. По твоему, в её список обязанностей входит тебе помогать? Я думаю, скорее, наблюдать и снимать данные, изредка давать корректировки к заданиям и мониторить. Разве нет?        Уманова лишь в очередной раз пожимает плечами.       Физик здесь прав. Да он везде, по большей части, прав.       – Там у этих скоро обед закончится, тебе лучше уйти…       – У меня самого отдых заканчивается, сейчас на тренировку надо. Давай тут, отдыхай и возвращайся к нам, окей, Лесь?       Сергей улыбается, говорит пару скорее дежурных фраз и скрывается за дверью, оставляя Уманову наедине со своими мыслями и с очень даже хорошей литературой. Дакар, по крайней мере, такой вкус точно оценит по достоинству.       КТЦ. Комната отдыха.       Ионов мерил своими шагами диагональ комнаты, словно от этого в ней прибавится хотя бы пару сантиметров. Но нет: верные пять шагов, разворот, и вновь столько же. Ни шагом больше. Мура сидела на диване, прикрыв глаза и расставляя всё по полочкам.       – Не мельтеши как белка, а?       – Я ещё не прыгаю и орешки не хрумкаю, – слегка огрызается Кот, но тут же берёт себя в руки. – Как мы скажем?       – Прямым текстом.       Оба на секунду замолкают. Подозрения, роившиеся в голове, наконец-то уяснились, уселись и проросли. Первая до всего допёрла Мура, вернее, как допёрла… Додумать было легко, а вот поверить – чертовски сложно. Начались догадки у неё, равно как и у Кота с того, что появилась Игла.       Куда больше удивило то, что никто по этому поводу не спорил, лишь Рита, да Пригов возмущались и воспринимали наёмницу в штыки. С остальными же, не считая, пожалуй, Бати, она успела поработать тогда, год назад. И теперь вновь появилась в КТЦ, правда, для подготовки взрывотехников… Начальство бы ещё сказало, снайперов и вообще мультифункциональных бойцов. Разумеется, Игла бы с этим прекрасно справилась бы. Только вот она весьма пристально наблюдала лишь за Умой.       Тогда-то у Жени и появилось подозрение о том, что это всё связано с годом отсутствия Умановой. Да, она была в Бурденко, в Москве, но разве год? Вряд ли. Зная некоторых знакомых, вернее, оставаясь в хороших отношениях с некоторыми бывшими, среди которых были и уже успевшие стать хорошими, врачи, Мура узнала, что Ума действительно была в госпитале, только вот там творилась какая-то чертовщина. Ну и на этом вся информация, разумеется, обрывалась словами «совершенно секретно».       А потом в один прекрасный момент Уманова появилась на пороге здания. Нежданно-негаданно, просто пришла, мол: «здрасьте, вот и я». Если сказать честно, то в глубине души Мура верила, что так и произойдёт, но равно с этим, почему-то таилась там же, глубоко-глубоко мысль о том, что Ума будет уже не та.       Эта страшная догадка подтвердилась, вновь прокричав подсознанию о том, что интуиция не обманывает и надо ей чаще доверять, спустя буквально недели четыре, на первом задании.       Такой прыти, как тогда, никто от Умановой не ожидал. Особенно после того, через что, по мнению Смерча, девушке пришлось пройти. И дело не только в скорости и меткости, а в том, насколько чётко исполнялись приказы, насколько организованно действовала Уманова и как быстро она реагировала на происходящее. Словно глаза у неё были не только спереди, но и на затылке, и на заднице и бог невесть где.       Потом последовало, как Мурина интуиция и предполагала, закрытие от всех. Уманова, до этого уже прекрасно влившаяся в коллектив, принятая в него, начала отдаляться. Вытащить её куда-то помимо задания и тренировок казалось проблемой. Она торчала либо дома, либо, спасибо Илье за подсказку, у Риты.       Когда появилась Игла, Ума стала торчать у неё, причём не в ИВЦ, или там в тренажёрке, а, судя по всему, дома. И это при том, что Кошкина всегда открыта, всегда можно подойти, да хоть жить переехать можно. Но нет же, Леся была у наёмницы, притом, тайком от Риты. А это уже наводило на кое-какие мысли…       – Чёрт с ним, Кот, я пошла короче. – Мура слегка неуверенно встаёт, стоит пару минут, взвешивая все "за" и "против", а затем уже выходит из комнаты.       Уманова, по словам врачей, отдыхала. Ещё, по словам медсестры, у неё уже был Физик. Ну вот то, что он всё просёк, загадкой не было. Всё-таки позывной у Мыцика такой был неспроста.       Зато вот теперь объясняться придётся Муре. И ведь ей довольно просто понять Уманову, её эту настороженность, отчуждённость… Теперь бы объяснить, что ничего страшного не произошло…       – Лесь? – Женя просовывает голову в палату.       Уманова лежит на кровати, благо в медцентре это действительно не кушетки, а вполне себе кровати, спиной к двери, на боку. Может быть, что-то читает. Тягу к книгам Мура оценила ещё пару недель назад, когда увидела в шкафчике томик Агаты Кристи.       – Как дела, а? – от уверенности Мурашовой и следа не остаётся. Она вся испарилась, стоило заглянуть внутрь. Этот внутренний кокон совсем не хотелось рушить. Но Женя прекрасно понимала: разговор в любом случае будет.       Молчание в ответ настораживало. Да и Леся выглядела… Силуэт её был каким-то подавленным что ли… А может Жене всё это лишь показалось. В любом случае, раз пришла, надо раскрывать карты.       – Лесь… Ну не молчи… – Мурашова обращает внимание на шахматную доску, – давай в шахматы, а?       – Я же выиграю… Смысл? – как-то обречённо произносит Ума, краем глаза наблюдая в зеркало за напарницей. Та уходить и не собиралась. Физик здесь оказался прав, в решении прийти сюда Уманова никак не могла повлиять на Мурашову.       – Получать удовольствие от игры и общения. Победа не всегда главное, – Женя по-кошачьи, буквально заползает в палату и уже внутри, уверенным шагом пересекает пару метров и оказывается напротив лежащей Леси. – Ладно… Раз играть не хочешь, давай точки над всеми «i» расставим. Там, в больнице, в тебя вживили имплантаты, да?       Уманова молчит, в глазах на миг показывается какой-то первобытный страх, но потом улетучивается и просыпается интерес, словно это Мура сейчас подопытная мышка и Лесе откровенно интересно наблюдать за её поведением.       Такому трюку девушку научила Игла, между делом так, когда они тренировались с отрядом. Тогда Лида как-то поспорила с Дакаром, что тот и раунда не продержится и не из-за того, что слабее и менее подготовлен, а просто так. Он пари принял и в итоге действительно спустя полминуты уселся у стены, признав поражение. А Игла всё это время лишь буравила парня взглядом, даже в стойку боевую не стала, лишь глаза сощурила и ничего более.       – Можешь молчать… – Женя пыталась подобрать слова, а потом словно рукой махнула и наплевала на все попытки. Порой лучше говорить что думаешь и прямо, без всяких утаек и попыток завуалировать, или придать совершенно иной вид. – Мне плевать на то, что с тобой случилось. Плевать в том плане, что я этого не боюсь. Ты как была той Леськой, со своими заскоками, так такой же и осталась. Для меня. Для Кота – тоже. Мне всё-равно, что там тебе говорит по этому поводу Игла, или Рита...       – Лида говорила сказать, – еле слышно отвечает Олеся, отодвигая книгу и придвигая шахматную доску, – просто я…       – Боялась? Чего? Лесь, ты нам как родная. Словно всегда с нами была. – Мура, до этого стоявшая около стула, бесцеремонно усаживается на край кровати. – Выбрось всякую хрень из головы. Мы пройдём все трудности, понятно? Ну, давай, улыбнись.       Уманова лишь на автомате расставляет фигуры. В происходящее верится с трудом. Ещё пару дней назад она такого развития событий представить не могла. Хотя к такому готовилась ещё тогда, в госпитале, когда заканчивалась доводка и настройка. И ведь Игла права оказалась, а в первую очередь, Рита.       Кошкина всегда говорила, что даже если что случится, то ребята не отвернутся, наоборот, помогут там, подскажут, поддержат. А Ума лишь слепо следовала инструкциям. Даже когда сюда перевели Иглу, или же она сама напросилась… Нет, в такую добродетель наёмницы Олеся, хоть и видела её отношение к себе, всё равно не верила. Игла сюда, в КТЦ и Смерч, не рвалась. С другой стороны, она как-то подслушала, совсем неспециально, разговор какой-то шишки, про этот проект, то есть про её… Тогда разговор только начался Умой, но практически тут же перешёл на тыкание и указание что и как делать самой Игле. Тогда почему-то у девушки сложилось ощущение, что Игла словно на крючке каком-то, только про эту мысль Леся молчала и никогда вопросов такого рода не задавала.       – Лесь, хватит уже зависать. Что врачи говорят? – Мура неспешно помогает расставлять фигуры, порой пытается заглянуть в глаза подруги. Всё же она – психолог-переговорщик, тут же тоже переговоры-то…       – Они только закончили снимать телеметрию. Вторые сутки уже снимают.       – А держать сколько будут?       – Ещё пара дней. Сейчас почему-то всё дольше, да и они стали дотошнее. – Олеся передвигает пешку на клетку вперёд. – Ходи, давай.