Никому лучше не знать, как мне далось время, пока я была слепа. Полное переосмысление ценностей, улучшение работы с чакрой и постоянные разговоры с Хаширамой-саном. Он щедро делился своими знаниями, намеренно или нет помогая моим ученикам, давая возможность узнать все это и мне. Все же постигать новое под руководством опытного ирьенина куда легче, чем опытным путем или же просто по бумагам. Плюс мне были недоступны нормальные тренировки, зато чакру я могла использовать уже через неделю, просто осторожно и так, чтобы Мадара-сама не узнал.
Я не знаю чьи глаза мне пересадили, но донор был явно не добровольным. Глаза приживались плохо и я в очередной раз переживала время без чакры. Уж очень опасно было ее использовать. Благо, в этот раз все прошло за пару дней, все же Хаширама-сан действительно гений. Я такого качества глаза нормально приживить бы не смогла. Оставшаяся в додзюцу чакра была уж очень недружелюбной, заставив пережить несколько неприятных часов, пока из моего организма вытравливали чужеродную чакру и заставляли его бороться с отторжением. Справился, когда все закончилось, я не чувствовала дискомфорта в использовании додзюцу, но даже боюсь представить чего это ему стоило. Ну или не стоило, все же глупо сравнивать наши умения и запасы прочности. Это чудовище за всю операцию без напряга использовал столько чакры, сколько я и за неделю не смогу накопить. Отрезвляющая разница в силе.
После выписки, первым делом, Мадара-сама повел меня в храм Накано. Не для того, чтобы жениться (к моему тайному огорчению), он решил показать мне тайное помещение под ним. На деле настоящие катакомбы, которые были воссозданы под всем кварталом. Именно там хранилось одно из главных сокровищ Клана — плита Рикудо. Он дал мне прочесть написанное на ней и все. Никаких вопросов, попыток узнать мое мнение о сказанном. Мы продолжили жить так, как жили до этого, постепенно достраивая деревню и заключая все новые и новые договоры с другими Кланами.
Единственное, яркое и необычное событие, которое я могу описать, это мое удивление от изменившегося состава старейшин, да и вообще серьезные кадровые перестановки внутри нашего Клана. Мадару-сама стали бояться еще сильнее, а мое возвращение восприняли с заметным облегчением.
Меня еще никогда не окружали таким вниманием и почитанием. Неподдельным. Ложь я бы быстро раскусила, а тут они все были искренни. Даже те, кто кривил свои точенные носики в мое присутствие ранее, облегченно улыбались и старались угодить. Странно, что в глубине глаз при этом жила не ненависть, а страх. Он взялся непонятно откуда, все избегали отвечать на мои вопросы о том, чем подобное вызвано. Впрочем, я особо не расспрашивала, аккуратно смотря по сторонам и делая выводы. Похоже, Мадара-сама, в тот день, лишившись стоп-крана в моем лице, навел шороху. Винить его в этом глупо, ведь шанс выжить после всех ранений у меня был маленький. Не увяжись за ним в тот момент Хаширама-сан и мои ученики… не будем о грустном. Главное, что я осталась жива, Клан Учиха лишился не больше десятка уже поживших свое и оставивших потомство шиноби. Это была не самая большая плата за рассудок самого сильного шиноби Клана. Не удивительно, что меня не осмеливался трогать больше никто.
Все Учиха демонстрировали небывалое рвение и за время моего отсутствия был сделан хороший шаг для налаживания отношений с другими Кланами. На уровне условно-простых шиноби Клана, конечно. В более высоком обществе все было не так гладко, Мадара-сама вообще был сложным человеком, но кое-какие подвижки были. Ему удалось то, что не давалось мне — найти точки соприкосновения с Главной Ветвью Хьюг. Его эти снобы признавали, а не просто отделывались вежливо-нейтральными ответами щедро заправленными высокомерием с оттенком презрения. Последнее меня бесило больше всего, ведь я понимала в чем кроется причина такого отношения. Мадара-сама же был им равен по всем параметрам (на мой взгляд он был даже выше) и помешанные на этикете и правилах старики успокоились, выйдя на контакт.
Эх… некоторые вещи во все времена и во всех мирах остается неизменными. От статуса зависит очень многое. Да и от пола тоже. Консервативно настроенной части просто невместно слушать женщину, какой бы высокий пост она ни занимала, и пройдет еще немало времени, прежде чем это изменится. Меня просто не воспринимали всерьез, считая временной блажью. Впрочем, подобное уже давно меня не огорчало, я умела жить по правилам и извлекать из них максимум пользы для себя. Да и Тошико, была хоть и спокойным ребенком, но времени ей уделять приходилось много и… и не только ей.
Шоджи, рожденный предательницей ребенок, больше я не могла игнорировать его. В конце концов, в мире призыва он пробыл почти год реального времени, там прошло около трех. Самое время начинать тренировки, заодно проверять, как отразилось пребывание в замке Некоматы-сама на мальчике. Хотя я считала это меньшей из своих проблем, расстроило меня… нет, изумило… тоже нет. Затрудняюсь подобрать слова, но… я уже давно не была наивной, не идеализировала Мадару-сама и прекрасно знала, какой характер был у Таджимы-сана. Однако даже от него я не ожидала, что он осознанно создаст прецедент… со своей кровью. Нет, по факту это будет сперма, а не кровь, но факт оставался фактом…
…у Мадары-сама был ребенок и не один.
Вот так просто. У Изуны-сама, кстати, тоже. Незаконнорожденные, на деле даже сами матери могли не знать, кто отец их дитя. Это была обычная практика в Кланах шиноби. Сильных женщин из других Кланов брали в наложницы. Ну или поступали проще, подкладывали под нужного человека, ребенка воспитывали согласно традициям Клана, но тот мог никогда и не узнать, кто его второй отец. Именно из-за этого, у Учиха не было такого жесткого разделения на Главную и Побочную Ветвь, как у Хьюга. При должном везении и таланте, любой мог подняться. Хотя преимущества все равно были у «сильной крови», но им тоже следовало пополнять свои ряды и разбавлять кровь. Это помогало сохранить сильные гены.
Впрочем, все это было неважно тогда. Я просто понимала, что не проредь Мадара-сама ряды старейшин и я бы никогда об этих детях не узнала. Правда, даже узнав я ничего не могла изменить. Только проверить, как они живут и оценить подготовку, ведь Мадара-сама не торопился признавать кого-нибудь из них своим наследником или наследницей, просто приглядывал за ними иногда в полглаза.
Я не могла стать женой Мадары-сама, по негласным законам не могла. Рождение Тошико ничего не поменяло, только усугубило ситуацию. Моя малышка хоть и обещала стать сильной куноичи, но (к чужой радости) не демонстрировала ничего необычного. Правда, я так и не смогла добиться внятного ответа, что ожидалось от младенца, но разве это важно? Главным было то, что она мой первенец и девочка. Вспоминать, что прошлые старейшины прямым текстом сказали, что родить мне сына не дадут, никто не собирался, но и возжелавшему официально получить меня Главе Клана перечить боялись…
Глупо. Сама ситуация вышла глупой. В конце концов, мы с Мадарой-сама и до рождения моего ребенка жили вместе, разве что постель не делили. С появлением Тошико все было и легче, и сложнее. Слишком медленно восстанавливающийся организм частенько подводил и я зачастую засыпала прямо у колыбельки, а просыпалась уже на своем футоне. Переодетая и укутанная в одеяло. Гадать чьих это рук дело не приходилось, я просто знала, а в какой-то момент и вовсе проснулась в объятиях. Было неловко, хотя я уже давно не испытывала такого чувства, но краснеть и мямлить не стала. Мне понравилось и я никого не собиралась выгонять из своей кровати. В конце концов, мы же взрослые люди! Надоело бегать от чувств и прятаться. Мне было даже плевать, что женой я не стану.
В данный момент никто не посмеет возразить, а после привыкнут. Тем более, Мадара-сама наглядно показал всем, как он относится ко мне. Теперь было дело за мной. И я сделала ответный шаг. Просто доверившись. Больше года с того момента прошло и я ничуть об этом не жалею. Пусть не жена, не наложница, а обычная любовница, но пусть хоть кто-то попробует что-то сказать в мою или Тошико сторону, сразу же поймут почему Мадару-сама называют Богом Войны. Я же просто купалась в его внимании, упивалась чувством своей нужности, впервые познав не просто близость с мужчиной, а именно тем, к кому тянулось сердце.
— Сумико-сама, почему именно вы вызвались идти на эту миссию? — напротив меня садится Хирузен, отвлекая от воспоминаний. Та еще головная боль, но шиноби сильный, не зря его Тобирама-сан гонял. Да и сейчас он еще не стал прожженным циником, искренне любит Коноху и верен… лично Тобираме-сану, что меня не слишком устраивает, но выбирать не приходится, остальные ребята еще хуже.
— Мне тоже интересно, — устало вздыхаю, когда рядом с первым парнишкой приземлился Кагами. Наверное не стоило в чайном домике останавливаться и заказывать данго. В пути бы они не стали меня донимать вопросами.
— Сару-кун, Кагами, любопытство не всегда хорошо, — если честно, меня весьма напрягает навязанное мне сопровождение. Два ученика Тобирамы-сана (и плевать, что Кагами так же и мой) и шесть охранников от Мадары-сама. Итого девять человек, каждый если не наследник, то не самый последний боец своего Клана. Правда, ни один из них не носит клановую символику, но на силе это никак не отражается.
— Сумико-сама! — Кагами мой ответ не понравился.
— В прошлый раз я действовала от имени Клана Учиха, в этот раз должна была действовать так же, — невозмутимо отзываюсь я, не слишком радуясь тому, что приходится все разжевывать. Вот одно неудобство от смягчившегося характера Мадары-сама, в прошлом он бы и не подумал делиться деталями письма с Хаширамой-саном. Впрочем, он бы все равно узнал, просто позже. Все же исчезновение кого-то из близкого круга Мадары-сама слишком заметно, невольно бы возникли вопросы. Так что он поступил верно, не став усугублять конфликт внутри деревни, но радости от этого я не испытывала. Может зря я настояла, что это мое дело? Нет, не зря. Посвящать еще кого-то в детали той миссии — рискованно. Все же это тайна двух Кланов, теперь вообще трех, пусть так и остается. — Я хочу разобраться и узнать правду.
Мой ответ их явно обескуражил и они не нашли что сказать сразу, а я не собиралась давать им возможность прийти в себя, кинув деньги за еду и отправившись на выход. Меня еще ждало увлекательное путешествие в Каминари-но-Куни и не менее интересное расследование произошедшего всего три дня назад. Мне даже было интересно, правда ли та куколка переборола мое внушение и печати Узумаки или же кто-то решил ее подставить. Я ставила на подставить, но не мешало бы убедиться. Жаль только, что в послании ясно говорилось об устранении всего Клана Чиноики, а не расследования.
***
Границу между странами мы пересекли так же, как в прошлый раз, без особых проблем. В указанное время нас ждали, там где и в прошлый раз и без промедления повели дальше. Дворец дайме встретил нас странной оживленностью и полным отсутствием траура. Такое ощущение будто не у них умер правитель, а мне все привиделось, послышалось. Подозрительно.
— Учиха-сама, вас уже ждут, — меня встретил не менее знакомый слуга, совсем не изменившийся за прошедшие года.
— Хм… — высокомерно приподнимаю бровь. Я не поняла, куда делась его предупредительность? Почему он позволяет себе такие вольности в моем отношении? Да и банальное гостеприимство где?
— Химе-сама велела сразу же проводить вас, — слуга торопливо кланяется, почти припав к полу. Впрочем, с него спрос невелик, он делает только то, что ему приказал хозяин. Зато его хозяйка явно заигралась. Стоп! Хозяйка? Не верится что-то. В прошлый раз я не заметила сильных женщин в его окружении, ведь дайме был осторожен и не желал конкуренции.
— Веди, — хищно улыбаюсь, давая знак своим сопровождающим, чтобы они следовали за мной. Пара жестов и вот уже им известны их роли. Все же брать весь отряд с собой на разговор, неразумно. Хватит и Кагами, ну, еще Хирузена, который был доверенным лицом Тобирамы-сана.
— Но… — он неуверенно посмотрел на сгруппировавшихся за моей спиной шиноби.
— У нас приказ не оставлять Сумико-сама одну, — Кагами мастерски изобразил
слегка туповатое одухотворенное лицо.
— Следуйте за мной, — мой холодный взгляд он понял правильно, поэтому быстро кланяясь, отправился показывать дорогу. Знакомую, ведь именно так надо было идти, чтобы оказаться в том павильончике, где Чиноики стала принадлежать дайме Каминари-но-Куни в полном смысле этого слова.
Нас ждали. Внутри уже сидело три человека, а снаружи две служанки услужливо откинули полог, третья поднесла чашу с водой, четвертая держала стопку полотенец. Ни дать ни взять, церемонии, как перед чаепитием. Жаль только, что я изначально предвзята. Меня даже дайме так не унижал, давая время привести себя в порядок, а не заваливаться к нему на поклон в пыльной одежде. Впрочем, спокойнее, я еще успею показать свои эмоции, поэтому делаем все, как требует этикет. Точнее, делаем вид, ибо я не собираюсь брать воду из непроверенных рук.
— Приказано пропустить только Учиха Сумико-сама, — если я прошла в павильончик легко, то перед шагнувшими вслед за мной Кагами и Хирузеном встал до этого мирно стоящий чуть в стороне почетный караул. Их копья звонко звякнули, скрещиваясь за моей спиной.
— Ясно, — мой голос предельно спокоен и я просто разворачиваюсь и огибаю двух истуканчиков.
— Учиха-сама? — мой маневр не остался незамеченным.
— Я не собираюсь ни с кем встречаться без своих помощников, — любезно оповещаю всех, прекрасно зная, что и в шатре меня услышали. — Ищите других исполнителей, мы уходим.
— Постойте! — с легким удивлением смотрю на выскочившего из павильона мужчину. Один из тех, кто ждал нас внутри, два других силуэта тоже поменяли положение, будто собирались вскочить. — Мы вас ждали, Учиха-сама. Простите наших слуг, они неправильно поняли приказ.
Мужчина выпрямляется, кидая гневный взгляд на своих людей. Картинный щелчок пальцев и пики поднимаются вверх, а сами охранники делают пару шагов в стороны. Служанки торопливо подносят чашу с водой парням, нервно поглядывая на гневливое начальство. Мне их отчасти жаль, ведь они пострадают из-за того, что слишком рьяно выполняют свои обязанности. Впрочем, куда интереснее, что мне предложат новые хозяева этих мест.
Продолжение следует…
