Учиха Сумико. Другая история

      Раннее утро, когда ночь уже не властна над миром, но и утро не заявило свои права. Предрассветная дымка и тишина, прерываемая лишь тихим шелестом листьев. Обманчивое спокойствие, стоит только покинуть дом Мадары-сама, как оно исчезнет, растворится, как туман под палящими лучами солнца. Пройдет еще не больше получаса, деревня начнет просыпаться и чувство тревоги станет ощутимым.       Война. Очень простое слово. Два слога, пять букв. Безликое на бумаге и такое страшное в реальности. Я оказалась совсем не всесильной, даже при поддержке сильнейших шиноби, ничего не изменить. Только оттянуть неизбежное. Вместо пяти лет передышки все десять. Интриги, шантаж, подкупы, убийства, а все ради того, чтобы не просто создать и укрепить деревню, но и вырастить несколько поколений бойцов, дав им возможность развиться, окрепнуть.       Задачу мы выполнили. Коноха действительно была красивейшей и сильнейшей деревней. Ну, а тщательно подобранная программа обучения шиноби, позволила воспитывать не только пушечное мясо из гражданских, но и достаточно перспективных джоунинов. Естественно, таких сразу подмечали Кланы и забирали себе. Если успевали. Все же пополнение часто требовалось и в АНБУ, которое по-прежнему курировал лично Тобирама-сан и… частично я (отдавать безопасность полностью на откуп Сенджу Мадара-сама отказался, самому же заниматься этим было лень), а значит бойцы через какое-то время становились Сенджу. В будущем главенство в этой богадельне он обещал передать одному из своих учеников. Да причем так ловко в этом их убедил, что каждый считал, что именно он будет удостоен этой чести. Однако мы оба понимали, что ни Хирузен, ни Данзо не подойдут, встать во главе сможет только тот, кто устроит оба Клана, иначе и быть не может. Власть в Конохе принадлежит основателям, в демократию пусть играют другие. В конце концов, именно Учиха и Сенджу позволили остальным жить в деревне, а не остальные вместе с нами создавали деревню. Эти глупцы перехитрили сами себя, согласившись присоединиться только в тот момент, когда им создадут кварталы.       Впрочем, думать о чужой глупости я особо не хотела. Если бы не сила Мадары-сама, никто бы всерьез Учиха не воспринял и говорить на равных с Сенджу мы бы не смогли, быстро потеряв свои привилегии. Однако взваливать все на одного человека было не осмотрительно. Нужны были еще бойцы, если не его уровня, то близко к нему, а главное верные нужным идеалам, которые бы продолжили наше дело дальше. Таким я считала Кагами, поэтому выполнила свое обещание заняться им вплотную с большим удовольствием, а позже и Мадара-сама подключился, когда заметил взгляды парня на подросшую племянницу. Парню нечего было делать под пятой Сенджу, ему суждено было занять положенное место в Клане. И единственное, что напрягало, это отсутствие признанных детей у Мадары-сама. Точнее, официально признана была только Тошико — моя и Изуны-сама дочь. Это могло бы сделать ее мишенью, но… дочурка оказалась подстать своему отцу, унаследовав большую часть сил. И пусть злые языки говорили, что будь у нее мать сильнее, она бы превзошла отца, это ничего не меняло. Девочка, уступая по силе чакры и ее количеству, брала талантом и изворотливостью. Она была моей гордостью и, сейчас я отчаянно боялась за нее, ведь удержать в деревне не получилось. В одиннадцать лет, она добилась разрешения на полевую работу и теперь за ней тенью следовал Шоджи.       Да, Шоджи. Сын женщины, убившей моих учениц и умершей от моей руки. Я бросила много сил, чтобы воспитать его верным, но так же не стала скрывать правду о его происхождении, его родителях. Это был большой риск, но в итоге он оправдался. Мальчик, воспитанный по законам этого времени, узнал правду из моих уст. Без прикрас, максимально подробно. И согласился с моим решением, проникнувшись еще большим уважением. Все же не зря я тратила свое время, становясь ему мудрым наставником и строгим родителем. Открытая информация нас даже сблизила, сделав отношения еще более доверительными. Именно поэтому я не боялась доверять ему дочь. Парнишку не получится подкупить, как и повлиять исподволь. Я об этом позаботилась, научив создавать защиту на разуме, единственное искусство, в котором не требовалось много чакры. Только вот даже такие предосторожности не гарантировали, что он сможет защитить мою дочь от всего, но тут уже ничего не поделаешь. Не тот характер у моей малышки, чтобы остаться в стороне.       Я ее понимаю, сама бы пошла на войну, все же и боец, и медик я сильный. Не сильнее Мадары-сама, но прочно занимаю место в первой сотне сильнейших бойцов Клана. Тешу себя мыслью, что в этом списке далеко не в конце, а скорее в середине, если не в первой тридцатке. По крайней мере, была раньше, а сейчас… сейчас я не полевой работник, я гарант стабильности. Мой Клан оценил умение влиять на Главу, да годы спокойствия способствовали упрочнению моих позиций. Главная ветвь не признала меня первой среди равных, но уважения я добилась. Уже мало кто вспоминал о слабой крови, я доказала, что это далеко не все. Только вот на поле боя меня все равно не пустят, ибо «Мадара-сама же будет волноваться».       Заговор. У меня не было другого слова, полностью определяющего мое отношение к происходящему. Однако кое-что сделать я все же могла. Десяти долгих лет поисков хватило, чтобы неко смогли увидеть того, кто стоял за нападением на меня. Увидеть, но не поймать, тот мастерски уходил от слежки, делая гадости, но пока по мелочи. Только вот с того момента, как Тошико получила право на полевую работу… тревога меня не отпускала и Некомата-сама предложил выход. Ловля на живца, в чьей роли буду выступать я. И был только один способ им стать по-настоящему — беременность. В прошлый раз, именно на нее среагировал противник. В этот раз это могло и не сработать, но… Мадара-сама хотел своего ребенка и уже давно. Я сопротивлялась этому желанию изо всех сил, не уверенная, что мне позволят родить наследника или наследницу. Ну, а после началась война и быть уязвимой в это время я считала глупым, но… если это единственный способ изловить недоброжелателя? Я все же была лакомым кусочком и то, что меня не трогали было подозрительным, вдруг он нацелится на Тоши-чан? И я решила рискнуть. Жаль, что разыграть беременность было нельзя, да я и не сильно-то стремилась, слишком хорошо понимая, в какую ловушку угодила привязав к себе сильнейшего Учиха.       Он обожал Тошико, но самым сильным якорем все равно была я. И мне даже думать не хотелось, как бы он среагировал на известие, что я собираюсь стать приманкой, более того, моя беременность будет не настоящей. Уж очень он болезненно реагировал на мое нежелание дать ему наследника, прекрасно осознавая мои резоны, но не принимая их. Учитывая все это, идею о ложной беременности пришлось откинуть. Только настоящая и в этот раз моим охранником собирался стать лично Некомата-сама. Благо, к тому, что я окружена кошками все уже привыкли и к новой приглядываться никто не будет. Тот даже развлекался этим, ведь я в очередной раз была заперта в деревне, взяв на себя большую часть бумажных дел и внутренних вопросов, пока трио сильнейших наводило шороху по всем направлениям. Если бы не Мито-сан, которой было даже хуже чем мне (Узумаки было тяжеловато справляться со своим мелким сыночком Дэйчи*, что характером пошел в отца), справиться со всем бы не получилось. Мне оставалось только радоваться, что мы с ней понимаем друг друга и остаемся если не подругами, то союзниками.       Вообще, чужие проблемы отвлекали лучше, чем свои. Все же Мито-сан приходилось сложно, ведь ее неугомонный муженек все же собрал биджу и раздал их странам. Да, он сделал это на десяток лет позже, чем планировал, но все же сделал. Правда, оставил Конохе Кьюби, воткнув его в Узумаки, но войну это не остановило. Шиноби с радостью ввязались в грызню и передел власти. Подозреваю, что не без чужой помощи, ведь я этот вопрос контролировала и по моим прогнозам можно было избежать войны мирового масштаба, но кто-то помешал. Пара случайных смертей, стремительные перестановки внутри дворов дайме, и вот уже звучат призывы встать под копье и покарать врагов. Учитывая богатство Хи-но-Куни и его слишком удачное расположение, роль врага досталась именно нашей стране. Райкаге так и вовсе припомнил уведенный у него из-под носа Клан с додзюцу…       Только вот первые удары на себя принимали по большей части не Учиха и Сенджу. Во время боев то и дело алели макушки Узумаки, взрывались кровавыми брызгами чужие шиноби или же гражданские, нападали на чужаков жуки-людоеды, отчаянно выли свирепые псы, капая на землю алой слюной. Каждый Клан или же просто шиноби делал свой вклад в победу. Прижать нас к стенке не получалось, хотя такое слаженное нападение и вызывало опасения. Однако повлиять на происходящее я была не в силах, лишь обеспечить надежный тыл, наладить поставки всего необходимого. Сейчас именно это было моей задачей.       Со вздохом поднимаюсь и отставляю чашку из-под чая. Дом слишком тих для меня одной, да и время на размышления прошло, солнце уже выглянуло из-за горизонта, утро постепенно отвоевывало свои позиции. Начался новый день и мне лучше отвлечься на требующие непосредственного участия дела, чем вспоминать прошлое, выискивая свои ошибки. Мне не стоит нервничать, это вредно, пусть и причины для подобного были. Уж очень подозрительно было такое долгое затишье и отсутствие действий непонятного врага. Иногда я начинала сомневаться, что им должен быть Куро Зецу. Лично мне отследить его не удавалось, а большинство неудач, как и начавшаяся война могли быть спровоцированы вовсе не им. Если бы не Некомата-сама, я бы думала, что схожу с ума, ведь мне не удавалось заметить чужой взгляд, но неко твердо говорили, что он был. Слежка пропадала в доме и в Резиденции Хокаге, чуть реже отсутствовала по пару суток, но не надолго. Стоило оттуда выйти, как все возвращалось на круги своя.       Я запуталась, не в силах понять откуда идет угроза. Только вот эти мысли ни к чему хорошему не приведут, поэтому я старательно обрывала себя и нагружала вопросами. Бумаги, общение с людьми, поставщиками сырья, посиделки с Мито-сан и обмывание косточек Дэйчи с Тошико, которые пусть в открытую не конфликтовали, но соревновались постоянно. Выигрывала во многом моя дочь, ибо была старше, зато Дэйчи был мальчиком и имел более сильную кровь и там, где моей кровинке приходилось прикладывать море сил, он проходил походя. Это раздражало обоих, а нас во многом забавляло и служило поводом для пари. Впрочем, с началом войны веселья стало меньше, а споры и вовсе сошли на нет. На смерть мы не любили ставить обе, а именно ее можно было ожидать, ведь дети не понимали простых слов, предпочитая набивать шишки самостоятельно. И мы обе были уверены, что Дэйчи не утерпит, рванет вслед за старшей подругой. Только вот в отличие от Тошико, он не мог похвастаться пробужденным наследием отца. Даже с одним томоэ, моя дочь превосходила его в бою, проигрывая лишь в количестве чакры. Все же разница в несколько лет — это серьезно.       — Сумико-сама, Тошико-сан и Шоджи вернулись, — рядом бесшумно возникла неко.       — Надолго? — для меня стало неожиданностью их появление, обычно об этом меня предупреждали заранее, а тут — глухо.       — Они вернулись после сопровождения обоза с продовольствием и медикаментами, — моментально пришел ответ. — Выйдут завтра с утра.       — Спасибо за информацию, — кидаю взгляд в окно, не нравится мне закат, слишком алый. Впрочем, не время для суеверий, у меня слишком мало времени для того, чтобы пообщаться с дочерью, не будем тратить его на пустяки.       Со стороны может показаться, что я среагировала слишком равнодушно, неторопливо приводя в порядок рабочее место и, только повторно убедившись, что все убрала, последовала на выход. Однако это впечатление обманчиво. Мне нестерпимо хотелось увидеть дочь, но… я Учиха и не имею права позорить фамилию, да и Мадару-сама. Ограничение, которое я получила автоматически с повышением статуса. Неприятное в такой момент, но нужное в другие.       Идти неторопливо, приветливо кивая встречаемым знакомым — мука, но поступить иначе я не могу. Во-первых, почти жена Главы и плевать, что официального обряда не было, пусть это в лицо Мадаре-сама скажут. Во-вторых, беременеть все же пришлось. Некомата-сама настоял на реалистичности, Мадара-сама был в восторге, когда старый кот заявился в дом и потребовал, чтобы я принесла еще котят. Слышал это не только он, но и добрая половина старейшин, которые боялись вдохнуть в присутствии Главы, а тут еще живая легенда, сын самой Ниби (я в это не верила, зато верили остальные). Естественно, изначальная тема, что обсуждалась забылась, нашлось кое-что поинтереснее, зато с меня стали сдувать пылинки все, загнав недовольство поглубже. Ну, я бы тоже не рискнула вызывать неудовольствие двух живых легенд, причем не только Клана Учиха, а всего мира. Уж очень сильны были, как Мадара-сама, так и Некомата-сама, да и тихим нравом не отличались.       Мне оставалось только отступить. Некомата-сама не оставил выбора, напомнив, что на мне висит долг перед ним. Я его сама признала, поэтому ничего не оставалось делать, как сдаться на милость победителя. В конце концов, я просто знала, насколько бережно неко относятся к «котятам», да и прошлый провал они себе не простили. Я выжила тогда чудом, как и Тошико. И имя этому чуду было — Хаширама. Если бы не он, мы бы так просто не отделались, он же буквально по кусочкам меня собрал! Второй раз может так не повезти, не говоря уже о том, что Сенджу банально нет в Конохе, причем обоих. Хотя Тобирама-сан в ирьедзюцу не блещет и это мягко сказано.       — Ка-сан! — улыбаюсь, распахивая объятия и ловя в них мелкий, лохматый вихрь. Благо, специальную защиту на живот я ношу практически не снимая, да и мал он был еще. — Это что, ка-сан? — моя малышка моментально замечает неправильность, подозрительно тыкая в слишком твердый живот. — Неужели?       — Это так заметно, да? — тихо смеюсь, отстраняя ее от себя, краем глаза замечая подошедшего поближе Шоджи. — Да, скоро у нас будет прибавление.       — Поздравляю, Сумико-сама, — негромко замечает мальчик, пока моя дочь с восторженными видом нарезает вокруг меня круги и с явным желанием задать сотню вопросов.       — Спасибо, — одариваю его улыбкой, хотя на мгновение замечаю некоторую неправильность в его поведении. Его взгляд… равнодушен? Нет. Показалось. — Идемте в дом, расскажете свои впечатления о прошедшей миссии.       — Это тайна! — щечки важно надуваются, но она поспешно заскакивает в дом.       — Да-да, — тихо фыркаю. Нашла кому о тайнах говорить, я при желании могу запросить информацию по любой миссии, должность позволяла. Хотя Мадара-сама и Хаширама-сан могли при желании оставить все в тайне, как и Тобирама-сан, но на моей памяти этим ни разу не пользовались. Или же я об этом просто не знаю, что более вероятно. Все же глупо думать, что только я могу проворачивать что-то не ставя в известность других, просто масштабы моих тайн небольшие, все же возможности несравнимы.       — Ка-сан, а уже сколько? — едва слышно интересуется малышка, пытаясь отвлечь меня. Только вот слишком явно, что невольно привлекает внимание.       — Ну… — усмехаюсь и показываю вначале пять, а после еще три пальца, не желая озвучивать вслух. Меня вознаградили два ошалелых взгляда.       — Месяцев? — вопрос получился на удивление слаженно, заставляя меня смеяться.       — Кто знает, — от лукавой улыбки не удерживаюсь. На деле, конечно, недель, даже живота не видно, а защита лишь дань моей паранойе. Я теперь никуда без оружия не ходила, сумев даже с Мито-сан договориться о специальных печатях на руках. Не таких мощных, как себе ставили Узумаки, но безоружной теперь не останусь, даже в душе. Хотя там точно не останусь, с водой у меня самые лучшие отношения, но душу все равно грела мысль, что я в любой момент могу распечатать тэкко-гаки или же пару кунаев с активными взрывными печатями. Можно и без них, вместимость печатей это позволяла.       — Ну, ка-сан! — возмущенный вопль, а я довольно посмеиваюсь, не собираясь говорить ничего конкретного. Все же Тошико не хватает внимательности и терпения. Хотя не только ей, Шоджи выглядел не лучше, а ведь должен был понимать, что за восемь месяцев они бы заметили изменения. Хотя… Шоджи старше Тоши-чан и на миссии ходит уже давно, ему простительно.       Мне удается отвлечь детей от моего интересного положения, пусть ненадолго. Вскоре опять начав забрасывать вопросами. Отчасти меня даже умиляли эти попытки меня разговорить. Сразу видно, что образованием ребят я занималась не зря. По крайней мере, они прекрасно усвоили, как во время беседы ненавязчиво вызнать чужую тайну. Их подвело только то, что у меня больше опыта. Жизнь куда более суровый учитель, чем любой педагог. В итоге, они сами не заметили, как рассказали все о своих злоключениях на миссиях и только после этого отправились спать.       Продолжение следует…