Забыть, чтобы вернуться.

Всеми фибрами своей души я противилась собственному возвращению. Я сопротивлялась искре жизни, что проникла в моё тело. Но одно обстоятельство заставило меня поддаться её влиянию. Это обстоятельство — мой единственный сын Александр. Я должна вернуться ради того, чтобы спасти его и вырвать из цепких когтей тьмы! Я готова пожертвовать собой ради сына! Никто не рождается без боли. И моё воскрешение, моё второе рождение, также не обошлось без мук. Разряд тока, прошедший через тело, доставил мне немыслимые страдания, словно бы меня одновременно пронзили тысячи острейших игл! Мышцы начали судорожно сокращаться, а кровь стремительно побежала по сосудам. Когда я распахнула очи, то в глазах неприятно «защипало» от, как мне показалось, невыносимо яркого света. Уши сильно заложило, будто бы мне влили в ушные раковины расплавленный воск. Дышать было невыносимо тяжело, создавалось впечатление, что мои лёгкие лопнут от избытка воздуха. Не выдержав, я закричала во всё горло словно новорожденный младенец. Крик, сорвавшийся с моих губ, был полон страданий. Но после того, как боль стала понемногу утихать, пришло осознание, что физические муки меркнут на фоне душевных терзаний…. Этот мир стал совсем иным и в нём нет уже тех, кто дорог моему сердцу, а этот факт доставляет гораздо больше мучений, чем удар молнии. Мой возлюбленный Габриэль сгинул в небытие, а тела моих добрых друзей давно стали кормом для червей. Мне предстоит жить с чудовищем, даже не надеясь, что мой светлый рыцарь Габриэль и мои верные товарищи спасут меня. Я осталась одна перед лицом чистого зла. Увидев, спустя четыре столетия взгляд синих жестоких ледяных глаз Влада, я завопила от осознания того ужаса, в котором мне суждено существовать. Демон победил и получил то, что он так жаждал. Вампир получил меня. Я задёргалась всем телом, пытаясь выбраться из плена тугих кожаных ремней, но я была слишком слаба, и даже если бы мне удалось освободиться, то вряд ли бы я устояла на своих двоих и смогла бы убежать. — Любовь моя. Влад погладил меня по щеке и хищно облизнулся. Боюсь предположить, что его возбудило: желание овладеть моим телом или же жажда моей крови. А может быть и всё сразу. Я не хотела, чтобы он прикасался ко мне, посему запротестовала. Но мой голос прозвучал очень тихо и больше напоминал скрип ржавых петель нежели хрустальный звон колокольчиков. — Не трогай… меня… — Ты как и прежде — само очарование. Я перевела взор на Александра. Даже не верится, что это он! В последнюю нашу встречу он был маленьким мальчиком, а сейчас я вижу взрослого и уверенного в своей правоте мужчину, так похожего на своего отца…. Они с Владом принялись освобождать моё тело от стягивающих ремней. Как только моя левая рука освободилась, я, настолько крепко насколько смогла, схватила Влада за предплечье. Он немедленно оставил своё занятие, явно ожидая истерики с моей стороны, однако я больше не собиралась причитать и плакать. Мне ещё предстоит пролить немало слёз в будущем. — Я устала… — Понимаю, ты прошла через невероятно болезненный процесс. Совсем скоро ты сможешь отдохнуть, радость моя. — Да, мама, мы подготовили для тебя чудесные апартаменты, — включился в разговор Александр, — Там ты сможешь восстановить свои силы. А после ты насладишься всеми яркими красками современного мира! Обещаю. Я помотала головой: — Нет… Вы не поняли…. Я не об этом…. Я… — говорить всё ещё было трудно, поэтому мне пришлось выдержать довольно длинную паузу прежде чем продолжить, — Я устала убегать…. Это ведь бесполезно, и ты доказал сие, Влад. — Признаюсь, я ожидал куда более бурной реакции от тебя, — хоть Влад и бросил сию фразу, я видела, что он ждёт от меня подвоха. Я могу его понять. Я неоднократно обводила его вокруг пальца. — Я предала тебя и за это расплачиваюсь по сей день. И раз я вновь оказалась рядом с тобой, то…. Я должна с гордо поднятой головой… Принять свою судьбу. Я постараюсь не препятствовать нашему воссоединению. Молю тебя лишь об одном… Дракула насторожился: — О чём? — Не делай меня подобной себе в ближайшее время, — на одном дыхании произнесла я, — Пожалуйста… Я знаю, что ты помышляешь о подобном и когда-нибудь воплотишь сию мысль в реальность… Прошу тебя, дай мне время насладиться жизнью прежде, чем я вновь окунусь в объятия смерти… — Об этом пока рано говорить. Вампир старался не смотреть мне в глаза, потому что понимал, что сделав это он потеряет контроль над ситуацией и пойдёт у меня на поводу. Влад не хотел мне ничего обещать. Но я в своём плачевном положении, была настроена решительно. Мне нужно было быть уверенной в том, что я не пополню ряды адских тварей в ближайшем будущем. — Посмотри… мне в глаза, Влад. Прошу… Мельком взглянув на Александра, явно с большим нежеланием он сделал так, как я велела. И как только он это сделал, стало ясно, что Влад проиграл. — Поклянись мне… Поклянись жизнью Александра, что не сделаешь меня подобной себе в ближайшие дни. — Я клянусь, что не сделаю тебя вампиршей… в течение полугода. А по прошествии этого времени всё будет зависеть только от тебя, Мария. *** Первые мои шаги в новой жизни были болезненными. Казалось, что каждый раз, когда моя ступня касалась поверхности пола, мне вгоняли в ногу острый гвоздь. Не в силах терпеть подобные мучения, я падала, но потом переводила дыхание, вновь поднималась и продолжала разминать непослушные ноги. Ведь не тот силён, кто никогда не падал, а тот, кто падал, но вставал. Помимо прочего, моё самочувствие тоже оставляло желать лучшего. Иногда меня охватывал дикий жар, порой сильно кружилась голова, а временами тошнило. Я думаю, что мой организм просто адаптируется. Но возможно, что моя душа попросту пытается отторгнуть чужое тело. Почему чужое? Потому что это тело не обладает памятью. Это тело не помнит, как отец целовал меня в макушку перед сном, благословляя тем самым на спокойные и приятные моему разуму сновидения. Это тело не помнит тёплых объятий кормилицы Моны, когда та успокаивала меня после очередного скандала с моими лжеродителями. Это тело не помнит нежных прикосновений возлюбленного Габриэля, когда тот любил меня. Это тело не помнит, как мой крошка сын пил молоко из моей груди. У этого тела новая память. Наполненная негативными эмоциями, отчего я чувствую себя грязной и опороченной. Что я помню? Извращённые действия колдуна, который ублажал себя с моей помощью? О, да. Квентин часто надругался надо мной и совершал порой немыслимые для нормального человека вещи. Он не следовал нормам морали и этики, поэтому давал полную свободу своим потаённым мерзким желаниям. В своей порочной страсти он был… ненасытным. Что ещё познало это тело? Чудовищную боль от электрического разряда, которая до сих пор неким эхом отдаётся внутри меня. Всё. Но я знаю, что это только начало. И я боюсь предположить, что это тело ещё узнает впоследствии… — Ты уже на ногах, радость моя? Что же, это очень хорошо. Нас ждут дела. Очень многое надо обсудить. Я стояла возле зеркала, разглядывая своё отражение в нём, когда услышала вампира. Голос Влада звучал сверху. Подняв голову, я увидела, что он висит на потолке вниз головой, словно летучая мышь. Как давно он здесь? Как долго он следил за каждым моим движением и пытался уловить любую мысль, возникшую в моём мозгу? — И что же ты хочешь со мной обсудить? Наверняка список правил, которому я должна беспрекословно следовать. Или попытаешься мне доказать, что вечная жизнь не так уж и плоха? Только пожалуйста, пока не говори ничего о любви… Твои слова могут доставить много боли нам обоим. — Милая, я же не граммофон, чтобы проигрывать одну и туже пластинку раз за разом. Я недоуменно воззрилась на Влада. Что он сейчас такое сказал? Какой ещё «граммофон»? Я, конечно, поняла, что данное слово происходит от сочетания нескольких древнегреческих составляющих, такие как «грамота», «письмо», «звук». Но смысл значения «граммофон» не стал яснее. Ещё и пластинки какие-то…. Влад спрыгнул с потолка и снисходительно улыбнулся. Так улыбаются маленьким детям, когда те задают взрослым вопросы о мире: — Вот-вот, Мария, именно об этом я хочу с тобой поговорить. Об изменениях. Человечество развивалось, совершило множество открытий, создало невероятные машины и написало огромное количество научных и художественных трудов. Мир сильно изменился, и тебе необходимо узнать обо всех изменениях и принять их. Восторженность Влада не возымела на меня никакого эффекта: — Это пустая трата времени. — К чему этот пессимизм? Ты же всегда раньше стремилась к знаниям, любила книги и беседы с заезжавшими в княжество учёными мужами. Я печально вздохнула. Может быть, я стала серой копией самой себя? Неужели в действительности огонь любознательности во мне погас? Ведь в далёкие времена я стремилась к познанию таинств этого мира. Мне с самого детства хотелось понимать природу тех или иных явлений и изучать историю и культуру различных народов. Я ощущала трепет перед новыми знаниями. А сейчас… я чувствую лишь грусть и щемящую тоску. — Ты зажата, Мария! Ты сама себя загнала в тесные рамки. Раскрепостись и получай удовольствие от нынешнего положения. Почувствуй пряный вкус новой жизни! — видя, что и эти его слова, не произвели на меня впечатления, он добавил, — Это трудно, я понимаю, но игра стоит свеч. Если ты боишься чего-то, то не думай об этом. Я помогу тебе со всем справиться. Ведь так поступают те, кто любит, верно? — Я же просила тебя ничего не говорить о любви! — раздражённо сказала я. — Четыреста пятьдесят лет я молчал. Этого вполне достаточно. Не находишь? Вампир подошёл ко мне совсем близко и попытался поцеловать меня, но я положила раскрытую ладонь ему на губы, тем самым остановив его. Он недовольно закатил глаза: — Следовало ожидать, что ты всё равно будешь строптивой. — Не сейчас, Влад. — А когда? — я промолчала, что немного разозлило вампира, — Ты опять играешь со мной, Мария! — Нет. Не играю. Я сказала, что не буду препятствовать нашему союзу и это правда. Но мне нужно немного времени. Я должна к тебе привыкнуть. В тебе осталось множество черт, которыми ты обладал ранее. Но появилось и множество иных, доселе незнакомых мне. Пока я не пойму, каким ты стал спустя четыре с лишним века, я не смогу ответить тебе взаимностью и не смогу впитать в себя новые знания. Тон Влада вновь смягчился: — Если это истинная причина, то я готов раскрыть перед тобой все тайны своей искалеченной души. Только если ты намеренно не будешь закрывать от меня своё сердце. А ты это и пытаешься сейчас сделать. Мы оба знаем, почему ты не готова. Я помотала головой, давая Владу понять, что не стоит развивать тему далее, но он нарочно продолжил гнуть линию: — Ты не готова принять всю эту ситуацию, потому что думаешь о Нём. Дорогая, ты ведь понимаешь, что Габриэль мёртв уже очень давно? — Не надо мне об этом напоминать. От осознания сего факта не становится легче, только острее чувствуется боль… Единственный мужчина, которого я по-настоящему любила был Габриэль Ван Хельсинг. Я никогда не думала, что банальная девичья влюблённость в благородного рыцаря, перерастёт в сложное фундаментальное чувство. За красивой внешностью, я смогла разглядеть большое и доброе сердце, которое пленило меня. Я полюбила Габриэля. Полюбила вопреки всем недостаткам. Даже его дурацкие привычки были мне дороги. Мне остаётся лишь вспоминать те немногие моменты нашего с ним совместного счастья и хранить верность своей любви. Да, я буду рядом с вампиром, но хранителем ключа от моего сердца всегда будет только Габриэль. Я прикрыла глаза, пытаясь сдержать подступающие слёзы, а Влад тем временем сказал: — Прошу, не плачь, моя милая. А если ты всё же хочешь это сделать, то дождись, когда я уйду. Понимая, что контролировать эмоции я уже не в состоянии, без лишних церемоний я произнесла: — Тогда уходи. Оставь меня наедине с моим личным горем. *** Я покружилась вокруг своей оси, будучи одетой в серо-голубое шерстяное платье с расшитым золотой нитью цветочным узором: — Ну и как? Я не выгляжу смешной? — Ничуть! Это платье вам очень к лицу! Подобрать бы ещё к нему шляпку и вообще будет замечательно. — Вам? Мы же вроде договорились общаться на «ты». — Ах, да. Извини. Это платье Тебе очень к лицу! — чуть улыбнувшись сказала рыжеволосая красавица Элизабет. Влад подослал эту милую девушку помочь мне с гардеробом. Поначалу, Элизабет была очень скована и встревожена, но затем мне удалось её успокоить. Я поблагодарила её за заботу обо мне и высказала сожаление насчёт её нынешнего положения. Нельзя сказать, что после первой нашей встречи мы стали закадычными подружками, однако между нами возникла симпатия. Элизабет солнечная девушка, оттого мне было очень приятно начать с ней общение. Возможно, со временем мы в действительности сможем подружиться и довериться друг другу. По крайней мере я точно не допущу, чтобы эта несчастная девушка стала очередной жертвой вампира и его прихвостней! Хотя, я полагаю, помимо меня у неё есть ещё один защитник…. Элизабет рассказала мне много интересного о нынешних принятых нормах ношения дамского наряда, после чего с неким азартом, из предоставленных нам одеяний, мы стали подбирать комплекты, подходящие моей натуре. Это были как и повседневные платья, так и вечерние, как летние, так и зимние. Во время примерки мы так сильно увлеклись, что даже позволили себе забыться и поддаться веселью. Мы смеялись и немного дурачились. Я думаю, что нам обеим было это необходимо. — И как только женщины согласились ходить в таком туго затянутом корсете? В нём же трудно дышать, да и ходить проблематично! Я уверена, что это происки мужчин! — Возможно, но мечта о тонкой осиной талии крепко засела в женских головах. Правда некоторые женщины доходят до крайности хотят иметь очень-очень-очень тонкую талию. На эту тему, я в одном модном журнале французском видела карикатуру смешную, — заметив некое замешательство на моём лице, Элизабет тут же пояснила, — Журнал — это такое печатное издание, которые выпускают с определённой периодичностью. Там разные текстовые статьи есть, часто с картинками. — Журнал похож на книгу? — Скажем, он из той же области. — Будет интересно посмотреть парочку этих журналов. — Я не уверена, что в здешней библиотеке найдётся нечто подобное. Я безуспешно попыталась ослабить завязку на корсете, посему Элизабет подоспела мне на помощь: — Так вот, в том журнале была картинка, изображающая женщину, которой двое слуг затягивали корсет. В итоге они так его сильно затянули, что верхняя часть тела дамы отделилась от нижней и вылетела в окно. — Ой, ужас какой! Надеюсь в реальности до такого не доходит! А то это можно было использовать, как метод пытки или даже казни! Девушка звонко рассмеялась, а я же издала нервный смешок, невольно вспомнив, о жутких казнях Влада Цепеша. — Корсет это ещё пол беды. Кринолин! Вот настоящий ужас! Я ужасно рада, что современные женщины отказываются от его ношения. А то в нём походишь на бабу на чайнике! — На чайнике? — Это посуда такая. Чай в ней заваривают. — Это напиток такой? — Угу. — Я его никогда не пробовала. — Досадное упущение. Нужно наверстать! — Боюсь, мне слишком многое необходимо навёрстывать. Наш разговор был прерван стуком в дверь и дальнейшим появлением в моих апартаментах человека, которого я желала бы никогда более не встречать. Григорий Вакар, ядовитый змей, оказался в действительности очень изворотливым человеком. Он сумел выжить и довольно респектабельно просуществовать несколько столетий. Однако теперь, я сделаю всё возможное, чтобы его славная жизнь закончилась. Можно сказать, что я объявляю ему войну. Я отомщу ему не только за себя, но и за всех тех, кто пал в результате его козней. — Рад нашей новой встрече, Мария. — Не очень в это верится, ибо радости в твоём голосе не слышно, Григорий. Зачем ты сюда явился? Произносить гнилые и лживые речи? Если да, то прошу, избавь меня от этой болтовни. Потявкать, словно вредная собачонка ты ещё успеешь. — Конечно-конечно, этим я займусь позже, когда ты достаточно окрепнешь и будешь готова выслушать горькую правду, которую принимать не хочешь, — оскалился Вакар, — Сейчас же, я пришёл за этой девчонкой. Ей уже давно пора готовить нам ужин. Элизабет закатила глаза тяжело вздохнула и уже было сделала шаг по направлению к Вакару, но я жестом велела ей остановиться: — Эту девчонку, как ты выразился, зовут Элизабет Катона, и будь уж так любезен, не забывай об этом. — Постараюсь, — криво улыбнувшись, ответил Вакар. — Да и отныне кухарить для вас она больше не будет. Думаю, вы мужчины, вполне можете справиться с этой обязанностью. Ведь, насколько я помню, мой сын предложил Элизабет быть моей… — Фрейлиной, — тихонько подсказала Элизабет. — Да, точно, спасибо. И раз так, то не пристало представительнице моей свиты надрываться на кухне. Согласен? Вакар перестал натянуто улыбаться, его начало по-настоящему злить то, как я с ним общаюсь. Он было открыл рот, чтобы как-то противостоять мне, но я его опередила: — Ты, конечно, можешь побежать и наябедничать на меня Владу, но будем честны друг перед другом, твоё слово для него в данную минуту против моего ничего не значит. Тем более в таком незначительном вопросе. Вакар побагровел от злости. Он ненавидел быть в проигрыше. Ничего не ответив, он, ворча себе под нос, буквально выбежал из моей комнаты. Я осталась довольной собой. — Здорово! — с неким восхищением отозвалась Элизабет, — Я обожаю моменты, когда этого типа ставят на место! — Знаешь, когда-то очень давно, я его по-настоящему боялась. Он казался мне сильным соперником. Я видела его злую натуру и страшилась тех козней, которые он мог выстроить против меня. Но позже я осознала, что он всего лишь жалкий интриган, лишённый силы воли и смелости. И вот тогда на место страха пришло презрение. Так что не смей его бояться. Он жалок. Эта сволочь заслуживает только презрения по отношению к себе. Из-за него пострадало слишком много людей. Возможно позже, я расскажу тебе, как именно этот человек портил жизнь окружающим. Но пока я не готова говорить о прошлом. Повисло молчание. Каждая из нас явно задумалась о собственных душевных ранах. Глядя на Элизабет, я понимала, что в её жизни было трагическое событие, которое до сих пор терзает её. Интересно, с чем именно оно связано? Придёт время — узнаю. — Можно спросить? — Да? — Ты ведь не любишь графа? Я не стала таиться: — Не люблю. — То есть, ты с ним против своей воли? — Я птица подневольная, — горько ухмыльнувшись, ответила я девушке, — Вкус свободы я чувствовала лишь с одним человеком. И хоть я понимаю, что свидеться в этом мире нам более не суждено, я всё равно грежу о нашем свидании. Но, увы, это никак невозможно…. Рыжеволосая девушка, уверенным тоном, произнесла: — За последнее время я поняла одну истину: нет ничего невозможного. Если уж Дьявол творит немыслимые вещи, то куда ему тягаться с Господом?