***
— Она даже не поняла, что что-то не так, — устало вздохнула Ванда. — Потому что не знала, как вообще должно быть. Конечно. Зрение-то вернули, а рассказать о том, как все должно быть — забыли. А опьяненная своим успехом Ванда, признаться честно, даже не подумала о том, что что-то может пойти не так… — Твой грозный взгляд в этой ситуации не поможет, — продолжила Ведьма, так и не дождавшись реакции от собеседника. — Я не уверена, что вообще возможно… научить ее видеть цвета. Максимофф даже искренне восхитилась — она и не думала, что хмурый Джеймс может стать еще суровее. Но пролезть в его голову и узнать истинные чувства все еще было невозможно, потому что в отличие от Пегги Барнс помнил, с кем имеет дело. — Если ты так переживаешь за Пегги, то можешь сказать ей лично, — как бы между делом отметила Ванда. — Думаю, что ей было бы приятно услышать это от тебя. Но Барнс, так и не сказав ей ни слова, лишь загадочно усмехнулся и… ушел. А Алая Ведьма вдруг поняла, что она может справиться с чувствами далеко не всех людей.***
— Вот видишь. Все равно я… неправильная. Ходячее недоразумение, — выдала вдруг Пегги. Уже около пяти минут она стояла у зеркала и безостановочно расчесывала волосы. Нервы, определенно. Ванда решила не тянуть с этим слишком долго и сообщила Пегги такую… новость. Вот вроде бы, должно быть грустно, но… она же все равно видит, так? Пускай мелкие предметы все еще расплывались, пускай имелись некоторые проблемы с восприятием, но Маргарет получила зрение. А это, пожалуй, самое главное. И только Ванда знала небольшой секрет Пегги. Ее по-настоящему расстроило лишь то, что она не сможет увидеть настоящий цвет глаз Джеймса. Максимофф ведь обмолвилась уже, что они у него правда красивые. — Вот вроде бы, все получилось, а в итоге я все равно проблемная, — продолжила девушка. Бедные волосы уже начинали наэлектризовываться. — Еще и Ванду расстроила. Она ведь так порадовалась, что все получилось… И Стив радовался. И даже этот Тони выдавил из себя: «Поздравляю!». А теперь все ходят виноватые, унылые какие-то. — Неправильная я, вот, — уже заметно тверже сказала Маргарет. Собственное отражение в зеркале до сих пор было ужасно непривычным. Пегги уже успела прийти к выводу, что она точно не красавица. Так, что-то средненькое. Допустим, Ванда выглядит намного интереснее что ли. Пегги, конечно, не эксперт в этом, но… — Ты спишь? Сегодня ситуация немного изменилась. Сейчас они расположились в комнате Пегги, а она сама делала вид, словно вообще не в курсе, кто там целовал Джеймса. Все нормально, да. Почти. — Что же для тебя тогда правильно? — вдруг спросил мужчина. — Металлическая рука? Отсутствие памяти? Поломанная психика? Множество убийств за спиной? Давай, мне интересно. Маргарет от такого совсем растерялась. А ведь, если подумать, то все ее проблемы действительно ничто по сравнению с тем, что пережил Баки. — Значит, ты тоже неправильный, — вздохнув, отозвалась Пегги, привычно укладываясь под боком Джеймса. — Чуть-чуть более неправильный, чем я. Не переубедишь меня, я же ходячее недоразумение. И то, что они встретились — судьба, определенно. — Два сапога пара, — заметил Баки, поймав полный непонимания взгляд. — Русская пословица. — И что она означает? — Заволновалась. Опять. Это выдал предательски дрогнувший голос. — Так говорят про людей, которые не являются обычными, что делает их идеальными партнерами друг другу. Старые замашки Джеймса Бьюкенена Барнса, мастера в обращении с женщинами, начинали возвращаться. Пегги не знала, но сейчас она была одного цвета со звездой на железном плече.