Фил The Summer

И я долго хранил в уме, Под запретом спасительную мысль, Что может что-то случиться, И мне отвязаться придется от своих писем. И такое что-то случилось, Да, но вместо того, чтобы бросить, Я налег еще больше, собрал все силы. Ну и все - теперь, как у взрослых. Я не слишком доволен - ни собой, ни отдачей, И я не слишком-то понял, для чего предназначен, Но ты примешь все - вот это удача! Влади (Каста), «Скоро буду»

      Саня выглядел воплощением раскаяния – 100 кг живого, трогательного до слез и смешного до колик в животе раскаяния.       Вы когда-нибудь видели шкаф, на цыпочках повсюду следующий за тростинкой и умильно сюсюкающий с виноватым видом ей вслед: «Ну, детка... Ну, заинька... Радость моя! Свет очей моих! Смысл моей жизни! Самая прекраснейшая женщина во вселенной! Ну, прости меня... Я больше так не буду. Честное адвокатское. Капли в рот не возьму. Ну что мне сделать, а?» А я видел. Это зрелище на десять баллов!       Ляля молчала. Я сначала хотел было вмешаться, вставить свои пять копеек – мол, мир, дружба, жвачка, любовь и «ребят, ну вы чего?», но подруга выразительным взглядом дала понять, что если я открою рот – испорчу ей всю малину. У нее свои планы на запланированный подарок судьбы в лице раскаявшегося и все осознавшего до следующего срыва мужа – не лезь. Поэтому я с не менее покаянным видом – должна же быть мужская солидарность – давился смехом.       Полвоскресенья я бездельничал, наслаждаясь комфортом и удобствами квартиры Белых, исподтишка наблюдая за спектаклем. У них кайфовый балкон с чилл-аут зоной, оборудованный для ленивого релакса. Слушал музыку, вкушал запасы из холодильника – отходняк после попойки еще не отпустил - и шарился в сети.       Потрындел с Мишкой: заценил его новые арты, после которых пришлось бежать в душ. Талантливый он, сука, ничего не скажешь. Потом поржал с его рассказа о том, как он со своим парнем шторы новые вешал в квартире (немного позавидовал, тоже так хочу), для проформы попищал над очередной порцией открыток с котиками. Почитал его переписку с каким-то фейком, предлагавшим ему заняться с ним виртуальным сексом. Петренко, то есть Kiki Tooru, постоянно кто-нибудь предлагает заняться виртом. Несколько раз на день. Популярный персонаж. Опять поржал. Мишкины ответы – это поэма. И подивился тому, сколько в сети неадекватов встречается. А может, просто очень одиноких людей. Для которых, как и для меня, интернет – вторая жизнь, порой более реальная, чем мир вокруг.       Заметил в онлайне Summer. Мы почти неделю не разговаривали – я жил подготовкой к отъезду и боялся ему проболтаться. Summer всегда чувствует, когда я не настроен общаться – говорит, это по построению фраз видно. И обычно сам уходит в оффлайн. Иногда надолго. А тут горел зеленый значок.       Странная штука, но я каждый раз нервничаю перед тем, как начать с ним беседу. Могу минут пятнадцать думать над тем, что написать. Обычно моей оригинальности хватает на: «Привет!». Казалось бы, мы три года знакомы, даже пережили совместный, так и не случившийся в реале, роман. Остались друзьями. А я все равно не могу привыкнуть к мысли, что чем-то его зацепил. Каждый раз думаю о том, что вот этот разговор – последний, рано или поздно я ему окончательно надоем. Как маньяк перечитываю потом наши переписки, пытаясь найти подтверждение тому, что я ему уже опостылел и отвечает он из вежливости.       Все-таки у меня невероятное количество комплексов. Как бы от них избавиться-то?       Ляля говорит, что один плюс есть: я хотя бы осознаю, что они у меня есть. И что это именно комплексы. Осознание проблемы - первый шаг к ее решению. Второй – желание от них избавиться. Я уже в пути, короче. Третий, с ее точки зрения, - скрупулезно искать свои сильные стороны и культивировать их. Ляля считает, что у меня масса достоинств, первое из которых – отличное чувство юмора и самоирония.       - Человек, который умеет найти смешное в любой ситуации и посмеяться над собой, выживет. Несмотря ни на что, - вот ее мнение.       А еще я очень искренний и открытый. Говорю то, что думаю. Это сейчас такие редкие качества, что они на вес золота. Я не способен на подлость, с ее точки зрения. Не уверен, что это моя сильная сторона. Я из-за нее постоянно страдаю. Ляля, мой личный психолог, а временами и психотерапевт, утверждает, что это все фигня. И что мне просто необходимо обжечься не раз и не два, чтобы в дальнейшем, встретив человека, который полюбит меня именно за эти качества, держаться за него. Не за козла огородного, который будет мной помыкать и пользоваться моей наивностью. Мол, до сего момента я все время козлов выбирал. Она, кстати, очень долго шипперила нас с Мишкой, яойщица несчастная. Пока не признала, что двум таким ромашкам вдвоем в реальной жизни придет аллес капут.       Насчет Summer у нее сбоит. С одной стороны, он ей не нравится, так как ничего не рассказывает о себе из реала, с другой... Он же тогда... хотел приехать. Хотя Ляля считает, что он мог мне мозг делать. И нифига бы не приехал, раз позже слился. А я видел билеты. Summer кинул мне фото после моего возращения в сеть. Города отлета видно не было, а вот место прибытия – Новосибирск. И дата совпадает. Он тогда написал, что сохранил их как напоминание: не путать вирт с реальностью. Каждая его попытка их соединить оборачивается катастрофой. Я после его слов... ох. До меня дошло, что он пережил. Какое разочарование.       «Ты не разрешил мне быть с тобой в горе. Я все понимаю, Ива. Но... я бы просто мог тебя поддержать. Как друг. Я тебе сразу сказал: я ни на чем не настаиваю. Не срастется – значит, так тому и быть. Но ты этого не захотел. Ты даже не допустил мысли отнестись ко мне как человеку, который тебя любит, а не выдуманному персонажу из сети. А я не выдуманный. Я такой и есть. Мое признание – не просто слова. Не имеет значения, как меня зовут, чем я занимаюсь и какой марки пью кофе. Это все можно узнать. Уже глядя друг другу в глаза. А мои мысли – они всегда были у тебя на ладони. Но людям почему-то всегда важна эта чертова оболочка. Без фантика конфета не вкусна».       Это было продолжением того первого разговора после моего отсутствия. Мне было очень стыдно. Я не знал, как извиниться, как объяснить свое поведение. Я промолчал, когда нужно было сказать. И в итоге... вот.       Ляля предположила, что, может, он себя не показывает, потому что... страшненький. Или уродство какое есть. Дефект. Очень похоже на то, если ориентироваться на его суждения. Подруга иногда бьет словами наотмашь. Мне стало еще горше. Потому что... я бы... после всех этих трех лет безуспешных поисков... Мне все равно, что там не так с внешностью Summer. Я и сам не эталон мужской красоты. «Миленький», повторюсь, - сомнительный комплимент для парня.       Он удивительный – вот, в чем я не сомневаюсь. И момент, когда я мог ему об этом сказать, упущен. Сейчас, когда он решил все оставить в виртуале, а я малодушно согласился с ним, мои признания прозвучали бы фальшью. Ну, знаете по принципу: все равно ж поезд ушел, чего бы и не расшаркаться на безопасном расстоянии?       Нам надо было бы поставить точку в общении. Честно. Но он не отпускает. Да и я... я тоже не хочу его терять. Пусть хотя бы так, но я знаю, что есть человек, который выбрал меня... наверное, потому что я искренний и открытый. А я не оправдал его надежд. Но он меня простил. Как смог, конечно. У всех есть слабости и страхи. Это дорогого стоит.       - Ляленька, душа моя, жизнь моя, ну хочешь на колени встану? – донесся до меня умоляющий бас из гостиной. Я с интересом выглянул – такое пропускать нельзя: Санёк с грохотом обвалился на пол и принялся Ляльке руки нацеловывать. Подруга, похоже, поняла, что хорош уже над благоверным издеваться, и сухо бросила:       - На следующей неделе поедем к моей маме. Папе с ремонтом помочь надо на даче. И картошку посадить. И ты обещал починить шкаф на кухне. А еще... помнится, кто-то собирался привести в порядок МОЮ машину.       - Все будет, котеночек. Все, что захочешь! – расцвел от счастья Санёк. – И шоппинг, да? По магазинчикам походим?       - Ну не зна-а-аю, - протянула Лялька, но глазки у нее заблестели. – Ты все время ноешь!       - Я не буду, клянусь, рыба моя! Сам тебе в примерочную шмотки носить буду. Хочешь?       - Хочу! – решительно ответила Ляля.       Я тихонько захихикал, прикрыв рот ладонями. Кто бы мог подумать? Ох, эти тонкости семейных отношений мне, наверное, никогда не понять.       Блин. Я притих на балконе – из гостиной звуки становились все подозрительнее и подозрительнее. Особенно это сдавленное Лялькино: «Давай хотя бы в ванную, чудовище! У нас гости». На что Саня пробухтел: «Он парень – он в теме».       Кхм-кхм. Ладно. Конечно, я в теме. У меня ж каждый день секс по расписанию. Я сосредоточился на экране планшета.       «И долго ты еще будешь свое «Привет!» набирать и стирать?» - прилетело мне от Summer.       Я вздрогнул и вытер резко вспотевшие ладони о спортивные штаны. Вот он всегда так: и подстебнет, и даст понять, что ждет. И тоже соскучился. Иначе с чего бы ему гипнотизировать в ожидании хоть какого-нибудь повода завязать беседу окошко нашей переписки?       «Привет!» - разродился я.       «Наконец-то, Ива. Не прошло и получаса», - язвительное, конечно.       «А тебе заняться нечем?» - уколол я в ответ.       «Есть. Мне всегда есть чем заняться. Сейчас, например, я занят психологическим экспериментом: поведение одной нерешительной особи только предположительно мужского пола в неловкой ситуации», - настрочил Summer.       «Сука, - отписался я и хмыкнул. – И я не предположительно, а очень даже достоверно мужского пола. Хуй на месте. Значит, парень».       «Не убедил».       Ну-ну. Зараза ехидная.       «Тебе фото прислать?» - веселился я. Это, кстати, стандартное мое общение с Summer. За исключением тех случаев, когда... когда просто хотелось немного тепла. От него. Тогда он менял тон. И становился таким, что... Ладно. Все. Я живу реалом. Я больше не статист в этом непонятном «живом» мире. Мой новый девиз!       «Нет. Хуй, Ива, еще не делает мужика мужиком», - срезал меня мой драгоценный собеседник.       «А что делает?» - пусть поделится. Вдруг чего нового узнаю?       «Поступки», - емкое в ответ.       «Поступки совершают и женщины. Тоже не аргумент», - отбил я.       «Смотря какие поступки...» - слишком расплывчато, мой друг.       «Дурацкие стереотипы, - спорил я. – Тебе не кажется, что любой поступок просто характеризует самого человека, как личность, без определения пола? Человек или что-то делает по жизни или не делает. А кто он в данном случае – баба или мужик – не имеет значения».       «Вау! Ты со мной споришь?» - и куча удивленных смайлов.       «А че? Низзя?» - смайлик в черных очках. Вообще, как можно писать без смайликов? Не представляю, как люди раньше обходились без них. Одна рожица – и уже все ясно. Да, я сетевой задрот.       «Присылай фото хуя. Подрочу», - ушел от спора Summer. И это тоже в его репертуаре.       Не то чтобы мы не разговаривали всерьез - скорее, наоборот. Чаще – как раз очень серьезно и на личные темы. Много спорим. Но никогда до ссор. Summer... Он деликатно умеет тормозить закипающее во мне негодование. Сразу чувствует, что я разошелся и вот-вот обижусь. Сведет все к шутке, да еще и по шерстке погладит, обязательно подняв мою самооценку до потолка. И хотя я знаю, что нифига его не переубедил, и он остался при своем мнении, но Summer умеет... умеет показать, что принимает мое. И весь спор – только для того, чтобы я его высказал. Открылся. С ним безумно интересно. У меня еще никогда не было такого собеседника. Но иногда он сразу давал понять, что не настроен на задушевные беседы – превращал нашу переписку в шутливо-ленивое перебрасывание фразочками.       «Иди нахрен», - я уже ржал. Иногда я представляю, как мы бы в реале вот так же пикировались, стебали друг друга, а потом... Идеально. Это было бы идеально.       «На твой хрен я согласен идти!» - моментальное. Я потер щеку, зардевшись. И эти фантазии меня тоже постоянно посещали. Именно так: Summer мой и подо мной. Уфф, лучше не заводиться. Вирт у нас с ним был один раз, еще до его предложения встретиться в реале. Вроде бы, это была игра словами, но на деле... Стыдно признаться, но, кажется, пока это был мой лучший секс. По накалу эмоций, понимаете? С переходами от запредельной нежности к зубодробительной порнухе.       «У тебя там че, недотрахит? Парень бросил?» - вообще-то, он уже давно не делал подобных намеков. Очень давно.       «У меня нет парня», - лаконичное. Какое-то даже... сухое.       Я завис.       «У меня есть случайные партнеры. Много-много случайных партнеров. Потому что я красавчик, нереально крут, бог в постели и денег хоть жопой ешь».       «Что с тобой?» - вот это сейчас вообще было не похоже на Summer.       Пауза.       «Устал я, Ива. Заебало все», - кажется, время шуток закончилось.       «Хандришь?» - я надеялся, что он слышит в этом вопросе мое участие.       «К тебе хочу. Все это время. Не могу больше. Я дебил».       Я отложил планшет и закрыл лицо руками. Ну вот зачем он, а? Я же сейчас...       «Ива?»       «Да?»       «Давай попробуем, а? Нет – так нет. Но я, правда, больше не могу!» - как крик. До дрожи в пальцах. И я должен был ему рассказать правду. Сейчас просто обязан.       «Сэм, - я так по-простому называл Summer, - я... уехал из Новосиба. Решился на Поступок».       «И мне не сказал?»       «Нет. Ты сам просил оставить реал в реале. Так... Какая разница, где я сейчас?»       «Бля... Я все время не в тему, да?» - горькое.       «Сэм!» - я подскочил с кресла. Вот в такие моменты я жалею, что не могу видеть лица человека.       «Извини, Ива. Я... пропаду на некоторое время. Переварить надо».       «Твою мать, Сэм!!!» - но кричал я это буквами в пустоту. Summer ушел оффлайн.       Иногда я его не понимаю. Эти перепады настроения. Не понимаю, что творится у него в реале, почему он такой резкий, что мне со всем этим делать. И сколько мы еще будем друг другу мозги компостировать?       Я вдруг разозлился, разозлился до такой степени, что сгоряча оставил Summer последнее послание. Решил, что оно последнее. Я тоже так не могу! Не железный. Я уже смирился с тем, что поезд ушел, а тут он снова признается в любви. И сбегает, даже не выслушав объяснений. Не поговорив!       «Или ты выходишь на связь, и мы с тобой договариваемся о встрече... Или исчезни. Просто исчезни нахуй из моей жизни! Мне эти американские горки в печенках сидят. Я тебе нужен – приезжай. Будем пробовать. Если это у тебя такая забава – изводить меня своими «люблю/не люблю» - катись к черту! Я все сказал».       Я знал, что позже пожалею об этом сообщении. Пожалею, но буду все-таки гордиться собой. Пора освобождаться от моего пристрастия к романам без начала и конца. Напоминает патологическую зависимость.       - Ива! На выход! – выдернул меня из сети голос командантэ Че в юбке - Ляльки Батьковны.       - Чего? Куда? – я тряхнул головой, с трудом возвращаясь в реальность.       - На море едем!       - Да? – я мгновенно подорвался с облюбованного моей попой уютного кресла и бросился в гостевую комнату переодеваться. Отлично! Иначе еще полчаса, и я впаду в прострацию. И, не дай Бог, начну строчить Summer километровые простыни с извинениями. Я ж мужик, и сила воли у меня – стальная!       - Слышь, Ванятка, - тормознул меня Санёк, перехватив на полпути. – Мы тут с Лялей подумали... Чего тебе летом мариноваться в городе? Мы все время на работах работу работаем, развлекать тебя некогда.       - Да я и не настаиваю... – смутился я, почувствовав себя неуютно: все-таки посторонний человек в доме безусловно мешает.       - Так, не загоняться! – подруга погрозила мне указательным пальчиком. – Хочешь у нас жить – живи. Просто есть вариант получше.       - Короче, предложение такое: вали к морю! Собирай манатки и заселяйся в нашу хату уик-эндную, - закончил за супругу Саня. – Ну? Как идейка?       - Отличная! - засиял я, расплываясь в улыбке. – Только вы мне там... ценные указания дайте, что доремонтировать надо.       - Тц! – завела Ляля глаза к потолку, цокнув языком. – Кого ты слушаешь, Ива? Все в порядке с квартирой. Она давно отремонтирована. Прибраться там не помешало бы, кое-где стены отмыть от побелки, полы отдраить, ну и так, по мелочи порядок навести.       - Это могу, - с готовностью кивнул я головой, про себя с облегчением выдохнув. В жизни не клеил обои и о процессе ремонта имею весьма смутное представление. Как-то меня стороной это стихийное бедствие обходило. Родители нас с сестрой всегда к бабушкам жить отправляли, когда их посещала муза ремонтная.       - Только Ива... – Ляля хитро прищурила глаза. – Там нет вай-фая. И мобильный интернет в самой квартире работает с грехом пополам.       - Ибо не хрен на отдыхе сидеть в интернете! – Саня покосился на благоверную - та пожала плечами, мол, а я что? Я ничего. Я не интернет-зависимая. Отнюдь.       - Это хорошо, - улыбнулся я. – Это просто замечательно.       Я в раю. Нет, не так! Твою мать, как же здесь клево!!!       Квартира выходного дня Белых располагалась в пятиэтажной новостройке на берегу озера. На верхнем этаже, откуда открывался просто потрясающий вид. Зеленоватая, безмятежная гладь воды в окружении тополей, камыши, набережная с велосипедными дорожками, люди, рассекающие на катамаранах, аппетитные ароматы из шашлычной, смешанные с влажными, сырыми испарениями.       Пространство, выдержанное в стиле прованс, манило домашним уютом. Высокие потолки, деревянная светлая мебель, как будто постоянно нагретый солнцем паркет, веселые оранжево-зеленые акценты – подушечки, занавески, пуфики. Квартира была куплена Белыми месяца три назад и еще хранила следы ремонта и запах обойного клея. Балдежный запах – не знаю почему. Я б здесь жить остался.       - Нравицца? – с добродушной ухмылочкой спросил Саня.       - Да, - я застрял на кухне – мое место! Диванчик, низкий стол для чаепития, телевизор, чайник под рукой – красота.       - Бросай вещи – потом разложишься, - нетерпеливо проговорила Ляля. – Пойдем прогуляемся. Посмотрим на закат солнца.       - По пивку, может, дернем? – вроде как в пустоту с невинным видом кинул вопрос Санёк.       - Чё? – сурово воззрилась на него супружница.       - Ну нет так нет, - Саня погладил меня по голове, приглаживая вихры. - Будем маленького выгуливать по всем правилам: воздушные шарики, мороженка и сладкая вата. Да, Ванятка?       - Эммм... – хотя от мороженого я бы не отказался. Конец мая здесь выдался душноватый, что, по словам Ляли, вообще не по канону.       - Чудненько, - резюмировала подруга. – Футболка, кстати, у тебя зачетная, Ива.       - Нормальная футболка, - я одернул вниз любимую, застиранную тряпочку со знаком супермена на всю свою хиленькую цыплячью грудь. Расправил плечи.       - А то ж! – хохотнул Саня. – Вылитый суперхиро.       Я отмахнулся – уже начал привыкать к тому, что стебать меня будут постоянно и беспощадно. Но любя. Саня после совместной попойки прям проникся ко мне. Уважением, ага.       Я, кстати, был удивлен его спокойным отношением к моей нетрадиционной ориентации. Когда ехал к Ляльке – несколько побаивался реакции ее мужа. По пьяному делу, еще когда мы не выбрались на поиски приключений, спросил его: типа, все норм, ничего не смущает? Трезвым никогда бы не осмелился задать такой вопросу мужику, чьего легкого шлепка по темечку хватит отправить меня в нокаут.       Саня хмыкнул и произнес:       - Ванятка, у тебя виды на мою жену есть?       - Нне-е-ет, - испуганно выдохнул я.       - А на меня?       - Еще меньше, - вжался я в стул.       - Ну и усе, остальное меня не колышет, - и шкаф щедро долил мне коньяка. Или виски. Не помню уже. Помолчав добавил:       - Понимаешь, я ж практикующий адвокат, люди через меня разные проходят. Иногда такое дерьмо попадается, что руки потом с мылом не отмыть. А я берусь за их дела – деньги ж, типа, не пахнут. И выигрываю. И совесть не мучает, потому что устала. Мир такой, перевернутый: все прописные истины давно только на словах остались. Осуждаешь?       - Нет, - мотнул я головой.       - А есть за что, и мне с этим жить, - вздохнул Саня. – А вот тебя не за что. Нормальный пацан. Все грабли еще впереди. А с кем ты там трахаться предпочитаешь – твое дело. Вот тебе банальщина: в этом лживом сучьем обществе прав тот, у кого бабки. С бабками можешь иметь мораль во все дыры – промолчат. Так что, Ванятка, лесом всех. Живи не в ущерб другим, пробуй человеком остаться. Может, где и воздастся, - он горько усмехнулся.       Классный, короче, мужик. Настоящий.       Светлогорск – курортный городок, где мне предстояло зависнуть на лето – оказался камерным и как будто игрушечным. Что-то неуловимо восточно-прусское мешалось с типичным советским и перетекало в современное новостройное. Крутые спуски и подъемы, на которых впритык друг к друг ютятся пансионаты, санатории, отели и маленькие гостевые домики, автомобили – в ограниченном количестве, много пешеходных зон, много зелени, огромное количество туристов, повсюду музыка. Палатки с украшениями и сувенирами из янтаря и дорогущим третьесортным барахлом, кукуруза и хот-доги на каждом углу, ресторанчики, летние кафе и дешевые фаст-фудные забегаловки. Две парковых зоны, красивый модерновый развлекательный комплекс с огромной площадью, где катаются на всем, на чем только можно кататься.       И неописуемый словами свежий морской бриз, словно пропитанный насквозь солью, манящий свободой, обещающий жизнь. Меня моментально накрыло ощущением отпуска: знаете, когда как будто внутри пружина разжимается и накрывает бесшабашным весельем.       Рассматривал проходящих мимо людей – таких же приезжих, как и я, расслабленных и беззаботных, цеплял взглядом симпатичных ребят, пролетающих мимо на скейтах или велосипедах, с умилением наблюдал за малышней, выпрашивающих у родителей то сладкую вату, то какую-нибудь игрушечную хрень.       Устроившись на лавочке перед торговым центром, стилизованным под голландский маньеризм, мы послушали уличных музыкантов – двух седых дядек, один из которых виртуозно играл на скрипке, а второй пел и бренчал на гитаре. Репертуарчик у них был, кстати, очень даже ничего – классика зарубежного рока. Ляля сказала, что они тут каждые выходные выступают – их даже специально приезжают послушать.       Я то и дело отвлекался на молодняк, компаниями шляющийся по городу. Было бы здорово вписаться в какую-нибудь тусовку – правда, я понятия не имел, как это сделать. Но очень хотелось вот так же зависнуть на скамейке, передавать по кругу «баттл» в бумажном пакете и ржать в голос над всякой ерундой.       - Может, мне здесь на работу устроиться, а? – внезапно спросил у Ляли. – Официантом, к примеру.       - Попробуй, - поддержала подруга. – Почему нет? Точно не заскучаешь.       - Ага, - я кивнул, задумавшись. Спонтанная мысль показалась мне крайне привлекательной. Можно недельку повалять дурака, освоиться и что-нибудь поискать. На летний сезон обычно студенты идут в официанты – как раз можно с кем-нибудь и задружиться. О том, что я ни разу не таскал подносы, не думал. Велика наука.       Хорошо бы в летнее кафе у моря. Еще и на свежем воздухе постоянно...       Мимо нас прошла шумная компания молодых людей в ярких, полуспортивных прикидах.       - О, стритдансеры, - оживилась Лялька. – Классные ребятки. Они тоже тут каждые выходные шоу устраивают. После восьми вечера. На площади. Сейчас по променаду пройдемся – и как раз у них выступления начнутся.       - На мальчиков заглядываешься? – поддел супругу Саня.       - Ну дык, а то! – ничуть не смутилась подруга. – Чего бы не посмотреть на ладных мальчишек?       Санёк хмыкнул, обнял супругу за плечи и притянул к себе, а я с интересом уставился на танцоров. Эх... Какие парни! Подтянутые тела, белозубые улыбки, модные стрижки, нахальные выражения лиц, чуть развязная манера поведения. Хип-хап стайл, типа того. Мне на таких только слюни пускать. Издалека. Среди них особенно выделялся один...       Смуглый, стройный, как кипарис, сухой, жилистый, в меру рельефный, какой-то весь пружинистый и невесомо передвигающийся – движения плавные, отточенные, никакой расхлябанности или лишнего жеста. Глаз не оторвать – до того завораживающе выглядит в его исполнении простой взмах руки. Одет, вроде, просто, но мне бы так смотреться в этой «простоте»! Белая майка-алкоголичка в обтяжку и легкие, темные льняные штаны свободного кроя с низкой посадкой смотрелись на нем бесподобно.       Косая длинная челка смоляных волос скрывает пол-лица, виски стильно забриты, темные глаза, почти черные, с чертовщинкой, скептически приподнята одна бровь, несмотря на подвижную мимику лица – словно четко зафиксирована, отчего складывается ощущение, что парень знает больше тебя и сейчас с насмешкой ждет, мол, ну и что? Чем ты еще меня можешь удивить? Прямой нос с заостренным хищным кончиком, тонкие ноздри – идеальный нос. И губы...       Мать моя женщина... Это провокация, а не губы. Это что-то из глянцевых журналов, где с черно-белых картинок на тебя снисходительно взирает красавчик, и ты признаешь его превосходство хотя бы потому, что полжизни отдал бы за право кончиком пальца дотронуться до таких губ. Полных, чувственных, четко очерченных... Чуть приоткрытых... Поймать бы дыхание, напиться и умереть счастливым.       Добила меня ямочка на подбородке – настолько милая, что почти полностью нивелировала общий пафос внешности парня. И еще чуть оттопыренные уши. Эти штрихи вносили дисбаланс – проскакивала в его образе какая-то детскость, беззащитность. Но уязвимость - лишь кажущаяся, фантомная. Этот товарищ определенно знал себе цену. Нет, он не выглядел высокомерным ублюдком, но некоторое самодовольство присутствовало. Мол, я знаю, что красив и не собираюсь за это извиняться.       - Ива... – позвала меня тихонько Ляля.       - А? Что? – я нехотя оторвал взгляд от привлекшего мое внимание парня и глянул на подругу.       - Даже не думай, - произнесла она, выразительно посмотрев в сторону компании танцоров.       - Не думаю, - вздохнул я. Но помечтать-то никто мне не запретит. Что вот он сейчас, этот красавчик обернется, увидит случайно меня и...       Парень вдруг остановился. Как-то странно передернул плечами. Рассеянно оглядел сидящих на скамеечках людей. И воткнулся в меня взглядом. Причем Саню с Лялей словно не заметил. Секунда-другая... Танцор неожиданно улыбнулся буквально краешками губ, убрал челку с лица, небрежно заправив ее за ухо. И подмигнул.       Я, оторопев, несколько раз сморгнул, не веря своему счастью. Это он мне? Правда? Такое может быть? Заерзал на скамейке, завертел башкой по сторонам – может, там, за мной, шикарная блондинка стоит, а я, придурок, на свой счет принял? Но позади меня на лавочке сидели нарядные пенсионерки и активно обсуждали волшебные омолаживающие снадобья.       Вернулся взглядом к парню, но того уже и след простыл. Компания танцоров ярким пятном маячила где-то далеко впереди, и среди них вышагивал парень моей мечты.       Это только я так умею... С лету втрескаться в первую встретившуюся смазливую рожу. Жизнь меня ничему не учит – вывод. Ладно, не втрескался, но впечатлился на пару дней буйных фантазий. И нет, я не ветреный. Что поделать, если у меня везде один тухляк? А тут на меня парень красивый... посмотрел.       Как я жалок!       Море... Оно сегодня было умиротворенно-спокойным - едва-едва волны шелестели, нежно облизывая мокрый песок. Я, закатав джинсы, шлепал босыми ногами по ледяной воде и млел от восторга. Лялька с Саньком остались на променаде, а мне дико захотелось ощутить нагретый песок под ногами, подставить лицо солнцу и с блаженным выражением насладиться моментом.       Красота! Аж слова закончились. Просто представьте это чуть слышное «шурх-шурх», ласковый ветерок, редкие крики чаек и полосу горизонта, разделяющую водную стихию с небесными просторами.       Красота!       Эта картинка не может надоесть. Можно вечность стоять, замерев молчаливым истуканом.       - Держи, это тебе, маленький, - как только я поднялся на променад, Саня сунул мне в руки три воздушных шарика на палочках в виде миньонов и рожок с мороженым.       - Мне не пять лет, – решил я уточнить кой-какую неувязочку.       - Не нравятся шарики? Отдай! – Санёк протянул лапищу.       Я замялся – миньоны выглядели прикольными. Если их поставить в вазу на кухне – будет забавно смотреться. Опять-таки – компания.       - Нн-е-е, - протянул я, решив, что парень в футболке со знаком супермена, закатанными до колен мокрыми джинсами, воздушными шариками в руках и мороженым – это вполне обычное дело. Может, у меня задержка в развитии? Кому какое дело. Миньоны правда были очень прикольными. Они мне лыбились и приветственно махали руками.       - Какая прелесть, - восхитилась Ляля. – Предлагаю завершить променад и подняться в город. Иначе пропустим танцующих мальчиков.       - Надо поторопиться, - занервничал я, рванув вперед. Вдруг тот красавчик еще раз меня заметит?       Заметил.       Только я как-то забыл, что выглядел придурком с задержкой в развитии. Ибо стоял еще, разинув рот.       Парни офигенно танцевали. Как в каком-нибудь крутом фильме. Такие штуки выделывали руками и ногами. А этот... мой который... ну вы поняли – типа самый заводной, лидер. У них там номер был, явно уже отработанный: парнишка на спор прыгал на одной руке. Вы можете себе это представить? Какую физическую подготовку надо иметь, чтобы вверх ногами отскакать на левой руке 70 раз!!! У меня мороженое потекло. И я тоже. Потому что майка у него сползла вниз и обнажила мега-эротичный торс.       Я лизнул мороженое...       А потом они устроили «волну» со всеми желающими принять участие в действе, а глянувшийся мне танцор подначивал зрителей не жалеть денежку. Саня, кстати, не пожалел – сразу пятитысячную отвалил. Широкой души человек!       И вот моя зазноба плясала-плясала, а затем вдруг совершила какой-то немыслимый кувырок в воздухе под аплодисменты, ловко приземлилась на обе ноги и картинно замерла. У меня в зобу дыхание сперло. Он не-ре-аль-но крут! Мне, человеку, из всех видов танцев предпочитающему художественное отирание столба, он казался уже неким гуттаперчевым прекрасным божеством.       И тут это божество выцепляет меня взглядом. И смотрит в упор.       Я застыл. С мороженым, не донесенным до рта, расширенными от восхищения глазами и тремя миньонами, прижатыми к груди. Парень усмехнулся, еще выразительнее выгнул насмешливую бровь, сделал несколько шагов в мою сторону, затем еще парочку... В суете галдящей толпы и что-то шумно выкрикивающих танцоров на нас никто не обращал внимания.       - Вкусно? – спросил этот знойный разбиватель сердец.       А мне жарко стало. Резко. Он подошел так близко, что я кожей ощущал жар его разгоряченного тела, видел капельки пота, обильно стекающие по его лбу, щекам. Влажные волосы облепили лицо, делая его вдвойне привлекательнее. Хотя куда уж больше... У меня волосики на загривке дыбом встали. И ноздри раздувались, как у зверька (суслика, вероятно), почуявшего крупного хищника.       - Вот ты где! – раздался надо мной звучный бас Санька, и тяжелая клешня опустилась на мое плечо. – Мамочка, я нашел маленького! – крикнул этот гад Ляльке.       - Хочешь? - от неожиданности наконец ответил я парню и сунул ему под нос мороженое. Но оно уже настолько подтаяло, что не выдержало и сладкой жижей шлепнулось мне на джинсы.       - Мамочка, маленький испачкался! – заорал Саня. – Быстрее домой. Его надо в стирку.       - Я бегу! Маленький, держись! Только не плачь. Мы тебе купим новую мороженку! – вопила, как оглашенная, Лялька, пробиваясь к нам через толпу.       Фейспалм. Ну чего их на стеб пробило в такой неподходящий момент? Почти всю прогулку вели себя, как приличные люди. Ненавижу...       Танцор качнул головой, криво усмехнулся и растворился в компании друзей.       Эпик-фейл. Гранд-эпик-фейл.       Домой я шел, в душе рыдая. На меня дважды обратил внимание обалденный парень. А что я? А у меня Ляля... И Саня. Тролли недобитые.       - Ой, да ладно тебе! – подбадривала меня подруга. – Думаешь, этот ловелас подзаборный реально на тебя запал? Окстись, милый. Так, позабавиться решил. Знаю я этих мажориков: ты на него залип – он просто отреагировал. Потешил свое эго. Не раскисай, Ива. Будет и на твоей улице праздник.       - Поздно. Буду страдать всю ночь. Не спать и плакать в эмо-уголочке, - буркнул я. – И все из-за вас.       - Хошь я тебя с нормальным мужиком познакомлю? – вдруг проявил участие Санёк. – У меня есть один знакомый. Ну... такой, как ты. Хороший чел, кстати. Не красавец, в возрасте, лысоват слегка, конечно...       - Саня, уймись. Из тебя плохая сводня, - оборвала его Ляля.       Я замолчал, надувшись, как мышь на крупу. Но за ужином отошел. Глазами Ляльки ситуация уже выглядела сплошной комедией. И да, подруга права. Парень среагировал исключительно на мой восторженный взгляд, ну и кретинский внешний вид. Все, как я люблю. Но приятно, черт побери, что вообще среагировал. Будем считать это маленьким разбегом перед стартом.       В десять вечера Ляля с Саней уехали в Калининград. Я остался один. Некоторое время прислушивался к тишине, затем на автомате полез ковыряться в мобильном. Сеть ловилась из рук вон плохо. Страничка в ВК минут пять грузилась. И тут меня ждал неприятный сюрприз.       Summer удалил аккаунт. Кажется, он более чем однозначно ответил на мое сообщение.       Хорошее настроение как кошка языком слизала.       Жутко захотелось услышать Костин голос. Но в Новосибе сейчас три утра. Я пока успел ему только смс кинуть, что, мол, все в порядке, на месте, привыкаю. Покрутив в руках телефон, все-таки написал другу: «Позвони, когда проснешься».       И тут же затрезвонил мобильный...       - Ты чего не спишь? – чувствуя приятное тепло в груди, горячим медом разлившееся вокруг сердца, спросил я.       - Да хрен его знает, Ива. Пошел отлить, и тут смс от тебя прилетает, - хмыкнул Костя. – Решил набрать. Как ты там?       - Все хорошо, - ответил я. – Завтра буду обустраиваться на новом месте. Мне Ляля с мужем хоромы у моря выделили.       - Охренеть! Везуха, - с завистью в голосе произнес Костя.       - А ты как?       - Нормик все, - отозвался приятель. – Только... Фигня такая... Вроде не виделись-то еще всего ничего, а вот знаю, что тебя в городе нет, и как-то... не по себе, - неловко закончил Костик.       - Скучаешь, чо ли?       - Скучаю, чо ли, - согласился друг.       - Кость, а я хороший человек? – зачем-то спросил я.       - Отличная тема. В три утра вообще в точку, - фыркнул приятель. – Что за вопросы, Ива?       - Не знаю. Забей.       - Смешной ты, Ива. Опять что-нибудь напридумывал себе?       - Пока не успел, - честно признался я. – Но придумаю – ночь-то дли-и-инная, согреть меня, юродивого, некому, - пожалился противным голосом.       - Ничо, не замерзнешь. Лето, чай. Почти, - отозвался Костя. – Ладно, юродивый, пойду я спать. Может, завтра по скайпу свяжемся?       - Давай. Найду, где интернет ловит нормально, маякну тебе.       - Договорились.       - Пока?       - Ива?       - М?       - Спокойной ночи.       - Спокойной, Костя.       Я стоял на балконе, курил – редко это делаю, но случается, и бездумно смотрел на озерную гладь, мерцающую золотом в свете электрических фонарей. Немного грустно, немного больно, немного странно.       И все же есть один большой жирный плюс: вот теперь я с уверенностью могу сказать, что самое время начать жизнь с чистого листа. Сэм был последним незакрытым гештальтом.       «Я не слишком-то понял, для чего предназначен, но ты примешь все - вот это удача...»       Кто этот «ты»? Не знаю.       Удачи мне.