По саду разнесся сладкий запах созревших ягод.
Женщина с коробкой молока и целым пакетом сладостей для детей. Бабушка с мешком риса и пачкой соли. Мужчина с банкой пива. Молодой парень с жевательной резинкой и бутылкой колы. Сколько людей прошло уже мимо меня. И все идут домой, к своей семье или просто в собственную теплую каморку. В моей руке – лишь алая роза. В моем доме – полная пустота. Моя судьба – умирать в одиночестве.Потому что я полюбил не того человека.Чей-то шепот режет слух, но вдали я улавливаю твою прекрасную песнь. Кто ты?
Без света и свечек. В спальне абсолютная тишина, как и во всем доме. Резкий звук удара телефона о поверхность тумбы проникает в каждый уголок помещения. Судя по всему, у меня есть несколько минут до твоего прихода, чтобы придумать слова, которые должны прозвучать этим вечером. Что сказать? Что мне нужно сказать? Что ты хочешь услышать? Мысли путаются в голове, и я запинаюсь за порог спальни. Падаю коленкой на выпирающие деревяшки – штаны почти сразу же пропитываются кровью. Вместо боли меня переполняет раздражение. Лишняя стирка, которая займет у меня нелишнее время. Отмываю в ванной алую кровь с ноги, попутно отбирая из огромного множества знакомых мне слов нужные. На языке крутятся лишь различные варианты извинений и больше ничего. Почему это происходит именно со мной? Ответ мне не дает даже любимое вино, спрятанное в шкафчике на кухне. Смотрю на жидкость в бокале… Алая. Кровь в наших жилах – алая. Роза на тумбе – алая. Твои искусанные губы на фото локскрина моего телефона – алые. Какой же это абсурд – собрался расстаться с человеком, чьи фото украшают мой рабочий стол уже семь лет. Я не любил до этого по-настоящему.В тумане бледных лепестков я вижу твой образ. Отчего-то мне кажется, что я тебя знаю…
Я не настолько пьян, чтобы окончательно потерять рассудок, но достаточно, чтобы покончить со всем этим сегодня раз и навсегда. Хлопок двери, а следом удар ботинок о пол. Боже, глупый маленький ребенок, зачем ты пришел сюда? Что ты хочешь от меня? Чтобы я упал к твоим ногам в извинениях за разрушенные мечты и просил убежать со мной за линию горизонта? Пора взрослеть, мой мальчик, пора. — Я дома, Мин… хен. – Ты удивляешься, заметив на столе пустую бутылку. Догадываешься ли, сколько таких уже в мусорном ведре? — Я слишком задержался? Что-то случилось? — Нет, Кю-я. Ты бы ни в коем случае не опоздал. — Медленно поднявшись со стула, подхожу ближе к этому большому ребенку и крепко-крепко обнимаю. Наверное, один из нас задохнется в этих объятиях. И как я ненавижу небеса и всех, кто там обитает, за то, что это буду не я. — Язык жестов – это очень оригинально, хен. Я ценю твою изобретательность и креативный подход. Но, может, ты уже расскажешь, что происходит. — Глаза щиплет от ненавистной соленой жидкости. — Что сказал тебе директор и лидер в тот день, когда я ждал тебя у магазина? С того момента я полностью перестал понимать тебя… Этот рот способен болтать без умолку, пока его не заткнешь. К счастью, я знаю отличный метод заставить его сменить мелодию. Вероятно, это самый трусливый поступок в моей жизни, но по-другому я не смогу. Я совсем не умею расставаться. А ты разве умеешь любить?Бабочка взлетела, легко взмахнув крыльями. Как жаль, что они хотят уничтожить наш сад.
Мои поцелуи становятся настойчивее с каждой секундой, и я знаю, что буквально через пару минут ты совсем перестанешь обладать этим телом. Твоя душа желает этого не меньше, чем моя. Немыслимое удовольствие приносит каждое прикосновение к этой нежной коже, изрезанной страшными событиями в прошлом. Шрамы на теле, шрамы на сердце… Мне жаль, что ты вынужден терпеть все это и медленно задыхаться в неизвестности. Я знаю, что ты бы не смог поступить так со мной, как это делаю я. Твой плохой хен должен убить тебя, заставить захлебнуться в своих ядовитых поцелуях. Ты дрожишь то ли от холода, то ли от мучительного желания. Горячая слеза падает на твой живот. И тут же высыхает. Целую бедро, низ живота, стремясь к напряженному органу. Позволь мне в последний раз ощутить этот вкус на губах. Движения медленные, но глубокие. Я чувствую «тебя» у самого горла, а из твоего вылетает только тихий звук напряженного дыхания. Шумный выдох. Мои раскрасневшиеся губы покрываются теплом. Я был бы безумно счастлив умереть вот так.Последний вздох. Последняя слеза. Я вспомнил все. Я вспомнил тебя.
Я не из тех, кто любит загадывать наперед, но мне безумно нравится воображать. Я знаю тебя слишком хорошо, Кю-я. Ты встанешь не сразу, заметишь, что меня нет, но не расстроишься так сильно, пока не увидишь рядом с собой ту проклятую розу и записку. Я написал тебе, а ты прочитаешь: «Вино закончится, кровь высохнет, роза завянет, а твои прекрасные губы утратят свой цвет. Все «алое» уйдет со временем. Кто-то говорит, что любовь живет три года. Наша прожила целых семь. Спасибо и… прощай». Ты не поверишь и перечитаешь это еще много раз. Где-то в голове возникнет мысль, что это написал не я, но ты неглупый ребенок. Ты разозлишься и кинешь цветок в стену. Во весь голос прокричишь: «Ли Сонмин, ты жалкий! Скажи мне это в глаза!» А смысл? Ведь все равно не поверишь. Да, я жалкий. Иду по пустой дороге от дома. Лепестки цветущей вишни легко садятся на асфальт. Мне все еще интересно, хотелось ли им убежать… Лишь одно не подчиняется закону природы.Мой сад погиб, на лице смесь злобы и печали. Мне искренне жаль, но… Любовь – алая.