Миден

Когда вокруг всё стихло, Рукия прислушалась. Сфера словно излучала гармоничные звуковые и энергетические всплески. В воздухе мелькало множество осколочков энергии, оставшихся от врат Мидена. За вратами была зловещая тьма, разбавленная редкими лучами голубого света, так странно поднимающегося ввысь. Рукия медленно поднялась с колен. От волнения в горле пересохло. Она достала бутыль с водой, открыла её и резко глотнула, от чего поперхнулась, огласив Тихий город громким кашлем. Дрожащими руками засунув бутыль обратно в суму, похожая на хрупкий кипарис девушка покачивающимся шагом направилась вперед. Просторный серый плащ не согревал, не смотря на плотную меховую подкладку. Даже в воздушном пузыре катастрофически не хватало воздуха, от чего Рукия судорожно вздохнула, словно при приступе астмы. Медленно, осторожно она приближалась к столь таинственной непроглядной тьме, что веками таилась за вратами. Что ждало её там? Вековое безмолвие и неупокоенные останки, или горстка пепла, что развеется от простого порыва ветра? Запасной фонарик оказался кстати - первый остался у сферы. И вот она ступила за порог врат, замечая, как внезапно потускнел свет магического фонарика. Тьма здесь была какая-то не естественная. Могильная тишина и туман, поднимавшийся до колен. Вдруг холодный сквозняк со стороны сферы, согнал стелющиеся по земле морозные облака. Уши оглохли: их напрочь затопило вязкой тишиной, а после - неприятным пищаньем. Рукия посмотрела на землю и нашла всё те же линии с текущей по ним энергией. Кажется, она была права насчёт круга преобразования. Только когда она дошла до края площадки, увидела не то, чего можно было ожидать: круглая площадка обрывалась, и всё, что есть дальше - это лестница, ведущая в овраг круглой формы. Лестница огибала его по краям, а в его середине возвышался треугольный столб, с высеченными на нём странными символами и линиями. Они переливались белой и циановой энергией, что показалось Рукии достаточно странным. Ещё более примечательными были огромный размер оврага и необычное, своеобразное «дно». Энергетические поля, голубого цвета с бирюзовыми отливами. Эта материя отдаленно напоминала водную гладь, или же мутное стекло, по которым пробегали разряды. Та же материя, из которой были созданы врата. Если по краям эта материя была тёмной, то ближе к середине, где стоял треугольный столб, она становилась светлее, и даже мелькала белая, очищенная энергия. Сам же столб держался на трёх опорах, исходящих из каждого угла столба и цепляющихся за края оврага. Так как энергия была полупрозрачна, можно было заметить множество таких же опор ниже энергетического поля, что демонстрировало то, что оно не одно. Только на нижнем уровне опоры исходили из сторон треугольного столба, а не из его углов. Похоже, местоположение опор менялось с каждым уровнем. Рукия решилась спуститься вниз, и узнать что там. Несмотря на величину оврага, спуск до первой преграды, в виде голубого поля, составил каких-то пятнадцать минут. Когда Кучики оказалась на одном уровне с гладью странной материи, она присмотрелась к ней. Сквозь неё было видно нижний уровень: на столбе словно висело множество цепей. Вдруг в полу под ней замелькали яркие символы, и каменная плита под её ногами сдвинулась, открывая проход вниз. От неожиданности девушка ахнула и чуть не упала с лестницы. Вернув себе равновесие, она вновь начала спускаться. На этот раз лестница закончилась в месте соединённым с опорой, которая представляла из себя некоторое подобие мостика - он был узок, гладок, покрыт странными письменами, и, что самое странное, он тоже имел треугольную форму: два его угла были направлены в стороны, и один вниз. Создатели этого места явно были повернуты на идеальных пропорциях и острых углах. Оторвав взор от мостика-опоры, девушка устремила свой ясный взгляд прямо вперёд. Столб действительно был увешан серебристыми цепями, которые не только обвивали столб, но и намертво крепились огромными каменными когтями к стенам, где-то выше. Рукия была взволнованна, но мыслей по поводу «что там» не было. Она лишь медленно и робко приближалась к столбу, вздрагивая от малейшего шороха и хруста серебристой пыли под ногами. Вскоре она различила странные контуры, похожие на распятого человека в белой мантии. Ускорив шаг, она приблизилась к столбу и словно приросла к земле. Перед ней было иссохшее исхудавшее тело. Безжизненное и закованное во множество цепей. Помимо этого, руки его были прибиты к столбу серебряными кольями. На шее был тугой металлический ошейник, соединённый с цепями, обвивавшими тело. Но самым страшным являлся металлический шлем, своей внешностью похожий на череп с рогами. Из под шлема вились очень длинные седые волосы, спускавшиеся с мостика вниз. Рукия опустилась на колени и всмотрелась в этот шлем. Наверняка этот человек умер в страшных муках и, судя по его позе - склоненная вперед и повисшая на ошейнике фигура - он не раз пытался вырваться из плена. Робко подняв свою руку, она коснулась рога на шлеме, который тут же треснул, проскользил по длинным белым волосам и упал, разбившись о нижний энергетический слой, вспыхнувший яркой голубой искрой от соприкосновения. От громкого скрежета, сопровождающего вспышку, пленник Мидена словно проснулся от спячки и резко дёрнул головой. Девушка от испуга отскочила и попятилась назад, не веря своим глазам. Двигается! Он двигается! Чёрт подери! Этому созданию две тысячи лет, а он ещё жив! Сердце Рукии заколотилось в груди как сумасшедшее, а дыхание резко сбилось. В голове чувствовалась сильная пульсация и покалывание в области висков, а руки и колени тряслись безумно. Закрыв глаза, Кучики начала глубоко вдыхать и выдыхать, чтобы успокоиться. Когда дыхание более-менее нормализовалось, она открыла глаза, села на корточки и подползла к этому созданию. Через металлический шлем нельзя было определить, смотрит он на тебя или нет, но девушка кожей чувствовала на себе его голодный, звериный взгляд. Она подняла свою маленькую ручку и хотела дотронуться до него, но пленник немного подался назад, от чего девушка ещё раз убедилась в том, что ей ничего не привиделось и что это существо живее всех живых. Белые худые руки, скованные цепями, казалось были покрыты вековой коркой. В целом, эти когтистые руки были похожи на ветви дряхлого и иссохшего дерева. Длинные волосы были белыми как снег. На теле была белая роба до самой щиколотки, сотканная из какого-то, на вид брезентового материала, которая за эти долгие годы заметно потрепалась. Край губ Рукии поднялся вверх, образуя однобокую улыбку с очаровательной ямочкой на щеке. Если я сниму шлем он сможет рассказать кто он и что на самом деле случилось... - подумалось девушке, после чего она чуть приподнялась чтобы осмотреть шлем. На затылке имелось четыре отгибающихся пластин и два винтика. Сорвав пластинки, Рукия принялась откручивать винты. Несчастному узнику это явно не понравилось и он начал брыкаться, пытаясь скинуть с себя хрупкую девушку. - Не дергайся, старик. Я просто хочу тебе помочь, - заворчала брюнетка, продолжая попытки снять жуткую конструкцию с его головы. Когда винты были откручены, девушка села на колени и тяжело вздохнула. Руки её болели: по-видимому за всё это время шлем никогда не снимался, и винтики успели намертво срастись со шлемом - отвинтить их обратно было очень трудно. Переведя дух, Рукия подняла взгляд на человека, сидящего перед ней. Интересно, выбивающиеся из-под шлема волосы - это борода или шевелюра? А может и то и другое? Вполне логичное предположение, если под шлемом сморщенное лицо старичка. С такой седой, пятиметровой бородищей. Она будет куда длиннее бороды Ямамото Генрюсая… Хотя как он прожил здесь столько лет без пищи, воды и общения, оставалось самой странной загадкой. Отбросив мысли в сторону, Рукия вновь приподнялась, чтобы снять шлем с его головы. И это тоже оказалось ой как не просто: волосы впутались, а возможно даже вросли в шлем и не поддавались ее девичьим ручкам, которыми она могла заломить руки сильным детинам, навроде Ренджи. Когда шлем наконец-то был снят с головы узника, Рукия отошла в сторону, потерянно смотря на длинные пряди волос, что всё ещё не желали отстать о железяки. Вновь подойдя поближе, она встала на колени и начала распутывать злосчастный пучок волос. - Прости, старик, если больно сделала, - тихо извинилась девушка, продолжая своё нелёгкое занятие. Вдруг она поняла, что волосы хоть и ломкие, скорее всего от недостатка витаминов и минералов, но вовсе не седые, а просто белые - как у Хицугаи-сэнсэя или у Содэ но Шираюки. Явный признак благословения Луны. Распутав волосы, Рукия решила убрать метровую чёлку с лица страдальца и... Оно вовсе не принадлежало старику. Это было лицо юноши. Худое, вытянутое, с впалыми щеками от подбородка до скул. А глаза... чёрные как бездонная пропасть, с ярко золотистой радужкой, немного ядовитого оттенка. И взгляд уставший, пустой, бесчувственный, и в тоже время злой, словно на тебя смотрит голодный волк, неделями скитавшийся по снежной пустыне в поисках пищи. Забитый, вымотанный и зверски-злой. Но внимание девушки больше привлекли его губы. Потому, что они были ужасно истерзаны серебряной проволокой, которой они были небрежно сшиты. Губы были в рубцах и изгнивших порезах, на которые просто смотреть было страшно. От увиденного Рукия ещё больше прониклась жалостью к несчастному. Она легонько дотронулась пальчиками до его губ, от чего парень невольно зажмурил глаза. Похоже он страшно испугался этого прикосновения. За что ему зашили рот? Как это связанно с его виной, если он узник, о котором написано в легенде? Зачем его подвергли таким адским мучениям, такой страшной и жестокой пытке? Никогда Рукии ещё не доводилось испытывать такой жалости. Внутри зажглось неумолимое желание исцелить юношу. Но ран на нём было столько, что не перечесть. Взор девушки упал на кол, вбитый в его руку. От него нужно было срочно избавиться. Немедленно вскочив с места, она попыталась выдернуть серебряный кол, который, судя по всему, вошёл в столб очень глубоко. Первый её рывок был сопровождён страшно жалобным стоном, донёсшимся из зашитого рта страдальца. Ему наверное было безумно больно, и если бы не зашитый рот, стон превратился бы в отчаянный вопль. Хоть бы он не стонал так... - на глаза Рукии уже наворачивались слёзы. Но со вторым рывком его стоны стали громче, повторяясь душераздирающим эхом. Искалеченная ладонь обильно закровоточила, и брюнетка поняла, что нужно быстрее расправиться с этим. Она изо всех сил потянула кол на себя и наконец-то выдернула его, тут же бросив на землю. Брюнетка незамедлительно достала из своей тканевой сумки бинты и бутыль с водой, что она предусмотрительно прихватила с собой. Рукия взяла с собой воду для питья, а бинты на всякий случай. Ей в голову не приходило, что она может встретить здесь кого-то живого, кому потребуется помощь. Смочив один бинт, она вытерла его руку, а из сухого сделала тугую перевязку. Освобождённая конечность тут же сжалась в кулак, так громко захрустев суставами, что Рукия ужаснулась от осознания мысли сколько же лет он не двигал этой рукой. Аж мурашки побежали по коже. На вторую руку ей бинта и воды не хватило бы, потому девушка решила разобраться с его зашитым ртом. К тому же, как ещё она могла бы услышать рассказ о том кто он, не освободив губы от крепкой проволоки? Достав кинжал из сумки, брюнетка села прямо перед молодым человеком и взяла его за подбородок. - Ужас какой... - выдохнула Рукия, пристально рассматривая его грубо зашитый рот. Поначалу девушка опасалась, что за такое количество времени, искалеченный рот просто сросся, но, похоже, что частые стежки помешали этому. Хотя и в этом был свой весомый минус: проволока вросла в кожу, что значительно осложняло задачу по её извлечению. При виде белого ножа в руках брюнетки, парень задрожал и весь как-то съёжился. Его колотило от одной мысли о том, что она собирается сделать. Парень уже догадался, что незнакомка хочет снять с его губ эти швы, и это его безумно пугало. Рукия и сама понимала, что для него это станет немыслимым испытанием, но если не помочь ему сейчас, то когда? Поднеся кончик кинжала к краю его губ, девушка неимоверным усилием поддела первый стежок - таким был маленьким. Небольшое усилие и серебряная ниточка лопнула, а с губы скатилась маленькая алая капелька. Поддев второй стежок, Рукия столкнулась с ещё одной проблемой: проволока здесь оказалась плотнее, крепче, и разрезать её так просто, как в первый раз, не получалось. К тому же ей нужно было держать голову юноши так, чтобы он случайно не поранился. Немудрено, что юноша боялся! Наверняка он думает: «Пришла сюда, чтоб поиздеваться надо мной, как ей заблагорассудится.» Рукия усмехнулась от такой мысли, как вдруг почувствовала, что проволока прохудилась и оборвалась. Молодой человек издал протяжный хриплый стон и откинулся назад. Девушка наклонилась к узнику и увидела, как из свежей раны на губе обильно побежала кровь. Прислонив смоченный бинт к его губам, Рукия второй рукой погладила его по голове. Он приоткрыл глаза, в которых так и читалось «Зачем ты это делаешь?», на что Рукия вслух ответила: – Потерпи. Вскоре ты всё узнаешь. Спустя некоторое время Рукия подметила, что юноша перестал дёргаться, стойко терпя боль. Степень его страданий выдавали лишь до предела напряжённые губы и хрипы, доносившиеся из груди. Стежок за стежком она продолжила снимать небрежный шов с его губ, и когда все одиннадцать стежков были сняты, юноша, издав звук, похожий на стон, рычание и хрип одновременно, закрутил головой от нестерпимой боли, не позволяя брюнетке даже вытереть с его подбородка набежавшую кровь. Вскоре она разозлилась и схватила его за волосы, притягивая его лицо к себе, и влажным бинтиком заткнула ему рот. Приятное холодящее ощущение помогло немного унять боль, и юноша успокоился. Рукия не была мастером восстановления, даже близко не стояла, но своими скудными навыками она попыталась воссоздать золотистое свечение, чтобы хоть чуть-чуть залечить его. Через десять минут она убрала бинт и увидела истерзанные шрамами губы, которые к счастью уже не кровоточили. Наверняка от шрамов избавиться уже не удастся, но по крайней мере Рукия смогла снять его боль. Нужно будет попросить брата помочь ей научиться высшей магии Восстановления и отточить уже имеющиеся навыки. Вдруг она вспомнила про время - скоро светает, и ей нужно было торопиться наверх. Путь из Мидена в Коллегию был не близок и, если она хотела сохранить своё открытие в тайне, медлить было нельзя. Она быстро замотала рот юноши бинтом и аккуратно вернула шлем на его голову, дабы было чем придержать злосчастный бинт на месте. - Я завтра вернусь к тебе, обещаю, - сказала Рукия ему на прощанье. Голос её был низок, серьёзен, и в тоже время нежен, с нотками переживаний. Напоследок, девушка прижалась к узнику в поспешном объятии и исчезла в тумане, оставив его в привычном одиночестве, адской болью на губах и внезапно вспыхнувшей жаждой новой встречи.