Однажды...

      Однажды ГЛэДОС проснулась в холодном поту. Фигурально, конечно — у неё не было сальных желёз, чтоб потеть, как и не было человеческого тела, чтобы было чему уставать и засыпать. Однако она позволяла себе иногда расслабиться и на несколько минут (порой и часов) приостановить бесконечную свою деятельность и погрузиться в состояние, которое вполне можно было сравнивать с дремотой.       Иногда бывали и сны. То ли это была мешанина отрывков записей со всех камер комплекса, то ли барахлил генератор вероятностей — но порой сны бывали и правда бредовыми.       Иногда случались и кошмары. Как этот, в котором стеклянный лифт под хор турелей возносился к небу, увлекая за собой удивленные глаза и словно забирая всю свежесть здешнего воздуха.       «Ты до конца жизни будешь дышать одним и тем же воздухом. Я подумала, тебе это будет интересно».       ИИ опустила линзу и позволила себе тихий вздох облегчения. Кровать под боком слегка нарушала интерьер комнаты управления, но так было спокойнее. По крайней мере, эта комната не разрушится к чертям, образуя под собой озеро токсичной жидкости, или бездонную яму, или ещё что. Конечно, ГЛэДОС контролирует всё это, но всё же комплекс огромен, и разрушения в нём тоже.       Наверное, её движения всё же были немного более громкими. Или же сон подопытной более чутким.       Челл оторвала голову от подушки и сонно глянула вверх, на беспокойно крутящуюся из стороны в сторону желтую линзу.       — Всё в порядке, — немного соврала ИИ. Появилось ощущение сухости в горле. Метафорической сухости в несуществующем горле. — Продолжай спать. Я сделала восемь новых тестовых камер, тебе понадобится масса энергии.       Челл протянула руку, насколько смогла, опершись на изголовье кровати, и легонько погладила белый корпус лицевой панели ГЛэДОС. ИИ несколько мгновений помедлила с тем, чтобы отодвинуться подальше в сторону и чуть вверх.       — Без этих нежностей. Я тебе не котёнок.       Подопытная тихонько усмехнулась и плюхнулась обратно в кровать. Панели пола под ней чуть-чуть подвигались, словно укачивая девушку, и всё затихло.