Хроники Смертельной Битвы. Часть 1. Начало

Эсмене провел вечер этого дня во Внешнем Мире — месте, которое ему, несмотря ни на что, очень нравилось, хотя раньше дорога туда была ему заказана. Никаких срочных дел у него там, конечно же, не было, более того, он не поставил в известность о том, куда собирается отправиться, даже своего лучшего друга. Единственным человеком, который знал о его намерениях, был Кэно, но бывший чемпион уже прекрасно понял, что нынешнему главе «Черного Дракона» можно доверять. Несмотря на то, что бандит был редкостным хамом и порой не мог связать двух слов без мата, мнение о нем у Эсмене сложилось весьма хорошее: он понял, что Кэно неплохо соображает, всегда готов поддержать и не бросает товарищей в беде, более того — в ситуации, когда в защите и помощи стал нуждаться даже сам хозяин турнира, глава «Черного Дракона» однозначно встал на сторону своего нового знакомого и сказал, что не одобряет традиции, согласно которой никто не должен вмешиваться в конфликт между начальником и подчиненным, даже если кто-то из его участников в корне неправ или вообще убивает другого. Тут Эсмене убедился в том, что в случае больших неприятностей стопроцентно сможет рассчитывать на Кэно. Внешнемирское солнце, несколько менее яркое, чем земное, постепенно садилось, и вечерние сумерки ложились на окраины куэтанской столицы, окутывая крыши домов и шпили башен сиренево-розовым покрывалом. Дневная жара спала, и Эсмене с наслаждением вдохнул прохладный воздух, который здесь, на Куэтане, главной планете Внешнего Мира, был довольно свежим и чистым, не таким загрязненным, как в больших земных городах. Сейчас бывшему чемпиону хотелось просто побыть одному, где-нибудь побродить или посидеть, а потом, если повезет, то и попробовать подслушать, что именно говорят местные жители о предстоящем десятом турнире — мнение Императора, Шэнг Цунга и прочих власть имущих было ему прекрасно известно, а вот мысли простых внешнемирцев тоже заслуживали внимания. В данный момент он как никогда ощущал себя совершенно свободным человеком. Свободным от всего, от условностей, от страхов, от обязанностей, от чувства долга, который в свое время навязал ему Рейден — а он, как последний дурак, много лет жил с этим грузом на душе, не задумываясь о том, что сам загнал себя в созданный другими ад. Почувствовав, что немного проголодался, он завернул в небольшой ресторанчик, расположенный на первом этаже маленького двухэтажного дома из красного кирпича. Внутри было довольно уютно, горел приглушенный свет, на накрытых скатертями столиках стояли также зажженные свечи в фарфоровых подсвечниках. Устроившись за столиком возле окна, Эсмене стал изучать меню, которое сразу же подал ему официант, и, подняв взгляд, в следующую секунду ощутил нечто давно забытое — такого с ним не было уже много лет, если не сказать — вообще десятилетий и веков. Дернуло же его завернуть именно в эту забегаловку, да еще без капюшона на голове, жарко ему, видите ли, стало! Бывший чемпион был не из пугливых, но тут на полном серьезе почувствовал, как от страха у него пересохло в горле, противно засосало под ложечкой, начисто пропал аппетит, а футболка прилипла к вспотевшей спине. За столиком в соседнем ряду сидели двое, с которыми он пока что не был знаком лично, но наслышан об этой парочке был предостаточно, да и они оба должны были, по идее, знать его: глава имперской службы безопасности Джаннет Лаар и его заместитель Хайда Йани. Если бы какой-то случайный человек вдруг увидел главного внешнемирского чекиста, не догадываясь о том, кто это такой, то Джаннет однозначно произвел бы на него чисто внешне довольно положительное впечатление: это был высокий молодой человек весьма приятной наружности с правильными чертами лица и волнистыми каштановыми волосами до плеч, типажом отчасти напоминавший ангелов или архангелов, изображенных на фресках в знаменитых земных соборах. Однако привлекательная внешность часто бывает обманчивой: на деле Джаннет был тем еще отморозком, находившим грубое удовольствие в изощренных убийствах врагов Темной Империи, причем отправлял кого-то на тот свет он обычно собственноручно, не прибегая к помощи подчиненных, хотя и тем находилась похожая работа. Хайда не отставал от своего командира — про него ходили слухи, будто он на полном серьезе вырвал у какого-то светлого эденийца прямую кишку и ей же его и задушил. Эсмене уже успел подумать о том, что всех подставил и по его вине большие неприятности теперь будут не только у него, но и у Шэнга, и у всех его приближенных, но главный чекист с подручным, как ни странно, не обратили на него никакого внимания, продолжая трепаться о своих домашних делах — к счастью, бывший чемпион за пятьсот лет уже успел прекрасно выучить язык своих прежних врагов и теперь отлично понимал разговор Джаннета и Хайды. Некоторое время он делал вид, что смотрит в пространство, потом понял, что они все-таки его не узнали, и стал снова изучать меню. Через несколько минут к нему подошел официант. — Что вам угодно? — Мне, пожалуйста, зеленый чай с орехами, миндальный торт и рыбу в лимонном соусе, — невозмутимо ответил он, продолжая осторожно коситься на двух чекистов. Те, впрочем, были слишком увлечены своей беседой — или действительно его не узнавали, точно так же, как совсем недавно Тэра? И повелась же она на его вранье. В ожидании заказа Эсмене продолжал сидеть за столом и глядеть в пространство, изображая обычного черного эденийца, зашедшего отдохнуть после работы, а на самом деле прислушивался к разговорам вокруг. Так-так, интересная картина получается, хотя чего он еще ждал. Хайда у нас, оказывается, жалостливый, подбирает в соседних мирах всяких пострадавших от чего-то или по большей части кого-то несчастненьких, выхаживает и возвращает к нормальной жизни, вот уж про кого, а про него в принципе нельзя даже и предположить, что он в свободное время занимается волонтерством в отношении людей и животных. Джаннет его увлечение не разделяет, но помочь товарищу готов всегда, а еще сейчас сидит и рассуждает о том, какой подарок купить сестренке на день рождения. О том, что братья и сестры у главного чекиста есть, Эсмене слышал, но даже и представить себе не мог, что у него с ними такие теплые семейные отношения. Да, все-таки люди — непредсказуемые создания, иной раз думаешь о человеке одно, а впоследствии узнаешь что-то совершенно невероятное. Официант принес заказ, и бывший чемпион, с аппетитом поглощая рыбу, продолжал присматриваться и прислушиваться. Наконец ему улыбнулась удача: за соседним столиком два незнакомых ему таркатанца все-таки заговорили о турнире. Однако дело по-прежнему ограничилось простым обсуждением текущих событий — в тот день дело было так, и в бою победил вот этот, а следующим утром вот тот. Какая скукотища, ну хоть бы кто из вас что-то интересное сказал, а то один про то, как котенка из мусорного бака вытащил, второй про шарф для сестры, а двое других похожи на земных пенсионеров, болтающих о футболе. Эсмене по натуре не был провокатором — напротив, еще в ранней юности он всегда старался сглаживать конфликты и избегать острых углов, но сегодня неприятная тема турнира не давала ему покоя. — Если мы вдруг проиграем эту Смертельную Битву, как в прошлый раз… я имею в виду — пятьсот лет назад, — внезапно вставил он, особо выделив слово «мы», — Император с Шэнг Цунгом уж я не знаю что вообще сделает. Уже сказав эту фразу, бывший чемпион подумал о том, что теперь как раз выступил в роли гнусного провокатора… давай-ка теперь, расхлебывай, что натворил. В зале воцарилась тишина: те, кто до этого болтал о своем, дружно подняли на Эсмене удивленные взгляды. Джаннет весело рассмеялся — вид у него был такой, словно экс-чемпион сморозил несусветную глупость. — Не проиграем, — решительно возразил один из таркатанцев. — Ничего он с ним не сделает, — ответил глава службы безопасности, слегка нахмурив брови. Хайда улыбнулся, соглашаясь с начальником, вид у него был при этом не то угодливый, не то насмешливый. Эсмене ощутил горячее желание швырнуть Джаннету в голову чайник с кипятком: хватает ж совести насмехаться над людьми в беде — и это после того, как ты помогаешь своему прислужнику с котятами. Бесстыжий. Главный чекист снова посмотрел на Эсмене, как на слабоумного. — А вы сами откуда родом? Из Эдении? Бывший чемпион кивнул. Пронесло, не узнал все-таки, а то б не сносить всем голов. Хотя… хотя… не похоже, чтобы он относился к Шэнг Цунгу с неприязнью, и вообще, судя по всему, к своим этот милый товарищ как раз со всей душой. — Да, с юга. Джаннет скроил презрительную гримасу. — Вы там совсем от жизни отстали или слушаете всякие страшилки местного светлятника? Может, хватит из нас монстров делать? Вот я что, по-вашему, похож на маньяка-убийцу? Эсмене отчаянно замотал головой, не понимая, куда тот клонит. — А того… — начал было Хайда, но начальник толкнул его локтем в бок, чтобы замолчал. Остальные посетители ресторана и официант с интересом следили за дискуссией. — Подожди, я скажу, потом ты ему мозги вправишь, — сурово ответил Джаннет. — Так вот, усвойте себе, уважаемые граждане Эдении: мы тут не монстры и не маньяки-убийцы. Не надо хулиганить, и мы с вами будем дружить. А что до Шэнг Цунга, то если бы Император хотел что-то с ним сделать, то давно бы уже сделал. Уясните себе еще и другое: когда мы действительно хотим кого-либо убить, убиваем сразу. — Кто много грозит, тот мало вредит — поговорку слышали? — снова встрял в беседу Хайда. — Прекрати меня перебивать! — оборвал его начальник. — Ой, извини, я думал, ты уже все, — виновато забормотал тот. Джаннет отодвинул в сторону пустую чашку — возможно, тоже боролся с искушением кинуть ее в Эсмене. — Но я много раз слышал, что… — попытался возразить сам Эсмене. — Я тоже каждый день много чего слышу, — грубо перебил его главный чекист. — И даже много чего вижу. Однако слышать и видеть мало, надо уметь делать выводы, а у вас, граждане Эдении, ума как у ракушки, и вообще было бы замечательно, если бы вы свои рты открывали только на приеме у стоматолога. Сами загоняете себя в ловушку собственных домыслов, не можете из нее выбраться и живете в этом аду годами, хотя стоит всего лишь протянуть руку и сломать стены. Так вот, попробуйте меня услышать: если кто-то действительно хочет что-либо сделать, он это сделает. А если постоянно говорит, что хочет, имеет такую возможность, но воз и ныне там — мозги у вас, надеюсь, есть, выводы делайте сами. Его подручный злорадно и самодовольно ухмылялся, но ничего не добавил: судя по всему, Джаннет уже сказал то, что нужно. Эсмене чувствовал отчасти обиду, отчасти облегчение: внешнемирец, конечно, словесно размазал его по стенке, но все-таки не узнал! Покачав головой, он отвернулся от главного чекиста с прислужником, которые поначалу продолжили было свою болтовню, но потом снова посмотрели на бывшего чемпиона. — А граждане Эдении, кажется, нам не верят, — фыркнул Хайда. Эсмене тем временем подозвал официанта, решив не обращать внимания на эту парочку отморозков, и попросил счет. Джаннет тем временем нарочно во всеуслышанье ответил своему подручному: — Естественно, не верят. Однако буду говорить прямо и начистоту — если человек сам не захочет вырваться из своей клетки, а то и из своего ада, ему никто и никогда не поможет. Ты ведь прекрасно это знаешь на примерах своих же подопечных: не только ты, но и они сами должны прилагать хоть какие-то усилия для того, чтобы вылезти из той мерзости, в которой оказались. Не приложат — ты бессилен. Хайда развел руками, изобразив на лице нечто среднее между недоумением и сожалением, продолжая смотреть на Эсмене с явным превосходством. — Так вот, — продолжал его командир, — иногда нужно приложить усилия не только для того, чтобы выбраться из неприятностей, но и для того, чтобы выбраться из тех ограничений, которые создает твое собственное воображение, а навоображать себе можно сам знаешь каких ужасов! В понимании этих милых людей, — он бесцеремонно показал на экс-чемпиона пальцем, — все мы монстры, по ночам ходим и выедаем у кого-нибудь мозги, а еще мы такие злобные, что друг друга ненавидим и готовы поубивать. Официант принес счет, с явным интересом наблюдая за тем, чем кончится дело. Эсмене положил на стол деньги и с укоризной посмотрел на главного чекиста. — Не верит, не верит, — ухмыльнулся Джаннет. — А я вот не верю в то, что Император в принципе способен причинить Шэнг Цунгу какой-либо серьезный вред, не говоря уже об убийстве, я слишком хорошо знаю обоих. — Да что вы заладили? — не выдержал один из таркатанцев. — Весь вечер испортили! Мы не проиграем, ясно? Эсмене отвернулся, забрал сдачу, оставил официанту на чай и решил, что спорить и в самом деле достаточно. Пора покинуть помещение и вообще — какого фига он сегодня сюда приперся и слушает этого самоуверенного внешнемирца, словно других забегаловок в округе нет. Хотя все могло закончиться еще хуже, если бы Хайда и Джаннет опознали в нем Великого Кунг Лао. С другой стороны, надо признать, что чекист попал в точку: все-таки благодаря своей работе он, судя по всему, научился отлично разбираться в людях, их поступках и душевном состоянии. Твой ад — в тебе самом, надо только сломать стены и выбраться из ада, но как это сделать? Как, если ты не видишь самих стен и только ад вокруг себя? С этими мыслями он поднялся из-за стола и направился к выходу, стараясь не смотреть на Джаннета и Хайду. Эти двое, впрочем, продолжили весело смеяться и переговариваться, глядя ему вслед и обсуждая, какой он недалекий и ограниченный тип. Эсмене медленно побрел прочь, мысленно сожалея о том, что все-таки обстановка не располагала к тому, чтобы запустить Джаннету в голову чайник.