***
Обычно Рико приходилось вставать до рассвета, чтобы вывести своих балбесов на пробежку, но этим утром она проспала, так что ответственным за утреннюю разминку автоматически стал Хьюга. Поэтому едва открыв глаза и взглянув на часы, Айда обречённо вздохнула, понимая, что планы полетели псу Куроко под хвост. Было сложновато представить, что капитан Сейрин сможет поднять в пять утра кого-то вроде Кагами. Его самого невозможно было вообразить поднявшимся столь рано. Отец милостиво оставил завтрак на столе, чтобы Рико не пришлось готовить, так что собралась она минут за пятнадцать и, захлопнув дверь, понеслась в сторону школы, проверять, скольким баскетболистам надо дать испытать на себе захват краба. У ворот школы её встретил полумёртвый Куроко, добегающий последний круг. Уже на территории старшей Сейрин стоял Кагами, готовясь поймать обессилевшего напарника. Остальные первогодки и прошлогодний состав Сейрин обнаружились там же, на лужайке, лежащие на траве и лениво переругивающимися. Киёши опять выводил Хьюгу из себя своим оптимизмом. "Что-то в этом мире не меняется", - ностальгически улыбнулась девушка, закатывая рукава. Кто-то должен был разнять эту парочку, верно? Однако Рико отчётливо ощущала, что чего-то не хватало. Одной рыжей шевелюры, сильно выделяющейся даже при наличии рядом Кагами с его красными волосами... - Где Куросаки? - мрачно спросила Рико у Хьюги. - Ты же должен был его вытащить из дому, если он не придёт! Киёши примирительно вскинул руки, всё ещё продолжая улыбаться так, что у Джунпея сводило зубы: - Его и дома нет. Извини, Рико, мы его правда искали. Девушка раздражённо выдохнула, разминая кулаки. А вот и проблемы - стоило одному дать поблажку, приняв его в клуб слишком поздно, так он стал прогуливать тренировки. То ли ещё будет. Хотя Рико не даст подобному повториться и вколотит в Ичиго чувство ответственности вместе с мозгами - имея их, он бы не решил, что тренировки не обязательны. - У него должна была быть какая-то причина, - раздался тихий голос сзади. Девушка едва не подпрыгнула - чёртов Куроко! - но осталась на месте и даже смогла довольно гневно посмотреть на распасовщика. Тот, впрочем, и бровью не повёл: и не такое видал. - Возможно. Но, клянусь, он у меня получит. О всех непредвиденных происшествиях надо сообщать заранее - мы тоже не звери, можем, чёрт возьми, волноваться. Куроко слегка улыбнулся, глядя ей в глаза. Кагами фыркнул: - Просто дайте нам поиграть один на один. Я его сокрушу! Рико скептически подняла бровь и собиралась было напомнить Тайге, кто выиграл последний матч один на один, но не успела - часы пробили восемь. - Так, быстро переодеваетесь и на занятия, пока нам тренировки не урезали из-за опозданий, - прикрикнула она на копошащихся в траве и явно не собирающихся вставать первогодок и быстрым, упругим шагом направилась к двери. На первое занятие чёртов семпай Поколения чудес тоже явиться не соизволил.***
Ичиго пришлось широко шагнуть, преодолевая расстояние между мирами. После тёмного неба Уэко Мундо родная Каракура казалась безумно тёплой, маленькой и слишком беззубой. Гриммджо крикнул в спину, что зайдёт за ним вечером, и, на лету отстреливаясь балой от сразу тройки меносов, умчался в сторону луны, поглощённый зёвом пространства. Куросаки поморщился, вернул клинки в ножны и направился обратно домой: в Токио он вернуться пока не мог, не без ответа на вопрос Йоруиччи, не без решения проблемы, которая грозила обернуться большим, чем кучка напуганных старшеклассников. Пока Пустые гонялись только за ними, да - но что им стоило обратить чуть больше внимания на обычных людей? Впрочем, Ичиго слегка кривил душой: у него было решение, даже два, но оба были в равной степени отвратительными для него. Но в голове, среди спутанных, словно цветные нитки, мыслей, нельзя было выловить ничего, кроме этих двух вариантов. - Чем ты готов жертвовать, Ичиго? Проблема оказалась в том, что он не был готов жертвовать ничем. Спустя две войны и семнадцать месяцев томительного ожидания он всё-таки чему-то научился: ценить жизнь во всех её проявлениях. - Ты эгоист, Король. Наверное, так и было. Завалившись в свою родную спальню, Куросаки так и упал на кровать, сразу же заснув. Окно он, разумеется, так и не закрыл - зачем знакомым шинигами заходить через дверь, когда есть куда более удобные способы попасть в помещение?***
Куроко вполуха слушал учителя: подобное он всегда мог себе позволить, так как вероятность быть вызванным к доске не по собственной воле стремилась к нулю. Тайга, на физике обычно сидевший перед Тецуей, от скуки уже изрисовал поля. На перефирии сознания мелькнула мысль, что его свету влетит. Снова. Однако это было не так важно. На следующей неделе начинались игры тех команд, что прошли дальше отборочных, что означало начало настоящей войны Поколения чудес. Тецуе, правда, повезло - у него были Кагами-кун и Куросаки-сенпай, которые тоже могли называться чудесами. Вот только могло ли это помочь победить? Скорость - Аомине, физическая сила и рост - Мурасакибара, способность к копированию Рёты, идеальные трёхочковые и императорский глаз - всё это даже звучало неприятно, но встретиться со способностями бывших друзей без поблажек оказалось страшно. Он отчётливо понял это после игры с Аомине - вот что за чувство он ловил глубоко внутри во время тренировочных матчей. Даже если предположить, что они смогут победить их - как ему достичь одной из своих настоящих целей? Заставить признать, что действия в команде сильнее любого, даже самого талантливого одиночки - невозможно, нереально. Только если победить их всех, одного за другим - но Куроко не верил в такую удачу. Вернуть прежнего Акаши - а что он сможет сделать, чтобы помочь распасовщику, и захочет ли он вообще возвращаться. Первоначальный план - прийти и победить, чтобы исправились - целиком и полностью состоял из допущений, недодумок и изъянов. Прозвеневший звонок на секунду отвлёк Тецую от поисков новых проблем, но лишь на краткое мгновение - речь Кагами о том, что в сквер при школе ему сейчас придётся пойти одному, так как самого Тайгу вызывают к директору, он уже пропустил. Кагами похлопал его по плечу, взбегая вверх по лестнице; Куроко кивнул в ответ, закрывая глаза книгой, и, не глядя перед собой, на удивление ловко спустился вниз. В сквере оказалось почти пусто; несмотря на тёплое солнце, от земли уже веяло осенней прохладой. Лишь сзади, там, где было расположено футбольное поле, шумели второкурсники, перебрасывая друг другу чью-то сумку. Тецуя сел на одну из лавочек, опуская книгу, чтобы держать её правильно и не портить зрение. Впрочем, он всё равно не читал, а пытался как-то рассчитать исходы будущих матчей. Занятие было увлекательным, но бесполезным - он даже не знал их первого противника. В верхних ветвях прошумел ветер, звуки, доносящиеся ото школы, постепенно затихали, словно веселье уже заканчивалось. На макушку Куроко спланировало несколько листьев, но тот даже не заметил, застыв так, как и сидел: спина неестественно выпрямлена, страница перевёрнута только наполовину, а глаза широко-широко открыты. В вое ветра ему послышался полный боли и голода рёв. Во все стороны полетели ветки и листья: Куроко соскочил со скамейки, влетел в ближайшие кусты, расцарапав руки и шею. Сверху по-прежнему что-то выло, но теперь даже не по-звериному, а как одинокий-одинокий человек, у которого отняли что-то дорогое. Тецуя вдохнул, боясь привлечь к себе внимание, и застыл, пригнувшись. Ветер вновь пронёсся мимо, почти ласково погладив его по волосам, а потом всё стихло: лишь вдали надрывалась сирена машины скорой помощи. Куроко, исцарапанный ветвями и в разорванной на локтях форме, только успел со стоном выдохнуть и выбраться из кустов, как перед ним очутился одетый в чёрное человек. Не обращая ровным счётом никакого внимания на паренька, он грязно выругался, посылая куда-то неведомый Тецуе Готей и Лас-Ночес вместе с ним, поправил оби и вытащил из ножен катану, бережно оттирая её рукавом. Тецуя отшатнулся, под ногами его захрустели упавшие ветви, но его вновь проигнорировали, любуясь своим отражением в бликующей стали. - Простите, что отвлекаю, но не могли бы вы мне подсказать... - решившись, начал Куроко, но, прежде чем он успел озвучить суть вопроса, мужчина исчез, буквально растворившись в воздухе. "И после этого я - Тень?" - выдохнул себе под нос Куроко. Размышления о будущем Турнире отошли на задний план, появлялись более насущные и практичные вопросы. Например, как остаться в живых.***
Куросаки был рад чему-то впервые за последнее время. Сон казался чем-то неземным и совершенно блаженным - тем более, спал он не на парте и даже не сидя на крыше. А потом в окно с бесцеремонностью слона в посудной лавке ввалился Гриммджо, прошёлся прямо по самому хозяину комнаты, который от возмущения не смог даже закричать, и опустился на ковёр, развалившись там так, что желающий присесть на пол не нашёл бы свободного места. По-кошачьи развалился, если говорить простыми словами. Несмотря на желание вмазать ему в морду, Ичиго даже был рад арранкару: за всё его пребывание в мире Пустых они так и не успели поговорить. - Если Аомине и Кагами станут шинигами, сведу тебя с ними, - прохрипел Ичиго, потирая рёбра. Он сам не понимал, зачем припомнил этих двоих, да и не знал, станут ли они когда-нибудь шинигами. - Вы поладите, я уверен. Не знакомый с ними Гриммджо оскалился во все клыки, но временного шинигами драться не потащил. Так и остался лежать на ковре. Хотя ему просто очень не хотелось вставать. «Странно, наверное, мы со стороны выглядим, - подумал Ичиго. – Человек с одной из самых сильных во всем мирах реацу и арранкар, с которым он ещё недавно по меркам шинигами сражался не на жизнь, а насмерть, ругаются так лениво, будто давно уже устали от этого. Хотя я тоже отчасти Пустой, мне можно». В комнату, слава Ками, через дверь влетел Ренджи. Влетел, запутался в чужих и своих ногах, упал на Гриммджо и утянул с собой зашедшую следом за ним Иноуэ. Шинигами и арранкары живут столетиями, говорите? Ну, на умственное развитие прожитые столетия явно не влияют… - Вообще-то я хотел поговорить только с Рукией, - спросил позже Ичиго у уже притихших лейтенанта и Эспады. - Что вы тут забыли? - Да знаем мы, о чём ты хотел поговорить, - усмехнулся Ренджи, пытавшийся наощупь определить величину ущерба, - и тебя знаем, тебе наши советы к Меносу не сдались. Так что разницы нет, что с нами ты будешь защищать этих детишек, что один по всему Токио скакать. Разве что потом нам головы поотрывают за твои царапины. - Откуда ты знаешь? Опять шпионы Сой Фонг постарались? Я вам про Пустых ещё даже не говорил! - Ой, да больно надо тебя слушать, - отмахнулся Ренджи, - я надеюсь, что кто-то сильный подвернётся, пока я там скачу от одной школы к другой. Единственное, что я хочу узнать – на кой чёрт за твоими … как их там? - Кохаями, - подсказала до этого тихо сидевшая Орихиме. - Ими самыми. На кой чёрт за ними охотятся Пустые? - А вот за этим к Урахаре. Зуб даю, что не существует того, чего этот шляпник не знает! - идея про Урахару была не свежей, даже чуть покрытой плесенью, но выяснить причину происходящего было иногда важнее, чем знать, как проблему решить. Самого Киске Ичиго предупреждать, разумеется, не собирался. - Он не знал, что Гриммджо всё-таки пойдёт вытаскивать твою задницу от квинси. Так что там с зубом? - усмехнулся Ренджи, явно готовясь к небольшой потасовке. Гриммджо поморщился, но возражать не стал. В конце концов, с последней фразой Ичиго спорить было сложно, а его глубокая нелюбовь к Киске особой роли не играла. Бывший Секста вообще всех учёных, мягко говоря, недолюбливал, и тут его можно было понять: и шинигами, и арранкары, постоянно сидящие в лаборатории, все были немного психами. Гриммджо же конкуренции не любил. И хорошо ещё, что он с Зангецу-Пустым знаком не был. - Так откуда ты всё-таки узнал? - обратился к было расслабившемуся Ренджи Ичиго. - Йоруиччи, да? Ренджи ответил взглядом, который мог трактоваться по-разному, но скорее всего означал что-то вроде: "Ты, конечно, идиот, но ты сам не представляешь, насколько ты прав".***
Они сидели в лавчонке уже около получаса, дожидаясь Исиду и Чада. Чай был выпит, все углы рассмотрены по десятому разу, а бывший капитан двенадцатого уже раз двадцать повторил для особо нетерпеливых временных шинигами, что не хочет рассказывать одно и то же несколько раз. Первым прибежал Урю, который тоже понял всё и сразу. До него доходило быстро, а Йоруиччи недавно передала всё то, что знала сама, (что было, разумеется, спорным утверждением - никто не мог потребовать от бывшего капитана самого скрытного отряда рассказывать абсолютно всё) так что сложить два и два для отнюдь не последнего квинси сложной задачей не стало. У Исиды выражение лица было такое, словно он Ичиго сейчас по лицу ударит, а в руках он бездумно вертел ключи от дома, чего раньше за ним никто не замечал. Нет, он не хотел ревновать Ичиго к бывшим кохаям. И не ревновал. Просто слишком близкими друзьями они были, чтобы потом безропотно делить внимание Куросаки, как вздумается. Все уже пошли за Урахарой для того, чтобы поговорить без лишних ушей из второго отряда, когда Исида схватил временного шинигами за рукав. Тот, не сопротивляясь, повернулся к квинси, хотя в иные времена заорал или попытался бы врезать. - Я так понимаю, что мы снова собираемся, только теперь чтобы спасать не весь мир, а несколько конкретных школ? Интересно, а как без нас их ещё не убили? – усмехнулся Исида. Ему не очень хотелось, чтобы друг (даже не друг, а троюродный брат) рисковал собой. Да и самому рисковать не очень хотелось. - Раньше почти все Пустые были в Каракуре, да и шинигами были сильнее. К тому же, я не говорю, что я хочу их защитить, - усмехнулся Ичиго. Исида в ответ захотел приложить этого балбеса без единой извилины в голове как можно сильнее, так, чтобы тот понял уже: хватит спасать и защищать. Мирное время уже настало – в этом нет смысла. Но вместо правда он сказал: - Не смеши мой лук, Куросаки. Ты всех хочешь защитить. - Я тебе не герой дурацкой сенен-манги, - огрызнулся в ответ временный шинигами, но как-то без огонька, словно сил не оставалось даже на ругань. - Но ведешь ты себя именно так. Иной раз я думаю научиться рисовать и прославиться за счет твоей истории, - не удержался от шпильки Исида, а потом начал уже серьёзно, - ты мог бы им всё рассказать. Сейчас никто не будет спорить. Мог бы позвать Готей. Ичиго замотал головой, отнекиваясь: - Это не проблемы Готея. Скорее уж это проблемы Уэко Мундо, потому что правительство там не следит за низшими, - Ичиго оборвался на полуфразе, обдумывая смысл только что сказанного. После войны Сейрейтей и Лас-Ночес разграничили зоны влияния, что существенно сказалось на общей обороноспособности. И если по Руконгаю это ударило не сильно, то Генсей, судя по тому, что видел Ичиго, пострадал довольно сильно. - Ты видел только тех, кто стал бегать за твоими чудесами, Король. - Он прав, Ичиго. Жертв много, очень много, но мы их не замечаем. Ты предпочитаешь не замечать. До этого Ичиго считал, что решения было два - сейчас оставалось одно. - Исида... Мы не будем пытаться разорваться. Я скоро вернусь, - тихо сказал Куросаки неестественно ровным, спокойным и страшным голосом, а потом рванул в стационарную гарганту прежде, чем квинси успел схватить его за руку. - Стой, идиот!***
Момои сидела на крыше рядом с Аомине: покрасневшая, растрёпанная, тяжело дышащая, она была окружена разлетевшимися бумагами, мёртвыми птицами обессиленно раскинувшимися по бетону. Дайки заинтересованно косился на подругу детства, но пока не вмешивался, предпочитая наблюдать со стороны. Девушка сдула упавшую на лоб чёлку, злобно сверкнула глазами на документ в собственных руках и громко выдохнула: - Ничего не понимаю. Аомине закатил глаза, отрывая нехотя голову от тёплой крыши, и поднял ближайший лист, оказавшийся газетной вырезкой. "Взрывы газа в Каракуре: недосмотр или преступление?!" - гласил заголовок. - И на кой хер это тебе надо? - неестественно мягко спросил Аомине, так, как говорил раньше, когда заставал Момои наблюдающей за Куроко. - Неважно, Дай-чан. Дай сюда, - девушка метнулась в его сторону, но Дайки отшатнулся, и напряжённые пальцы мазнули по его плечу. - Занимайся уже тем, чем занимаешься, - грубовато добавила Сатсуки. Аомине нахмурился: посылающая его не на уроки, а обратно спать Момои была тревожным знаком. Последний раз такое было... примерно никогда, и это было неуютно и слишком неправильно. - Что у тебя там? - спросил он снова. Обычно Аомине не был навязчивым, предпочитая вообще ни с кем не общаться последние полгода, но случай был особым. Он сел рядом с менеджером, отнимая у неё лист - карту со странными стрелками и без обозначений. - Ты всё равно не поймёшь, - махнула рукой Сацуки. Аомине перехватил тонкое запястье прежде, чем папка в другой руке опустилась на его голову. - Это даже не баскетбол. Ну, по большей части. Просто... причина моего беспокойства. Отпусти уже, идиот! Она неудачно махнула ногой, рухнула на тёплую крышу прямо в кипу листов и, вместо того, чтобы рассмеяться или разозлиться, как делала в подобных случаях раньше, просто опять села и уткнулась в отобранную вырезку. - Эта та хрень, которая творится в последнее время? Момои вздрогнула: она искренне считала, что Дайки не замечает ни далёких рёвов, ни её беспокойства - ничего. Но что-то в системе дало сбой. Сацуки машинально кивнула в ответ, закатывая рукава кофты: - Но я всё равно ничего не понимаю. Это бесполезно. Дайки вздохнул, осознавая, что подруга детства опять ввязалась в авантюру и её задницу придётся вытаскивать из неких неприятностей. Знать бы ещё каких. Раньше было проще - помимо него находились другие дураки, достаточно бесшабашные, чтобы не побояться влезть следом за Сацуки. - Давай сюда, это может быть хотя бы не настолько скучным. Момои внезапно и счастливо улыбнулась: словно солнце, следующее за дождём. Ты сам не знаешь, Дай-чан, как похож сейчас на себя прежнего! - Это... у меня есть очень много графиков, но все без указаний. Ещё есть вырезки из газет и журналов, и они должны быть как-то связанны с картами. Всё должно собраться в одну картину, - Сацуки обернулась на раскиданные листы, страдальчески поморщилась. - Это и в самом деле сложно. Открой какую-нибудь Интернет-карту, ладно? Аомине со стоном выдохнул и полез в чужой ноутбук, благо, у Момои всегда был с собой модем. Девушка пыхтела рядом, закрыв лицо и рассматриваемую карту упавшими вперёд волосами. - Ну и? - через несколько минут спросил уже порядком подзадолбавшийся сидеть просто так Дайки. - Открой так, чтобы было видно все названия городов, - не отрываясь от карты немного приказным тоном сказала Сацуки - и от кого только нахваталась? Аомине хотел было чисто из чувства противоречия встать и уйти, но тогда бы пришлось идти на уроки. И дело, разумеется, было именно в них, а не в неведомой и пугающей херне, о которой они пытались узнать побольше. - Это слишком безумная идея, - под нос пробурчала Момои на грани слышимости. - Мне нужны Токио, Каракура и, наверное, - я сейчас в этом сомневаюсь, - Акита и Киото. - Конкретнее можешь сказать? Я не понимаю твою логику. - Так, дай сюда, - окончательно разозлилась девушка и, скинув с колен чужую сумку, перетащила туда отобранный ноутбук. Аомине пожал плечами и улёгся обратно на подстеленный пиджак, краем глаза по-прежнему наблюдая за Сацуки. Та даже не глянула на него, а лишь пощёлкала языком, покручивая колёсико мышки. - Вот, так уже похоже, - почти довольно улыбнулась Момои. Неизменная ручка запорхала над бумажной картой. "Если эти стрелки означают кого-то, а цифры рядом - даты, то всё сходится, кроме одного - Ичиго-сан приехал один. Или нет? А что тогда за круги в остальных районах? Нет, это не люди и не монстры. Тогда что? Она перевернула карту, всматриваясь в мелкие стрелочки по краям. Обозначений не было, кроме одной сделанной от руки карандашной пометки возле одной из стрелок: "J". Это запутывало только больше, потому что могло быть чем угодно: аббревиатурой, символом. "Джоули", - внезапно ясно поняла девушка. Перемещение энергий, серьёзно? Или же её источников - нет, тогда бы были другие буквы. Тогда стрелки совпадают, и это логично, что большая часть пространства обладает этой самой энергией. Вот только какой? И почему переезд Ичиго вызвал такое резкое перемещение: он является одним из источников, как и монстры? И что это за стрелка, отмеченная утром сегодняшнего дня, ведущая обратно в Каракуру? - О, чёрт, - выдохнула девушка. Аомине вскочил, Сацуки сунула карту со своими пометками ему в руки. - Я сейчас. Если Ичиго не окажется дома или в Сейрин, теория верна. Взрывы газа в Каракуре, безумная теория про энергии, графики неких физических показателей, нечто, похожее на пирамиду масс из уроков биологии, диаграмма, отражающая численность неизвестных ей созданий (или людей?) и статья, больше похожая на параграф из учебника по истории своим заголовком - они все должны были быть связаны. И Момои была хорошим менеджером - из тех, что всегда добывают информацию любыми путями.***
Мидорима вылез из автобуса предпоследним, подгоняемый радостно хихикающим Такао в большей степени, чем мрачными взглядами семпаев. Мышцы, затёкшие за время долгой дороги, нехотя сокращались и расслаблялись: поэтому Мидорима и ненавидел выездные игры - это было слишком хлопотно, особенно для обычного тренировочного матча. Раньше они специально приезжали заранее, чтобы успеть просто прогуляться вокруг чужой школы, размять ноги и наполнить лёгкие прохладным, свежим воздухом после душного автобуса. А может, и не совсем за этим. Неважно. Такао схватил его за локоть, оттаскивая с парковки и утягивая в сторону аллеи со словами: "У нас ещё больше получаса, мы придём вовремя, правда". Третьегодки Шутоку смерили их взглядами и, вероятно, понадеявшись на сознательность Мидоримы, отпустили. Шинтаро только злобно скрипнул зубами и отобрал у Казунари свою руку, но пошёл послушно за напарником. Солнце светило ярко и раздражающе преломлялось в линзах очков, но в Аките уже было прохладно - Такао натянул форменную куртку до самых ушей, сам Мидорима спрятал руки в карманы, хотя до этого был ярым противником подобного. Такао всё трещал и трещал: говорил о своём младшем брате, об оценках в школе, о предстоящих матчах, о смешном хобби их семпаев. Шинтаро не слушал, бездумно глядя в высокое небо и сплетение ветвей. - А ты как думаешь? - спросил Такао и, наконец, замолчал. Мидорима, уловивший только суть, поморщился - угадывай теперь, что говорил Казунари, чтобы не повторяться. - Меня всё равно посадили на скамейку. Хотят играть с Мурасакибарой без меня, чтобы научиться противостоять Поколению Чудес без их части - пусть. Хотя я сомневаюсь, что этот гигант тогда выйдет. - Почему? - односложно спросил Казунари, перепрыгивая через кучу листьев. Высоты прыжка не хватило, листья полетели во все стороны, а после приземления Такао подскользнулся на влажной траве и растянулся на земле. Но он всё ещё выжидающе смотрел на Мидориму, щуря орлиные глаза. - У Йосен хороший тренер. Она не увидит смысла в тренировочном матче, где тренируется только одна сторона, - Мидорима нагнулся и, ухватившись за воротник уже приподнявшегося Такао, поднял его на ноги. - И это всё? - поднял брови разыгрывающий, но, заметив выражение лица напарника, вскинул перед собой руки. - Всё, всё, больше никаких вопросов. Слишком личное и слишком связанное с твоей предыдущей командой - не говори. В голосе Такао Мидорима явно услышал обиду, но отвечать всё равно не стал - ещё не настолько был готов изливать душу. - В следующий раз я тебя поднимать не буду, идиот. Казунари согласно кивнул и тут же прыгнул через ещё одну гору листьев, в этот раз свалившись прямо туда, радостно рассмеялся, барахтаясь в рыжей куче. Форма его была безнадёжно испорчена. Шинтаро мрачно выругался.***
Находящиеся вокруг низшие Пустые уже больше получаса пребывали в мрачном, но очень-очень вежливом недоумении. Вежливость заключалась в том, что они не пытались напасть на двух людей с необычными силами, одного квинси и одного шинигами и не собирались их пожирать. Впрочем, подобное отношение могло быть объяснено не только вежливостью, но и банальным самосохранением. Ичиго всё ещё разговаривал с правительницей Лас-Ночес, и Урю от этого было не по себе. Что они могли обсуждать так долго? Едва ли Куросаки может в лоб попросить защищать его друзей - не сейчас, когда в Уэко-Мундо проблем было больше, чем в Генсее. А если и попросил бы - цена оказалась бы слишком высока. Орихиме о чём-то болтала с малоговорливым Чадом, Ренджи метался по коридору, распугивая всех Пустых подряд скорее своим видом, нежели уровнем реацу. Наконец, Куросаки вышел - уставший, болезненный, он тихо притворил дверь и прислонился к ней спиной, осматривая всех собравшихся. - Что вы тут забыли? - Забыли задать тебе вопрос: что забыл тут ты? - подскочивший Ренджи вцепился в плечи Ичиго, встряхнул его. Временный шинигами поднял голову и ожёг друга непривычно холодным, стальным взглядом. - Тия предложила мне... бартер, - хрипло выдохнул Куросаки, отодвигая от себя Абарая и разминая кисти, - и я согласился. - Бартер? - подняла брови Орихиме, вставая с места. В волосах у неё блестели жёлтым обычно голубые заколки. Исида поморщился от излишней прагматичности слов. Он сам ни разу не видел Тию, как никогда не встречался с ней Куросаки до того момента, как ему не понадобилась помощь. До того момента, как бывшей Трецере не понадобилась помощь. - Мне казалось, что я им не нужен. До этого момента. - Ты согласился, - ответил с ужасом Исида, не говоря больше ничего. Куросаки поддержал Тию, а вместе с ней и большую часть Пустых, но небо не обрушилось на землю, луна по-прежнему отражала свет и Айзен не сбежал из Муккена. Ичиго с усилием кивнул, растеряв весь свой настрой, и тенью скользнул в конец коридора, исчезнув из виду в темноте. Вдалеке вспыхнула реацу и раздался весёлый звон разбитого стекла. - Испортишь же всё, идиот, - Исида отвернулся и, ухватив за предплечье Ренджи и Орихиме, потащил их в сторону покоев Тии, которая должна была сказать им, может ли Куросаки после этого отказаться от титула. Чтобы получить, что Ичиго хотел - полную безопасность для четырёх городов - нужно как минимум согласиться стать членом Эспады. Зеро Эспадой Ичиго не планировал становиться никогда. Он вообще не мог даже сказать, кто он такой на самом деле: не мог сказать даже, кем он хотел быть. Всю жизнь что-то решали за него: стать ли ему шинигами, освоить ли силу Пустого или квинси. Даже защитником он стал только из-за того, что его так воспитали. Так что это решение можно было назвать первым осмысленным и обдуманным. До этого он был только формально зачислен в один из отрядов Готея Тринадцать, но сам подобного развития событий не хотел, потому и откровенно забил на службу там. Но теперь он по-настоящему стал частью Лас Ночес и Уэко Мундо. Почти по своей воле – другой выход можно было найти: попросить помощи у того же Кёраку, он бы не отказал, но это бы было признаком того, что Ичиго совсем опустил руки. Ичиго опускать руки не хотел. Не хотел он и становится пожизненным членом Эспады: как только ситуация с Пустыми наладится, он тут же выйдет из её состава. Сейчас же это было оптимальным вариантом - от него требовалось только прикончить нескольких самых озлобленных и сильных Васто Лорде, чтобы остальные потом боялись. А после - подчинившиеся Тие нижние будут уничтожать не подчинившихся, не боясь быть сожранными. Это можно было сделать и не признавая себя Зеро - но тогда бы он не имел права просить Тию отправить масконосящих туда, где они нужны ему. Куросаки перекинул через плечо так и не надетое белое косоде и очень тяжело вздохнул. Ткань оказалась ледяной: она неприятно холодила кожу и заставляла её покрываться мурашками. Теперь он понимал, почему Гриммджо ходил в расстёгнутой куртке: так, оказывается, теплее. На выходе его уже ожидала Неллиел. Она была непривычно серьёзной: брови сведены к переносице, глаза чуть прищурены. В руке – золочённое копьё, поблёскивающие от пробегающих по его поверхности всполохов реацу: Нелл так и не вышла из рессурексиона, так что до сих пор выглядела, как кентавр. Когда же Ту Одершварк повернулась в профиль, оказалось, что висок у неё разбит, а часть руки покрыта тщательно скрываемыми под одеждой ожогами. Куросаки внезапно стало не по себе. Ичиго поклялся не лезть в чужие дела, не пытаться помогать тем, кто сам этого не хочет, не вынимать Зангецу без особой на то надобности до смерти человеческого тела. Он поклялся себе и отцу: и вместе с тем он совсем не подумал, что кому-то его помощь может понадобиться уже после завершения Тысячелетней войны. Сначала он был дураком, потому что кидался в безнадёжный бой ради спасения чужих ему людей, а сейчас он, кажется, вдобавок стал ещё и эгоистом. - Итсуго, - тихо, почти просящее начала Нелл, а Куросаки впервые понял, что он не имеет ничего против такого коверканья своего имени, - тебе ещё раз к Халибел надо зайти. Ичиго кивнул, всё же надел плохо севшее на плечи косоде, и пошёл на вторую часть экзекуции. Навстречу ему вышли сразу четверо друзей, и взгляды у них были не радостные, но хотя бы и не осуждающие.***
- Где Нелл?! – рявкнул Ичиго на проходящего мимо нумероса. Тот вздрогнул, хотел было наорать на временного шинигами в ответ,***
но вовремя передумал. - Они с Гриммджо-саном ушли отыскивать разрознённые отряды повстанцев, - ответил нумерос, запнулся о необходимость добавить в конце обращение "–сан" и бочком отошёл в сторону, чтобы не попасть под руку явно собирающемуся искать ушедших Эспад Куросаки. Вокруг Ичиго чёрными всполохами вилась реацу, а белки его глаз медленно становились чёрными. Секундой позже временного шинигами уже не было на месте: даже спины его не было видно. Юноша сорвался в настолько быстрой смеси из сонидо и шунпо, что сам бы побоялся во что-нибудь врезаться, если бы не бежал по прямой. Купол он преодолел по земле, не потревожив внимание стражей. Вдалеке несколько раз вспыхнула реацу Нелл, а после её духовное давление опало. Гриммджо был совсем в другой стороне и помощь ему явно не была нужна. А вот самой Ту Одершварк… Ичиго на самом деле вмешиваться в дела Лас Ночес, он, наверное, всё же стал умнее и, по крайней мере, научился думать своей головой, хоть и не всегда. Но это совсем не должно было значить, что Куросаки перестал быть защитником. Он просто вырос, и это было совершенно нормально. Сатсуки Момои бессильно ударила дверь чужой квартиры - Ичиго не было, что означало верность её жуткой теории. Телефон её звонил уже третий раз, но она так и не ответила - не стоит Дайки знать, чем она занимается вместо уроков. Мидорима и Мурасакибара оба сидели на скамейках запасных: матч ещё не начался и вокруг сновали любопытствующие члены вторых и третьих составов сразу двух команд. Кисе Рёта лежал прямо на покрытии стритбольной площадки: форму всё равно можно было только выкинуть, а идиотов, готовых снова огрести баскетбольных люлей от члена Поколения чудес, не нашлось. Акаши Сейджуро, подписывая очередной из документов, которыми в старшей Ракудзан занимался студсовет, внимательно наблюдал за мельтешащими за окном людьми в тёмных униформах. Куроко Тецуя, словно заразившийся от Кагами нелюбовью к точным наукам, рисовал на полях тетради по геометрии маленькие фигурки в чёрных кимоно и с мечами. Исида, Орихиме, Чад и Ренджи, только узнавшие о побеге Куросаки вглубь Пустыни, разбирали скрывающие реацу плащи. От начала этих суток не прошло ещё и двенадцать часов.