Someday, we'll meet on the high street Weʼll laugh about when we Worried about what we might be Then maybe, we'll talk about old days Weʼll smile in our old ways You'll always be part of me. Birdy — Maybe
— Лидия Мартин, — Стилински громко орет в трубку, как только на том конце ответили, — что это все значит?! Стайлз хмурится, глядя в окно на черную Камаро, припаркованную возле небольшой пятиэтажки. Это невыносимо глупо — невозможно спутать машину Дерека и самого Дерека с кем-то другим. Тем более, что Альфа выжидающе смотрел на него сквозь окно. Еще бы, только что Омега выгнал его с квартиры, не дав даже что-то вставить в этот короткий промежуток времени между открыванием двери и ее захлопыванием. — Не понимаю, о чем ты! — рыжая говорила абсолютно невозмутимым голосом, словно ничего не произошло. — Только ты и мой отец знали где я. Лидия! Это не смешно! Это тупо! — продолжает кричать мужчина, шкребя подоконник ногтями, — это предательство, Мартин… — он понурил голову, пытаясь хоть как-то справиться с чувствами, — нельзя так… я же просил… — Стайлз, будь мужчиной и поговори с ним… — Не говори, что за два месяца он очаровал тебя, хотя не смог этого сделать за почти шесть лет, Лидс… Два месяца… Что с тобой сделали? Не говори, что тебе подсыпали чего-то в кофе… А, может, все дело в том, что тебя подменили? Ау, ребят, верните мою настоящую Лидию, которая ни за что и никогда не предала бы нашу дружбу! — Очень смешно, Стилински, — проговорила Мартин, — поговори с ним. Это все, что я от тебя хочу. Обычный разговор, после которого ты уже сам решишь, что делать дальше… — Ты сама была рада, когда я уезжал подальше от него…. Ты! — снова повысил голос Омега, — И тут ты меняешься?! Черт возьми, Мартин, что с тобой происходит?! — Просто… Скорее всего, я бы поступила как он, или же ограничила твою свободу настолько, что ты даже никуда выйти бы не смог… Но Дерек слишком тебя любит… — Что? ЧТО? — вот эти слова действительно очень удивили шатена, — о чем ты говоришь? Какая любовь?.. Да он променивал меня на всяких баб! Лидс! — Ты хоть раз спрашивал почему? — резонно спросила Альфа, — ты сам хоть раз интересовался, что именно его с подвигло на измены, Стайлз?.. Повисло молчание, что сменялось лишь тихими вздохами со стороны Омеги. — Вот именно, Стилински, — проговорила женщина, — ты даже не попытался узнать причин. Знаешь, до тех пор, пока не поговоришь, мне можешь даже не звонить. Я узнаю состоялся ли разговор или нет. — Лидия… Ты шутишь? Пожалуйста, скажи, что шутишь… Потому что… Но в ответ послышались лишь гудки, что привели мужчину в смятение.***
— Лидия… Не слишком ли ты с ним строга?.. — спросил Джексон, ощущая ее руки на своих плечах. — потому что… — Нет, с ним так и нужно, поверь… Это же Стилински… Ему нужно либо прямо, либо прямо… Ну, или они будут вечно бегать друг от друга. Нам ведь не нужны лишние проблемы, правда? — теплые, карие глаза Альфы скользнули по лицу Омеги. — Возможно, — хмыкнул мужчина, — а вдруг они не поговорят?.. Мартин тяжело вздохнула и нахмурилась: она даже не думала о том, что Стайлз может не поговорить. Она была уверена, что мужчина прислушается и буквально сразу же выслушает брюнета. Потому что это нужно. Потому что в этом виноват не только Хейл. В этом виновата и она сама. — Эй, ты чего? — Уиттмор внимательно посмотрел на рыжую, — все хорошо? Не расстраивайся… пожалуйста. Альфа знает, что в компании Омеги настроение поднимается, а мир не кажется таким ужасным. С Джексоном все по-другому. С Джексоном мир окрасился в нежные, пастельные тона внимательности и уважения. Иногда туда попадают капли яркой благодарности и помощи. С этим Омегой, Мартин ощущала неимоверный уют и наплывы теплоты, которые бывали крайне редко. О нем хотелось позаботиться, накрыть пледом и угостить чашкой теплого какао с маленькими воздушными зефиринками. Именно с Уиттмором Лидия была готова проводить длинные зимние вечера и жаркие летние ночи. — Как ты думаешь, как скоро они смогут обсудить все?.. — Лидия отстранилась от Омеги и присела на край дивана. Она глядела на свою старую парикмахерскую, которую все-таки решила закрыть. Всему в этой жизни приходит конец — решила она для себя, кусая губы и вытирая слезы. Лучше попрощаться с прошлым сейчас, чем чуть позже жить им. Джексон улыбнулся, и на душе Альфы стало в разы легче. Он очарователен, даже несмотря на свой ужасный характер и сломленную физиологию. Его глаза светятся, когда речь заходит о чем-то милом, а запах — терпкий, кислый с привкусом виноградных косточек на языке. Сейчас тут, в помещении, остались лишь пару кушеток и зеркал. Аврора теперь живет с ней и будет заведовать другой парикмахерской. — Так будет лучше, — еле слышно прошептала Мартин убеждая собственное отражение в правоте, — да… Так будет лучше.***
Стайлзу надоело то, что все стараются его предать. Всегда. Его злость льется через край, потому что он доверял ей. Он доверял Лидии, а она с ловкостью фокусника провела его мимо носа, отдав адрес. Он же просил. Он умолял. Два месяца его жизни прошли просто бесподобно: он нашел работу, пристроил Джеймса в отличный садик и почти не нуждался в чьей-то поддержке. Он забыл про свою прошлую жизнь. Забыл, что в прошлом у него был муж, который разбивал его хрупкие мечты на части. Забыл, что раньше он страдал. — Будь мужчиной… — шипит Омега, пиная ни в чем не повинный пуфик, — а кто я, по-твоему?! Ну, сбежал от проблем. Это ведь не преступление и не показатель взрослости. Это… Это просто решение от усталости и нависших угроз в лице Дерека Хейла. Ни Талия, ни Кора, ни даже Лора не пытались с ним связаться, потому что они ненавидят его. Это ясно, как и то, что днем светит Солнце, а ночью — Луна. — Да что такое?! — злится мужчина еще больше, — я что, не заслуживаю нормальной жизни без всяких Дереков Хейлов? Шатен смотрит в окно и видит, как улыбается ему брюнет и зашторивает стекла. Нет уж. Довольно. — Я не уйду, Стайлз… — даже не смотря на расстояние, он слышит, что именно произносит Альфа. Слышит его сердцебиение и пульс. Он ощущает его шоколадный запах. Даже настроение перенимает. Это тупо. Тупо. ТУПО. На сердце легко-легко, хочется радостно обнимать всех в округе и съесть пару пачек ванильного мороженного с шоколадным сиропом. Хотелось окунуться в шоколад с ног до головы, ощутить, как он медленно наполняет изнутри миллиметр за миллиметром. — Да иди к черту! — кричит Омега, идя на кухню. Ощущение пустоты никак не хотело покидать, напротив, с еще большим напором ударило куда-то в область груди. Шатену захотелось зарыдать, укутавшись в свои собственные колени, а еще лучше — в Дерека, который стоит там, внизу, улыбается и… — Нет! — в голове все помутнело и перевернулось. Первая реакция — спуститься вниз к Хейлу и затянуть того в сладкий поцелуй, уволакивая в свою обитель. Он не настолько жалок. Он не настолько пал. Скоро пять, необходимо забирать Джеймса из сада, но он знает, что как только выйдет — сразу же поплывет. Знает, что сорвется. Внутренний контроль. Необходимо успокоить свою Омежью душонку и привести в порядок все мысли, что как букашки расползались от нового вздоха. — Я ненавижу тебя, Дерек Хейл, — кричит Стайлз, кусая губы и обнимая себя за плечи. — Это ложь… И мы это знаем… — кажется, что брюнет рядом, стоит за спиной, и это его руки. Его губы совсем рядом. — Мы знаем… Омега облокачивается на стенку и сползает вниз, тяжело вздыхая. Тупая Омежья сущность. — Уйди… Я прошу… — говорит Стилински, задыхаясь, — я прошу… — Обещай встречу, Стайлз. Завтра же. Я завтра приду сюда, и ты приведешь Джеймса. Я хочу его увидеть… Я скучал… — Да-да… — еле слышно говорит шатен, находясь в каком-то бреду, — завтра… На минуту стало легче дышать, и шоколадный запах отступил. Стало легче, и Стилински вздохнул с облегчением, абсолютно не понимая, что это было. — Я ненавижу тебя, Дерек Хейл! — Стилински понял, что ему либо нужно найти новую квартиру до завтра, либо убиться. И эти варианты ему совсем не нравились. Совсем.