О любви

Чёрные сказки белой зимы На ночь поют нам большие деревья. Чёрные сказки про розовый снег, Розовый снег даже во сне. А ночью по лесу идет Сатана И собирает свежие души. Новую кровь получила зима — И тебя она получит И тебя она получит

      Я заснул только под утро, лежа в твоих ногах, а проснулся от их пинка под ребра. Поморщился и открыл глаза, ты удивленно на меня смотрела, еще сонная с растрепанными волосами и ничего непонимающими глазами. А еще сегодня было первое утро, когда мы проснулись вместе, пусть и как друзья, но сегодня я впервые увидел твою сонную мордашку. — Привет, — произношу я, широко улыбаясь. — Привет, — говоришь ты, зевая, и осматриваешься по сторонам, — почему ты лежишь у меня в ногах? — Неудачно моргнул и заснул, — вру я, не могу же я сказать, что всю ночь просидел возле тебя, а потом уснул в твоих ногах, как преданный пес.       Ты улыбаешься и снова зеваешь, ложишься обратно и обнимаешь подушку, утыкаясь в нее лицом, а я мечтаю оказаться на ее месте. — У тебя такая удобная кровать, что мне совсем не хочется из нее вылезать, — ты прикрываешь глаза, и я готов поклясться, что ты сейчас опять провалишься в сон, но ты продолжаешь говорить. — А я свою кровать не люблю, она мне кажется слишком большой и холодной. — И поэтому ты спишь на диване? — Можно сказать и так. — Тогда ночуй у меня, — я незаметно сжимаю край одеяла. — Энди, — тихо произносишь ты, и я вздрагиваю. — Сколько сейчас времени? — Семь утра, — говорю я, глядя на часы. — Хорошо, — ты молчишь пару минут, а потом сонно произносишь, — иди сюда.       Я колеблюсь всего секунду и залезаю к тебе под одеяло, ты кладешь голову мне на грудь и обнимаешь одной рукой, а я молюсь, чтобы ты не услышала, как бешено колотится мое сердце, как ускоряется мой пульс, и я начинаю задыхаться. Обнимаю тебя в ответ и вдыхаю миндальный запах твоих волос.       Мы могли бы просыпаться так каждое утро и засыпать вместе каждую ночь, но я рад, что в такие редкие моменты могу просто побыть с тобой. Я улыбаюсь, когда понимаю, что ты снова заснула, и я чувствую себя самым счастливым человеком на свете. Я боюсь засыпать обратно, хотя мои глаза все тяжелеют и начинают болеть, я боюсь, что когда открою их снова, ты — исчезнешь.       Но этого не происходит, ты выводишь пальцем по моей груди какие-то не понятные узоры, это не просто узоры, ты словно выжигаешь их своими тонкими пальцами. — Доброе утро. — Вообще-то уже час дня, — нравоучительно произносишь ты и заставляешь меня улыбнуться. — Ты давно проснулась? — Минут десять назад. — Предлагаю съездить сегодня в одно местечко. — В какое? — ты приподнимаешься на локтях и с любопытством смотришь на меня, а мне хочется, чтобы ты легла обратно, но я этого никогда не произнесу. — Узнаешь, а сейчас пошли завтракать.       На улице довольно тепло и ярко светит долгожданное солнце, но небо местами еще затянуто тучами и остается надеяться, что они не скроят янтарный диск. На улице нас уже ждет мой хороший знакомый и его лучший друг «шевроле импала 1967». Я подхожу к нему, и мы пожимаем друг другу руки. — Удачно покататься, — он дает мне ключи и подмигивает, ты странно на нас смотришь, я бы сказал с недоверием. — Я — Николас. — Софья. — Приятной поездки, Софья, — он шутливо поклонился и покинул нас. Я открываю дверцу, и ты садишься внутрь, я сажусь следом, опускаю стекло и завожу мотор. — Ты умеешь водить? — А почему нет? — пожимаю плечами и еду прямо по улице. — Какие у тебя классные друзья, — я усмехаюсь, а ты осматриваешь салон, потом расстегиваешь куртку и засовываешь руки в ее карманы. — Не поверишь, но… — достаешь из кармана связку ключей и удивленно смотришь то на нее то, на меня. — Я никогда в тебе не сомневался.       До нужного места мы едем часа полтора, ты все это время пытаешь меня, но я молчу. Вообще эта идея взбрела мне в голову случайно, мне просто захотелось как-то порадовать тебя и перевести тему, а получился настоящий сюрприз. Пока ты была в душе, я позвонил старому знакомому, и он любезно согласился помочь, ну, почти любезно, в обмен я должен буду познакомить его с кем-нибудь. — Серьезно? — ты опускаешь свое стекло и вдыхаешь свежий лесной воздух. — Тебе нравится? — Пока да, — я останавливаю машину и заглушаю мотор. Ты первая вылетаешь из машины и оглядываешься вокруг. Я выхожу следом и облокачиваюсь на капот, под ногами влажная асфальтовая дорога, а по бокам от нее нескончаемый багровый лес, листья с деревьев еще не полностью опали и это довольно странно для конца ноября, но очень красиво. Ты становишься на небольшой пенек и смотришь куда-то в туманную даль, дует небольшой ветер срывая листья с деревьев и играя с твоими волосами. — Энди, — зовешь ты, и я подхожу к тебе. — Может, зайдем по глубже? — Если хочешь то, пойдем, — ты спрыгиваешь с пенька и берешь меня за руку, тащишь вперед за собой, а я улыбаюсь, как идиот, пока ты не видишь.       Мы заходим глубже и словно окунаемся в сказку, листья хрустят под ногами, где-то наверху слышится тихое пение какой-то птицы. Вокруг нет никого кроме нас, только ты и я — наша осенняя приятная грусть. — Спасибо, — шепчешь ты, останавливаясь. — Почему ты всегда меня за что-то благодаришь? — Сама не знаю, наверное, потому что — хочется? — Я через несколько дней уезжаю в другой город, нужно навестить родителей. — И когда ты вернешься? — Я не знаю, как получится. — К Рождеству возвращайся, я буду ждать. — Я постараюсь, отметим его все вместе? — Все вместе? — Да, — ты застегиваешь обратно куртку и пристально смотришь мне в глаза, словно ожидаешь моей реакции, — я позову своих ребят из группы, а ты своих, Белла, я думаю, тоже будет не против?       Я вижу, как тяжело даются тебе эти слова, и как немного озлобленно ты их произносишь. Я ведь прекрасно понимаю, что говорю глупость, ведь у меня есть девушка, и я должен провести время с ней, но я не могу оставить тебя, и я выбираю тебя, но также я не могу бросить ее. Я привык к ней, и мне нравится проводить с нею время, конечно, это большая преграда между нами, но она нам просто необходима, ты ведь и сама это прекрасно понимаешь, я прав?       Заглядываю в твои глаза, ты смотришь, с понимаем, и почти незаметно киваешь, иногда мне кажется, что ты умеешь читать мои мысли, ты принимаешь меня таким, какой я есть. В этот момент я хочу тебя поцеловать и даже делаю шаг навстречу, но тут же останавливаюсь, сжимаю кулаки, нельзя.       Ты молчишь минуты две, не больше. И делаешь шаг вперед, становишься на носочки и даришь почти невесомый поцелуй горячими губами по холодной щеке.