О любви

      Сырая туманная осень закончилась три дня назад вместе с отъездом Софьи. Сегодня пошел первый снег, он падал на землю мелкими хлопьями и тут же быстро таял на мокром асфальте. Небо было серым, но не таким, как будто в любой момент из него хлынет дождь, оно было приятного серого оттенка и от этого на душе становилось чуточку лучше.       Дверцы лифта открылись, и я вышел на лестничную клетку, подошел к знакомой двери и нажал на звонок. Дверь мне открыли почти сразу, на пороге стояла Белла. — Привет, проходи, — произнесла она, впуская меня внутрь и попутно целуя в щеку.       У Беллы было как всегда безупречно чисто и пахло чем-то вкусным, кажется, сегодня — это шарлотка с яблоками. Я сел на белый кожаный диван в ее гостиной и расстегнул пуговицы на кофте, еще у Беллы всегда очень тепло, но при этом она постоянно ходила в свитере или любой другой теплой кофте. — Чай или кофе? — донесся до меня ее голос с кухни. — Чай.       Через пару минут Белла появилась с подносом, на котором стояли две чашки чая, шарлотка с яблоками и пиала с малиновым сиропом, я помог ей поставить его на журнальный столик. — Как у тебя дела? — спросила она, убирая прядь светлых волос за ухо. А я, почему-то вспомнил Софью, и от этого стало тошнотворно противно, я не должен сравнивать их, ни при каких обстоятельствах, они разные, как небо и земля. — Довольно неплохо, а ты как? Как съездила к родителям? — я сделал глоток чая с лимоном и отправил в рот целую ложку приторно-сладкого малинового сиропа. — Все хорошо, они… хотят с тобой познакомиться, — Белла чуть замялась и, закусив губу, посмотрела на меня, я лишь пожал плечами и сказал, что, почему бы и нет. — Если честно, … то я ожидала от тебя другой реакции. — Какой же? — Я думала, ты скажешь, что я слишком тороплю события, — я рассмеялся и притянул ее к себе, крепко сжимая в объятьях. — Ты мне очень дорога, правда, — прошептал я ей на ухо, а про себя добавил «но я не люблю тебя, прости». Если бы я снова не встретил Софью то, влюбился бы бесповоротно, а так прости… — Ты замечательная, — я не вру, говорю от чистого сердца, вдыхая легкий фруктовый аромат твоих духов, прикрываю глаза и отбрасываю прочь все ненужные мысли.       Нужно двигаться дальше. — Энди, — шепчешь ты, несмело обнимая меня в ответ, и я чувствую, как твои щеки начинают нагреваться — это мило. Ты похожа на первый весенний цветок, такая же хрупкая и нежная, совсем без колючек, ты всегда примешь меня, обнимешь, мне с тобой легко и дышится намного свободней, а сердце…. А черт с ним, оно глупое, от него одни беды. Нужно слушать свой разум, он подсказывает мне, что я от тебя никуда не денусь.       Я чуть отстраняюсь и невесомо целую тебя, и во мне что-то просыпается, что-то, что спало долгим крепким сном. Я целую тебя чуть смелее и напористей, мои руки скользят по твоей спине и прижимают сильнее ко мне. Ты обхватываешь ладонями мое лицо и заставляешь меня углубить поцелуй, и даже заставить мое сердце биться быстрее обычного. Я стаскиваю с тебя нежно-желтый свитер и в очередной раз поражаюсь твоей миниатюрности; с тебя только рассказы писать….

***

— Забыл спросить, ты свободна на Рождество? — Да, а что-то намечается? — Намечается, — произнес я, играя с волосами Беллы, мы лежали на кожаном диване в гостиной, прикрываемые небольшим пледом, я гладил ее по оголенной спине, а рядом на столике стоял недопитый чай и приторный малиновый сироп. — Думаю устроить вечеринку, приглашу ребят из группы, Софья своих позовет, и ты… приходи. — Отличная идея, ты сам придумал? — Белла чуть приподнялась, заглядывая мне в глаза.  — Сам, — я поцеловал ее в щеку, и мой взгляд упал на картину, висевшую напротив нас. — Красиво. — Что? — Картина, — Белла проследила за моим взглядом и улыбнулась. — Она мне тоже очень нравится, она такая солнечная, теплая и легкая, и отлично вписывается в интерьер, что скажешь? — Да, отлично вписывается, — немного отрешенно произнес я, рассматривая большой букет ромашек.