Медленно падал снег. Уходила по снежинке из окон боль. Душа просила лететь! Как это было давно… Как медленно падал снег и тишины хватало только для нас двоих. Мы никуда не спешим и никогда не предадим, мы в одной любви! Но это мы были…
Зима у меня всегда ассоциировалась с хрустящим белым, как сахарная вата, снегом, морозом и завывающим ночным ветром, серым — днем и темно-синим — ночью небом. Витающим запахом праздника в воздухе и красным цветом, яркими огнями и приятной музыкой, теплом и уютом. До Рождества оставалась неделя, но она до сих пор не вернулась, ни разу не позвонила и не написала. Я стоял на кухне возле окна и пил горячий кофе. За окном медленно падал снег и опускался на заснеженную землю, по дороге проехало две большие снегоуборочные машины. Было шесть вечера, уже темно и на улице вовсю горели огни, украшавшие все вокруг. Они висели на домах, вывесках и даже деревьях, завораживая и погружая в самую настоящую сказку. В такое время мне часто вспоминается наше первое Рождество: запах ели и омелы, тихое тресканье дров в камине и слабый ярко-оранжевый огонь, теплый серый свитер с оленями и старый диван, возле которого мы сидели.***
Она сидела напротив меня, обхватив колени руками, в тени пушистой елки, по ее лицу бегали тени от гирлянды, и я не мог оторвать от нее глаз. Настолько прекрасной она была: в белой кофте на пуговицах и темно-синих джинсах, волосы, как обычно забавно вились в легкие кудряшки, на щеках еще застыл розовый морозный румянец. — Тебе точно понравился мой подарок? — Повторяю уже, наверное, в тысячный раз — очень, — я провел по темно-серому свитеру, что лежал на диване. — Честно? — Честно, — я надел свитер поверх черной футболки, — ну, как? — Ты выглядишь очень…мило, — Софья отвела взгляд и через секунду снова смотрела на меня своими большими зелеными глазами. — Честно? — Честно, Энди. Мне всегда нравилось, как она произносила мое имя, немного приглушенно и очень мягко, а я просто таял, готовый вечно слушать ее голос, что так по-особенному звучал в моей голове. Поначалу это приводило меня в ступор, и я вздрагивал каждый раз, когда слышал, как она меня зовет. По моему телу пробегали волны электрического тока, они исходили из самого сердца. — Ты все никак не согреешься, может чаю? — Софья отрицательно покачала головой и села ко мне поближе, я обнял ее одной рукой, и она положила голову ко мне на плечо. — Хорошо, — произнесла она спокойным голосом, — я бы смогла так целую вечность просидеть. — Врешь. — Не-а, зачем уходить оттуда, где тебе хорошо и уютно? Зачем все рушить и причинять боль себе и другим? — Это жизнь, Софья, все друг другу делают больно. — Это глупо и бессмысленно. Я никогда такой не стану. — Согласен, но все мы в итоге становимся теми, кем говорили, что никогда не будем. Мы сидели возле камина и просто говорили, возможно, не понимая своих слов и не задумываясь об их смысле, а за окном снег падал большими белыми хлопьями, он словно искрился в свете луны и звезд, кружась в воздухе и опускаясь на заснеженную улицу.***
Я допил свой кофе и поставил пустую чашку на стол. Где-то внутри что-то заныло печальной и унылой грустью, сожалением и желанием, желанием все повторить, заново пережить те счастливые моменты и не потерять все это. Но время невозможно повернуть вспять, невозможно вернуться назад на машине времени или по взмаху волшебной палочки, нужно жить новым днем и создавать новые приятные моменты. В гостиной на диване одиноко лежал светло-серый свитер с белым узором, думаю, пришло время вернуть должок. Беру с журнального столика упаковочную бумагу ярко-красного цвета и зеленую ленту, пытаюсь аккуратно завернуть в нее свитер, вроде получается неплохо. Я понимаю, что никогда не смогу вернуть то, что было, но понимаю, что смогу построить все заново. Безусловно, это будет очень сложно и долго, словно перебирать сахар по крупицам, но результат будет того стоить. Я не хочу терять этого человека, я благодарен судьбе за то, что снова свела нас вместе, подарила такой редкий второй шанс. Если понадобится, то мы снова познакомимся, как в первый раз, снова узнаем, друг друга, и снова полюбим. А еще мы никогда не говорили о наших чувствах. Не было даже дружеского «люблю», мы всегда прекрасно понимали друг друга и без слов, но это неправильно. Слова очень важны, надо всегда говорить о своих чувствах, о своих эмоциях и просто о своих мыслях. Нужно просто говорить, говорить друг с другом — это очень важно. Важно слышать то, что тебе говорят. С приходом зимы меня всегда охватывает бурное возбужденное чувство, мне не хочется сидеть на месте, мне хочется что-то делать, в частности творить. У меня происходит небывалый подъем духа и всплеск эмоций, зима — мое любимое время года. Время, когда все преображается, когда мир становится чуточку лучше, когда все такое доброе и светлое, что улыбка невольно появляется на твоих губах, а Софья меня не понимает, она любит осень, теплую и уютную по ее мнению, а я считаю наоборот. Мы часто спорили из-за этого, упорно отстаивая свою точку зрения, это было забавно: она обижалась, кривила лицо и высоко вздергивала подбородок, а я всегда до последнего стоял на своем, а потом просто…уступал. И с восторгом наблюдал, как на ее губах расцветает победная улыбка, а потом она бросалась мне на шею и крепко обнимала, еще минут тридцать рассказывая о своем любимом времени года. Она надеялась, что я тоже его полюблю, его, а не холодную метельную зиму, но я любил только ее, потому что она совмещала в себе все то, что я любил в жизни.