Сделай мне монтаж

Леону захотелось по-настоящему масштабного праздника. Вот чтобы фейерверки, мулатки в перьях, море шампанского и крепкого алкоголя. Он часто выступал главным спонсором канала. Подразумевалось, что, будучи акционером, у него должен быть неплохой доход с него, но до сих пор Леон вкладывал в любимое детище больше, чем получал. И ему было хорошо при этом! Наступающий новый год решено было встретить в модном клубе, по случаю зарезервированном для телевизионщиков полностью. Действительно получилось здорово: весело, ярко и очень пьяно. Леон как раз допивал второй бокал виски, слушая задорный треп Макса, когда основательно разогретый народ пустился в пляс. С Максом было очень комфортно работать и дружить. Но его комментарии, едкие и пошловатые порой противно резали слух. Вот и сейчас друг позволил себе явно лишнего в плане выпивки, что не преминуло сказаться на его языке. Пройдясь по основным звездам корпоративной тусовки, этот камикадзе перешел к запретным темам. - Ты посмотри, какая попа, сколько я уже умираю по ней, ммм. Шестое чувство подсказало программному директору, что речь зашла именно о той пятой точке, что и ему не давала покоя. Но почему же так неприятно это слышать, да какое неприятно, Макса тут же захотелось встряхнуть не по-детски. - Вот бы ее, да в кожаных шортиках, да на скамейке! – между тем продолжал бесстрашный Макс. – Леон, ну ты чего, скажешь, не оценил этакую прелесть? Вышецев делал вид, что не понимает, о чем болтал пьяненький друг, и старательно таращился на средней пышности задницу Сонечки Батуриной, ведущей прогнозов погоды. - Да нет, не туда смотришь, там ничего выдающегося, - Макс, недолго думая, взял Леона за подбородок и развернул его голову аккуратно в сторону потрясающе красивого сегодня мотылька, уткнув буквально носом в искомую попу. – Вот, сюда смотри: это стажер наш, Богдааааан. Ягодка просто, так и просится в рот! Можно подумать, он его не заметил, особенно в этих непозволительно, запретно, вопиюще обтягивающих светлых джинсах. Это ж надо совсем без глаз быть! Стажер сегодня блистал с первой минуты. Паршивцу с его темно-рыжими шелковыми волосами и задорно поблескивающими глазами удивительно шел серебристо-серый цвет приталенной рубашки. В свете софитов она очень заманчиво сияла и, блин, просвечивала. Так, что Леон помимо всего прочего, выносящего мозг, даже со своего места мог свободно рассмотреть темные кружочки сосков с остроконечными вершинками. Это вообще что?! Это как? Первый вывод, который сделал начальник, через два часа после начала мероприятия: надо было выбирать личным напитком вечера минеральную воду. Какого хрена он выпивал? Потому что и без Макса и его тупых высказываний, Леон был поглощен созерцанием и впитыванием незабываемого образа стажера. Зверь внутри уже давно бесновался, требуя немедленно прибрать к рукам, вопреки логике и здравому смыслу, вопреки всем принятым и действующим установкам на жизнь. Мальчик был слишком хорош, это был второй вывод. И натурален, и невинен, и достоин лучшей участи. Ну, зачем, зачем паршивцу такая внешность? С другой стороны, и чего в ней такого особенного? Симпатичный - да, отлично сложенный – да. Ну и все, сколько их таких. Почему развезло именно на нем, мелком, сопливом, недоступном? - Я его трахну! – а вот это совсем зря Макс сказал. Леон ожидаемо поперхнулся глотком и всем корпусом развернулся к видимо бывшему другу. - С чего ты взял, что он тебе даст? - Посуди сам, как мне можно не дать? – Макс мечтательно закатил бесстыжие зеленые глаза. – Я красавчик, лапочка и зайка. Я ему так хорошо сделаю, еще добавки попросит. - Твоей любимой кожаной плетки? - Конечно, ты же знаешь, я в этом деле мастер, - Макс вдруг из пошловатого шута стал на миг серьезным. – Когда-нибудь он согласится. Бля, это уже ни в какие ворота не убирается. - Погоди, ты что, к нему уже яйца успел подкатить?! - Ага, разок, правда, без результата! - Макс явно был горд собой, несмотря на отказ. – Он еще не знает, дурачок, от чего отказывается. Но ничего, найду подход. - Слышь, искатель, оставь малыша в покое. Посмотри на него – он не такой как мы, всех девчонок перелапал не по разу, - в этот момент Леон вполне официально смог посмотреть на парня и сразу понял, что зря это сделал. Оторваться от него было невозможно. Пацан, судя по всему, крепко накатил и веселился вовсю. Танцевал все зажигательные танцы, крутя то одну девушку, то другую. Гибкое, стройное тело завораживало гармоничностью движений, он весь был в музыке, разгоряченный и притягательный. Бесило то, что им не любовался только в хлам поддатый звуковик Виталик. И как отбивать эту попрыгайку от кучи желающих? Он, что, отбивать его собрался?! Леон раздраженно передернул плечами и с усилием перевел взгляд на Макса. Тот даже ухом не повел, сосредоточенно пялясь, куда не следует. - Я серьезно! Помнишь первое правило Бойцовского клуба? - Никто не должен знать о Бойцовском клубе, - на автомате ответил Максим. – Не собираюсь я все на него вываливать, не боись. Помню я твои принципы, и сам палиться не намерен. Только мальчик уж больно привлекательный и такой чистенький, так и тянет испортить. Поиграю немного и отпущу, все будут довольны. Ему понравится, даже не сомневайся – в его возрасте тянет на эксперименты только так. Может, и плетка моя в ход пойдет …. Леон сдерживался из последних сил. Хотелось расхерачить все вокруг к ебеням, и Макса закатать ровным слоем в танцпол. - Нет! - В смысле? - Найди другую игрушку. - Чего это? – Макс, наконец, бросил таращиться на задницу Богдана и всем телом повернулся к программному директору. – Погоди, чего так резко? Сам что ли его присмотрел – для себя? - По кой черт мне этот сопляк сдался? Тем более, с моим Ардо. Тут дело принципа, ты прав. Во-первых, никакой грязи на канале – это неизменно. А во-вторых, с чего тебя на ванильного мальчишку потянуло? Он же ни о чем, что он дать может? - Уверен, очень много, - Макс не сводил с лица Леона пытливого взгляда, медленно потягивая алкоголь. – Он горячий, отзывчивый, упрямый – все, как я люблю, приятно перевернуть мир такого с ног на голову. - Отзывчивый, значит …. Он дал тебе понять, что не против? – Леон чувствовал только одно внутри: ледяную, колючую ярость, еще немного, и пойдет убивать все живое вокруг. - Нууу, если бы я поднажал, все бы получилось. - Почему не поднажал? - А ты завелся, - хитрец-Макс разгадал что-то в штормовом, как полуночное небо взгляде друга. – Зацепил мальчишка, понимаю. Такой невинный, сладкий, вкусный…. Ой-ееей, успокойся, - Леон уже не сдерживал зверский оскал, и Макс вздернул свободную руку, защищаясь. – Наврал я тебе все, не знаю, какой он, всего-то и прижал один раз, так он чуть не покусал меня. Больше не трогал. Я покорных люблю, нежных, а об этого все зубы изломаешь. Леон снова посмотрел туда, где отплясывал воробушек, кровавая пелена теперь не мешала его разглядывать. Он и сам не понял, почему разошелся. Пацан был чужим, не из его песочницы: свободным и напрочь гетеросексуальным, но мысль, что тот может захотеть, в силу возраста и темперамента, поэкспериментировать с представителем своего пола, и это будет не Леон, чуть не лишила человеческих черт. - Леон? Это становится заметным не только мне, я тебя по-дружески предупреждаю. - Ты о чем? – Вышецев вернулся к горючему, его слегка потряхивало от выброшенного в кровь адреналина, но уже отпускало. - Я про то, как ты на него смотришь. Если бы я хоть раз у кого-нибудь увидел такой взгляд – на меня, пошел бы за ним на край света. - Глупости не неси. Нормально я смотрю. Все сказал тебе. Мальчишка мелкий и неопытный. Не стоит возиться с ним, да и портить тоже – пусть живет своей жизнью. - С чего ты взял, что его можно испортить? Откуда мы знаем, кем ему предназначено быть?! - Брось, Максим. Давай без патетики. Не стоит оправдывать собственную распущенность. Это не та история! Очевидно же, что малыш, попав в наш мир, не станет лучше, он станет другим. Подсядет, превратится в шлюшку: доступную, выпрашивающую унижения и боль. Отзывчивый – да, ты прав, пожалуй. Только в другом пока, он все впитывает, как губка, и ему нужно все больше и больше. - Ты очень ошибаешься, Леон! И ни хрена в людях не разбираешься. Этого малыша, как ты выражаешься, не сломать. И не испортить. Он уверенно идет по жизни. На самом деле, вы с ним очень похожи. Ты его избегаешь – да-да, поэтому я понял, что он тебе нравится – а я много с ним общался. Он принципиальный, бескомпромиссный и жесткий, не смотря на ванильность, как ты уверен. Розочка-то с охрененными шипами, ага. Далеко пойдет, потому что четко знает, что хочет, умеет и любит работать. А обаянием своим пользуется так виртуозно, что невозможно устоять. Даже ты попался. - Я еще никуда не попался, - проворчал Леон, не желая признавать правоту друга, и видеть в Богдане равного себе, мальчишка был явно сладкой вишенкой и поставить его на колени, при желании, не составило бы труда. - Думай так, если тебе это поможет. Только я, более опытный, чем ты - в разврате, уже вижу, что ты его. Пальчиком ведь поманит и побежишь. Леон без слов задрал брови, даже комментировать такой бред не хотелось. Никогда ни за кем не бегал, не собирается и начинать. - В таком случае, мое счастье, что не поманит, - парировал Вышецев, кивая на танцпол, где столь горячо обсуждаемый объект выводил в круг очередную раскрасневшуюся от удовольствия девицу. - Как знать, как знать …. Макс задумчиво болтал кубиками подтаявшего льда в бокале, не спуская глаз с набирающего обороты действа, Леон же из элементарных соображений самосохранения больше не смотрел туда. Ему нужен Ардо сегодня. И как можно быстрее. _____________________________________________________________________ - Никуда не годится! От первой секунды до последней. Ни стиля, ни идеи, реализация в минус ушла, синхроны не в тему, оператор ворон считает, ни одной картинки в цвет. Скажите, Богдан Георгиевич, Вы изволили со звукорежиссером работать или отдали в монтажку на откуп, как получится? И еще, самый главный вопрос: Вы серьезно считаете, что я дам добро на выпуск такого сюжета в эфир? - Это уже пятый вариант. Из предыдущих четырёх я сделал этот, сам смонтировал, учел все Ваши предыдущие комментарии, расписал по секундам …. - Ах, вот в чем дело, наконец, понял. Может быть, каждый своим делом будет заниматься? У меня отличные звуковики, самые лучшие в стране, а Вы, не имея ни малейшего опыта, монтируете сами! - Во-первых, Леон Арнольдович, простите меня, но Вы себе противоречите. Если лучшие, то почему они четыре раза сделали совсем не то, что могло бы Вас устроить? Во-вторых, переделывать один маленький, уже давно просроченный сюжет столько раз ни у кого нет времени – у людей расписана каждая минута. В-третьих, только я первообладатель Ваших бесценных замечаний, а значит, по логике вещей, лишь у меня есть шанс их исправить. В-четвертых …. - Ша! Пререкаться еще со мной будешь? Я научу тебя работать, сколько бы времени на это не понадобилось! - Прикол в том, что я умею, Леон Арнольдович. Блин, это была чистая правда. Он умел. Как никто другой. И бесил этим страшно. Вот просто убийственно выбешивал. До вспухших желваков и звездочек перед глазами. До жесткого, перманентного стояка, мать его за ногу. Уже месяц или два, Леон потерял счет, если честно, собственному упрямству, он не пускал идеальные сюжеты Богдана в эфир. Началось все с глупости. Сопляк имел наглость заявить, что сделал сюжет лучше, чем Андрей Кравцов – звезда телеканала. Что помешало в этот момент послушать мальчишку и принять в общем-то объективное и правильное решение: поменять плохой сюжет Кравцова на отличный стажера и поднять тем сам рейтинг канала - фиг знает. Затмение какое-то нашло. Программный директор с большим опытом работы и великолепным чутьем куда-то делся, а на сцену вышел обиженный мужчина. Голодный, обделенный вниманием, без возможности что-либо изменить. Богдан ведь отлично вписался в коллектив. Он не просто так получал стажерскую зарплату, да и никто и не воспринимал его, как стажера. Давно. Член команды, отличный парень, весельчак и балагур, всезнайка и одновременно не зануда. Его все полюбили взасос. Золотарёв не стремался помочь любому и словом, и делом. Леон о каждом подобном факте знал первым, и именно поэтому претензиям его не было предела. Только лишь потому, что к нему, как к вышестоящему начальству и более опытному товарищу, этот мелкий, выебистый мальчишка и не думал подходить. Напротив, будто специально, злонамеренно игнорировал. Конечно, Оксана, святая женщина и его личный помощник, сообщила стажерам, как устроен мир в "Москва сейчас". Более того, по требованию Леона, она сто раз на дню повторяла им главное правило: не сметь чихнуть на телеканале без ведома программного директора. И Леон был твердо уверен: Богдан в курсе, что должен делать. Но не делал. Ни неделю, ни две, ни полтора месяца. Стажёр, как и два таких же, как он воробушка, прошел причитающийся курс втыков и тренировок и по делу уже давно должен был быть допущен к самостоятельной работе. Хрена с два. Двое других, худосочная рыжая девчушка и азиат-очкарик, имея, на вкус Леона, средние показатели таланта, уже приступили к ней. А Богдан нет. Сам виноват! Нечего нос свой курносый, красивый воротить. Толпа просителей за Золотарёва в кабинет программного директора не оскудевала. Оксана и письменно, и устно пела баллады мальчишке, утверждая, что это может быть лучшим приобретением канала за последние пять лет. Макс тот вообще долбил аки дятел. Леон уперся. Вот насмерть, обоими рогами. И сделать-то надо было немного, буквально всего ничего, чтобы точно спасти ситуацию: прийти на поклон. Ладно, пусть не на поклон - просто поболтать. Остальные так и поступили: облизали, позаискивали маленько, все довольны. А этот? Что мешало-то ему проявить чуть уважения? Он ведь не боялся его, просто тупо и обидно избегал. Время шло, ничего не менялось, всех все устраивало, как видно, именно поэтому начальник закусил удила от возмущения. И когда, спустя месяц плюс-минус неделя, все еще стажер учудил акцию под гордым названием "я лучше штатного корреспондента делаю сюжеты", его тут же, без задержек отправили на юх. Леон тогда чуть из костюма не вышел с разбегу. До глубины души возмутило не то, что сопливая зараза посмела сравнивать себя с лично им избранными, а то, что акция была рассчитана вовсе не на источник принятия решений, то есть Леона, и даже ни к нему обращена. Богдан поделился своими соображениями с Максимом, а уже тот донес их до Леона. Вот так. Эх, как Вышецев орал! Предел терпения настал прямо-таки моментально. И он вызвал к себе возмутителя личного спокойствия. Тогда они поругались в первый раз. Это было феерично. Во всяком случае, с точки зрения Макса. Леон честно не помнил, что именно наговорил стажеру. Он слетел с катушек почти сразу, с первых же минут, как увидел в непосредственной и, как оказалось, совершенно непереносимой близости, солнечную мордаху, занавешенную шелковой челкой, и ямочку эту проклятую. И учуял запах. С тем же успехом паршивец мог явиться к нему в кабинет по уши замотанным в алые полотнища. Еще смел сиять и быть таким … таким возмутительным! Нет, в таких адских условиях, Леон был не в состоянии объективно мыслить. Сдержало от глупостей только присутствие Максима, который благоразумно дал начальнику выпустить пар, а потом отправил Богдана восвояси. - И что это было, друг? - Да ты еще влезь, защитничек! Ходите, просите все, ты посмотри на него – кем он себя возомнил, блядь? Сладковым? Не умеют ничего, не могут, зато амбиций – составом не увезти. Мне что с этим делать?! Прыгать до неба от радости, а потом фиксировать падение рейтингов, потому что работать допустил дилетантов по вашей милости? Я принимаю решения! Я! И я не пущу его в эфир! Пусть побегает за камерой, поупражняется, посидит в студии, в офисе, в конце концов. Сто раскадровок мне напишет! И я даже тогда еще подумаю, готов он или нет! - Все? - Тебе мало?! Ты чего впрягся-то за него, как за родного, не пойму? - Леон бесновался, силясь успокоится, но под кожей зудел вкусный запах мальчишки, перед глазами стояли дерзко прищуренные, темные, блестящие глаза, губы пунцовые и непозволительно пухлые, и шансов прийти в себя почти не было. - Я в отличие от тебя башкой не еду от недотраха. - Чего?! - На меня-то что орать, в зеркало посмотри на себя: глазища малиновые, красный весь, пар из ноздрей. Ты его чуть не прибил. А за что? А за то только, что положил на тебя с прибором и всех делов. Скажешь, я не прав? - Слышь, Головин, дурака не валяй. Я тебе давно русским языком сказал: мне не нужен сопливый мальчик-с-пальчик. А вот сделать из него профи я был готов. И тратил на это время и деньги. В результате получаю зарвавшегося гения, который двух слов связать не может, но гонору имеет - на троих с гаком хватит. - Не нужен, значит? Ну-ну. Ладно, допустим, я тебе верю, что ты его не хочешь, - ага, да так, что яйца сейчас взорвутся, как не хочет. – Ты видел сюжеты Кравцова и Золотарева? Ответь. - Кравцова видел, я же его в эфир пустил. - А Богдана нет? - Нет. - И внимание вопрос: какого хрена ты его оборал, если даже не видел, что он сделал? - Да чего он там сделал? Я тебя умоляю! - Ты серьезно ни разу не посмотрел, как работает Богдан? Ты, который знает о каждом чихе на вверенной территории? - Я не собираюсь тратить свое время. Этот наглый, выебистый мальчишка никуда не годится. А Кравцов – умница, его камера любит, он кучу наград и премий получил, не просто же так – за красивые глазки! - Сколько тебя знаю, ты никогда не основывался на личных пристрастиях. Андрей талантлив, вопросов нет, только вот мозоли от короны уже натер, пафос разводит и из камеры, которая его так любит, не вылезает. Почему ты этих вещей не замечаешь – странно. Не ожидал от тебя. Тупо мелко мстить парню за игнор - по меньшей мере, некрасиво. - Еще раз повторяю, что не имею на него абсолютно никаких видов. Я хочу, чтобы у меня работали только профессионалы. - Знаешь, дорогой, ты уж определись, чего именно хочешь. Построить мальчика или получить классного специалиста. Ему надоест твое самодурство, и он свалит к конкурентам, его там с руками оторвут. И это тебе любой здесь скажет. У меня, в отличие от некоторых, нет чутья, зато есть опыт и наметанный глаз. И я могу отличить говно от чего-то стоящего. Так вот, ты дал зеленый свет его приятелям, которые ему и в подметки не годятся. А его в стойло загнал. Считай, предрекаю: в скором будущем пошлет он тебя на фиг. Разговор все сильнее раздражал Леона, а главное, напряжение, вызванное недолгим присутствием Богдана в его кабинете, не исчезало. Он и сам не знал, почему уперся до такой степени. И почему не хотел смотреть работы стажера. Словно чувствовал, что придется признавать поражение? Из чистого упрямства Леон так и не добрался тогда до пресловутого сюжета. Постарался выкинуть назойливые картинки обнаженного, раскрасневшегося, связанного по рукам и ногам стажера из воспаленного сознания. Отправился в клуб, отымел во всех смыслах Ардо, выдохнул. Чтобы уже утром столкнуться с проблемой с новой силой. Ни свет, ни заря явился к нему Иннокентий Власов, он же просто Кеша. Оператор от Бога, спокойный, веселый парень, обожающий свое дело, и все силы, деньги и время тратящий на него. За это редкое качество Леон очень уважал и ценил Кешу, поэтому реально чуть со стула не упал, выслушав цель визита. Оператор пришел просить в напарники: бинго! стажёра, мать его ети, Богдана Золотарёва. Это с учетом, что трудился Кеша вот уже три года в тандеме с Андреем Кравцовым и трудился замечательно. Они были сработанной, прекрасной командой. Во всяком случае, Вышецев был твердо в этом уверен. - Кеш, тебе он зачем? Ты ж молодой вроде, справляешься с техникой. - Да вы что, Леон Арнольдович, с ним одно удовольствие работать. Мне никогда так комфортно не было. Быстро, четко, у него столько идей в голове. Я снова камеру стал чувствовать, работу свою любить. Он тут такую фишку придумал …. - Я понял. А Кравцов что же? Вы столько времени вместе, я думал: у вас все хорошо. - У нас все нормально. У меня вопросов к Андрею нет. Просто он … ну …. - Чего мнешься, говори, как есть. Почему раньше никогда не жаловался на него? - Я и сейчас не жалуюсь. Правда, Андрей отлично работает. Но не так, чтобы ночью не спать, потому что нельзя уснуть от мыслей. Вы послушайте, к примеру, что Даня придумал …. - И что ты предлагаешь сказать Андрею? - А зачем ему что-то такое говорить, просто поставьте к нему в пару другого оператора, Игоря, например, он неприхотливый. А я возьму Даню и …. - Так, Кеша, я ценю твой энтузиазм, но давай я буду решать, кто и с кем будет работать. Золотарёв пока не готов к самостоятельной деятельности. Ему нужно попрактиковаться. Пусть продолжает вам с Андреем помогать. И никаких параллельных сюжетов, не хватало мне еще соревнований. Я обещаю приглядеться к нему, но это все на данный момент. Унылая физиономия оператора говорила сама за себя. Парень явно расстроился. Леон даже почувствовал себя на минуточку скотиной, но потом воспроизвел в памяти это нежное "Даня" и понял, что пойдет до конца, но сломает строптивца. Словосочетания "Богдан – молодец" после Кеши Леон стал слышать отовсюду. Замолвить словечко за мальчишку не стремился только ленивый, а таких в телекомпании Вышецева, как он убедился после очередной просьбы – теперь уже от охранника Сергея Александровича, не было. Леон было вызверился сильнее, хотя, право слово, дальше было некуда, уверенный, что сам стажер умело и исподволь интригует, чтобы добиться своего. Но быстро понял – нет, Богдан никого ни о чем не просил. Ничуть не огорчившись, продолжал таскаться со съемочными группами, писать тексты, собирать инфу. Работал, как пчела, явно получая удовольствие от процесса. Его голосок по-прежнему задорно звенел то тут, то там, разгоняя тучи. Он просто так жил, как солнышко, радовал окружающих одной своей сияющей улыбкой. Ему, такому хотелось сделать хорошо без всякого повода, только бы продолжал улыбаться. И Леон хотел. Очень. Только еще больше хотел, чтобы все-таки Богдан сам к нему пришел. Первым сделал шаг.