G.O.G.R.

Решившись на секретное расследование, Пётр Иванович и Сидоров получили доступ к «секретному узнику» Недобежкина Гохе. Гоха сидел в полном изолированном одиночестве в своей тринадцатой камере и, не переставая, пел себе под нос «народную песню» - одну из тех, с которыми «давал концерты» в подземном переходе. Серёгин сразу заметил, насколько удручающий вид имеет этот «народный артист». Скорее всего, он неделями не моется, одевается со свалки и не кушает дня по три, а то и больше. К тому же он уже не молод: головёнка лысеет, бородёнка седеет… - Гоху Брузиков знает, - сказал Сидоров, увидав «секретного узника». - Ну, спроси Недобежкина, можно ли его привести, Брузикова твоего… - пробормотал Серёгин, который в принципе, не умел вести секретные расследования. Недобежкин подумал над предложением Сидорова о Брузикове и наконец, согласился: если этот Брузиков поможет выяснись личность «народного киллера», то пускай приходит. - Только через пожарный выход! – предупредил Недобежкин. – Ключ у Серёгина есть. Сидоров отправился за своим «паранормальным» дружком Брузиковым, а Пётр Иванович решил пока сам пообщаться с Гохой. За те полчаса, пока шёл поиск донецкого «Ван-Хельсинга», Серёгин узнал, что Гоху зовут Гоха, что фамилия у него – тоже Гоха, что он поёт в переходе, потому что закончил музыкальную школу и не попал в оркестр. Больше Гоха о себе ничего не знал. Адреса у него тоже не было, а ночевал Гоха или в том же переходе, где пел, или у дружка по имени Митяй и по фамилии… тоже Митяй. - Митяй – это Дмитрий? – спросил Серёгин. - Митяй, - прогнусавил Гоха. Когда же Пётр Иванович захотел узнать, где же живёт этот благодетель Митяй, то выяснилось, что «меценат» Гохи проживает в другом переходе – между улицей Университетской и центром «Золотое кольцо». Из уст Гохи адрес Митяя звучал так: - Ну, в подземке, там, около круглой ерунды, балды этой, что замест базара накрутили! «Ладно, в подземке, так в подземке, - подумал Серёгин. – Надо бы подпушить этого Митяя, интересно, что он скажет?». А потом Сидоров доставил Брузикова. Донецкий «Ван-Хельсинг» был несколько устрашён тем, что Сидоров провёл его через пожарный выход тёмным коридором и поэтому, зайдя в камеру Гохи обалдело озирался по сторонам. Наверное, думал, что его поймали за отлов вампиров без лицензии! - Вы Гоху нашли? – изумился Брузиков, ни с кем не поздоровавшись. - Как видишь, - сказал Серёгин. – Знаешь Гоху? - Знаю, - согласился Брузиков. - А Митяя? – поинтересовался Серёгин. - И Митяя знаю, - согласился Брузиков. – Митяя даже дольше чем Гоху, потому что Митяй раньше появился. А Гоху Митяй нашёл только год назад на свалке. Гоху кто-то побил и на свалке бросил, а Митяй подобрал его, выходил и к делу пристроил. - К делу – это петь в переходе? – осведомился Серёгин. - Ага, - кивнул Брузиков. – Митяй в Ворошиловке – главный бомж. И переход у него самый шикарный. Он и распоряжается, куда кого пристроить. - Ээ, Бруза́к, чо со мной не здоровкаешься?? – подал свой гнусавый надтреснутый голосок Гоха. - Здорово, Гоха, - «поздоровкался» «Брузак», не глядя ни на Серёгина, ни на Сидорова, ни на Гоху, и созерцая пространство над Гохиной башкой. - Ну, во, Брузак, теперь иной базар! – обрадовался Гоха, встряхнув реденькой своей бородкой. – А то впёрся, как рыбень! Ни те здорово, ни те покеда! А ну, вываливай, как делишки! А потом Гоха ещё решил, что непременно должен заключить Брузикова в дружеские объятия, и поднялся с нар. - Отставить! – «разнял» друзей Серёгин и железной рукой возвратил Гоху на место. – Вы в милиции. Брузиков, вы знаете его фамилию? - Нет, - отказался Брузиков. – Митяй знает, он его нашёл. А я, если хотите, могу показать вам Митяя. - Погнали, - согласился Пётр Иванович и чуть ли не взашей вытолкал Брузикова из камеры Гохи. – Веди нас к своему Митяю!