'The Portal of Life'

Причинять себе боль уже давно в привычке и даже стало обыденным делом, незаметным и неотъемлемым. Ким всегда баловал себя тяжкими временами, зачастую мучил себя морально, никогда не прибегая к физическому насилию над своим телом. Ах, бедная его психика, сколько же слов он наговорил самому себе об уродстве, о своей неполноценности. Но причинять боль себе родному значительно отличается от той боли, что получает дорогой для сердца человек. Причем, если больно ему именно от вас, Чонгуку — от Тэхена. Всю дорогу до незнакомого дома парня, Ким переживал и обдумывал самую нелепую речь и отговорку, что придется втирать Чонгуку, уверяя, что так оно правильно и никак по-иному нельзя. Но сказать «совершенно разные» или «кажется, я помолвлен» самое страшное и пожирающее. Тэхен боится, а Чон ждет. Ждет своего долгожданного мальчика, ведь тот обещал ему два дня вместе, а сам крадет их так бесчувственно и безжалостно. Тэ мысленно уже извинился перед Чоном, даже поцеловал его в воображении так страстно и сладостно, а в живую — сил не хватает даже постучать в эту самую дверь, за которой где-то внутри на диване ожидает Гукки, попивая вечерний крепкий чай, не злоупотребляя на ночь крепким и терпким кофе, ведь сон — важная вещь. Было видно невооруженным глазом, как война внутри Кима начала набирать свои обороты; стороны «войди» и «уйди прочь» враждовали внутри, отчего все тело сковало и начало трясти. Дрожь не утихала, а из глаз невольно полились слезы-предатели, подставляющие парня уже второй раз на дню. Но что поделать, ведь невыносимо; Тэхену больно, и держать свои эмоции в себе нереально и опасно, это может привести к взрыву, не всемирному, конечно же, но один мир — внутри Тэ — навсегда исчезнет и повлечет за собой еще несколько жизней. Уж лучше поплакать. Сейчас. В последний раз. Ким опустился у двери, подпирая грязную стену дома своей спиной в дорогом пальто. Но его не жалко. Совсем. Жалко, что войти не позволяют обстоятельства. Тэхен вновь уничтожает себя изнутри, переживая все в одиночку. Ему так легче — проглатывать колючие клубки боли, не делясь со своим партнером, ведь еще ничего и не началось, по идее, так пусть будет горестно одному из них, чтобы другому никогда и ни при каких обстоятельствах не пережить все это. Нестерпимо. Тэ закрыл глаза, но водопад слез марает лицо и оседает темными пятнами на кофейном пальто. «Еще немного вот так рядом, — про себя думает Тэхен и вытирает тыльной стороной ладони мокрые дорожки слез со своих холодных щек. — Ты открыл мне глаза. Я благодарен тебе за это, и за то время, проведенное вместе с тобой. Оно было волшебным, прямо как и ты, Чон Чонгук». Тэхен нашел в себе силы, чтобы взять себя в руки и медленными шагами покинуть территорию Гукки. В машину русоволосый сел с сухими щеками, но с краснючими глазами. И все, что смог сказать Тэхен своему личному водителю: «Вези меня в мой личный ад», а мужчина, сидевший за водительским сиденьем, сработал на ура и привез парня в его особняк. Усмехнувшись, Ким вылез из машины и, словно под действием алкоголя, направился, пошатываясь, в свой «ад», по пути врезаясь в клумбы, которые раньше без проблем обходил. Но сейчас из головы вылетело абсолютно все, а осталось никчемное ничего. Мать уже давно спала, а слуг не было на горизонте в доме. Лишь охрана, и только она видела раздавленного наследника и тут же метнулась к парню, когда тот зацепился об косяк, порвал пальто и повалился на пол, расшибая к чертям колени и отбивая бедные ладоши. — Все в порядке, господин Ким? — подал голос мужчина в черном одеянии и помог парню подняться. И что Тэхен мог ответить на подобный вопрос? Ведь не в порядке многое, как и он сам, в принципе. Убедив охрану, что все хорошо и ничего не болит, Ким попытался подняться на второй этаж в собственную комнату, но вновь не просчитал ступени и полетел носом вперед на втором этаже, на этот раз шибко ударяясь коленями о ступень и ребрами об пол. Это было последняя ниточка Кима, он заревел, как тогда в детстве, когда впервые открыл глаза после аварии и узрел… тьму и только. Тогда он долго и продолжительно ревел, прося, чтобы его ликвидировали, чтобы ему облегчили жизнь, ведь он не сможет жить с подобным уродством. И тогда, как и сейчас, его утешала мать. Закрывала свои уши и поглаживала сына по головке, уверяя его, что все будет, и в лучшем виде. Сейчас же женщина проснулась от грохота на втором этаже и, в ночном халате, сонная вылетела из комнаты и подалась на устрашающий звук, исходящий со стороны комнаты сына. А увидев на полу плачущего навзрыд Тэхена, не сдержала своих материнских чувств и растрогалась до того, как узрела мучающегося сына, захлебывающегося собственными слезами. — Тэхен-и! — вскрикнула женщина и упала на колени рядом с парнем, пытаясь приподнять его и узнать в чем, собственно, дело. Может, сломал себе чего или больно… верно — больно. — Почему ты не позволила мне тогда умереть? Просто умереть, мама, — подняв заплаканные глаза и уставив их в запуганные очи матери, Тэ снова начал говорить до ужаса пугающие слова матушке, не думая о том, что в это время чувствует сама мать. Он продолжает, не пытаясь посочувствовать хотя бы своей старушке, которая от немощи держалась за сердце и плакала, тихо и с горечью: — если бы тогда все решилось, сейчас бы не было так больно. Сильно, мама. Тэхен уже не мог ни остановиться, ни держаться мужчиной. Он рядом с мамой и выплескивает все, что накопилось. Он позволяет себе подобное нечасто, а то есть — никогда ранее. Сейчас же случилась катастрофа. Мин Юнги безжалостно скинул ядерные бомбы в мир Тэ; он уничтожил почти все живое и цветущее; он сделал все намеренно, Ким догадывался; но важно не это, а итог. А он слишком трагичный, вынести его одному невозможно; излишне много жертв внутри Тэхена, их нужно либо спасти, либо избавиться раз и навсегда. — Как я могу позволить тебе сделать такое? Я слишком люблю тебя, — ответила на незаданный вопрос Тэхена и следом же обняла своего сына, нежно добавляя: — отдай мне все свои страдания, я не хочу видеть тебя таким разбитым, Тэхен-и. В жизни не бывает все так, как того хочется, но, поверь мне, если ты сильно будешь чего-то хотеть, оно обязательно исполнится. Загадай свое заветное желание и отдай мне, я обязательно его исполню. Хорошо? Матушка вновь начала рассказывать сказки из прошлого. Она говорит подобное всегда, когда Тэ грустно. Но что самое интересное, многое сбывалось после этого, как по волшебству. Тэхен всегда целовал ладонь своей старушки, тем самым передавая свое желание в руки этой женщины, а через время, долгое или не совсем, мечты сбывались. Так странно и ужасно по-детски, но Ким с минуты спокойно сидел с закрытыми глазами, а после нежно чмокнул внутреннюю сторону ладони своей матери. «Волшебству все возрасты покорны», — мимолетно подумал Тэхен и сильнее прижался к женщине, которая ласкала своего сына по русой макушке, напевая тихую успокаивающую колыбельную. На теле парня осталось множество синяков, словно он побывал на боксе висящей грушей для битья. Но правда оказалась более стыдливой, и последствия вчерашнего вечера на отлично закрыли рубашка и брюки, а поверх был одет черный пиджак, сшитый под заказ. Никто не видел разбитого Тэхена, лишь мать и пара охранников, которым сегодня дали отгул, заменив их свежими и более опытными. На личную защиту уже с самого утра прибыли двое молодых парней размером больше Тэ раза в два, если и не в три. Они таскались все время позади, пыхтя, как паровозы, раздражая и нервируя. Но Ким сдерживал себя и пытался не подавать этому вида. Он впервые был рад, что отец сам лично приехал домой, чтобы подбодрить своего сына и увезти в иной мир — бизнеса и стресса. Ким, одетый и с укладкой на голове, стоял готовый в гостиной, выслушивая льющиеся комплименты от матери, которая уже почти плакала от красоты своего ребенка. А рядом носились служанки, то и дело раз от раза поглядывая на своего господина, любуясь его сиянием и нереальной красотой. Тэхен натянул на лицо фальшивую улыбку и дал себе обещание, что не снимет ее до окончания вечера, или хотя бы того самого мероприятия. Отец пунктуален как всегда, приезжает в ровно назначенное время и вваливается в дом, удивляясь родным стенам и своей красотке-женушке, которая искренне улыбалась своему единственному, но от Тэхена не отходила. — А вот и отец приехал, — оповестила Тэ женщина и взяла сына под руку, направляясь к мужу. Тэхен не смел вырывать руку от матушки, это как дань уважения, и нужно засунуть глубоко и надолго свое «не хочу» и «ну стремно, ма». — Чего ты его хватаешь, как маленького? — разгрозился Хичоль, но улыбнулся так по-доброму, что женушка не смела таить обиду на мужа. — Нам нужно ехать. А ты, Джиао, не опаздывай. Это тебе не встреча с подругами. — Ким Хичоль, когда это я опаздывала на важные мероприятия? — обиженно хмыкнула женщина и отпустила руку сына, полностью передавая власть над ним своему мужу. — Каждый раз, когда говорят «важная», — вмешался Тэхен, тихо посмеиваясь над родной матерью. И тут же словил подзатыльник, от которого Хичоль тоже не смог извернуться и получил хорошенько и не впервые.

***

Сначала семья Ким побывала на деловой встрече, где присутствовали все работающие на Хичоля люди, играющие немаловажную роль в компании. Все проходило просто отлично, и они были поражены профессионализмом младшего Кима: он не только излагался грамотно и красноречиво, но и по делу, попадая во все точки, сбивая все яблочки. И после первой встречи за сегодня Тэхену срочно потребовалось в туалет, освежиться и немного охладиться. Отец не был против и сказал сыну, что в его распоряжении целых десять минут, после чего тот должен явиться в главный корпус, где уже начали собираться все работающие на «Зэ Портал — Сэнхаль». Тэ в знак понимания кивнул и умчался в уборную. Быстро не получилось, его глаза — трость — были непривычным предметом, и найти нужную комнату так и не удалось. Зато отыскать нежеланного гостя удалось на ура, а еще почувствовать его руку, обвивающуюся вокруг талии. Ким вздрогнул и повернулся лицом к своему неизвестному объекту, но по ужасно хриплому и грубому голосу, и не менее отталкивающему одеколону, Тэхен смог догадаться, что рядом с ним терся никто иной, как Мин Юнги. Но что он здесь забыл? Русоволосый попытался выбраться из плена руки старшего, но тот настойчиво удерживал его тело рядом с собой и, наверняка, улыбался грязно и вызывающе. — А вот и муженек! — Руки закатал! — рыкнул Тэхен и ударил старшего по ноге своей спасательной тростью. Юнги лишь улыбнулся, но тут же улыбка осела и на лице было приближенно похожее на «пиздец» или, выражаться грамотно, — Юнги всегда был в вечной апатии. Отстранившись от русоволосого, Мин сунул руки по карманам и оглядел младшего с ног до головы, отмечая, что Ким выглядит чертовски деликатно. Но эта трость. Она как ненужный предмет. Но обычно здоровые люди подобные вещи с собой не таскают, так зачем же она Тэхену? — Зачем тебе трость? — вторит свои мысли Мин и пытается разглядеть в глазах Кима ответ, помимо вечной потерянности и, на сегодня, испуга. Ким почувствовал власть; почувствовал себя гребанным победителем, у которого в руках козырь размером с атомную бомбу. Парень только сейчас вспоминает, что все, связанное с инвалидностью Тэхена, было крепко запечатано и вряд ли кто-то прогадал, уж тем более Юнги, которого даже не интересует сам Тэ, а лишь его положение и зеленые купюры на счету. Так думал сам русоволосый. Тэхен усмехнулся и облизнул свои пересохшие губы. Он думал: сказать все прямо и сейчас или шокировать блондина в их первую брачную ночь, которая, конечно же, не состоится, а если и состоится, то в раздельных постелях, в разных комнатах под замком. Блондин по-прежнему внимательно изучал рядом стоящего парня и выжидал ответа, вот только Тэ решил помедлить и насладиться всей сладостью позже; вкусить все недопонимание Юнги и прочувствовать его «какого хуя» на своих ушных перепонках. Отстранившись от Мина, Ким, улыбаясь, начал удаляться, примерно представляя, где стоит объект его раздражения, которого в данный момент раздражает сам Тэхен. Мин вопросительно изогнул бровь и пожал плечами, оставляя важный — но Юнги то не знает — разговор на потом. Впервые стоит подметить, что Юн не добивается желаемого и просто кладет большой и толстый… Народу, как оказалось, было больше, чем представлялось Тэхену. Но так как люди взрослые и ответственные, к тому же деловые, то в помещении не было ни шума, ни гама. Все стихли, стоило Киму-младшему занять свое место рядом с отцом за большим овальным столом. В момент смены владельца корпорации было принято приглашать лишь важных персон, которые занимают статусные роли в жизни «Зэ Портал — Сэнхаль». На мероприятие также приехали люди с разных стран, разного цвета кожи, возраста и даже пола. Все внимательно изучали молодого господина, в чьи руки теперь они загремят, и по их лицам можно было прочесть недовольство и даже осуждение. Но никто ничего против, вроде как, не должен сказать. Их все равно никто не послушает, а рисковать своим должностным местом не хотелось, все-таки крупные бабки срубаются на подобных местах. Тэхен начал не на шутку нервничать и даже передал свою дрожь рядом сидящему отцу, который толковал, что, к чему и в какую сторону. Мужчина после продолжительных речей долго откашливался и попивал кристально-чистую воду. Тэ не замечал бледного состояния своего старика, да и как ему это сделать? Он сидел рядом и внимательно слушал осевший голос отца, который стихал с каждым разом все больше и больше. Но речь подошла к концу и он, словно корону, передал ручку своему сыну и протянул необходимо важные документы, которые нуждались в подписи и печати молодого Кима. Русоволосый сделал все, как было велено, а после встал с места и поклонился перед всеми уважаемыми людьми, перенимая слова отца. Парень начал на автомате выдвигать давно вызубренную речь о том, что он клянется вкладывать целиком и полностью себя в компанию, делать все возможное, чтобы «Зэ Портал — Сэнхаль» жил и процветал. И от манеры общения парня многие периодически посмеивались, не осуждающее, а просто потому, что малый смышленый, но не опытный. Зато какой у него голос и красноречие! Все самое главное было сделано, теперь ожидалось лишь празднование столь эпичного момента в компании, куда Тэхен не мог не пойти. Там были теперь все: и мать, и незнакомые родственники, и, к сожалению, тот самый Юнги, который посчитал долгом явиться сюда и поздравить своего будущего мужа. А в руках теперь держал коробочку, обшитую черным бархатом, предназначенную, явно, Тэхёну. Вот только он не совсем видит… точнее — совсем не видит. — Эй, женушка, стой, — окликнул русоволосого Мин, привлекая к себе не только его внимание, но и внимание многих. Тэ неловко сглотнул и повернулся на сто восемьдесят градусов, направляя взгляд прямо на объект с белой макушкой. Вот только Ким даже понятия не имеет, как выглядит этот Мин. Молод ли? Красив? Юнги сокращает расстояние между ними до катастрофической близости, отчего Ким пошатнулся назад, но почувствовал, как легко и властно его подхватила рука Юнги, обвивая за тонкую талию парня, и прижимая к торсу своего хозяина. Тэхен вновь пытался вырваться из плена Юна, но блондин оказался сильнее и настойчивее. В итоге он отпустил парня, но не для того, чтобы тот убежал или все в этом роде, а лишь для того, чтобы изъять золотое кольцо из коробочки, схватить левую руку Кима и без разрешения, и элементарного предложения, надеть на безымянный палец то самое кольцо. Хоть Тэхен и не видел, но прекрасно чувствовал, что только что сделал Юнги. — Будем считать, что я сделал тебе предложение и получил на него согласие. Ведь так оно и было, ты ведь согласен, Тэхен-и? — шептал на ухо Мин, делая вид, что целует своего будущего мужа в щечку на глазах у всех. Ким стоял окаменело, не в состоянии вымолвить и слова. Да что уж там! Воздух сперло; в голове туман; перед глазами все так же пелена тьмы. Вот только сердце учащенно бьется в конвульсиях, не от того, что все прекрасно и ему это нравится, а от того, что ни черта не так, и все должно быть по-другому. С минуты Ким ничего не предпринимает, но слыша отдаленные «о боже, он сделал ему предложение», «как это мило», Тэхен выходит из собственной прострации и начинает учащенно дышать, будто не дышал целую вечность и вот ему предоставился шанс глотнуть свежего, хоть и спертого воздуха. — Ты что творишь? — тихо рявкнул Тэ и почувствовал на своей ладони чужую, холодную и до неприязни шершавую. — Отец говорил мне, что браки по расчету не должны быть официально опубликованы, как «брак по расчету», поэтому делай вид, что до одури влюблен в меня. Эти говнолюди будут еще долго сплетничать, здесь даже имеется пара-тройка фотографов, — все так же шепотом пояснил Юнги и повел Тэхена в неизвестном направлении. — Могу даже позволить меня поцеловать, ну так, чтобы эпично вышло, — издевательски усмехнулся блондин, остановившись на месте и наблюдая за Тэ. А Ким слишком в ступоре, чтобы предпринимать хоть что-то. Его мозг парализовало, а тело принадлежало Юнги, который владел им, как хотел. Вот уже Мин стоял катастрофически близко, обнимая за талию. А вот его губы гуляют в области губ Кима, сначала медленно прикасаясь к мягким долькам, а после более сладостно целуя их, не смея углубляться и совать язык в чужой рот — на этом и достаточно. Тэхен еще шире открыл глаза, когда почувствовал чужое дыхание на своем лице, а после безвкусные губы и настойчивые руки на талии. Стало тошнотворно мерзко; хотелось завыть и свернуться калачиком, но слишком много людей, слишком много сплетен будет о только что принявшем корпорацию наследнике. Мин отстранился не так быстро, как успел присосаться к Тэ. На его лице была озадаченность. Состояние Тэхена слишком пугало даже бесчувственного Юнги. Ким тяжело дышал и смотрел в одну точку — сквозь Мина. Он точно не моргал с того момента, как на него надели кольцо. Но разве возможно родиться с такой длительной выдержкой? Вот и Юнги задавался этим вопросом. Он хотел бы помедлить и проверить это потом, но руки так и тянулись к лицу младшего. Он успел сделать лишь два маха перед глазами Кима, как в эту же секунду, откуда не возьмись, явился рыжеволосый паренек, ростом чуть ниже Мина и более жизнерадостный, чем оба парня. — Выйдем, — шепотом прорычал тот, но улыбка не сходила с его лица. Он знал, что на них смотрят люди и нужно придерживаться «все в порядке, это любовь». Рыжеволосый схватил парней под руки и поспешил вывести двоих из места с сотнями парами глаз, которые так и прожигают всея цель, выжидая эпичности. Они оказались в пустом коридоре, где не было ни надоевших до одури любопытных людей, ни камер. Блондин начал нервничать, закрывать лицо руками и жутко громко психовать. А Ким все так же стоял и бездействовал, и что самое главное, до сих пор ни разу не моргнул, Юнги следил. — Не может быть! — выкрикнул блондин. Его можно понять. Вроде как делал предложение, но никак не подозревал, что муженек будет слеп. Хоть и не по любви брак строится, но это играло для Мина немаловажную роль. Да и как можно на престол сажать слепого? Вот и Мина это бесило. — Успокойся, — вместо Тэхена ответил паренек и подошел ближе к Киму, пытаясь выяснить, что произошло и по настоящее время происходит с русоволосым. — Кажется, так тебе и надо, — умудрялся усмехаться рыжий. А его руки трогали лоб Тэ, его шею и проверяли дыхание. Все нормально, но что все-таки происходит? — Почему ты мне не говорил, что слеп?! — начал кричать Мин, но его тут же перекрикнул рыжеволосый, закрыв ворчливый рот своей теплой ладошкой. — Заткнись, придурок! Думаешь, такой особенный, и только тебя не оповестили о… о недостатке Тэхена? — выпучив глаза, яростно ругался Чимин. — Закрой свой рот и помоги мне увезти Тэ домой, кажется, у него шок. Парень был грубым, и что самое главное — смелым. Еще никто ранее не смел прикасаться к Юнги, тем более в такой форме, а сейчас рыжий прижимал его к стене и крепко сжимал ядовитый рот Мина. Отпустив блондина, некто вновь подлетел к Тэхену и ухватил его за рукав, до того, как Ким повалился на пол — обморок. Юнги закрыл глаза и прикусил нижнюю губу до металлического привкуса во рту. Напоследок ударив стену кулаком, он повернулся к парню и помог тому поднять потерявшего сознание Тэ. — Кто ты вообще такой? — уже в своей машине спросил Юнги, осторожно выезжая с парковки и направляясь далеко не домой к Киму, а в свой собственный пентхаус. — Тот, кто не позволит издеваться над Тэхеном, — спокойно ответил рыжеволосый и погладил лежащего на своих коленях Кима по шелковистой макушке, словно родного сердцу человека. А Мин, неудовлетворенный ответом, вновь повторил свой вопрос, на этот раз более настойчивее: — Кто ты? — Пак Чимин. Это все, что ты, Юнги-ши, должен знать.