En Orifanna evall a straede.

Я мрачно тащилась за Локи, с недоверием поглядывая на идущую впереди, божественную спину, нутром чувствуя, что скоро прольется кровь. Не буквально, конечно, но фигурально однозначно. Причем, это будут реки крови, пущенной трикстером из всех несогласных с его восхитительной сущностью, и озёра мертвых нервов, убитых в неравном бою с характером сына Лафея. И, разумеется, это не могло не напрягать мою, и без того вечно дерганую, психику. Регис, тоже чувствуя недовольство своего рогатого начальника, ободряюще улыбнулся мне и подмигнул, но даже у него, казалось бы, супер-героя Мистер Спокойствие, этот жест вышел кривым и унылым. Моя тихая паника, перерастающая в молчаливую, но громадную истерику, объяснялась просто: Локи изволил передать вашу покорную слугу «из рук в руки» Геральту, дабы моя шкурка, ценная для принца, а ныне и всего Асгарда, не повредилась раньше, чем я доберусь до Вызимы. Но загвоздка состояла в том, что последний раз ведьмак находился в слишком близком окружении Йорвета. А вот встреча двух брюнетов, которые по «неясным» причинам ненавидели друг друга заочно, но аж до дрожи, определенно не могла вылиться ни во что позитивное. Ещё вчера вечером, узнав, что у этих двух лиц есть вероятность повстречать друг друга вплоть до близких контактов третьей степени**, я села и подсчитала, во сколько обойдутся похороны их обоих. Суммы получились не утешительные для моего скудного кармана. Хеймдалль, предчувствуя отличное зрелище, довольно потёр руки и, давая мне время на подготовку одного мужчины к общению с другим, перенес нас с Локи и Регисом на Веленские болота, заранее проследив, куда успел отойти отряд Исенгрим. Понимая, что последней баррикадой между трикстером и эльфом буду, собственно, я сама, вашей покорной слуге не оставалось ничего другого, кроме как пытаться пресечь попытки этой парочки порвать друг друга на памятные сувениры. Иначе я стану дважды вдовой, так и не выйдя ни разу замуж и это грустно уже втройне. Нет, конечно, я искренне верю в силы своего любимого — он и чтец, и стрелец и на дуде игрец, и вообще мастер на все свои эльфийские руки, но и Локи учился далеко не в Хогвартсе и даже не в отечественном Тибидохсе. И хотя Йорвет прекрасный лучник, неплохо владеет саблей, а в главные пограничники Аэдирна абы кого не приглашают, Лафейсон, скотина, магией и искусством интриганства владеет гораздо лучше. Мы шли уже двадцать минут, и все это время трикстер был подозрительно молчалив, всем своим видом нагнетая атмосферу, какая могла царить только перед казнями Египетскими. Я безнадежно и пламенно переживала, покусывая губы от нетерпения и осознания неизбежного, безостановочно чихая в ужасе. Божественный, выверенный до золотого стандарта, лик главного Обманщика Вселенной не очень хорошо сочетался с разбитыми пейзажами заброшенных Ничейных Земель. Локи, в своем боевом одеянии, гордо вышагивающий по кочкам, выглядел пафосно и забавно одновременно. Зализанные назад волосы, начищенные до блеска сапоги, которые сын Лафея умудрился не заляпать в грязи болота, отглаженный и подогнанный по фигуре костюм, массивный перстень с изумрудом вместе создавали образ настоящего сына Асов, аристократа, потомка царей. Бог Обмана изо всех сил старался создать резкий контраст с Йорветом и остальными, кто ему встретится, чтобы ни у одной дрожащей твари не мелькнуло даже тени сомнения в его величии. И да, рогатый шлем трикстер тоже надел, очевидно, ожидая, что так будет выглядеть солидней и более презентабельно. Всегда, когда вижу этот шлем, искренне надеюсь, что стилиста, умудрившегося впарить ему эту гадость, Локи уволил или даже четвертовал. Наконец, появились первые следы пребывания эльфийского отряда, а именно специфический туалетный запашок, потому что благородные эльфы срать предпочитали по кустам и совершенно не озаботились постройкой клозета для своего временного размещения. Чуть позже между кустов и деревьев всплыли первые палатки отщепенцев и молодежи, которую остроухие старики специально гоняли по отшибам, дабы те, во всех смыслах, нюхнули невзыскательной походной жизни. Локи напрягся, остановился и взял меня за руку. Его лицо на глазах стало строже, щёки немного впали, а профиль приобрел нечто хищническое, будто принц собирался превратиться в хищную птицу и пойти в атаку на распоясавшегося петуха. Я почувствовала, что ладонь трикстер сжал до боли, но сопротивляться не стала, и сама повела трикстера к «центральному» костру, где уже издалека заметила рыжую голову Трисс. Надеюсь, Йорвет отошел куда-нибудь по мега-супер важным делам, например, на охоту или разборки с Роше, и вернется аккурат после ухода Бога Обмана. Увидев, кто меня сопровождает, да еще и за руку, Трисс округлила глаза, вскакивая на ноги, и тут же рухнула, преклоняя колено перед официальным сыном Одина. Люся, обитавшая рядом, последовала примеру чародейки, только на асгардский манер ещё и голову склонила, прикладывая руку к груди, дрожа от ужаса как лист на ветру. Понимая, чем грозит появление брата Тора в этой глуши, Наблюдательница Асгарда от страха забыла, что разговаривает на местом, пусть и исковерканном, языке и панически прошептала: — Треба вшиватися звідси, мені здається, що зараз проллється кров, — но увидев рядом Региса, девушка тут же более-менее успокоилась, очевидно, решив, что вампир выступает в качестве сдерживающей силы для Лафейсона: — Якийсь дивний чоловік. Він мені чимось вурдалака нагадує. Едвард Каллен йому не рідня, часом? Геральт, покосившись на притихших дам, примеру не последовал, а лишь кивнул, выражая почтение и приветствуя не царского отпрыска, а человека, из-за которого когда-то всё пошло наперекосяк и… остолбенел. Регис, сдержано улыбаясь, вполне добродушно махнул рукой другу, но ведьмак так вылупился на вампира, что глаза, по-хоррошему, вот-вот должны были вырваться из глазниц и начать крутиться по орбите вокруг белёсой головы. Потом, отбросив условности, которые всегда презирал, и не сдерживая эмоций, Белый Волк бросился к старому товарищу и они, громко причитая, обнялись, пожали друг другу руки, обмениваясь шутками и удивленными возгласами о том, что каждый из них ещё пока не умер. Трикстер, приблизившись к костру, высокомерно остановился и оглядел разношёрстную компанию. Эльфы из палаток и окрестностей лагеря стекались, как мухи на варенье, недоверчиво разглядывая незнакомца, и выглядели весьма воинственно. Локи, определенно, кроме меня никому не нравился. Сквозь быстро собравшуюся толпу, расталкивая подчиненных и бросая молнии единственным глазом, пробился Йорвет, и, скрестив руки на груди, встал чётко напротив Лафейсона, игнорируя трикстера напрочь, даже не глядя на него и чуть ли не удивляясь вслух, почему все пялятся на пустое место. Ситуация, угрожающая перейти в массовое самоубийство эльфов, требовала немедленного реагирования и разряжения настолько напряженной обстановки: — Ребята, — обратилась я ко всем сразу, — познакомитесь, это — Локи, брат Тора, принц Асгарда и мой близкий друг, — представила я бога Обмана, потому что больше не знала, что делать и как быть. — Это чародейка Трисс Меригольд, — я указала рукой на подругу, — Люся, наш Наблюдатель, — девушка пискнула и снова поклонилась. — И, конечно знаменитый, Белый Волк Геральт из Ривии, — ведьмак поочередно смотрел то на эльфа, то на трикстера и уже заранее, судя по лицу, строил планы по побегу к Реданской границе. — Ну, и Йорвет, гроза долины Понтара. Полторы пары зеленых, хоть и разного оттенка, глаз злобно уставились на меня. Оба моих брюнета знакомству, очевидно, были не рады и предпочли бы не слышать друг о друге никогда в своей жизни. Геральт, решивший спасти меня от гнетущей неловкости, подошел к трикстеру, предлагая рукопожатие в качестве жеста доброй воли. Локи ответил взаимностью, выражая готовность к слабому, хрупкому миру и, что удивительно, даже не при этом скривил лица. — Геральт, — звенящим голосом начал бог Обмана. — Я имею к тебе дело. Видишь ли, Тор возложил на Анн… Анику грандиозную миссию стать временным послом Асгарда в Нильфгаарде. Свободное Королевство Аэдирн передано под протекцию Эмиэля Региса, — Локи даже вежливо произнес полный статус государства Саскии, нифига себе. — И поскольку Анна пока ведет дела тайно, я бы хотел, чтобы ты сопроводил её к Императору. Лично. Разумеется, Асгард тебя вознаградит. — К чёрным? — влез Йорвет. — К Императору? Да ее даже ко дворцу не подпустят. Оба моих мужчины были слишком хорошо воспитаны, чтобы опуститься до оскорблений, поэтому сразу перешли к мысленному мордобою. Локи одарил бывшего скояʼтаэля продолжительным, мрачным, обдающим силой всепоглощающего презрения, взглядом. Командир Саскии отказывался уступать. Они оба уставились друг на друга, встретившись глазами, в которых можно было регистрировать новое месторождение ненависти, буквально устроив ментальные бои. Если бы между ними сейчас встал кто-то из прохожих, то, возможно, он бы пал замертво, или хуже того — сплющился под тяжестью негатива, посылаемого мужчинами друг в друга. Я боялась лишний раз вздохнуть, чтобы не зацепило волнами разливающейся через края злобы, зная, что урезонить сразу обоих не могу. Поочередно — могу попробовать, но если дело дойдет до разборок тет-а-тет, но первым, кого они отделают, будет тот, кто сунется их разнимать. Казалось, еще чуть-чуть и оба моих приятеля быстренько отгрохают ринг, наймут судью и устроят бои без правил. Взгляд Йорвета резал по лицу Лафейсона, почти сдирая кожу и оставляя шрамы вдоль лица. Было видно, что эльф уже прокручивал в голове, куда пристроить скальп и кишки сына Лафея так, чтобы они гармонично вписывались в интерьер его дома. Бог Обмана настроился не менее воинственно, одними зрачками умудрившись раз десять проклясть командира, представить, на какие именно опыты он его пустит и где закопает бренные останки после смерти. От этой парочки расходилась такая энергия обоюдостороннего презрения, что даже я, как причина их негласного конфликта, захотела зарыть голову в песок, как страус и не выныривать до второго пришествия Христа. Что-то в глубинах мозга подсказывало, что они-то уж точно никогда не подружатся, но понять причину, побудившую их обоих к таким чувствам, я так и не смогла. В конце концов, мы трое всё изначально знали, новых переменных за пару лет не добавилось, правила не изменились, но уравнение упорно продолжало оставаться не решенным. Попытавшись сместить их внимание на себя, я робко выдала: — У меня есть план, не беспокойся, — голос звучал тихо, и увеличить его громкость не получалось. Следовательно, главного, а именно перевести мужчин в режим игнорирования друг друга и свести негатив на «нет», я не добилась. Йорвет даже не повернул головы, лишь иронично скривив уголок рта, показывая, что он меня услышал. Локи тоже продолжал игру в «гляделки» с завидным упрямством, вкладывая во взгляд пудовый снаряд ожесточения. Трисс, стараясь поддержать, подошла, и согласно затараторила: — Конечно, Ани, мы вместе всё сделаем в лучшем виде, — магичка широко, но криво улыбалась, пытаясь помочь разрулить деликатную ситуацию. — Я уже зарядилась от Места Силы, вечером же повесим портал и… — Ты согласен, ведьмак? — Локи, наконец, сдался и отвернулся. Или понял, что со стороны они оба выглядят, хоть и воинственно, но тупо, и решил быть выше этого цирка. — Да, — согласился Геральт. — Разумеется. Тем более, у меня там дела, — он осторожно покосился на чародейку. Трисс поджала губы, но промолчала. Локи кивнул и повернулся ко мне: — Надеюсь, тебя не пристанет вновь вытаскивать из передряги? Веди себя осмотрительно. Будь мудрей и терпимей. От этих переговоров многое зависит, — он снова кинул быстрый, колкий взгляд на Йорвета и склонился к моему уху. — Всё. Мне надо идти. Дела не ждут, — трикстер, внезапно нежно и тепло обнял меня, с подозрительной ласковостью прижимая к себе. Я от неожиданности не успела отстраниться и по привычке обняла друга в ответ. Достанется мне, ой, достанется. — Береги себя, что ли, — сказала я, когда Локи соизволил меня выпустить. — Это я должен тебе сказать. Созвонимся, — трикстер легонько оттолкнул меня и отправился обратно в лес. Я рассеяно посмотрела на о-о-очень злого Йорвета, разводя руками в жесте: «А что в этом такого?». Еще двадцать минут назад я думала, что первым делом брошусь скоя’таэлю на шею, и свешу ноги и буду там висеть, пока не умру, периодически зацеловывая своего любимого до состояния комы. Но нутро сейчас осторожно нашёптывало, что лучше эльфа не трогать, а тихо, мирно, пойти и умереть в уголочке. Вредный и мстительный характер Йорвета всё равно найдет тот мост, с которого меня можно выкинуть в пучину нездоровых претензий. Лидер скоя’таэлей, не говоря ни слова, сел на бревно у костра и уставился в пламя, игнорируя взгляды товарищей и мой кратковременный чих. С уходом Локи, эльфы снова расслабились, забывая, что с нами пришел еще один незнакомец, и разбрелись по лагерю, занимаясь рутиной. Исенгрим, подсев к старому приятелю, о чем-то коротко спросил Йорвета на Старшей Речи и получил такой же лаконичный ответ. Оба мужика странно глянули на меня и уже вместе уставились в костер. — О чем говорил Локи? — спросила Трисс, присаживаясь в почтенном отдалении от командиров. — Про послов и Нильфгаард? — Геральт, Люсь, вы бы тоже присели, а? Разговор будет дли-и-инным, — я вздохнула. — Итак, господа и дамы, — я посмотрела на Инсегрима и ещё пару эльфов, которые тоже пришли послушать, что собственно творится, — у меня для вас есть одно пренеприятнейшее известие. К вам едет ревизор… В смысле, Дикая Охота. Но не просто так, в гости наведаться, а это… с экспансией, короче. — Чем-чем? — не понял один из эльфов. — Мир ваш захватывать. У них, видите ли, трагедия мирового масштаба. Белый Хлад, называется, — сердце у меня бешено стучало, но я чувствовала, что рано или поздно придется рассказывать Йорвету и другим всё, раскладывая по словесным полочкам. — Ледниковый Период, но без мамонтов. И даже Джона Сноу, чтобы с ним бороться, у них нет. Уже сейчас мы точно можем сказать, что где-то две трети их мира погружено в лед и снег. Ольхам это очень не нравится. Они, понимаешь ли, мерзнут, да и пшеница почему-то на снегу не растет. — Отличное начало, — фыркнул Йорвет. — При чем тут твой принц и Асгард? — Ну, тут такое дело… Территориально — вы, как бы, провинция Асгарда. Что-то вроде того. И Тору, как будущему царю, не очень весело от того, что какие-то ребята из другого мира покушаются на его собственность. Нет, он, конечно, понимает, что они такой фигней занимаются отнюдь не от хорошей жизни. Но у Aen Elle есть нехорошая традиция — покоряя мир, они к чертовой матери истребляют всё население. У себя, например, они почти всех единорогов на сервелат пустили. А вас тут, на секундочку, несколько миллионов. Асгард пытается предотвратить трагедию. — Один хочет отбиться нашими силами? — понимающе кивнула Трисс. — Тор хочет. Один… там сложный случай. Суть в том, что Асгард присылать армию вам на подмогу не будет. Нерентабельно, много ресурсов надо затрачивать и всё такое. Я всех тонкостей не знаю, — соврала я, не моргнув глазом. — Как-то так вышло, что два года назад около вашего мира возник разрыв пространственно-временного континуума. По-вашему — Сопряжение Сфер. Но, в отличие от предыдущих слияний границ миров, оно прошло практически незаметно, ибо было всего секунд двадцать. Но для Aen Elle это оказалось шансом зацепиться и протащить свою армию практически без потерь. Зацепив точку, где миры сошлись, маги народа Ольх создали разрыв. Он спровоцировал тоннель Энштейна-Розена*, то есть, стабильно соединил две точки пространства-времени. Изначально дырочка была маленькая, меньше зернышка, но Aen Elle начали вбухивать в неё свою магию, где-то соорудили что-то вроде передатчика и теперь непонятно, откуда они вкачивают большое, просто колоссальное, количество энергии, провоцируя еще одно Сопряжение. Когда тоннель раскроется достаточно, чтобы всадник в полном облачении мог спокойно через него проехать, народ Ольх перенесет сюда небольшое войско и начнёт колонизацию. — Не преуменьшай, — сердито сказал ведьмак. — У них около десятка тысяч боевых единиц. Из них самих эльфов — не больше тысячи. Около двух тысяч разных магических существ, типа адских гончих. Остальное — люди. — Относительно Мидгарда — армия маленькая, если честно. А вам хватит, да. — И у гениального принца Локи, разумеется, есть не менее гениальный план, — едко выплюнул слова Йорвет. — План они составляли вместе с Тором, будущим царём Асгарда. И другими не менее выдающимися личностями. И я бы не сказал, что он гениальный, но другого у нас нет, — встрял молчавший Регис. — И он прост. — Объединить армии Севера, — в голос сказали магичка и ведьмак. Я кивнула: — Точка Сопряжения будет здесь, в Велене, на болотах. Логичнее привести сюда армии Севера, чем ждать, когда стекутся все более-менее цивилизованные королевства вашего мира. Не знаю, как по ресурсам, но по количеству душ должно хватить, я думаю. — Только есть одна проблема, — Трисс выглядела задумчиво. — Раньше Север мог договориться. Этому могла бы поспособствовать Ложа Чародеек. Или Фольтест, — она кинула в Йорвета уничтожающий взгляд. — У бывшего короля Темерии почти получилось объединить нордлингов против захватчиков с юга. Но сейчас, когда Редания и Каэдвен боятся, что черные пересекут Понтар… — Ой, посмотрите-ка, нам грозит полное истребление, а давайте-ка повоюем за власть и деньги! — дразня, пропищала я. — И в Реданию, и в Каэдвен, и в Лигу, и даже на Скеллиге отправлены такие же послы. Надеюсь, сочтемся как-нибудь и договоримся. — Если Нильфгаард вступит в схватку, Скеллиге однозначно откажет. Да и смысл звать их, если битва будет на суше? — размышлял молчавший доселе Исенгрим. — У Дикой Охоты есть корабль. Не факт, что их ровно один, а не больше. Это подстраховка, не более того, — пояснила я. — Мне нужно будет объяснить это королеве Саскии, — добавил Регис. — Как я понял, она уже в курсе происходящего, в общих чертах. Госпожа Эмергейс разговаривала с ней, верно? — я кивнула. — Сейчас наша задача: призвать армию Аэдирна вставать в строй под общие знамёна. Не всю, разумеется, но достаточную часть. После чего разместить лагерь в назначенном месте, — Регис протянул Йорвету карту, где кривым почерком было подписано все, вплоть до координат забитой народу Ольх стрелки. На западе, в небольшом отдалении от лагеря, сверкнула ослепляющая, яркая вспышка, указывая, что Локи благополучно отбыл в Асгард и не был сожран по дороге. А жаль, наверное. Йорвета бы это повеселило. — Вы знаете точно, когда появится армия Aen Elle? — спросил Исенгрим. — Приблизительно, — я кивнула. — Дело в том, что точные расчеты можно произвести только отсюда. С Асгарда далековато. Еще есть такой нехороший момент, но очень существенный. Если бы у нас был хоть один специалист по магии народа Ольх, возможно, нам было бы проще… — Мы хотим найти некого Кревана. Он где-то здесь, и, насколько я знаю, не горит желанием возвращаться с повинной к своим собратьям, — задумчиво проговорил Регис. Я удивлённо глянула на него: — Креван? — Авалакʼх, — пояснил Геральт. — Это один из их магов. Кажется, он был когда-то женихом самой Лары Доррен. А недавно он выступил против политики Эредина, считая, что с помощью её потомков справиться с Белым Хладом будет проще. — И где же нам его искать? — резонно спросила Трисс. — Точно не знаю, — ведьмак развел руками. — Помню только, что Эредин наложил на него проклятье, обратив в уродливое существо, чтобы посмеяться над слишком большой любовью Авалак’ха к своей красоте. И сбросил куда-то в этот мир, после того, как возвращался с погони за Цири. — Он обратил его в Уму, — подтвердил Регис. — Ума…— пробормотала Люся задумчиво. — У Барона во Вронницах водился кто-то таков, да. Страшон, как смертельный грех и умен, как дерево. — Можно проверить, — я попыталась вспомнить карту. — Вронницы — это где? Это по дороге в Вызиму? Император, вроде бы, сейчас там. Геральт кивнул. Все замолчали, с трудом пытаясь смириться с моим рассказом. Трисс и командиры скоя’таэлей переглядывались между собой, кидая друг в друга офигевшие взгляды, и понимая, что они одни, похоже, были не в курсе всего этого безобразия. Геральт, как бывший работник Дикой Охоты, естественно знал больше, чем даже многие асгардские лазутчики и стал ценным информатором, изложив мне все свои тусовки с Красными Всадниками. Люся, будучи Наблюдателем, тоже о многом догадывалась, а иногда и напрямую выуживала в письмах у начальства, но полноту разыгравшейся драмы ощутила только сейчас. Я виновато посмотрела на своего любимого, ожидая его реакции. — Это надо как-то переварить, — Йорвет всё понял и встал, отряхивая штаны. — Все, что ты рассказала, с трудом в голове укладывается. — Ну да… — невнятно протянула я. — Наверное… Йорвет впервые на моей памяти рассеяно кивнул и, развернувшись, побрел к краю лагеря, в противоположную, от Локи, сторону, упрямо и твердо шагая по земле. Я удивленно смотрела ему в спину, но молчала, не смея окликнуть и давая разложить информацию по полочкам в одноглазой голове. Вообще, если честно, я ожидала, что он скажет что-нибудь дельное. И впервые видела, чтобы моего личного скояʼтаэля пробрал глубокий шок. Впрочем, не каждый день тебе сообщают, что твои собраться из соседнего мирка решили убить тебя и всех, кого ты любил и ненавидел, потому что с их точки зрения, ты чистокровным эльфом не являешься, а только лишь жалкой пародией.

***

С ведьмаком мы договорились красиво отбыть с утра пораньше, чтобы попытаться добраться к вечеру во Воронницы и узнать у Барона, не пропил ли тот с горя от потери жены и дочери, своего питомца. И прикупить какую-нибудь лошадь, желательно покрепче и сэкономить время дальнейшего странствия. До Вызимы от Велена было примерно около недели лошадиного ходу, не всегда по хорошей дороге, большинство из которых были разрушены в ходе боевых действий реданцев и нифльгаардцев. Собрав мини-совет, Геральт и я постановили, чтоб с наименьшими временными потерями предстать перед императорскими очами, нужно сделать большие финансовые вложения, которые окупят себя впоследствии не деньгами, а человеческими жизнями. И эльфийскими тоже, и краснолюдскими, и даже жизнями разной шушеры, вроде низушников. Можно было, конечно, провести портал и шагнуть на территорию официального, хоть и с переменным статусом, врага всего Севера с гордо поднятой головой, но, скорее всего, её тут же и отрубят за шпионаж. К тому же Трисс, а также Йорвет, Регис и Исенгрим должны были тем же днем отбыть в Верген, дабы предстать пред королевскими очами, и доложить о грядущем сопротивлении как полагается — официально и с подписями сторон. Но все это собиралось свершаться завтра, а сегодня вечером мне было решительно нечем заняться. Обмусолив с Трисс все последние сплетни, а нынешний день на события был богат, магичка отбыла отдыхать и набираться сил. Следом за ней, подозрительно крадучись, в нашу общую палатку прошмыгнул Геральт, что явственно намекало — в ближайшие пару часов там делать нечего, если только меня не пригласят быть третьей. Но они точно знают, что я откажусь. Поэтому я куковала у самого большого костра, пытаясь поймать неуловимого Йорвета. Конечно, это не удалось многим, особенно если учитывать, сколько народу хочет прибить бывшего скояʼтаэля, но ни у кого из них, я уверена, не было упорства категорически влюбленной, по самые округлые уши, девушки. Эльф же, строя из себя неизвестно важную шишку, весь день делал вид, что страшно занят и ему, соответственно, не до разговоров с какой-то там мной. Он приходил, когда я едва уходила и уходил за пару минут до моего возвращения, отдавая распоряжения и приказы подчиненным, словно издеваясь над всеми, и больше всех — надо мной. Мне было не привыкать, но в меня вселяло надежду, ведь то, как мы расстались перед тем, как я отбыла в Асгард, просто обязано иметь лучшее продолжение. Ма-аленькую такую надежду, но крайне живучую. Наконец, устав ловить Йорвета глазами и докапываться до всех с вопросом, где его носит и когда он вернется, я отправилась на стратегически-важные поиски объекта воздыханий и выцепила-таки любовь всей своей жизни (ладно, с девятнадцати лет по сегодняшний день включительно) и фактически приперла к стенке вопросом: — Ты долго еще будешь занят? — А что? — хмыкнул эльф, с наслаждением наблюдая, как его собратья вокруг могут воочию уверится, что именно он, великий и ужасный Йорвет, нужен девочке из другого мира, ставшей вчера целым послом Асгарда. — Разговаривать будем! — иногда показушество этой наглой беличьей морды реально вымораживает. Это счастье должно бороться за меня, а не я — за счастье. Иначе это какое-то неправильное счастье. Я несмело запустила руку в карман и нашарила старенькую, допотопную, по моим меркам, Нокию, проверяя, не выронила ли я её случайно. — Пойдем, поговорим, — удовлетворенно протянул главный пограничник Аэдирна, а я с трудом переборола желание приложить ушастую голову обо что-нибудь тяжелое. Или наоборот — камень, например, запустить прямо в центр его красной тряпочки. Едва мы вышли за пределы лагеря, как я, набирая наглость прямо на глазах, попробовала взять любимого за руку, аккуратно скользя пальцами по шершавой ладони, и к моему облегчению, эльф отпираться не стал. Напротив, крепче сжал ладонь, уверено лавируя между деревьями, отлично ориентируясь в темноте и ведя меня, неразумного агнца стада поклонниц своего, до места, которое, видимо, считал правильным для бесед о любви и политике. Удалившись на приличное расстояние, командир меня отпустил, прислушался к звуками уверившись, что никто за нами не последовал, нахально спросил: — Итак…? — Эм…- я замялась, подбирая слова так, чтобы потом не пришлось объяснять их смысл или выражаться нецензурно. Поведение Йорвета мне совсем не понравилось, потому что обычно следом за такой бесстыдной наглостью случалось что-то вроде удара по розовым очкам кулаком реальности. Ощущение, что эльф опять меня обманул ради забавы, становилось всё более отчетливым. Мерзкое такое чувство, убивающее уверенность. — Слушай, мы это… как бы сказать… Ну…. Мутим типа, да? Ну, там, типа, встречаемся, любовь у нас как бы, да? Бровь Йорвета не то, чтобы удивленно изогнулась, но, во всяком случае, попыталась вылезти на лоб. Я ощутила, что даже не краснею, а багровею от ужаса и грядущего на мою голову пиздеца. Сейчас меня обломают, да так, что жить не захочется, не то, что мир этот дурацкий спасать. В конце концов, я всего лишь девушка, мечтающая об определенности, и сейчас я ее получу, какой бы она не была. Ох, зря… — Интересная постановка вопроса, — Йорвет довольно оскалился. — Ты-то сама как думаешь? — Стала бы я спрашивать, ну, — совсем уж тихо пробормотала я. Не уверена, что скояʼтаэль меня услышал, но вроде как впопад ответил: — Ты мне не безразлична, скажем так, — признал Йорвет. — Но существует слишком много сложностей. Ты — девушка из другого мира, и ты — dh’oine. — Ой, блин, выключи своего расиста, а? — обиделась я. — Чёта трахаться-то это никому не мешает. — У меня есть член, у тебя — вагина, они совместимы. Не вижу проблем, — пожал плечами эльф. — Замечательно. Лекцию про пестики и тычинки прочитать не хочешь? — раздражённо бросила я. — В общем, я поняла тебя. Прости, что время отняла, — я развернулась, собираясь вернуться в лагерь, но Йорвет очень больно схватил меня чуть выше локтя: — Аника, послушай. Я уже предлагал тебе остаться здесь со мной. Ты решила иначе, — бывший скояʼтаэль начал злиться. — Тогда все и было несколько… проще. Сейчас, когда ты прожила в своем мире достаточно долго, у тебя снова есть альтернатива. И я не хочу брать ответственность за то, что через десять лет ты заявишь, что я лишил тебя выбора и привязал к себе. Я молча глядела себе под ноги. Ау, чувак, у нас вообще-то когда-то никогда случились дети. Я, правда, сама их помню весьма смутно, но тем не менее, они были. Точно тебе говорю. — Но если ты не захочешь оставаться здесь — твое право. А я сразу тебе заявляю: даже если Aen Elle захватят этот мир, в твой Мидгард я не отправлюсь. Поняла? — Угу, — я недовольно дернула рукой, пытаясь вырваться. — Отпусти меня! — но Йорвет только сильнее сжал мышцы. Так и синяк оставить недолго. — Если ты хочешь быть со мной, то я не против, — ну, блин, прекрасно. «Не против» он. Отлично, вообще. Именно это и жаждет услышать влюбленная девушка. Плейбой двухсотлетней выдержки, блин. Нет, ну, я знала, что только мужчина может симулировать отношения в целом, а женщина — только оргазм, но так открыто предлагать… — Но пока ты не решила, чего сама хочешь, я не вижу смысла привязывать тебя к себе. — Отпусти, я сказала, — я попыталась пальцами отцепить его руку. Разозлившись окончательно, Йорвет впился в нее ногтями и завернул за спину, отпуская первую, с силой прижимая меня к себе и перехватывая натурально бойцовским захватом локтем за горло. — Прекрати вырываться. Ты сама хотела поговорить. — Мы уже поговорили, — прохрипела я, вцепившись в его руку, которая сдавливала мне шею, пусть и не сильно. — Я не услышал твой ответ, — прошипел эльф на ухо и, наконец, отпустил. Отпрыгнув от него, с трудом удерживаясь на ногах, кашляла, как при туберкулезе. С одной стороны можно порадоваться: Я быстро вывожу мужчин на чистую воду. Уже через неделю общения со мной, я вижу, что передо мной — нервный, дёрганный психопат! Но с другой стороны, можно было и деликатнее с дамой обращаться, она же может позвать брата лучшего друга с молотом, внутри которого ядро звезды: — И что ты предлагаешь, вообще? Изредка использовать меня, как мягкую и безотказную подстилку? Нет, спасибо. — Я даю тебе время решить. Если в процессе ты хочешь быть со мной, именно со мной, как моя женщина, то будь, — эльф сложил руки на груди. — Но перспективы я тебе не обещаю. Ничего не обещаю. — Ну, ты и сволочь, — прошипела я, чувствуя, что или точно разрыдаюсь или проорусь. — Из следов копыт козла воду не пил никогда, случаем? — запуская руку в карман, я сжала несчастную Nokia, которая на радостях, что ее снова используют, засветилась кнопками. — Я предлагаю тебе единственное логичное решение в этой ситуации. — Знаешь, куда свою логику засунь? — Nokia вот-вот должна была затрещать, а я, вместо попытки поплакать, вдруг чихнула. — Amadanwed, — кажется, для Йорвета это целый диагноз. Я фыркнула, и украдкой глянула на серьезное лицо возлюбленного. Вот уже много времени меня преследует идея заявить: «Дак не достанься же ты никому!» и придушить его, как Отелло Дездемону. Хотя, нет, это как-то слишком круто. Утопить как Герасим Муму — это по его уровню. — Я поняла тебя, — услышала я свой неожиданно очень злой и обстоятельный голос. — Проводи меня обратно. И помни, что карма — она такая, нагнет — мало не покажется. Ты мне за все ответишь. — Чего? — пробормотал Йорвет, начиная двигаться в сторону лагеря и дав мне тычка, чтоб шевелилась. — Того! Я зла, как тысяча чертей, но противопоставить тебе в настоящий момент времени ничего не могу, поэтому нагоняю атмосферу таинственности и попробую компенсировать свою слабость мистификациями. Так понятней? — Amadanwed. А спонсор этого погоняла— умение поддержать беседу. «Умение поддержать беседу — мм, ясно». Вернувшись, я обнаружила Геральта, мирно пожирающего суп у костра, и беседующего с Люсей на отвлеченные темы искусства. Йорвет отвалил сразу по прибытии в лагерь и разумно не попадался мне на глаза, видимо, понимая, что в моменты слабости истерику я могу закатить и прилюдно. Впрочем, жаловаться на эльфа встречному-поперечному, а уж тем более дорогому Геральту, сейчас было бы глупо — слишком много острых ушей могут подслушать и потом долго ржать с меня, пересказывая в лицах, как я в очередной раз купилась на обаяние командира партизанского движения, а он меня снова, как полагается, отшил. Я даже не знаю, что сказать по этому поводу. «Стабильность — путь к успеху»? Или «Козлом ты был, козлом ты и остался»?. Кушать, на удивление, тоже как-то не тянуло, и я подозрительно прислушалась к себе, прикидывая, что ни один мужик еще не смог как-то повлиять на мой аппетит. Да у меня же практически депрессия! Ладно, пойду к Трисс, а то мы, смотрю, еще не всё обсудили. Ну, теперь не «всё». Тут у меня новая фишка появилась. Залезая в палатку, я отметила, что чародейка пребывает в прекрасном расположении духа, мурлыча себе под нос романсы Лютика. Причина всё ещё отсутствовала, треская суп и нагло объедая запасы скояʼтаэлей, и пока возвращаться в нашу компанию не собиралась. Я протянула Трисс «Nokia»: — Знакомься, это Nokia 3310. Самый неубиваемый телефон во Вселенной и временно — весь твой. Магичка аккуратно взяла чудо техники и с трепетом проговорила: — Ты мне её даришь? — Даю попользоваться, — сразу же уточнила я. Этот телефон — штука легендарная, говорят, ей даже можно разбить кольцо Всевластия.— Учти, что без магии Локи он не работает. Не знаю, что бог Обмана туда засунул, но связь ловит практически везде. Это нужно, чтобы ты мне сообщила решение Саскии и, если все пройдет удачно, держала в курсе подготовку Аэдирна к операции: «Выпнем ботинком Ольх обратно, ибо нефиг». Понимаешь? — Да, — промурлыкала чародейка. — Важная штука для связи, которую не смогут отследить Aen Elle. Я понимаю. Здорово. А как им пользоваться? — Специально для тебя я взяла модель попроще, — тут я немного слукавила. Изначально я планировала отдать телефон Йорвету, но есть подозрение, что он нокию просто не заслужил. А Трисс вообще первая королевская советница по вопросам магии, так что от ее владения телефоном одни сплошные плюсы. — Нажми на зеленую кнопочку два раза. Вот эту, да. Рыжая магичка аккуратно нажала пальчиком силиконовую кнопку, ойкнула и с детским восторгом наблюдала, как загорается экран и на нем русскими буквами высвечивается мое имя. Восторга я разделить не могла, сколько не старалась: меньше недели назад чародейка через камень переговаривалась с одним охреневшим логиком, и рациональность этого способа связи зашкаливала до безумия. Я достала свой смартфон и продемонстрировала, что вызов прошел и на экране высветилось имя скоя’таэля, но подруга все равно не умела читать по-русски. Трисс нежно положила обновку на пол, радуясь светящимся экранчикам, и похлопала в ладоши, восхищаясь, как ребёнок. Я сбросила вызов. — Теперь я тебе позвоню. Возьми телефон, — я набрала подругу, мысленно отмечая, что контакт надо срочно переименовать, как минимум, а лучше поставить фото чародейки. Кстати, может, сфотографировать Йорвета? Хм, поймать бы его теперь, хотя бы украдкой, что ли, ругаться потом с фотографией, распечатать его рожу на подушку и обнимать, засыпая в морозный вечер дома. Чародейка ойкнула и выронила завибрировавшую трубку. Я, улыбаясь, подняла телефон и подала: — Снова нажми зеленую кнопку и приложи телефон к уху. Да не так! Ох, Один, дай мне терпения! Три дырки к уху, четыре — ко рту. Слышишь меня, прямо в трубке? — Я тебя и так прекрасно слышу, — удивилась Трисс. Я фыркнула и вышла из палатки, прикладывая смартфон к щеке. Отойдя на приличное расстояние и удостоверившись, что подруга не отключилась даже случайно, я пробормотала: — А сейчас слышишь? — мимо проходящий эльф шарахнулся и, вытаращив глаза, кивнул. Я махнула рукой, отгоняя от себя ушастого идиота, и отвернулась. Всю их расу ненавижу. За рационализм и логичные решения, разумеется. — Ага!!! — заорала трубка. — Это просто здорово!!! — Сейчас нажми красную кнопочку, а потом попробуй снова мне позвонить, — наконец, впервые в жизни я учила магичку, а не наоборот. Это чувство пьянило, заставляя чувствовать себя кем-то вроде Гендальфа, к которому неразумные хоббиты обращались за советом. Я приняла звонок: — Итак, теперь смотри: если услышишь короткие гудки, — я двинулась обратно к палатке, — то значит, я занята и перезвоню тебе сама попозже. — А мне надо будет нажать зеленую кнопочку, чтобы услышать тебя, да? — удостоверилась подруга. — Ага, — согласилась я, забираясь в палатку и сбрасывая вызов. — Но есть один нюанс. Телефон имеет ограниченный заряд батареи. Это значит, что тебе нужно его отключать. Когда зарядка будет заканчиваться, вот этот значок замигает, а сам телефон начнет пищать. Тогда подключишь вот эту штуку, — я вытащила из другого кармана пауэр-банк. — Надеюсь, месяц вы вместе протянете. Но постарайся держать его выключенным и звонить сама. Для этого долго держи красную кнопочку, — Трисс нажала и телефон, провибрировав старую мелодию умирающим в муках динамиком, выключился. — Теперь снова зеленую, он включится. — А зачем ему остальные кнопочки? — удилась подруга. — Тебе они не нужны, поэтому не парься. Кроме меня тебе никто звонить не будет. Если я занята, просто дождись, что я перезвоню, а потом все равно отключи. Заряд «Nokia» держит хорошо, но даже для него месяц — это слишком. — Почему ты отдаешь его мне, а не Йорвету? — Трисс отключила телефон и спрятала в нагрудный карман. — Почемушто, — я начала снова злиться. — Его «логика» и рационализм просто отвратительны, как и он сам. Вот так. — Вы опять поссорились, — догадалась чародейка. — Нет, — солгала я не задумываясь. — Поссорились, — утвердилась она. — Как обычно. Иногда мне кажется, что общий язык вы способны найти, только целуясь. И то — вряд ли. — Ничего мы не ссорились, — раздраженно бросила я. — Ссорятся близкие. А мы с ним абсолютно чужие друг другу. — Да-да, конечно, — Трисс легла, разваливаясь на какой-то циновке. — Йорвет просто ревнует чужую девушку к левому принцу. А ты просто свирепствуешь на чужого, незнакомого эльфа, который опять что-то вытворил. — Я не хочу это обсуждать, — сдалась я. — Просто он меня бесит. Мужлан. — А еще ты просто завела от бесящего тебя мужлана четверых детей. Которых никогда не существовало, потому что кто-то сдвинул время. Возможно, даже абсолютно левый принц, к которому ревнует бесящий тебя мужлан. И да, между вашей компанией вообще нет любовного треугольника. Вот совсем. — Не надо приписывать мне и Локи какие-либо отношения, ладно? Он любит только себя, ему никто не нужен для самоактуализации. Он же не я. — Не пытайся вывернуться умными словами. Ты же не глупая, всё прекрасно понимаешь. — Нет, не понимаю, — кажется, у меня в гостях Бомбитта. — Хорошо. Пойдем другим путем. Представь, что Локи и Йорвет тонут. Спасти можно только одного. Кого ты выберешь? — Никогда еще бездействие не решало столько проблем, — я пожала плечами. Трисс только головой покачала. Я легла рядом, положив голову на колени подруги и закрывая глаза. Магичка ласково погладила меня по волосам, успокаивая. От ее легких пальцев, вкусного запаха лаванды, и просто осознания принятия тебя близким человеком, не смотря на все твои недостатки, здесь, в палатке, посреди леса, стало вдруг по-домашнему уютно. Я снова увидела себя, офигевающей от происходящих, за дверями комнаты, событий и мира, окружавшего естество, девушкой, полагающейся только на магичку и ведьмака где-то в холодных горах, приютивших Крепость Старого Моря. — Неужели так сложно вообще перестать уделять себе внимание и уделять мне побольше внимания. Просто жить ради меня и всё?! — Тебе уже не пятнадцать лет, знаешь? — улыбнулась Трисс. — Просто я считаю, что нормальный мужик берет бабу, уводит за собой и не парится, — немного оттаяв, пробормотала я тихо. — А она пущай сама там разбирается — надо ей этого, не надо. Хочет она с ним оставаться, не хочет. Авось, к внукам разберется.  — Вообще, Йорвет, конечно, любит строить из себя редкостную сволоту, и ведет себя зачастую безобразно, когда дело касается чувств, но… За два года, что мы с ним знакомы, он показал себя весьма умным мужчиной. Он далеко не дурак. — Зато при ближайшем рассмотрении… — Может тебе стоит попробовать взглянуть на вашу ссору под другим углом? С его позиции? — С какой позиции? С позиции «логики и рационализма», как он изволил выразиться? Меня уже тошнит от «мнимых сложностей», которые он себе придумывает. Или я придумываю. Или мы вместе их изобретаем, у нас же вдвоем это получается даже лучше! Понимаешь, хочется, чтобы отношения были легким. А выходит, будто у нас на плечах слон, мы его тащим, а зачем тащим — непонятно. А еще сзади аборигены постоянно пытаются вставить в жопу копье. — Просто ты хочешь всего и сразу. Отношения выстраиваются постепенно, там одной симпатии или сексуального влечения мало. Надо еще учитывать все неприятности, которые могут вызвать ваши отношения, собственные характеры и… — Ты на чьей стороне вообще? — от такого заявления я аж на локте привстала, широко распахнув рот. И это она еще предмета разговора не знает! А если бы я ей все рассказала, то Трисс бы меня вообще со свету сживала, пытаясь поставить мозги на место?! — Глупый вопрос, — ответила магичка, не колеблясь. — Я всегда на твоей стороне. Я всегда поддержу именно тебя, потому что ты — моё солнышко, доченька. Но это не значит, что я буду делать это молча и без критики.