En Orifanna evall a straede.

— Что я могу сказать тебе по этому поводу…- ведьмак задумчиво почесал в затылке, под шлемом. — Бери Йорвета подмышку и валите в Мидгард вдвоем. Другого выхода я тут не вижу. — Ну, как бы, тоже вариант, — согласилась я шепотом. — Только загвоздка в том, что Акковран найдет, как подгадить и если Йорвета не будет. Всех вас я с собой не унесу, а нести ответственность за ваши жизни, взвешивая на весах, что полезней — вы или прогресс, я не буду. Да и не прокормлю я столько людей, — какое серьезное философское заключение, не правда ли? —Могла бы спасти всех, меня б сейчас вообще тут не было. Сидели бы мирно где-нибудь, всей дружной толпой ведьмаков, магичек и прочих эльфов, в уютном доме, смотрели бы «Монти Пайтон» по телевизору. А так… Расстройство с вами одно. Развелось вас, близких мне людей — хоть отстреливай. Надо подумать, как по-другому вопрос решить. — Надави на Тора, пусть он тебя защитит. Теперь-то царевич тебе очень задолжал. При том — целую жизнь. — Будь я на его месте… — вздохнула, — я б всех переубивала уже, неверное. Для профилактики. Нет людей — нет проблем. — Я бы начал с ведуна, — мстительно процедил Геральт. — Ну так, если разобраться, моя смерть — и есть твое любимое «меньшее зло», — фыркнула я. — В конце концов, лучше пристукнуть одну непутевую девку… — Но не тебя. — Это тебе я — это я, — выдала ваша покорная слуга, прижимаясь к какому-то шершавому дереву и притворяясь его корой. Ведьмак, маскируясь под соседнюю осину, тревожно выглянул из-за широкого ствола, оценивая дальнейшую расстановку сил. Кивнув, Белый Волк разрешил мне закончить глубокую, как Марианская впадина, мысль: — А ему я — просто подруга его брата. Максимум — пухленькое и забавное создание. Эдакий хомячок. И щечки также на ветру колышутся. Мы вдвоём, находясь в прыжковой доступности друг от друга, и прятались недалеко от лагеря народа Ольх, притворяясь суровой разведывательный опергруппой. В принципе, временное пристанище эмансипаторов чужой земли, было метрах в трехстах. В вечерних сумерках костры, призванные согревать суровых полярников-эльфов, виднелись просто прекрасно и дарили не плохое опознавательное оповещение всем желающим, кто проходил мимо. А вот фигуры, облепляющие огонь со всех сторон в робких попытках не замерзнуть в наступающей по ночам зиме, различить было как-то чересчур сложно. Отчетливыми очертания первородных эльфов точно назвать было нельзя — сумрачные тени, особенно жуткие в своих доспехах, стилизованных под разных чудовищ, скелетонов и монстров. Любят же эти Aen Elle страху нагнать по чем зря… Может, именно из их мрачных стремлений к пугающей эстетике и появились современные, добрые и пушистые, готы? Нашу операцию по спасению Йорвета было решено провести боевой двойкой — я и ведьмак. И, поскольку, партизан из меня, откровенно говоря, совсем говно, Авалак’х, почти не сверкая презрением своих аквамариновых глаз, замаскировал нашу с ведьмаком ауру, а ещё, до кучи, изменил «противный человеческий» запах, дабы отбить нюх у вражеских гончих. Потом и Саския, чувствуя, что крайне накосячила и передо мной, и перед командиром, который, как ни крути, возвел её на трон Аэдирна, пожертвовала нам шлемы. Ну, а расщедрившиеся на волне моего воскрешения и желания получить ништяки мидгардского происхождения, нильфгаардцы временно одолжили плащ, смародеренный заботливой разведкой с какого-то павшего в битве за экспансию эльфа. Теперь, издалека, если закрыть один глаз, а другой прищурить и, желательно, всё это проделывать в полной темноте, мы даже немного походили на понаехавших, на нашу голову, врагов. Но, чувствую, в случае тотальной проверки документов нас маскировка не спасет. — Йорвета не видать? — спросила я у Геральта тревожно. Ведьмак не ответил. — Киарана? Еще какого-нибудь бодрого скоя’таэля-самоубийцу? Ну, хоть Ярпена? — Никого, — печально заключил Белый Волк. — Скорее всего, они обошли лагерь с какой-то другой стороны и сейчас готовят налет. — Блин, — расстроилась я. — Знать бы, где их носит, чертей ушастых. И Зигрина заодно с ними. Его-то, блин, куда потащило… Моя тревога была оправдана почти на все 146%, как у правящей партии во время выборов. Трисс, как ни старалась поработать картой гугла и вести поиск, смогла отыскать только трек, по которому Йорвет с компанией дошли до границы лагеря народа Ольх. Далее следы отряда местных неуловимых мстителей, за мою несостоявшуюся, как обычно, погибель, тупо терялся и рассеивался. Вражьи маги ловили и блокировали всё наше чародейство ещё на подлете, логично подозревая, что если бы мы могли — то подглядывали б за ними с помощью разных магических штучек-дрючек и ольховские тайны прекратили бы быть тайнами. Я было обратилась к ведуну, искренне надеясь, что в нем таки взыграет подобие замумифицированной совести, но Авалак’х, едко выплевывая слова, заявил, что ему глубоко плевать на какого-то свихнувшегося от горя психа. Кревана волновало только одно — мы должны найти Карантира, отобрать у него посох и сломать без возможности восстановления, можно об голову навигатора. И вообще, мол, голубоглазый талантище, если узнает, что я жива, невредима и все еще копчу землю своей неземной красотой, сам найдет меня для повторного акта геноцида. Главное, не упустить момент и зацапать магичекий передатчик чужеродных мидихлориан* раньше, чем сам навигатор начнет размахивать холодным оружием. У него убивать человеческую женщину — нечто вроде особенной формы флирта. Типа: «ты такая вся ничего себе, мне вкатило, но ты жалкая человечишка, оскорбляешь меня тем что, понравилась, а потому н-н-на-ка тебе кинжалом промеж ребер! Потому что нельзя быть красивой такой». Странная мужская логика. Никогда не смогу понять её. Тем более, что Карантир еще и эльф. А у меня с ними всегда какая-то фигня получается. — Будем ждать? — я вывела Геральта из размышлений. Он задумчиво провел пальцем по щетине. — Лагерь значительный, — ответил ведьмак хмуро. — Если учесть, что бойцов с нашей стороны едва хватит даже для тренировки Дикой Охоты, то… маленькая потасовка не привлечет внимания большинства. Максимум, потом слухи разнесут, что наши пытались драться, а они махнули мечами и… — друг многозначительно провел большим пальцем у шеи. — И что будем делать? — Можно побродить вокруг, поискать следы Йорвета, но тогда уже мы привлечем слишком много ненужного внимания, — Геральт почесал затылок, с трудом просунув лапищу под шлем. — Либо попробуем отыскать Карантира. — И сломаем посох? — Надо бы. Но нет. Не сейчас, — ответил друг, делая длинные паузы между предложениями. — Скоя’таэли тоже охотятся именно на него, — наверное, сам навигатор даже не догадывается о том, насколько он крут и значителен для местного общества. — Скорее всего, они выйдут именно к нему, рано или поздно. Или Дикой Охоте сообщат, что кто-то пытался покушаться на навигатора, но немного не дошел и не может предстать пред его очами. В любом случае, если мы найдем его, то наше положение дел прояснится.

***

Краткая хроника поздне-осеннего вечера, плавно перетекшего в, почти зимнюю, ночь выглядела так: покружив по округе, мы с ведьмаком смогли отыскать годную наблюдательную позицию, с которой открывался чудесный вид на Карантира во всей его эльфийской красоте, по трем плоскостям — ширине, длине и высоте. Периодически к нам выбирались дозорные, но то ли дисциплина у Aen Elle сдавала позиции, то ли мы такие не примечательные, то ли все эльфы охраняют частную жизнь, как святыню — сказать сложно. Когда у Геральта появлялись малейшие подозрения, что за нами наблюдают, ведьмак тут же, без церемоний, валил меня на землю и обнимал, страстно причмокивая, всем своим видом создавая интимную занятость и желание «по ночам делать новых людей». Дозорные хмыкали, сначала — выразительно и задорно, а через пару часов и завистливо, но, все же, обходили нашу парочку стороной, оставляя «голубков» заниматься грехопадением прямо на продроглой земле. А часа через три просто проложили другой маршрут и «не мешали». Йорвет с отрядом же, напротив, выдавать явки, пароли и просто свое местонахождение не желал, оставаясь неизвестно где и даже не пытался совершить акт тотального мщения за мою персону. В душу вашей покорнейшей слуги даже закралось подозрение, что скоя’таэльский командир внезапно прозрел, оценил расстановку сил, проникся дисбалансом и передумал идти на самоуничтожительный таран эльфийского навигатора. А потому — вернулся в безопасный аэдирнский лагерь и преспокойно лопает там без меня что-то вкусненькое. Но Трисс и Йеннифер, оставленные в качестве диспетчеров полётов, не вызывали телепорт через свой волшебный амулет и приглашать нас обратно не собирались, и тоже были не в курсе происходящего. Это откровенно печалило мое настрадавшееся сердечко, и я даже начала злиться на своего возлюбленного: на улице, значит, прохладно, периодически накрапывает дождь вперемешку со снегом, а он сидит себе где-то в засаде и думать-не думает, что мне, вообще-то, холодно спасать его сумасбродное, но крайне сексуальное тело. Во втором часу ночи, когда мне надоело присматривать через подзорную трубу за Карантиром и его друзьями-Красными Всадниками, уютно расположившимися у костра и трескавшими самые изысканные, а главное — горячие, блюда, я задремала. Смотреть, как навигатор, Имлерих и их король травят ламповые истории, мнут баб, явно притащенных из своего мира исключительно для восстановления нервов, и постоянно смеются, было выше моих скромных, замерзших вместе с пальцами, сил. Особенно, когда я сама — голодная, злая, закоченевшая и не траханная. Поэтому я прижалась к более тёплому ведьмаку и, слушая стук его мутировавшего сердца, бессовестно дрыхла.  — Ани, — друг резко дернул меня за плечо. — Сиди тут. Мы вернемся за тобой. Я пошел. — Куда? — не поняла я, но от Геральта уже и след простыл. Тряхнув головой и залепив себе свежевыпавшим снегом в лицо, я скинула остатки сна и только через пять минут осознала, что ведьмак, вообще-то, ушел, вместе с оружием и вложив мне в карман, напоследок, амулет-телепорт. Нашарив окоченевшими пальцами подзорную трубу, я попыталась найти причину и понять наступившую проблему. Точнее, проблема нашла себя сама и требовала немедленного спасения. — Долбоебы! — искренне сообщила я пустоте, но та лишь многозначительно промолчала, соглашаясь. В общем, в полку камикадзе прибыло. И прибыло знатно — на целую армию. Видимо, наши, пораскинув скудными мозгами, коллективным разумом решили напасть. Зачем, почему и на кой-хрен это нужно — навеки останется тайной. Причём, атаку решили производить, не дожидаясь рассвета, в темноте, но, с наскоком и неуемной энергией, развивающейся волной мульти национального патриотизма жителей этой планеты. Здоровенный отряд реданцев и каэдвенцев прорвался к лагерю эльфов — пытался устраивать бойню и нагибать врагов, но Фортуна, как обычно, повернулась задними карманами джинсов. Не спасали даже маги, прихваченные явно на скорую руку для огневой поддержки, возглавляла которых Кейра Мец — именно эта инициативная блондинка разбрасывалась фаерболами направо-налево и лишь изредка перезаряжалась, возводя щит. Те, из народа Ольх, кто уже встал на ноги после экстренного пробуждения, похоже, умели атаковать, не раскрывая глаз. Видимо, это у них вместо зарядки. А вот магам эльфийских захватчиков явно требовалось чуть больше времени на кастование заклятий. Каэдвенцы и реданцы, наученные опытом предыдущей битвы, не давали им времени даже пробурчать: «Здравствуйте!». Именно на колдунов и чародеев приходился основной залп атаки пехотинцев, от души бьющих магически одаренных эльфов по челюсти дубинами, секирами и прочими тяжелыми предметами. Чародеи шугали Aen Elle, не давая тем пробиться к первым рядам наших, отгоняя их добрыми заклятиями, заодно магическими взорами умудряясь корректировать залпы венцов местной инженерной мысли — баллист и катапульт. Изредка от Народа Ольх-таки умудрялось пролететь один-два фаербола, и то вяленьких, слепленных на скорую руку из говна и палок. Ну, с другой стороны, я бы тоже нервничала, если бы именно в меня пытался лететь здоровенный камень, размером с бульдозер, от нуклонной траектории которого не поможет даже магия изменения вероятностей. Понимая, что дела у наших не так уж и плохи, мне не осталось ничего, кроме как искать Красных Всадников и бдеть, когда появится Йорвет. Эредин сместил свой элитный отряд с неожиданно появившейся линии фронта, углубляясь в самые лагерьские ебеня. Судя по лицу, бледный грузинский мужчина-великан не ожидал, что наши вообще нагрянут и дадут бой, а потому спешил, раздавая распоряжения и маша руками на приближенных к горбатому носу. Имлерих явно собирался идти раздавать всем по морде и пытался даже пререкаться с королем, но тот сказал ему нечто настолько важное, что у лысого эльфа даже, на секунду, появилось очень осмысленное выражение лица, а зачатки интеллекта пробились на суровом лице. Правда, качок немного сломался и замер, размышляя, поэтому Нитралю пришлось развернуть товарища, указать направление движения. Дикая Охота пыталась укрыть Карантира. Навигатор всегда был в окружении охраны, не дающей и шанса достать его магически или пробиться с флангов, только с воздуха, но, видать, наводчики, все-таки, первостепенной задачей поставили передавить боевых магов. Эльф с голубыми глазами не стремился сражаться, понимая важность своей миссии и неся свое эго чуть ли не над головой, надувшись от важности. Он лишь крепче сжимал свой посох и ухмылялся, с умилением поглядывая на попытки наших атаковать и отстоять свой мир, будто бы они были детишки неразумные, а он — суровый воспитатель детского сада младшей возрастной группы. Карантир направился в какую-то палатку, с виду неприметную, но прямо-таки фонящую магией защиты, как Чернобыльская зона отчуждения — любовью к первозданной природе. Открыв полог, он было сделал шаг внутрь… И быстро отпрыгнул обратно на божью тьму, едва изворачиваясь от удара сабли. К Диким Охотникам, рассыпаясь из палатки, как тараканы на свету, выступили Йорвет с отрядом, выходя из тени укрытия. Командир скоя’таэлей не был зол, скорее, мрачен, сосредоточен, с кирпичным лицом цвета бледного асфальта и печатью смертника на челе. Киаран, настроенный не менее позитивно, с похоронным выражением физиономии, попытался кинуться на Имлериха, быстро и резко нанося колющие удары рапирой, на что сломанный качок даже не сразу среагировал. Наши эльфы рассредоточились по территории, успевая пожать плоды единственного ресурса, который был им доступен в качестве преимущества — внезапности и ловили момент, пока Дикие Охотники не очухались, и не стали сдавать сдачи. Жаль, что любая засада, как известно, рано или поздно прекращает быть сюрпризом. Карантир, успев увернуться от атаки Йорвета, ответил на удар резким выпадом, сбившим скоя’таэльского командира с ног и тут же, не мешкая ни секунды, зарядил моему любимому посохом по животу, поражая тому все внутренние органы напрочь. Хорошо, что у моего мужика и так мозгов было немного — мог и отбить из-за удара об твердую землю. К навигатору сзади подлетел Ярпен Зигрин и пользуясь ростом, приближающим его, для высоких Aen Elle, в режим «инвизибл», топором врезал навигатору под колено. Звякнул доспех. Голубоглазенький развернулся, стремительно откинул краснолюда потоком воздуха, за что почти сразу получил от, еще не поднявшегося, но очень упрямого, Йорвета, кинжал, пригвоздивший ступню сученыша к земле. Глубокие глаза Карантира сверкнули, ловя отблески соседнего костра. Он на скорую руку создал заклинание и с чувством собственного достоинства обрушил его на командира скоя’таэлей. Йорвет едва успел увернуться, перекатившись по грязи в сторону, и, кашляя, с трудом вскочил на ноги, махнув саблей для пущего баланса. Кто-то незнакомый ударил его кулаком в спину, едва ли снова не повалив на землю. — ЧТО?! МОЕГО МУЖИКА?! — заорала я со всей своей немалой придурью и, складывая на ходу подзорную трубу, припустила к месту действия — благо оно было недалеко. Рванув со всех ног, я почти телепортировалась до лагеря и уже минут через пять лавировала мимо палаток, едва ли не штурмуя напролом чужую обитель. Единственная мысль, которую я прокручивала, оказалась: «Я тебе твой посох морским узлом завяжу, скотина!» и лишь Одину известно, откуда во мне, мирной и трусливой по натуре, взялось столько агрессии. В те пятнадцать минут, пока вокруг мелькали лица и палатки, казалось, что я даже дракона нафарширую виверной, если они просто косо посмотрят в сторону моего ушастого няшечки. К моему прибытию ничего существенно не изменилось — расстановка сил остались прежней. Эльфы из Народа Ольх гораздо успешнее отбивались, чем наши атаковали, но поскольку большинство сил было направленно на битву с каэдвено-реданскими объединёнными войсками, Дикая Охота оставалась практически в одиночестве. Но опыт постепенно преобладал над жаждой мщения, и они все равно с лёгкостью уклонялись от атак и наступали, почти играючи. Карантир возвышался над моим любимым, занося свой посох с явно вероломными целями проткнуть тому живот и отправить вместе со скоя’таэлем сообщение-пожелание доброго здравия вашей покорной слуге. Йорвет, выплюнув зуб, понимал, что деваться некуда с чувством нездоровой обреченности ждал, когда конец посоха станет и концом его жизни, но в планы искусственного отбора вмешалась я — известный борец за сохранность редких видов. Прыгнув на спину навигатора, я вцепилась в его доспех, стараясь завалить его назад и придушить в своих страстных объятиях. Не ожидавший появления новых фигур, Карантир накренился и рухнул под тяжестью собственных доспехов на спину — я едва успела отцепиться и прыгнуть в сторону — но посох из рук не выпустил. Я дернула проклятую магическую жестянку, пытаясь выдрать ее из цепких лапок генерала Дикой Охоты, а потому уперлась ногой в железную грудину, изо всех сил дергая посох, как дед — репку. Глаза навигатора округлились от удивления, когда до его мозга докатило понимание, кто именно пытается отобрать у него такую важную игрушку и он даже попытался сбить меня с ног, но попасть ступней, проткнутой кинжалом, по ноге прыткой девушки — задача не из легких. Сверху надо моей головой просвистел чей-то меч, но я, как раз-таки исключительно по везучести, немного пригнулась, собираясь с новыми силами отобрать передатчик у охуевшего эльфа. Мимо прошелестело, за спиной кто-то застонал, и рядом с нами рухнул вражий боец, навзничь, весело помахивая стрелой, пробившей легкое насквозь.  — Да отдай ты! — я зачем-то наступила Карантиру на горло, и тот, теряя возможность дышать, ослабил хватку. Вырвав посох, я не успела обрадоваться своей маленькой победе — мстительное тело, которому не нравится, что его убивают, от души врезало навигатору по яйцам, отбивая желание флиртовать с бабами на пару месяцев. Меня дернули за волосы, оттаскивая от голубоглазого козла подальше — тело явно не собиралось оставлять навигатору мелкие повреждения, оно жаждало крови и мяса. Я попыталась развернуться и зафигачить обидчику полбу, но Йорвет, а это был он, только отмахнулся, перехватив меня за руку и волоча через поле боя с упорством танка. Вокруг нас отряд собрал плотное кольцо. Йорвет, закрывая меня спиной от Карантира. Голубоглазый уже вытащил кинжал из ботинка, и даже привстал на одно колено, держа причинное место с нежностью и теплотой несправедливо обиженного любовника. Навигатор поднял взгляд и, с легким непониманием, выдал в наступившей, казалось бы, тишине: — Ты еще жива? — Заткнись! — зашипел на него Йорвет. Я оглядела округу. От понимания, что я-таки не сдохла, почему-то, зависли все. Никто из собравшегося общества не сражался. Все замерли, разглядывая меня с неподдельным интересом — и наши, и враги, и даже Эредин (тот неловкий момент, когда тебя знает король соседней планеты, а ты даже и не разговаривал с ним никогда. Вот она — слава!). И только Йорвет, пожалуй, не повернулся, дабы посмотреть на любимую женщину — я могла лишь наблюдать его спину и саблю, подрагивающую от нетерпения в руке. Ведьмак, появившийся неизвестно откуда, тоже стоял рядом, держа наготове уже окровавленный, об кого-то, меч. Я, краснея, потому что мне было крайне неудобно перед присутствующими вот так сваливать в середине боя, вытащила из кармана амулет и, заикаясь, позвала: — Й-й-йеннифер… Трисс… Амулет сработал мгновенно. Больно пустив разряд тока, он залевитировал в воздухе, с раздражением вырываясь из пальцев, отстреливаясь щекочущими молниями. Эльфы, увидев световое шоу, резко очухались и, чувствуя, что мы уже отбываем обратно, кинулись в бой с новыми силами. Представляю, что у них в головах творится, хотя бы потому что балаган — это естественное состояние мира вокруг меня. Наши бойцы кинулись биться в ответку, уже смутно догадываясь, что чуть ли не в фигульку поставили свои жизни, а Йорвет, не дрогнув, остался на месте, стоически прикрывая меня. Треснув, амулет раскрошился, а его осколки принялись расширяться до нормального гуманоидного роста, зажигаясь по дороге и образуя круг телепортации. Приглашая к бегству, межпространственный тоннель принял свое стабильное состояние, замигав огоньками и ругаясь голосами чародеек наперебой. Меня же вдруг резко переклинило — сваливать одна, без Йорвета, за которым меня сюда и принесло, я не собиралась: — Такой только циркулярной пилой ломать, — грустно заметила я, разглядывая посох. Железная палка оказалась здоровой, тяжелой дурой, толщиной с мое запястье, выкованной умелыми руками кузнеца, что называется «на века». Представления, как сломать эдакую хитрую штуковину, у меня, destroyer’а по своей природе, не было. По крайней мере — сейчас. Пока я философствовала: «быть или не быть», притворяясь крайне задумчивой личностью с уклоном в разрушителя, ведьмак легко подхватил меня на руки и буквально зашвырнул в телепорт, первой спасая вашу покорную слугу. Упав на пол, я отбросила посох подальше, и едва успела отскочить от летящего на меня из телепорта краснолюда. Кажется, в этот раз мы, хотя бы, не проиграли