En Orifanna evall a straede.

По обычаю, нормальные армии нападают на неприятеля в округленно-точное время. Например, с рассветом или закатом, на край — в полдень, но очень редко. Почему и как устоялась эта весьма сомнительная традиция — не понятно. Я бы могла предположить, что в любом среднестатистическом Средневековье люди с рассветом просыпаются (а это уже, согласитесь, вполне себе мотивация убивать всех, кто попадется под горячую руку), а с закатом — ложатся почивать на вшивые перины и, значит, уже слишком устали, чтобы отбиваться от более хитрого, выспавшегося днем, противника. И почему-то большие армии редко нападают в полночь. Наверное, считают, что в Средних Веках, дремучих и с отсутствующим электрическим освещением, ночь темна и полна ужаса. Но лично я решила сломать все стереотипы и предложила дать бой где-нибудь в районе сорок пять минут десятого утра. Типа, как раз все выспимся, кто-то уже протрезвеет и переборет похмелье, а привыкшие к стандартному этикету войны враги явно не будут ожидать атаки не по устоявшемуся расписанию. Итак, атака случилась. В битве двух титанов, как известно, больший урон понесёт тот, на чью голову обрушится вся мощь столкновения. Поэтому, мы все-таки решили, что пора дать масштабного пинка засидевшимся в наших местах гостям, и если не истребить их, дабы было не повадно больше заваливаться на вечеринку без предупреждения, то хотя бы выгнать обратно и пригрозить пальцем на прощание. Агентство «Горящие туры до Валгаллы», зафункционировало в полную силу. Все же, как известно, я — девушка русских кровей, а значит и коня на скаку остановить могу, и войти в горячую избу, то есть, ни уехать от меня, ни спрятаться. Особенно в тот момент, когда я, наученная играми-стратегиями, составляю грандиозный ПЛАН битвы, в надежде, что скоро вся эта фигня закончится и я заживу, наконец, счастливо и без стрессов. Впрочем, мой план крайне сильно корректировали местные короли, и вылился он примерно в следующее: Центр армии составляли Реданская пехота и лучники Аэдирна, подкрепленные четырьмя сотнями тяжёлой кавалерии, лично выделенной Радовидом с бахвальством и огромным, граничащим с горячей дуростью, желанием получить основной удар. «Я смогу жить, проиграв битву, но не смогу жить, отказавшись от нее и струсив», — пафосно заявило Его Лысое Высочество и гордо выпятило грудь. Впрочем, если человек так стремиться к самоубийству, то это его личное дело, жаль только, что с собой он решил прихватить всех подчиненных. На правом фланге мы смело разместили четыре тысячи тяжеловооруженных всадников из группы армий «Центр» (нильфгаардцев, разумеется). Конечно, привилегированное положение «основной ставки» в игре «не на жизнь, а на смерть», получила знаменитая дивизия Альба, под командованием Морврана Воорхиса. Именно он, возглавляя своих бравых, чересчур дисциплинированных солдат, буквально меньше года назад в один присест покорил Ливию и Ривию, до кучи захватив и большую часть Темерии, но, аккурат перед моим появлением, решил запарковать свою армию в районе Велена, может быть, чувствуя пятой точкой, что грядет баталия куда более крупная, чем он мог бы себе представить в принципе, и лучше сохранить силы в более-менее целости. Чем, кстати, не исключаю, что спас Аэдирн в целом, и Стенниса с Саскией в частности, от тотального уничтожения и покорения фанатам Черного Властелина Эмгыра. Впрочем, нельзя сказать, что все у нас было идеально. Император настоял, а большая часть Совета ещё и в наглую его поддержала, что левый фланг нужно составить из «самых слабых и плохо дисциплинированных» темерцев, разбавив несчастных будущих жертв наемниками, присланными Вольной Кондотьерской Компанией. Ополченцы, пять сотен партизан с Роше во главе, остатки армии с гербами, усеянными лилиями, не согласившимся променять гордость жителей Жемчужины Севера, должны были быть принесены в жертву и отвлечь на себя большую часть вражьих рыл. Единственной реальной силой, способной удержать более пристальное внимание неприятеля, будет небольшой, сотен эдак в пять, отряд Яна Наталиса. Как бы я не противилась, желая отменить преднамеренное убийство целого табуна, повинных исключительно в патриотизме, людей, местные стратеги и тактики предположили, что левый фланг будет разбит Aen Elle, а затем их король Эредин, любитель показушных баталий, бросит все свои силы на развитие прорыва. В этот момент резерв, в который вошли части армий Аэдирна и Каэдвена, контратакует и остановит врага, а копейщики центра сдвинутся вбок, тесня чужих эльфов к порталу. Правый фланг к этому времени разобьет противостоящие ему эльфийские отряды. Довершением к эпопее должно было стать такое забавное обстоятельство, как прогресс. Император, все-таки, распорядился оттащить сюда знаменитые баллисты, Радовид и Хенсельт собрали из местных деревьев немного катапульт и вообще, инженерная мысль, за время пока я не вмешивалась в политику, оказывается, прямо-таки бороздила просторы воздуха. Благодаря небольшим единицам боевой техники, мы должны были точно не дать армии врага расползтись по болотам и замкнуть ловушку, не давая увильнуть ни влево, ни вправо от портала. В итоге большая часть армии понаехавших будет окружена и прижата к тоннелю между мирами. То есть выходов будет два: либо умирать во славу глупой и провалившейся экспансии, либо свалить обратно, пока еще будет такая возможность и избежать уничтожения. Особенно, если учесть, что в конце, как дополнения к орудиям, и бронебойная чародейская сила, бьющая точно и издалека, появятся наши маги и прижмут их, так сказать, к ногтю, окончательно убеждая в справедливости идеи свалить восвояси. В целом, сражение развивалось, как по маслу. С некоторыми, конечно, коррективами. Здоровый на голову Наталис, не бросил в отвлекающий маневр все свои силы, да еще и партизан умудрился сберечь, а значит эльфы смогли поотбиваться лишь от небольшой части темерцев. Атака Альбы, почему-то, пришлась фронтально. Но это мелочи, ибо идеальными условиями для взаимодействия с окружающей средой обладает только газ из молекулярно-кинетической теории, подчиняющийся уравнению Клапейрона — Менделеева*. Тем не менее, пока все шло хорошо, не без моего участия, разумеется. Лучшей моей помощью, по мнению всех без исключения, участников Совета, было не мешать остальным. Впрочем, отстранить меня на совсем хитрым местным коронованным мордам не удавалось, хотя бы на том основании, что я выступила главным фактором, заставившим их начать действовать. Им оставалось только смириться с тем, что Аника Эмергейс не только всегда находится в центре событий, она и есть само событие, и выгнать ее из штаб-палатки в самый разгар битвы, когда всюду летают молнии, копья и стрелы, всё равно не получится. После свой первой смерти я слишком отчаянно полюбила жизнь. Настолько, что даже попросила ведьмака поработать моим телохранителем за большое человеческое спасибо. — Я тебя понял. Продолжай в том же духе, пока все идет хорошо, — сообщил Император изображению Радовида в зеркало. За лысым королем, на заднем фоне, дрожала Филиция Кори — единственная из магиков, кто согласился поработать связным магическим каналом реданского короля и Совета, но за совсем баснословное жалование. Радовид, подтверждая свирепость своего прозвища, отказывался командовать своими издалека, отправляясь в самое сердце баталии, и изредка выходил на связь, мимоходом уведомляя, что дела подходят по Летову: «Всё идет по плану». — Выдвигать на помощь моих лучников? — справилась Францеска о положении дел. — Нет, пусть остаются в резерве, — ответила за Императора Мэва. — Вдруг придется отступать или все аэдирнских скоя’таэлей перебьют? — она выразительно посмотрела на меня. — Твои эльфы займут место отрядов Исенгрима и Йорвета. — Я бы на твоем месте не слушала женщину, несколько раз умудрившуюся просрать свою страну и престол, — не отрывая взгляда от ногтей, которые я подпиливала, сообщила я. Королева Ривии фыркнула, и отвернулась, понимая, что задела мое самолюбие, но не представляя, насколько слабо. Я верю в своего мужа. Он точно вернется живым. Двести лет же как-то выживал? — Впрочем, ладно, ты права, Мэва. Хвалю. Умница. Возьми медаль с полочки. — Нет времени для споров. Оставь свои отряды в покое, — строго произнес Император. — Но пусть остаются наготове. Вести с темерской линии не очень-то утешительны. Нельзя дать народу Ольх прорвать оборону. — Пока все идет хорошо, — осторожно заметила я. — Время клонится к обеду, и хороших новостей куда больше, чем плохих. Да-да, выступили-то мы утром, но битва продолжалась достаточно продолжительное время с короткими затишными моментами для перегруппировок армий и координации собственных действий. Впрочем, уверена, Aen Elle тоже времени там почем зря не теряют и во времена малюченьких перерывов, разрабатывают попытки контратаки. А короля и всю его Дикую Охоту вообще до сих пор никто не видел. — Не празднуйте победу раньше времени, госпожа Эмергейс. Все еще может измениться, — спокойно заметил Эмгыр. Рядом с ним возникло изображение Трисс, с проходящей рябью по всему призрачному телу. Она подмигнула мне (условный сигнал для сообщения о целости-сохранности одной небезызвестной одноглазой эльфийской морды), и сообщила: — Хенсельт решил задействовать свое подкрепление и пойти на подмогу левому флангу. — Превосходно, — кивнул Император. — Я сообщу своей третьей кавалерии, они подойдут с севера через час-полтора. — Передам Его Высочеству, — кивнула Трисс и исчезла. — Как думаешь, долго еще? — спросила я шепотом у Геральта, уплетающего какой-то супец, принесенный на обед высокопоставленным членам Совета, чтобы заедать стресс битвы лишними калориями. — Не знаю, — ответил ведьмак с набитым ртом. — Некоторые битвы длятся неделю. Но тут, если все будет идти также, справимся к вечеру. — Я переживаю, — грустно поведала я. — Скушай супчика, — ответил Геральт, пожимая плечами. — Толку-то от твоих нервов сейчас… Ох, женщины. В палатку, деликатно покашляв, выступая, будто пава из сказки, вошел Авалак’х. Поприветствовав Императора и остальных коротким мини-реверансом, долговязый и изящный ведун известил о том, что маги готовы и ждут только замыкания армейского кольца вокруг «глотки» Эредина. Нападать раньше он, якобы, не видел смысла и раз уж он больше остальных разбирается в магии, то все должны изволить слушать его беспрекословно. Эмгыр подошел к нему вплотную, что-то спросил и, получив утвердительный кивок, стремительно вышел из палатки. Мэва и Францеска переглянулись, а министр дел имени меня, Акковран то бишь, скромно и благоразумно помалкивающий в углу палатки, удивленно приподнял одну белесую бровь. Ведун прошелся тяжелым взглядом по пространству штаба и, наткнувшись на меня, почти просиял. Аквамариновые глаза наполнились задорным, но каким-то подозрительно хитрым, блеском. Сделав пару шагов ко мне, Креван подозрительно покосился на ведьмака и, нагибаясь ко мне так близко, что, кажется я даже услышала, как урчит его тощий живот, сообщил на ухо тихим голосом: — С тобой рассчитывают переговорить. Безотлагательно. — Кто? — тут же громко, почти крича в ухо ведуна, спросила я. Авалак’х поморщился, и потянулся поковырять мизинцем во временно утратившим слух ухе, но вовремя вспомнил, что он — существо возвышенное и замер, с пальцем у самой мочки, приводя в порядок внутреннее равновесие. — Один известный тебе брюнет. Полагаю, ты будешь рада пообщаться с ним. Послушать, что толкового он изречет. –Локи? — от удивления я даже привстала на стуле. — Может статься, — кивнул Авалак’х. — Где он? — тут же требовательно переспросила я. — Ты его видел? Он цел? — Тот, кто хочет поговорить с тобой? — с наигранным удивлением произнес ведун. — Безусловно, цел. И он ожидает тебя немедля. Стоит поспешить. — Я с тобой, — рванул из-за стола Геральт, переворачивая миску с остатками супа на белоснежную, накрахмаленную скатерть. Он возвысился над ведуном, демонстративно складывая руки на груди и всем своим видом показывая, что не доверяет Авалак’ху ни на йоту. — Ожидают лишь только госпожу Анику, — сразу же попытался отказать ведун, но взгляд ведьмака резко сбавил у него градус строгости.  — Без Геральта я никуда не пойду, — безапелляционно заявила я. А вдруг Локи планирует меня украсть и утащить в неизвестность, подальше от битв, Асгарда, интриг и, главное, Йорвета?! Правда, не думаю, что ведьмак способен меня отбить от сильного мага, учившегося чародейству тысячи лет, но попробовать стоит. — Хорошо, — не стал спорить ведун. — Прошу за мной, госпожа Аника. Дамы, — он галантно улыбнулся оставшимся барышням, игнорируя Акковрана напрочь. Министр дел имени меня не стал устраивать конфликта, а притворился, что вообще никакого ведуна не видел, и вообще ткани палатки весьма-весьма богаты на узоры, способные заставить мыслить о эмпирическом знании, как минимум.

***

— Долго еще? — недовольно спросила я, уходя по неизвестным до сего дня тропам, петляющим между болотными кочками. — Нет, — ответил ведун. — И нужна Локи такая ебаная конспирация? — вздохнула я. — Ладно, хоть битва в противоположной стороне. Геральт тоже хотел сказать нечто столь же ворчливое, но испытывал кризис жанра и острую недостачу спокойствия в организме. Он вообще был как-то подозрительно мрачен и прислушивался, напрягая все ведьмачьи чуйки, доступные без эликсиров. Аквала’х, видя это, ухмылялся, но при этом старательно отворачивался от Белого Волка, чтобы тот ничего не заметил. Мне такая реакция хитрого эльфа не нравилась совершенно. И ведь был повод ему не доверять: Конечно, Креван с открытой душой пришел и сообщил, что так-то и так-то, Анька, надо немного умереть, искренне, чистосердечно признаваясь. И вроде как молодец, но… Мое убийство и первую атаку вражьей Армии у портала, я уверена, подстроил именно он, хоть и доказательства у меня весьма смутные — одно сплошное предчувствие и полное отсутствие возможности доказать. Авалак’х — он как Штрилиц. Всегда найдет отмазку. Иногда он даже напоминает мне католическую церковь. Сначала придал человека священному огню Инквизиции, а Земля-то и правда круглая оказалась. Очень неловко вышло, но извиняться за это мы, конечно, не будем. В общем, мутный какой-то мужик, фальшивый, весь насквозь — подделка доброты и мудрости. Как будто его с алиэкспресса заказали. — Почти пришли — сообщил ведун невзначай. Впереди показалась большая поляна, куда он, походу, упорно нас и вёл. И еще, вроде как, не так уж они и сдружились с Локи, чтобы… — Аника! — закричал Геральт, мгновенно перепрыгивая кочку и закрывая меня могучим плечом. Меч, который я даже не заметила, как появился из ножен, наискось перечеркивал нас обоих, относительно смотрящего, находясь в стандартной оборонительной стойке. Креван с сомнением и усмешкой покосился на Белого Волка и продолжил путь к краю поляны, где кто-то благородно установил красивый стол и пару стульев. Прям, только мангала не хватает — пикник на природе. Я ошарашено моргала, глядя на тех, кто ждал меня. И снова все полетело по Летову, но в один, так сказать, половой женский орган. Вот ведь! Правда, не обманул ведун. Вполне известный брюнет. Даже несколько… — А ты симпатичная, Аника Эмергейс, — пробасил неожиданный гость. — Это в пять лет я была симпатичная, — нагло ответила я, чувствуя, что поджилки у меня трясутся и бряцают от ужаса. — А сейчас я просто: «ах, какая цаца»! Что ж, самой полезной своей способностью объявляю сохранение положительного эмоционального фона на фоне беспросветного пиздеца.