Collegato

У неё был свой маленький сад на балконе. Там росли самые разные цветы, которые каждое утро поднимали настроение, заставляли верить в лучшее будущее. Берте нравилось выходить туда с первым звоном часов, смотреть на рассвет трёх солнц, наслаждаться пением золотых пташек, которые прилетали именно в это место и никуда более. Они питались нектаром цветов, умирали в неволе, страдали при виде ссор и дарили прекрасные песни. Однажды маэстро, услышав дрожащую мелодию, которую разносили эти существа, написала прекрасное произведение для скрипки и фортепиано. Но даже такой гениальный композитор, как она, не смог бы передать всю красоту этих невероятных переливов. Комната флористки располагалась на самом верху северной башни, таким образом она могла видеть все жилые комнаты замка. Это своеобразное наказание и насмешка, потому что, замечая чьё-то горе, Берта обязательно хотела помочь. Но боялась, что её обвинят в шпионаже и невежестве. – Сейчас поздно. Зачем ты ушла? – Устин появился за спиной неожиданно, он был уставшим и сонным. В последнее время прозаик ночевал в этой комнате, совсем рядом. Все об этом знали, но никто не спрашивал о подробностях. И юная особа была этому только рада. Она любила говорить о своих чувствах только самым близким. А в число этих самых близких явно не входила воинственная девчонка с курносым носом, печальная тень мага, умеющего показывать на полотне картинки и строгий силуэт священника с пустыми глазами. – Мне сегодня мечтается, – улыбнулась Берта и вновь вернула свой взгляд на одно маленькое окошко. Оно было слишком тёмным. Но даже среди этой тьмы легко можно было различить черты фигуры Рафаэля. Он стоял, запустив руки в волосы, смотрел на небо. Без привычных молитв и пальцев левой руки на кресте. Однако девушке, как ни странно, не было его жаль. Горести таких личностей не принято омывать слезами. – Лучше бы тебе спалось, – заметил Устин. Он любил спать, долго нежиться по утрам в постели и наслаждаться уютом. И приучил к этому Берту. Просто сегодня особенный день. День странных предчувствий и перемен. – Мне будет спаться, когда я подышу немного. Скажи, Юсти, как бы ты описал сегодняшнюю ночь? – печальные серые глаза посмотрели на юношу с немой просьбой говорить, со знаком, что это важно для неё. И, конечно же, парень не смог проигнорировать эту просьбу: – Эта ночь была тёмной и беззвёздной. Даже луны не светили, отторженные небом. Небом, которое было всем чужим и не сулило ничего хорошего. Где-то далеко завыли тени. Их было слишком много, чтобы назвать точное число, и слишком мало, чтобы забить тревогу. Одна из них, кажется, воплащалась в образе хмурого человека в монашеской рясе. Он ни о чём не жалел и ничего не боялся. Это было заметно по тому, как он держится: приподнятый подбородок, ровная спина, слегка напряжённые руки. Такими могут быть только существа, окончательно лишившиеся рассудка. А в правом окне, намного дальше, светил огонь. Он был маленьким и освещал только кусочек тени. Существо, озарившее комнату, дрожало и пыталось скрыться от всех. Но безвольно тянулось к свету, без возможности дотронуться до него. Берта любила Устина именно таким: задумчивым, немного печальным, говорящим красивые, но немного жуткие речи. Лицо у него преображалось, лишалось вечной скуки и холодности. Юсти плохо разбирался в человеческих чувствах, но был внимателен к мелочам. Вот и сейчас, заметив, что юная особа немного дрожит, юноша накинул на неё тёплую шерстяную кофту, связанную специально для неё ещё вчера. На самом деле, девушке не было холодно. Она просто немного боялась. Но забота помогла справиться с безотчётным ужасом. – Ты слышал, что говорила сегодня королева? Конечно, слышал... Ты ведь в Великий Совет входишь. Тогда скажи, неужели ты считаешь, что нам действительно стоит покинуть наше убежище? – этот вопрос тревожил Берту. Ей нравился её сад, маленький мир и вещи, которыми она себя окружила. Девушке не нужны были новые пейзажи. Они вдохновляют только лириков, изобретателей и музыкантов. Они манят только завоевателей. Юной особе же просто был нужен уют и спокойствие. Неужели это такая странная и необычная просьба? – Я голосовал против. Но что значит моё слово против общего решения? Ты пойми, королева хочет увидеть свет. И не только она. Мы ведь не одиноки. Это точно. Помнишь своё прошлое? Помнишь, сколько там было людей? Неужели ты никогда не хотела найти кого-нибудь из них? – Устин обнимает бережно и не отпускает. Сразу становится тепло, невероятно сильно одолевает дремота. – Я ничего не потеряла, когда оказалась здесь. А ты? Неужели тебе есть, к кому стремиться? – сердце на мгновение замерло. Вдруг там есть та, кому на самом деле отдана его душа? Что же тогда будет с ней? Как она переживёт подробное? – Я проголосовал против, насколько ты помнишь. Я тоже никого не потерял, попав сюда, – юноша поправил серую прядь волос Берты, а потом взял её за рукав и протянул за собой. – Пошли спать. Уже очень поздно. И девушка пошла. Только перед глазами долго ещё стояла тёмная фигура священника и дрожащий свет свечи.