Проповедники тени

Ингрид сидит на холодном бортике ванной и дрожащими пальцами сжимает тест на беременность. Ей почти тридцать и забеременеть для неё — самый страшный ночной кошмар. Её образ жизни подразумевает под собой одиночество и пожизненную изоляцию. Но в этом году всё пошло коту под хвост. А во всём виноват мужчина. Под ногами холодный кафельный пол, справа шумит едва тёплая вода, а в зеркале отражается скрюченное нечто со ржавыми волосами, кровоподтёками по всей шее, в футболке больше неё на три размера. По щеке течёт горячая слеза. Убивать это скопление клеток жалко, оставлять в живых — опрометчиво. Ингрид отправляет пятый тест в мусорную корзину и поднимается с подобающим кряхтением. Ломаными пальцами хватается за телефон на раковине и набирает мать. — Храни меня боже, мама, — шепчет она в трубку, когда Патриция отвечает. Ингрид сидит в дешёвом мотеле на юге Небраски, а её мать торчит у подруги, обыгрывая её нахального мужа в покер. — Я беременна. Патриция не успевает сказать дочери, что сейчас не время, что Дик уже поплыл и готов пристрелить подругу своей жены, лишь бы она никогда не садилась с ним за стол. Она не успевает даже вскрыться. Её мать не успевает ровным счётом ничего, даже сделать новый вдох. Женщина бросает карты на стол. И без того выпученные глаза Дика вываливаются, когда эта ведьма в третий раз собирает роял-флеш. Патриция поднимается, звеня браслетами, бредёт к выходу, натыкаясь на мебель, хватает плащ и спешит на выход, к спасительному воздуху. — Дай мне свои координаты. Я скоро буду. Ингрид высылает матери СМС с адресом, отключает телефон и сползает на пол. Патриция возвращается, напоминает Дику о выигрыше, а после торопится к дочери. Ей отчаянно хотелось внуков. Желание дать им то, чего не было у Ингрид, постоянно зудело где-то в селезёнке. Но Патриция была бы дурой, если бы хоть раз сказала об этом дочери. Ингрид выбрала странный жизненный путь. Из-за этого её мать каждый раз хваталась за сердце, когда дочь сообщала о новом заказе. Но по рассуждениям Патриции выходило, что знать о работе дочери было меньшим из зол. Лучше так, чем постоянно подозревать её в чём-то. И теперь, когда её ягненок убирала очередного мудака на юге Небраски, случилось что-то из ряда вон. Женщина прекрасно понимала причину подавленности дочери. И теперь в ней шла нешуточная война за жизнь будущего внука или внучки. Добравшись до места, Патриция глушит мотор и сидит в машине, вглядываясь в темноту. Неоновая вывеска режет глаза, в нос лезет резкий запах бензина. Рядом с мотелем — круглосуточная заправка. Патриция собирается с силами, выходит из машины и мнёт не зажжённую сигарету по дороге в номер. Дочь она находит на большой кровати, застеленной тёмно-зелёным пледом. Та сидит, обняв колени и пялится в пустоту. Она впитывает в себя гнетущую тишину, потому что пульт от телевизора швырнула в стену после третьего положительного теста. — Будем рожать, — с порога ухает Патриция, а её судорожный выдох тонет в хлопке двери. — Тебе надо — ты и рожай, — безэмоционально произносит Ингрид, даже не дёрнувшись. Мать скидывает сумку на пол, туда же отправляет немнущийся плащ. — Он, — указующий перст направлен на плоский живот, скрытый ногами, — не виноват, что его родители — мясники, а отец так вообще дерьмо, — вступает в бой Патриция, продолжая стоять. — Мёртвое дерьмо, — поправляет Ингрид. — Это мелочи, — плещет руками женщина. — Послушай, ягнёнок, — начинает Патриция после долгого молчания и присаживается на край кровати. — Это твой шанс начать всё сначала. Смыть с себя чужую кровь. Он может стать твоим искуплением. Ингрид отрывается от увлекательного созерцания пустой стены болотного цвета и смотрит на мать со здоровой долей скепсиса в глазах. — Всё, чему могу его научить — держать в руках винтовку и стрелять с обеих рук. — Когда родилась ты, я понятия не имела, чему тебя учить. Честно говоря, мы вообще с отцом думали, что ты будешь мальчиком. Патриция с радостью бы закурила, причём чего-то куда более забористого, чем табак, но данное самой себе обещание больно кусало все её желания за тощую задницу. — Очень приятно, — ядовито улыбается Ингрид. Её плечи опадают и она будто сдаётся. — Честно говоря, рожать ребёнка сейчас — абсурдно. Особенно мне. Я ведь убийца. У меня за душой нет ни хрена, кроме горы трупов. Думаю, он не обрадуется, когда узнает, что я убила его отца. — Ну, когда ты убила своего отца, мир вздохнул с облегчением. Поддерживать дочь в таком щекотливом положении у Патриции не выходит. — Ягнёнок, — снова пытается она, — это твой последний шанс начать правильную жизнь. Отойти от дел, убрать винтовку и попробовать жить. Я помогу тебе. Ингрид долго вглядывается в уже морщинистое лицо матери, которая та умело реанимирует антивозрастной косметикой. — В конце концов, ты можешь вырастить его лучшим человеком, чем был его папаша. — Или мамаша. «Без всяких сомнений, на сей раз колдовство сработало. Они пролетели сквозь воду, сквозь тьму и увидели непонятные очертания предметов. Стало совсем светло. Ноги их ощутили какую-то твёрдую поверхность. Потом всё стало в фокус, они смогли оглядеться, и Дигори воскликнул: …» — Мам? Что воскликнул Дигори Ингрид узнать не успевает. Перед ней стоит Крис, растирая шею полотенцем, а за его спиной суетится Мия, наливая обоим кофе. Женщина переводит недовольный взгляд на часы, прячет за щеку кусок тоста с арахисовым маслом и бурчит: — Если успеете поесть за десять минут, я вас довезу. — Если оторвёшься от этого, — сын выразительно округляет глаза, — будешь видеть меня чаще, чем раз в неделю. Что это вообще? Сказки? Ингрид тычет пальцем в обложку, где автор заверят, что когда-нибудь люди станут достаточно взрослыми, чтобы читать сказки. — Твой босс ещё не успел тебя высмеять? — Крис плюхается на стул и благодарно принимает от Мии дымящуюся кружку. Ингрид со вздохом хлопает книгой и откладывает её в сторону. — Как чувствуешь себя? — спрашивает она, отпивая свой остывший кофе. — Нормально. Крис жмёт широкими плечами. — Мисс Нортен, — подаёт голос Мия, размазывая маслянистый авокадо по золотистому тосту. — Зови меня Ингрид, — разрешает женщина. — Вы говорили с моим отцом? — Да. Ты можешь вернуться домой, — Ингрид замолкает, поймав на себе красноречивый взгляд сына. Стрельнув глазами в ответ, она продолжает: — Если хочешь. Но я бы на твоем месте этого делать не стала. Он порвёт тебя прямо с порога. Если нужно забрать вещи, я поеду с тобой. Крис усердно пропихивает в себя тост, чтобы не подавиться. В последнее время его мать стала слишком… матерью? — Мы уже собрали всё необходимое, — кашляет он, всё-таки давясь. Его мать рассеянно кивает головой, допивая кофе. Трель мобильного телефона мешает ей поторопить детей. На экране высвечивается номер Троя. Женщина недовольно сводит брови к переносице. — Привет, старик. — Рэд, есть дело. Приезжай, обсудим. Дурацкая привычка Троя не здороваться забавляло всех членов бойцовского клуба без исключения. — Это срочно? — Срочнее не бывает. Ингрид прикидывает, сколько времени ей понадобится, чтобы забрать документы из больницы, а после соглашается. Она просит Старка набросать СМС Роджерсу, договорившись о времени сегодняшней встречи, но босс продолжает упрямиться и заявляет, что ей придётся делать это самой. Женщина фыркает и кидает телефон почти на край стола. Проворная Мия вовремя успевает подставить руку. Ингрид улыбается ей кончиками губ и поднимается: — Мия, у меня в косметичке в ванной лежит пузатая баночка с тональником. — Мне не нужна штукатурка, — упрямится сын. — Всё сделаю, мисс Нортен, — подмигивает девушка и тут же осекается, — Ингрид. Женщина кивает, сжимает её плечо, целует сына в макушку и торопится в больницу. Сегодня свет в подвале приятный, желтоватый. Запах пота не такой сильный и неприятный. На ринге боксируют три двойки молодых ребят. Трой стоит по ту сторону канатов и внимательно наблюдает за тренировкой. — Быстрее, Эд, быстрее! — кричит он, притопывая ногой. Ингрид приближается к нему, присоединяясь к зрелищу. — У Дэна слишком длинный джеб, — делится она с тренером, — скажи, чтобы выбрасывал левую резче. — Работай левой, Дэн! Парень сдувает выбившиеся из хвоста на затылке смоляные пряди и быстро кивает головой. Зал полон глухих звуков ударов, громкого сопения, скрипа мата. Днём этот подвал — боксёрский клуб для всех желающих. Установленного состава тренеров нет. Ребят обучают все понемногу, в меру своих возможностей. Ингрид помнит, как неповоротливый Эд впервые пришёл сюда. Его задирали в школе, потому что мудакам из старших классов не нравился его слишком большой вес. Женщина взяла его себе, приучив каждое утро пробегать пару-тройку километров. По началу ему было невыносимо трудно заставить себя встать, но теперь он носит запасной ключ от зала в своём левом кармане на случай, если придёт на тренировку первым. Девятилетний Крис с любопытством озирается по сторонам, едва передвигая ноги. Его дух захватывает от одной только мысли, что скоро его научат драться совсем как в боевиках. Мальчик замирает, засмотревшись на тренировочный бой двух высоких, похожих друг на друга парней. — Это Габриэл и Дэниэл, они братья, — шепчет мать на ухо, замечая интерес сына. — А можно мне заниматься с ними, — бедный Крис забывает моргать. — Они сами только учатся. Парни закачивают раунд, обнимаются и плетутся к канатам за бутылками спасительной воды. — Привет, сеньора Роха! — синхронно машут ребята, белозубо улыбаясь. Ингрид с улыбкой машет им в ответ. — Роха? — кривится сын. — Рыжая на испанском. Крис быстро кивает, общупывая голубыми глазами каждый дюйм помещения и каждого его обитателя. — Может, меня будет учить тот здоровяк? Бритоголовый Лэсли ведёт неторопливый бой с тенью, почти лениво избивая грушу. — Лесли неповоротлив. Он выигрывает бои засчёт силы удара. К тому же, он не берётся работать с детьми, — поясняет Ингрид, сдувая со лба чёлку. Душно. — Боится раздавить? — поднимает голову Крис. — Не поверишь. — Ингрид! К ним приближается сухопарый парень выше любого присутствующего на две головы. Он подставляет ладонь и Ингрид отбивает. — Это твой малец? — он широко улыбается и присаживается. — Я Грэгори. Мужчина протягивает широкую ладонь. — Крис, — кивает мальчик, делясь рукопожатием. — Не хмурься ты так, — Грэг слегка встряхивает его за плечи, — ты уже крутой! — Кому решила его отдать? — он поднимается, общаясь к Ингрид. — Трою? Или, может, себе оставишь? — Пожалуй, оставлю себе. — Чего? — Крис разворачивается, сбрасывая с плеч материнские руки. Женщина ворошит его тёмные волосы и знаком просит Грэгори пройти с ней на ринг. Она сбрасывает обувь, завязывает волосы в хвост и разминает шею. Мужчина напротив принимает боевую стойку. Ингрид на долю секунды сохраняет зрительный контакт, а после без предупреждения бьёт противника в колено. Грегори со скрипом теряет опору, встаёт на колено, чувствуя, как пульсирует место удара. Ингрид бьёт ногой по лицу, с разворота дублирует удар. У мужчины спирает дыхание, перед глазами всё плывёт. Женщина обхватывает тонкую шею соперника ладонью и бьёт коленом в подбородок. Грэгори растягивается на мате во весь свой немалый рост. — Это не бокс! — внезапно возмущается Крис. — Так нечестно! — Жизнь никогда не ведёт честный бой, — глубокомысленно изрекает за спиной Криса Трой. Он приближается к мальчику и опускает руку ему на плечо. — Не волнуйся, Рэд научит тебя и этому. В душном кабинете Троя Ингрид устраивается под кондиционером, блаженно откинувшись на спинку стула. Тучный Трой, скрипя кроссовками, протискивается между столом и креслом и грузно оседает в него. Молния на толстовке тонко визжит, разъезжаясь. Мужчина облегченно выдыхает и откидывается в кресле, следуя примеру Ингрид. — Несколько дней назад в зал пришли двое парней, сказали, что хотят поговорить со мной. Дэниэл привёл их в мой кабинет. Ингрид в сотый раз рассматривает медали за спиной у Троя, полку с трофеями, что выиграли ребята, когда-то постигавшие азы бокса здесь. С краю справа висит увесистое золото её сына. Женщина кивает, поощряя наставника рассказывать дальше. — Они говорили о прототипе какой-то навороченной сыворотки, которая способна из любого хлюпика сделать настоящего мужика. Ингрид переводит жёсткий взгляд на медленно стареющее лицо Троя. — Предлагали несколько образцов для тестирования. Взамен хотели деньги с выигранных боев. — Тех, на ком тестировали бы сыворотку? — вскидывается женщина. Трой кивает. — Ты не разрешаешь нам есть бургеры. В жизни не поверю, что позволишь ребятам глотать какую-то дрянь. Образец есть? Трой с пыхтением ковыряется в ящике почти рассохшегося стола и выуживает оттуда ампулу с маслянистым содержимым. Ингрид поднимается, подходит к столу и протягивает ладонь. На вид — обычное лекарство, которое нужно вводить внутривенно. Женщина подсвечивает ампулу. Содержимое однородное, без осадка. — Сдам на экспертизу, — она сжимает стекляшку в кулаке. — Не вздумай. Дай сюда. Голос Троя жёсткий, а тон требовательный. Ингрид склоняет голову и щурится. — Даже не думай тестировать её. Мы ничего не знаем о побочных эффектах. — Верни эту чёртову ампулу на место. Трой повышал голос только во время тренировки или боя. В обычной жизни он удивительно умело интонировал, не особо напрягая голосовые связки. При этом убедительности в его слова было куда больше. Женщина едва слышно скрипит зубами и кидает ампулу наставнику. Тот ловко ловит хрупкое стекло и возвращает в ящик. — За пару дней до них ко мне приходила девчонка. Сказала, что из Госдепартамента. Рассказала про контрабанду сыворотки Капитана Америка, просила сообщить, если образцы попадут ко мне. Мы договорились и она ушла. Я попросил Гэбриэла набросать портрет тех парней и этой девчонки. На стол с лёгким шелестом ложатся три листа, испещрённых графитовой вязью. Ингрид всматривается в лица парней и качает головой, потому что впервые в жизни видит их. А вот девчонка оказывается ей знакомой. — И что ты хочешь от меня? — женщина переводит взгляд на Троя. — Я знаю, ты теперь работаешь на Старка. Значит, вращаешься в тех кругах, — он выразительно поднимает глаза к потолку, — сможешь что-нибудь узнать? — Про Старка теперь знают все? — Тебя по федеральным каналам показывали. Эд танцевал на ринге, когда увидел. Хочет, чтобы ты достала для него автограф Старка, но не успевает попросить. Ты давно здесь не являлась. Ингрид устало трёт переносицу, ёжась от потока холодного воздуха в спину. — Это, — женщина поднимает руку с листами, — заберу с собой. Эду скажи, что будет ему автограф. Не делай ничего, пока я всё не выясню, ладно? — Как дела у Криса? — Нашёл себе девушку. Тучи собирались весь день, но дождь начался внезапно. Лило, как из ведра. Ингрид долго сидела в машине, собираясь с мыслями. До книжного магазина рукой подать, но мокнуть даже самую малость не хотелось. Сунув книгу под плащ, схватив сумку с ноутбуком, Ингрид выныривает из машины, бедром толкает дверь. Она ставит автомобиль на сигнализацию и дёргается к зданию, но что-то упрямо тянет её назад. Женщина оборачивается и замечает зажёванную дверью полу плаща. Ингрид чертыхается, освобождает кусок ткани и бежит к спасительной двери. На расстоянии вытянутой руки не видно абсолютно ничего. Женщина долго копается в замке, а намокшие волосы начинают крупно виться. Хорошо, что чёлка отросла, иначе сейчас бы мокрые сосульки нагло кололи глаза. Ингрид вваливается в тепло, ногой захлопывает дверь, свободной рукой дёрнув массивную щеколду. Она скидывает вещи на стойку из красного дерева, мокрый плащ кидает на вешалку и плетётся в подсобку, ёжась. Мокрые волосы липнут к телу, крупная вязь кремового пуловера становится влажной. По дороге женщина цепляет длинный карандаш и закалывает им волосы. По спине мгновенно ползёт холодок. Быстро сварив ароматный кофе на маленькой плитке, Ингрид устраивается в кресле у окна, пристроив на коленях толстую книгу. Пока Старка и Роджерса нет, наконец есть время узнать, что там воскликнул этот Дигори. Спустя три главы и полкружки кофе раздаётся стук в дверь. Женщина морщится и вскидывает голову. Она заправляет выбившуюся прядь за ухо и нехотя плетётся открывать, отложив книгу. За дверью обнаруживается Капитан. Такой же промокший, как она сама. — Ты шёл пешком? — вскидывает брови Ингрид, пропуская мужчину внутрь. Она встаёт на носки и цепляется пальцами за мокрую кожу куртки, потянув на себя. — Снимай, нужно высушить. — У меня байк, — отвечает Стив, слегка прогнувшись в спине. Приятное тепло касается его плеч — Ингрид случайно задевает его пальцами, забирая свитер в складки. — Хочешь кофе? Женщина слегка встряхивает куртку. Пол, и без того ужасно грязный от следов её обуви, мокнет снова. Ингрид вешает куртку рядом со своим плащом и разворачивается. — Было бы здорово, спасибо, — Роджерс мягко улыбается. Женщина спешит скрыться в подсобке — тело бьёт крупная дрожь. Аромат свежего кофе мешается с запахом дождя, который принёс на себе Стив. Ингрид глубоко вдыхает и блаженно прикрывает глаза. Щекочущее чувство уюта солнечным светом разливается внутри. Капитан выуживает из внутреннего кармана куртки небольшой скетчбук и автоматический карандаш. Мужчина устраивается в кресле за столом у окна. Через несколько минут в зал выплывает Ингрид и ставит перед его носом дымящуюся кружку. Роджерс, среди прочих ароматов, чувствует тот самый, лавандовый. — Спасибо, — благодарит он. — Не против, если мы помолчим? — женщина возвращается в кресло, цепляясь за книгу, как за спасательный круг. — Ужасно болит голова. Надеюсь, Старк задержится. Она даже не врёт. Ощущение, будто по черепу методично бьют молотком. — Конечно, — Стив кивает, взглядом цепляясь за кусок пластыря на шее. В ярком свете ламп он замечает на белой коже пыльцу из конопушек. Ингрид улыбается уголками губ и стремительно ныряет в книгу. Вредный локон выскальзывает из-за ушной раковины и крупным завитком спадает на лицо. Стив делает глоток кофе и хватается за карандаш, набрасывая овал лица в пару штрихов. Женщина слышит, как острый стержень царапает бумагу и вздрагивает. Она поднимает глаза и натыкается на цепкий взгляд Роджерса. В них читается заинтересованность. Ингрид не отводит взгляд, догадываясь, что пала жертвой творческой натуры Капитана. Она возвращается в выдуманный мир, позволяя Стиву сохранить её лицо на бумаге. Главное, не забыть сжечь эту память, когда начнётся хаос.