Дьявольский зной

Маленький синий пегас был уверен, что ему хорошо удаётся контролировать эмоции. Отец пока научил его играть только в «дурака», но жеребёнок усердно представлял, что это покер, и пытался ни одним мускулом не выдать, что ему попался козырной туз. Флэймхарт вежливо делал вид, что не замечает самодовольной улыбки во всё лицо, но поддаваться не собирался. — Бито, — сказал Апворд Мувмент. Его отец отправил стопку из четырёх карт в соответствующую неаккуратную кучку и пошёл с бубнового туза. Лицо жеребёнка поневоле вытянулось. Тот крестовый туз, которым он так гордился, был единственным его козырем, и отдавать его не хотелось. Скрепя сердце, пегасёнок забрал положенное, а затем Флэймхарт довольно улыбнулся и шлёпнул оставшиеся у него карты на пол с простым: — Я выиграл. — Э-эй! — возмутился Мувмент. — Что, так можно было? Только Флэймхарт открыл рот, как входная дверь внизу звучно распахнулась и с грохотом врезалась в стену. Уши красного пегаса взметнулись, но его сын не распознал тревоги, с радостным: — Роуз вернулась! — потерял интерес к и так законченной игре и помчался к лестнице, радостно треща крыльями в бесконечных попытках взлететь. Флэймхарт поднялся на ноги и пошёл следом, но единорожка появилась неожиданно быстрее. На её лице отпечатался гнев, которого пегас никогда прежде не видел — его дочь была вспыльчивой, но не до такой степени, чтобы долгая дорога пешком из школы домой не выветрила раздражение хоть немного. Дезерт, нарушая запрет матери на бардак, на ходу в беспорядке сбросила перемётные сумки с учебниками и боевой униформой, нужной для единственного выбранного ею кружка понятной направленности, прямо на пол, бросила под копыта Стражу какой-то комок бумаги и чуть ли не сшибла брата, идя мимо него в свою комнату. Дверь туда она закрыла так же, как открыла входную — со всей дури. Два пегаса ошарашенно смотрели на то, как табличка на этой самой двери сама от силы удара перевернулась на «Не входить». «Оно и понятно, — подумал Флэймхарт и чуть нахмурился. — Нет, непонятно. Ну, подросток. Ну, переходный возраст. Ну, может, день не задался. Но настолько, чтобы ни на кого не взглянула, ни слова не сказала и раскидала вещи?». Тут он и обратил внимание на то, что единорожка кинула ему под ноги какую-то записку. — Что случилось, что за грохот? — выглянула из маленькой домашней библиотеки Энтайсинг. Недолго же продлилась её радость от выдавшихся свободных часов. — Не знаю, — ответил Флэймхарт, разворачивая и разглаживая скомканный листок. Апворд Мувмент встревоженно крутился рядом, пытаясь заглянуть через отцовское плечо, пусть и читать умел пока что очень плохо. — Дезерт, кажется, чем-то расст… хм, я могу ошибаться, но разве по правилам нельзя ставить больше трёх восклицательных знаков подряд? — Что там такое? — видя, что пегас читает записку, земнопони пошла к нему. — Нас вызывают в школу. — Ох. Что она опять натворила? — Разбила окно. — Да сколько можно-то. Просто бы сказали, чтобы мы перевели им день… — Своей одноклассницей. — Что, прости? — вытаращила глаза Тай. Она, наверное, не так поняла. Или ослышалась. — Дезерт Роуз устроила драку, — пояснил пегас, и сам выглядя озадаченным, несмотря на то, что к такой новости подсознательно был готов. — С двумя одноклассниками. Жеребчика избила, а его подругу швырнула в окно. — Я надеюсь, там был первый этаж? — холодея и хватаясь за сердце, просипела Тай. — Будем надеяться, — кивнул жеребец. — По крайней мере, учитель тоже записал бы ей в грехи, будь там повыше. Это уже ни в какие ворота, Дискорд бы её побрал! Его сын торопливо заткнул копытами уши, делая вид, что не слышал выражения, лишь бы не попасть под раздачу. Горячность сестре Апворда вовсе не от матери передалась. — Подожди, давай сначала поговорим с ней, — попросила Тай. — Вдруг у неё всё-таки были причины так сделать? Я не хочу её оправдывать, то, что она творит — ужасно, но нам нужно увидеть всё глазами Роуз тоже. — Я поговорю, — важно вызвался Мувмент и порысил к комнате старшей сестры. — Ро… — Оставь меня в покое! — раздался из-за двери рык, заставивший жеребёнка отшатнуться. — Я не хочу ни с кем сейчас разговаривать, иначе я кого-нибудь убью! — Со мной ты не справишься, — подошёл Флэймхарт, мягко отстраняя сына. — Дезерт, пожалуйста. Давай поговорим. Расскажи мне, что случилось. Я могу войти? Некоторое время из-за двери доносилось напряжённое сопение. Пегас замер в ожидании, надеясь, что преданная любовь к нему пересилит гнев внутри Роуз. Так и случилось: замок открылся, коротко зажегшись красным. — Хорошо. Но только ты. Пегас кивнул, взглядом сказал жене и сыну ждать и вошёл к единорожке, закрыв за собой дверь. Дезерт сидела на кровати, дрожащим от ненависти взглядом скользя по лезвию кинжала в своих копытах. — Ну? Из-за чего ты их побила? — забрался к ней Страж. — Они плохо говорили о тебе, — прорычала Роуз. — Я тронут, но разве какие-то сплетни стоили того, чтобы выбрасывать Индиго Крисп из окна? — Они сказали, что мама годится тебе в дочери! — глаза единорожки налились кровью от злости. Флэймхарт только хмыкнул. — Не знаю, заметила ли ты, но так оно и есть. Я действительно на двадцать с лишним лет её старше, нельзя же обижаться на прав… — И что ты изнасиловал её, — потусторонним голосом пророкотала Роуз и с силой метнула нож в дверь. Сила броска была такой, что острый кончик наверняка пробил древесину насквозь — пегас не удивился бы, если бы оно так и оказалось, но сейчас все его мысли замерли, а в животе всё словно покрылось инеем. — Дезерт… — Они посмели настаивать на этом и даже описывали подробности! Я поверить не могу, что у них хватило наглости и безрассудства вливать мне в уши эту ложь! — Дезерт… — Они пытались убедить меня, что мама потом ещё и пыталась покончить с собой, потому что дико боялась тебя, и спала с тобой только из страха! — Дезерт… — Учителя могут говорить что угодно, но я не позволю поливать грязью мою семью! Тем более, чем-то… чем-то… настолько отвратительным! — Дезерт, это так. — Вот именно! Я вообще не вижу своей вины в том, что им вломила… — Дезерт, это правда. — Флэймхарту хотелось опустить глаза вниз, но он заставил себя смотреть на дочь. — Я изнасиловал твою маму много лет назад. Из единорожки вырвался нервный смешок. — Нет. Ты просто хочешь преподать мне урок, чтобы я… — она осеклась, поняв, что пегас с каждой секундой мрачнеет ещё больше. Запал, которым Роуз могла уничтожить весь мир, угасал с той же стремительностью. — Нет. Это не может быть правдой, ты же… вы же так любите друг друга… ты же мой папа… — Да, сейчас мы с ней любим друг друга. Но тогда она меня ненавидела. Флэймхарт говорил торопливо и сухо. Он был готов извиняться перед Тай, закрывать рты не в меру любопытным посторонним, но ему и в голову не приходило, что ему придётся оправдываться перед дочерью, которая, по сути, тоже является плодом того насилия. — Ты врёшь, — сипло произнесла Дезерт, почти умоляя. — Нет, Дезерт. Можешь даже спросить у мамы. Она была моей служанкой, которую я безумно хотел. В один момент я устал ждать, и её несогласие было несущественно. С того момента мы стали спать вместе регулярно. Единорожка потеряла дар речи. Флэймхарт вбивал эти ужасные слова в её сознание с такой прямолинейной жёсткостью, что становилось ясно — это не шутка. Ради розыгрыша он бы не стал, пусть и смягчённо, сам заводить разговор о сексе. Тем более — с её матерью, а не в качестве абстрактных примеров, как когда объяснял ей, что это такое. Роуз сглотнула отчего-то вставшие в горле слёзы. — Значит, когда ты учил меня, что делать в этом случае… — Я копытоводствовался тем, что делал сам, чтобы никто не сделал этого с тобой, — бесцветно, но тяжело ответил Страж. Глаза единорожки переполнились влагой, голос надтреснулся от эфемерного ощущения предательства. — А самоубийство?.. — еле слышно выдавила Дезерт, взглядом умоляя, чтобы хоть тут ей соврали. Флэймхарт и сам думал ответить ложью. — Мне жаль, — пробормотал он, больше не в силах смотреть на дочь. — Мне до сих пор очень жаль, Дезерт Роуз. Единорожка всхлипнула, но этот звук Стражу показался больше похожим на рычание перед сокрушительным ударом. Его не последовало. Роуз вскочила на ноги, спрыгнула с кровати и ринулась из комнаты, чуть не сшибив дверью ждущую снаружи Тай. Земная пони проводила дочь пустым взглядом; та попрощалась с матерью только сильным хлопком дверью. Энтайсинг, не говоря ни слова, вошла к оставшемуся на месте Флэймхарту. Пегас долгое время смотрел на супругу; оба молчали. — Апворд тоже знает? — подавленно спросил пегас. — Нет. Я отослала его в комнату. Уверена, он ничего не понял, — жалко заверила Тай. Страж, не ответив, прижал её к себе, но теперь объятья не были выражением нежности и любви — ему хотелось спрятать лицо. — Она меня ненавидит. — Я уверена, что это не так, — беспомощно мяукнула земная пони. Несколько секунд она ничего не говорила, держа окаменевшего пегаса и поглаживая его по спине. — Что мы будем делать теперь? «Искать крысу», — так и хотелось ответить Флэймхарту, но он горько усмехнулся своим мыслям. Нет никакой крысы. По-хорошему, об инциденте знали все, кто был способен понимать слова. Служанки, сплетничавшие у Тай за спинами. Врачи, видевшие её изуродованное тело. Да элементарно Клир Блюбелл, которая случайно оказалась рядом в тот момент, когда пегас неохотно рассказывал об этом потерявшей память земной пони. За столько лет сплетня утратила свою актуальность, но не была забыта. — Мы пойдём в школу, — тихо ответил Страж. — Нас же туда вызвали. — Роуз куда-то сбежала, а ты… — Она вернётся, — в голос пегаса вернулась твёрдость; он нашёл силы посмотреть растерявшейся Энтайсинг в лицо. — А мы должны… я должен исправить то, что натворил. Теперь ещё и там. Роуз не должна страдать из-за моих ошибок. — Страдают как раз-таки другие. — Тем более, — Флэймхарт вздохнул. — Мне ещё нужно подумать над тем, как объяснить ей, что прошлое — в прошлом. — Этим займусь я, — нахмурилась Тай. — Этого ты даже себе объяснить не в силах. А… что там было про самоубийство? После стольких лет земнопони всё ещё пыталась выпытать ответ. А пегасу почему-то вспомнился тот козырной туз, который Адворд Мувмент не захотел отдавать.