Есть ли что дороже / What she's worth

— О!... А... Привет, малыш. — Пап, — ровным голосом произнёс Бен в комлинк. Ответом ему на другом конце было ёрзание и гул механизмов. Такое впечатление, что Хан Соло — какие бы невидимые силы ни сподвигли его связаться с сыном — надеялся просто оставить сообщение. Бен и не стал бы отвечать на вызов, но думал, что это Рей. Он поставил себе мысленную зарубку в следующий раз проверять, кто вызывает, прежде чем ответить. — Чего тебе надо? — Это что за тон? — рассмеялся Хан, хотя в его голосе чувствовалось лёгкое напряжение. — Твоему старику уж нельзя и позвонить поздравить тебя с днём рождения? Бен сел. Почти весь день он провалялся здесь в саду под фиолетовым деревом: медитировал, бездельничал, ждал, пока Рей возвратится с экскурсии на Корусант, куда она отправилась с классом. За время учёбы в академии все классы хотя бы раз бывали с Люком в Корусантском музее войны. И вот Бен снова, как и в тот раз, когда на экскурсию летал его класс, не находил себе места. Ему всегда становилось не по себе, когда было нужно расстаться с Рей даже на минуту. Весь день был сплошное мучение — в основном потому, что Бен боялся, что монстр опять до него доберётся. Ничего пугающего до сих пор не случилось, но даже думать об этом было неприятно. Ещё неприятней было вспоминать, что вскоре ему вместе с другими кандидатами в джедаи предстоит отправиться в дальнее путешествие, которое станет для них испытанием и вполне может растянуться на несколько недель. Мысль об этом полёте расстроила его настолько, что он начисто забыл про собственный день рождения. — А, — вымолвил он после продолжительного молчания. — М-м... спасибо. — Мама просила поздравить тебя от неё, если мне удастся с тобой связаться, — добавил Хан. — Она отправляла тебе сообщения, но не уверена, получил ли ты их. — Получил, но все они были сильно побиты. Радиация. — Он помолчал, а потом до него кое-что дошло. — Я тебя слышу хорошо. Ты где? — По пути на Памарт. Пролетал мимо вашей системы, оттого, видать, и отличная связь. — Ты пролетал мимо и даже не заехал к сыну, с которым ты не видался — сколько, восемь лет? — задохнулся Бен, но сдержал себя в руках. — Продолжаешь набирать молодёжь в свою гоночную команду? — А то. Бен ясно представил, как отец подмигнул, и скривился. — Кстати, Грир Соннел с Памарта. — И Хан принялся перечислять достоинства этой Грир: и какой из неё отличный пилот, и как она успевает ассистировать Лее, и как всё у неё в руках спорится. Гордость, сквозившая в отцовском голосе, пока он распинался о Грир Соннел, неожиданно сильно уязвила Бена. Вот пускай тогда удочерят эту девицу, а от меня откажутся, сердито подумал он. — Она тебе понравится, — наседал Хан. — Она остроумная и ценит суховатый юмор, как и ты. И красотка. Уверен, ты оценишь. Бен быстро сморгнул. Так вот... в чём дело. Отец не хотел вызвать в нём ревность. Он пытался сосватать ему девушку! — Как мама? — перебил его Бен. — Ты говорил, что разговаривал с ней. — Занята, как обычно, — сообщил Хан. Это, конечно, и без него было понятно, но Бен был рад любому ответу, лишь бы сменить тему. — В Сенате уже почти возвели статую твоему деду. Торжественно откроют через месяц или около того. — Которому деду? Бэйлу Органе или Анакину Скайуокеру? — Бэйлу Органе, конечно. — В голосе отца Бену послышалось раздражение. — Кому придёт в голову ставить памятник Да... На том конце вдруг повисло молчание, Бен нахмурился. — Пап? Ты ещё там? — Ага. Как я сказал, твоя мама вся в подготовке. — Речь Хана потекла медленнее. Будто осторожней, хотя с чего бы. — Наверняка выступит с большой речью. Не забудь посмотреть новости. — Не знаю, получится ли. Через пару дней мы с дядей Люком и другими будущими джедаями летим на испытания. Не знаю, когда вернёмся. — Жаль, — вздохнул Хан. — Я надеялся, ты сможешь увидеть Грир. Опять он с этой Грир. Отцу так хочется свести его с этой девушкой, что он вот-вот мастерски срубит на корню любые надежды на роман между ними. — Пап, давай больше не будем о ней? — Знаешь, Бен, я в твоём возрасте... "Ну, начинается", — подумал Бен. — ... девушки выстраивались в очередь у меня за дверью. Бен сморщил нос. — Ну а я не такой, понятно? Хан хмыкнул. — Чего это не такой? Только не говори, что Люк совсем погряз в этих старых джедайских заморочках о воздержании. — Нет. Нам можно вступать в отношения, если ты об этом. — Бен принялся рассеянно дёргать траву. — Дядя Люк считает, что старые правила сейчас неуместны, особенно когда чувствительных к Силе осталось так мало. — Видишь? Ты, небось, и подружкой уже обзавёлся, — не отставал Хан. — Нет, пап. Не обзавёлся я подружкой, — ответил Бен. "По крайней мере, пока", — добавил он про себя и погрузился в грёзы об улыбке Леннетт Ма. Хан прочистил горло. — Знаешь, сын... если у тебя... другие предпочтения, мы с мамой всё равно будем поддерживать тебя всег... — Охренеть, пап! — Бен покраснел до кончиков волос. — Я не гей! Просто... жду подходящую девушку. Когда ж, блин, Рей наконец вернётся? Сейчас это было бы очень кстати. — Хм-м... Ну ладно. — В голосе Хана всё равно звучало сомнение, и Бен со злости был готов пробить дерево насквозь. — Ну, это... как я уже сказал, мы всегда на твоей стороне. Просто мама и я не становимся моложе и были бы рады внукам, так что... — Пап, что-то со связью, я тебя плохо слышу, что... — Бен вжал кнопку окончания вызова и облегчённо вздохнул. Затем сунул комлинк в карман и прислонился к дереву. Надо было раньше оборвать этот разговор. Зачем он вообще позволил ему так долго продолжаться. Может, соскучился по отцу? Бен быстро отбросил эту мысль. Как можно скучать по человеку, которого почти не было рядом, пока он рос? И вообще за эти годы он привык к отсутствию Хана в его жизни. Ну и смысл снова привыкать? Он услышал шорох со стороны опушки и вскочил. Плечи опустились при виде Леннетт Ма, которая пробиралась сквозь кусты и низкие ветви с большой коробкой в руках. Никогда прежде её появление не приносило разочарования, но чему удивляться: он надеялся, что это вернулась Рей. — Привет, Бен, — сказала Леннетт. Она запыхалась, и волосы немного растрепались, словно она бежала всю дорогу, но на лице сияла улыбка. — Я так и думала, что найду тебя здесь. С днём рожденья! — и сунула объемную картонку ему в руки. Он изумлённо уставился на коробку, а затем неуверенно улыбнулся Леннетт. — С-спасибо, но... откуда ты узнала, что у меня день рождения? — Ну я... вроде как... наблюдала издалека, когда вы с Рей отмечали его в предыдущие годы, и запомнила дату, — призналась Леннетт. Её бледные щёки порозовели, она низко опустила голову и убрала локон за ухо. Бен почувствовал, как жар поднимается по шее к ушам, которые, к счастью, были скрыты волосами. Она сказала "в предыдущие годы"? Запомнила дату? То есть... она была неравнодушна к нему всё это время? Он встряхнул головой. Не стоит спешить с выводами, подумал он и открыл коробку. Там он обнаружил три балахона: коричневый, серый и бежевый. Глаза полезли на лоб, едва он понял, что сшиты они из лашаанского шёлка. — Я не знала, какой у тебя любимый цвет, и заказала из каталога несколько разных, — пояснила Леннетт, так и не дождавшись реакции от Бена. — Подумала, что, раз мы через пару дней улетаем на испытания, балахоны нам понадобятся. Я заказала дополнительную деталь: подкладка сшита из особого материала. — Она подошла и вывернула один из балахонов, чтобы показать тиснёную подкладку. — Видишь? Благодаря ей в холод тебе будет тепло, а в жару прохладно. — Ух ты. Спасибо, Леннетт. И правда "ух", подумал Бен, прикидывая в уме стоимость подарка; голова слегка закружилась. — Тебе... нравится? — неуверенно спросила Леннетт и заглянула ему в лицо, вынуждая посмотреть ей в глаза. — Мне... мне немного неловко, — признался он и вновь опустил взгляд на дорогой подарок. — На твой день рожденья я подарил тебе коробку шоколадных конфет. — Они были очень вкусные, так что всё честно, — улыбнулась Леннетт и снова заглянула ему в глаза с застенчивой улыбкой. — К тому же, эти шоколадки подарил мне ты, и тем они дороже. Бен раскрыл рот, не в силах вымолвить ни слова, не смея вздохнуть. Воздух вокруг вдруг нагрелся в лучах заходящего солнца, а ещё большее тепло разлилось внутри. Подарки, её слова и то, как она держалась... неужели она... Он мысленно помотал головой. Нет, невозможно. Только не с ним. Он же никто. Отщепенец. И тут он вспомнил: несколько лет назад Леннетт сказала, что чувствует себя точно так же — отщепенкой из-за бремени семейного наследия; что свободной ощущает себя только с... — Давай помогу тебе надеть. — Она достала из коробки бежевый балахон, зашла Бену за спину и помогла ему продеть руки в рукава. — Ну как? Если по-честному, было тесновато; ткань сильнее всего натянулась на бицепсах, но он не осмелился об этом сказать. — То что надо. И ты права, подкладка очень приятная. — Он повернулся к ней лицом и от всей души сказал: — Спасибо тебе, Леннетт. Голубые глаза засияли. — С днём рождения, Бен. Она подступила на шаг, а дальше произошло неожиданное: он ощутил губы Леннетт Ма на своей щеке. Время словно остановилось, и каждая клеточка его тела ухватилась за этот миг, за касание мягких губ. Это было восхитительно. Это было потрясающе. Это было... ... ужасно. Он зажмурился, когда Леннетт отстранилась. Ужасно? Что это за мысль? Да нет. Нет же! Он всегда об этом мечтал; представлял себе; он за это... И тут опять. Невыразимая боль пронзила сердце, словно он получил не поцелуй любимой, а предательский удар под дых. Это чувство... потянуло его к... Он быстро развернулся к опушке. Там в тени низких ветвей стояла Рей. К груди она прижимала бумажный пакет, в глазах блестели слёзы.