Малфой

      Люциус расстроен поражением. Что бы он там не говорил, а квидич для него многое значит. Поэтому Нарцисса не задавая лишних вопросов, забирается к нему на колени и отдаётся его рукам.       Награда нужна не только победителям. Пусть Малфой, заговори она с ним об этом, назвал бы происходящие утешением, но в сейчас ей плевать, что он там думает. В особенности плевать, когда его пальцы находят то самое местечко под бельём. После этого мыслей едва хватает, чтобы не кричать.       Люциус тяжело дышит, с трудом сдерживаясь. Едва ли его способность рассуждать сейчас намного превосходит её, а когда Нарцисса доберется до его брюк, они точно сравняются.       На полпути, он ловит её за руку и перекрещивает их пальцы. Его свободная рука выскальзывает из-под юбки.       - Не нужно, - шепчет Люциус. – Сегодня твой день.       Нарцисса плохо понимает, что это значит. В этот момент ей хочется, чтобы он потеснил её с колен или развернул к себе лицом, или что-то ещё, главное, чтобы прекратил тратить время зря. На худой случай вернул руку под юбку.       - Цисса, - выдыхает ей в шею Люциус.       В ответ Нарцисса старается повернуть голову в его сторону, чтобы понять, что он задумал.       Ещё недавно Нарцисса с подозрением относилась к этой части отношений. Её беспокоило, что будет, если их отношения сломаются. Не меньше она боялась забеременеть. Но чем дальше они заходили, тем больше она понимала, что не готова от этого отказаться. И уже никакая это не уступка Люциусу и его желаниям.       Нередко оставаясь наедине с собой, юная волшебница пугалась легкости, с которой приходило возбуждение и того, что с ней из-за этого происходило.       Нельзя было сказать, что с потерей девственности в её жизни что-то радикально изменилось, но и нельзя было сказать, что не изменилось ничего. Это было неуловимо, как невербальная магия, и от того не менее влекуще своим могуществом. Противореча всей известной Нарциссе морали, но оставаясь чем-то столь же верным и естественным, как умение творить волшебство.       Колдунья отдавалась рукам Люциуса, позволяя ему делать всё, что он считал верным, доверяя всецело. В такие моменты и вскоре после этого, она чувствовала особенно остро, что любит его и готова провести с ним всю жизнь.       Будет ли это так, или же им предстоит расстаться, главное у них есть сегодня. Пусть это и звучит отвратительно неблагоразумно и неподобающе чистокровной волшебнице.       Люциус ей дорог. И дело не только в страсти и убеждениях, чистоте крови или чем-то ещё. Нарциссе кажется, что её ведёт сама судьба, как бы глупо это не звучало. Пусть так считает каждая вторая дуреха, бросаясь в омут с головой. Остановить происходящие всё равно невозможно. И своего мисс Блэк упускать не собирается ни сейчас, ни когда либо.