Ордосская крепость.

      Очнулся я уже в мире источника. На моей груди лежала покорёженная пластина. Я просто плакал. Не знаю сколько я так пролежал, из истерики меня вывел Драгун — пинком по ребрам. Когда он перестал ругаться, то я увидел беснующуюся толпу сынов Тьмы. Их было больше сотни, они бегали по земле источника ища выход. В отличии от них, я понимал что выхода нет.       В этом мире не нужна еда. Магии здесь столько что меня не мучала ни жажда ни голод. Через месяц мои пленники перестали выть — они сбились в кучу около кузни Драгуна. Тогда я осмелился к ним подойти. Они не нападали, хотя я видел в их глазах обиду. Ну что, добро пожаловать в общество оставленных Тьмой.        Где-то через три месяца я перестал выхватывать звездюли от Матиса. Он сильно обиделся на то что я зацепил его в бою. Зверьки из экспедиции просто время от времени кусались. Знаю, заслужил. Еще чуть позднее у сынов Тьмы началась ломка — они слишком долго не получали Дары Тьмы, и с ними творилось то же что и со мной, когда я попал в Ордосскую крепость. Этот дружный вой рев и крики просто сводили с ума. Благо это кончилось через две недели.       Все свободное время, коего у меня было с избытком, я тратил на изучение фресок в кузне источника. Признаю, Драгун был прав по поводу величия этих подземных угодий. Фрески открыли мне многое, даже очень многое, но ничего о том, как снять дар ставший проклятием. На изучение царапин у меня ушло два долгих года.       По истечению этого срока, произошло нечто ужасное — Тоненькая нить связи с Эдгаром внезапно оборвалась. Лишь эта нить даровала мне надежду, а теперь, когда ее не стало, я осознал что не стало моего Эдгара. В истерике я обратил в пыль железную гору.        Утратив смысл жизни, я скитался по созданной мною же железной пустыне. Странно это. Когда не испытываешь ни голода, ни жажды, ни иных нужд, эмоции что испытываешь не утихают. Они лишь копятся. Хотя с одной стороны я все понимал. Два года здесь, это пятьдесят лет там. Значит Эдгар дожил до семидесяти… Я надолго утратил ощущение реальности. Меня просто носило из стороны в сторону. Я бы наложил на себя лапы, но я думал что Эдгар мне этого не простил бы. Хотя какая разница, я его больше никогда не увижу…       При попытке вернуть меня в цельное состояние, Драгун с Матисом едва не лишились жизни. Они связали меня и притащили в дом Драгуна. Я впервые попал туда, и сказал бы что для матерого кузнеца, обстановка какая-то нежная.        Когда они узнали причину моего психоза, то тут же отстали. Драгун сказал что понимает меня, а Матис отполз к своей новой пассии, бывшему сыну Тьмы, и больше не задавал вопросов. Рад за него, честно. Но мне от этого не легче.       Еще пол года я просидел в кресле качалке, смотря на то, как обживаются мои узники. Без воздействия тьмы они, как-бы, одомашнились. Мех перестал торчать во все стороны, и они перестали рычать на друг друга. Наги создали нечто вроде общества с четкой иерархией, где Матис, как древний Наг был высшей ступенью, южные следом, потом северные, а в самом низу речные. Матис кстати выбрал себе пару именно из малюток речных. Горгульи оказались хорошими помощниками. Избавившись от злобы, они помогали Драгуну в кузне, таскали металл и раздували меха.        В источнике нет смены дня и ночи. Тут всегда ясное небо без солнца. Откуда свет я так и не понял. Встав из кресла я вернулся в кузню хранителя, просматривая вновь фрески. Этого в принципе уже не требовалось, просто мне нужна была причина что бы покончить с собой. Я не хотел в этом признаваться, но я надеялся что я что-то пропустил.       Потратив еще пол года на беглый осмотр всех фресок, я плюнул на это дело, и растопил кузню хранителя. Смотря на текущий металл я думал, шагнуть в водопад стали, или дать себе шанс. На что, я правда не знал. Убедив себя, что хуже мне уже не будет, я развернулся и спустился в литейный цех. Сталь хранителя была бесподобна. Такая плавкая, тягучая, но главное очень легкая. Легче баркистарской стали. Я стал ковать.       Из под моих молотов вышли десятки мечей, топоров, щитов, и даже кастетов. Следом я выковал набор латной брони. Следом сделал еще один. Латы для магов. Для нас с Эдгаром. Именно так я хотел оставить память о нем. Потом я понял что все это хрень, и отлив стальную колонну, я раскалил добела свои когти — Плюсы мага металла, я мог нагревать участки своего тела подобно огромной домне, и вырезал из железа будто из глины. Я высек нас с Эдгаром. Обоих. Вместе. Счастливых. Увидав мою работу, Драгун долго ругался. Не на растрату драгоценного металла, а на то что я так убиваюсь. Тогда мы подрались, всерьез. Мне было плевать что он втрое крупнее меня. Потом оба лежали на полу без сил и в синяках. Вот это помогло.       После драки, мне стало немного легче. Да и Драгун стал чаще улыбаться. Матис предложил присоединиться, но помня о разрушительной силе этих ползунов, мы с Драгуном отказались. Жить охота. Так стоп!       Я поймал себя на мысли что хочу жить. Интересно, у Эдгара появились наследники? Я понимаю что жутко стал ревновать, но интерес переборол это. Я снова стал медитировать. Во время моих медитаций я научился просачиваться в родной мир. Сожалею что научился этому так поздно. Оказалось что мне надо было представить любую кузню, и если та была похожа на одну из кузниц реального мира, я мог просочиться туда. Правда, только лишь в виде фигуры в огне, чем жутко перепугал кузнецов.        Действовать из мира источника было куда удобней чем наоборот. То есть тратя минуту там, в реальном мире я проводил двадцать пять минут. В обмен на знания источника, я заставлял целые гильдии кузнецов исполнять мои указания. Сперва нашли могилу Эдгара. Оказалось, он похоронен в королевстве Мор. Я попросил привезти на то место огромную печь, и днями напролет смотрел на надгробную плиту, заросшую мхом. Хотя чего там, я месяцами не возвращался обратно, питаясь силой источника.        Когда кузнецы приходили проверить мою печь, мы долго разговаривали, обсуждая новости реального мира. Потом они уходили, и я в один из таких дней увидел паренька, лет девятнадцати, в черном траурном одеянии, с неимоверно рыжими волосами… Мы встретились взглядами.       Глаза рыжего янтаря, по которым я так скучал, смотрели на меня с помесью удивления и страха. Точно как Эдгар… Я оклинкул его, но парень убежал. После этого пришли стражи и разобрали печь, залив водой мой огонь.        Звучно матерясь от боли в мире источника, я вышел из кузни хранителя на свежий воздух и просто сел на скалы с глупой улыбкой на морде. Эдгар уже давно умер, однако тот парень, что пришел на погост, был точь в точь похож на моего возлюбленного. Я не верю в такое совпадение, и проверить я просто обязан.       Восстановив силы, я вновь просочился в родной мир. Я был в кузне столицы Мора, где впервые за долгое время, я попросил кузнецов связаться с златогривым оборотнем. То что он жив здоров не подвергалось сомнению — Король Мора жив и поныне, а как ходят слухи, он обвенчан со своим фамильяром, без которого он жить не мог. Не знаю насколько это правда, но златогривый оборотень постоянно фигурирует в рассказах о действиях оборотней кузнецов. Я не удивился, когда в тот же день, в кузню, куда я просочился, пришел тот самый златогривый. Мы долго разговаривали о моей участи, о мире источника, и похождениях Тьмы. Лишь под конец нашего разговора я осмелился расспросить об Эдгаре.        Оказалось что я немного ошибся в расчетах. Эдгар покинул этот мир в возрасте семидесяти пяти лет. К своим сорока годам он держал обет безбрачия, но потом, похоже понял что я не вернусь, и обзавелся семьей. Златогривый пристроил его во дворце, на должность зоолога, где Эдгар заботился о пейтах и грайтах до самой смерти. Его жена — княжна, из ближайшего княжества, но в силу того что она не первый отпрыск в семье, их брак не имел никакого политического влияния до тех пор, пока были живы старшие дети князя.        Господин Арелинг рассказывал что Эдгар был будто погасшим. Никаких стремлений к вертикали власти, ничего подобного. Он вечно запирался в своем кабинете, и часами смотрел на мои мечи. Да, он забрал длинный и короткий мечи, повесив их у изголовья кровати. Господин Арелинг так же упомянул что он сделал это в надежде что один, или оба меча исчезнут, и вернутся с запиской. Тут мне стало очень стыдно за себя. Я ведь и не подумал об этом! А Эдгар ждал… Ждал все эти годы!        Основательно растеряв настрой, я едва не забыл спросить о парне, которого я видел на погосте. Оказалось, это был правнук Эдгара. Его имя Лаун, и ему восемнадцать. Парень только вернулся из магической академии имени Авирго, и должен был приступить к работе во дворце качестве Зоолога. Семейство Эдгара, кстати, владеет роскошным питомником на окраине Мора. Я сказал что хотел бы встретиться с этим Лауном, но боюсь что могу вновь напугать его.       Тогда златогривый предложил мне обратиться к наследникам Оло в Ордосе. Оказалось что зверьки воздвигли на острове храм волшебных зверей, в котором ныне удивительная кузня. Распрощавшись с господином Арелингом, я поспешил в описанную им кузню.        Не обманул. Кузница просто загляденье! Не в какое сравнение с кузней хранителя, но все же! Там были и люди, и те самые зверьки, коих ныне именовали ''кива'', и даже древние наги! Оборотней было в разы меньше, но меня поразили баркистары Я слышал о клане кузнецов с их родного острова, но в живую этих серых мускулистых лисиц доселе не видел. Стоило мне появиться в пламени, как я вновь перепугал всех. Сначала, мне не поверили, но пересказав свое путешествие во тьму и обратно, правнуки Оло согласились помочь мне.        Они были подкованы в магии источника и в магии моего родного мира, и мы тратили долгие часы на обсуждение формул заклинаний и теорий что должны были вернуть меня домой. В принципе, идей было не много. Вариант с передвижной плавильней мы отбросили сразу.       Вот прошел год в реальном мире. Я почти не возвращался в мир источника, будучи всецело поглощен новой идеей. Использовать магию людей было очень тяжело, особенно в виде огонька в печи, но практика давала свои плоды.        Я призвал короткий меч из дворца королевства Мор, что когда-то выковал в Ордосе, решено было использовать именно его, ведь этот предмет был мне дороже всех других, и имел непосредственную связь с моей персоной. Я, с помощью десятка лучших кузнецов магов, без устали накладывал на лезвие меча сложнейшие вязи чар и рун, составленных архимагами десяти лучших академий этого мира.       Я поставил на карту все. Меня тянуло к этому парню, хотелось с ним поговорить, успокоить свою душу его ответами. Он так похож на Эдгара, а в совпадения я не верю. Потому я так старался и так рисковал. В случае неудачи, меня просто разорвет одуревшая магия, и это будет еще гуманно, по сравнению с тем, что я мог бы прометаться в мире источника еще четыре года. Да, в случае неудачи, я просто последую за моим Эдгаром в реку душ.       На наложение чар ушла неделя. Мне то все равно, я питаюсь магией источника, а вот для кузнецов это было настоящим испытанием. И вот, в конце седьмого дня, я взял меч в лапу и активировал чары. Мир вокруг закрутился, и меня перенесло в мир источника. Отлично.       Для успешности задумки, было решено расплавить старые кандалы, что я использовал для переноса между мирами, и отлить из них новую рукоять. Чары кандалов крепко вплелись в остальные, и я только что в этом убедился. Так же, из кандалов были отлиты изящные ножны, с не меньшим ворохом чар. Попав в мир источника, мой артефакт стал поглощать его силу.        Задумывалось что меч будет играть роль якоря в реальном мире, а ножны его энергорезервом, питающим его бешеную магию. Прошли сутки, двое, неделя, но ножны так и не насытились. Тогда я разозлился, и ударил ими скелет хранителя источника. Ибо нехрен было умирать, оставив после себя такое проклятие.       Моему удивлению не было предела, когда скелет распался трухой, и обратившись в дым, заполнил ножны, напитывая их магией. Опомнившись, я коснулся клинком щели в ножнах, и медленно погрузил в них меч. Рукоять коснувшаяся ножен запустила чары разрывающие мою связь с миром источника, выбросив меня из него.       Я очнулся от удара о воду. Громко матерясь, я доплыл до берега, чем вызвал переполох сельской стражи. Подумать только! Не успел я вернуться, как едва не утонул в море! Этот мир просто рад меня видеть… Однако я не мог нарадоваться, и покрываясь инием от холода, смеялся как сумасшедший. Я дома. Я в Ордосе.       Стражи сперва подумали что я сын Тьмы, и попытались поймать меня, но их остановили кузнецы из храма волшебных зверей. Они почувствовали мое появление в этом мире, и поспешили к берегу использовав поисковые чары. Как итог, о мою голову бился сноп разноцветных светлячков.       Меня отогрели и накормили. Пока я заряжал ножны, здесь прошло почти пол года, и кузнецы были уверены в провале. Но с моим появлением, эти сумасшедшие устроили праздник, который едва не кончился перепалкой с внуком консервы. Оказывается Госпожа Аренгина, сдав пост Ордоса, раскрыла свое железное сердце. Я даже успел порадоваться за нее. Храм кстати, расположили в глухом лесу, а позже, вокруг него образовалась деревня зверьков, которая не так давно срослась с селом людей. Теперь тут настоящий город, живущий в симбиозе с лесом, ставшим надежным защитником.       Я встретил Ингу! Да, та девочка, которую я когда-то спас в лесу, была уже старенькой бабулькой, с клюшкой, и шутливым характером. Ее семейство жило тем что занималось резьбой по кости, и едва ли не содержало весь город на выручку с продажи изделий. Видя что мои действия, совершенные давным давно, имеют столь сильные последствия, я позволил себе расплакаться, от счастья.        Чуть позже я зашел в старую пристройку, что осталось с частью разрушенной стены. Наш дом. Селяне из уважения ко мне не снесли его вместе с ненужной стеной. Даже заперли все чарами, и когда я вошел, казалось что и не было тех долгих лет одиночества. Я почти поверил в то что зайдя в комнату Эдгара, я увижу волшебника пишущем новые строки в своей работе о грайтах. Но к моему сожалению, его комната пустовала, говоря о том, что все мимолетные надежды, лишь глупый морок. Но вопреки нарастающей обиде, я остался жить в этом доме, в ожидании летучего корабля.       Гордость Мора прибыла через два месяца. Все это время я работал в кузне, обучив людей и волшебных зверей тонкостям магии источника. Ступив на палубу корабля, я искренне надеялся что не придется вновь сражаться с Тьмой, хотя оборотни, кои полностью представляли из себя весь экипаж корабля, заверили, что Тьма нападает крайне редко.        Ступив на земли нового континента, я нанял экипаж до столицы. Помню как Златогривый рассказывал мне о том, как проще добраться до дворца. Стражи правда, не разделили мой энтузиазм о встрече с фамильяром короля. Сперва меня попытались прогнать, а когда я начал махать лапами, объясняя цель моего визита на ломаном языке нового континента, на меня направили алебарды. На меня. Оружие.       Шутники вылавливали свое оружие и доспехи из фонтана, а я же уверенно постучал булавой о врата замка. Почему булавой? Так чтоб все слышали. Оказалось что его высочество Арелинг, отбыл вместе с Королем, и их не будет до вечера. Тогда я извинился, и сел на лавочку напротив фонтана, в котором удерживаемые чарами доспехи, безуспешно пытались выловить полуголые солдаты. Понимая что шутка затянулась, да и прибыла гвардия Грайтов посмотреть что происходит, я развеял свои чары.       Гвардейцы оказались хорошими ребятами, шутку оценили. Пока мы ждали правителя Мора и его фамильяра, мы успели подружиться, поругаться, и помириться. Мирились мы с помощью мордобоя. Все таки приятно осознавать что я в родном мире.       Господин Арелинг застал нас под конец примирения, когда из кучи мала, торчали лишь мои лапы и хвост — Гвардейцы не могли одолеть меня по одному, и навалились кучей, но силы у всех кончились и мы не успели расползтись. Гвардейцам выговор, а на меня просто фыркнули, и проводили во дворец.        Пока я залечивал магией синяки, Господин Арелинг рассказал о событиях последнего полугода. У Лауна потекла крыша. В смысле, парень был немного не в себе после встречи со мной на погосте. И с каждым месяцем его состояние ухудшалось. Он перестал разговаривать с людьми, заимел нервоз, и постоянно что-то шептал стоя перед зеркалом. За неимением вариантов, его отослали домой, в питомник, где о нем заботятся волшебники жизни.       Попрощавшись с Господином Арелингом, я поспешил прочь из дворца, и наняв первый попавшийся экипаж, добрался к утру до питомника. Подумать только, питомник охранялся личной стражей! Я хотел было повторить шутку с доспехами, но мне на глаза попался один из работников, что с сонным лицом шествовал в сторону рынка. Рыжие волосы и глаза. Ну точно, потомок моего Эдгара. Поговорив с ним, мне удалось убедить его пустить меня в питомник. Правда пришлось рассказать ему, что его младший брат возможно реинкарнация его прадедушки, и я пришел что бы убедиться в этом.        Питомник просто огромен! Большой дом только при входе, а сама земля питомника высчитывалась в километрах! Тут были и зачарованные парящие островки, и некое подобие джунглей, скалы, равнины, пески… И весь этот ландшафтный дурдом населяло просто огромное количество пейтов! Пока я шел, я считал гнезда пейтов что видел, и сбился на пятом десятке. Идти пришлось долго. Рыжее семейство выделило небольшой участок земли с шатром под своего безумного отпрыска.        Лаун обнаружился стоящим перед кустом с зеркальными фруктами. Я такие всего раз видел, и то в книжке Эдгара. Парень же смотрел на свое отражение в кожуре, что-то проговорил, и сорвав несчастный фрукт, что было сил метнул в воздух. Правда его тут же поймал Пейт выпрыгнувший из засады, и удрал прочь. Видимо, такое уже не первый раз.        — Эдгар? — Тихонько спросил я, не решаясь подойти ближе чем на пять десятков шагов.       Парень резко обернулся, уставившись на меня стеклянными глазами. Он о чем-то задумался. Это было видно по его лицу.        — Твое имя… — Я запнулся. — Эдгар?        — Это имя моего прадеда, основавшего питомник. — немного неуверенно проговорил парень. — А твое?        — Симон. — Я сделал несколько шагов навстречу парню, но тот отшатнулся. — Это имя дал мне Эдгар, когда решил довериться мне много лет назад.        — Знаю… — Тихонько обронил тот, но это услышал только я.        — Скажи, что тебя гложет? В прошлую нашу встречу, ты выглядел более… жизнерадостно.        Парень мотнул головой и отвернулся. Я попросил волшебников жизни и старшего брата, который делал вид что ему фиолетово состояние брата, удалиться. Старший возмутился, но волшебники жизни его увели.        — Можешь сказать мне абсолютно все. Я слышал что ты в таком состоянии после встречи со мной. Я хотел бы узнать причину, и помочь тебе по возможности, ведь я в неоплатном долгу перед вашей семьей.        — Ты… Причина этого. — буркнул парень. — Когда я увидел плавильню, и торчащего из нее грайта, то мне стало так тоскливо, что я не мог ничего делать. — Парень набирался смелости. — Потом ночами меня мучали кошмары. В них был ты, большой корабль с зелеными парусами, и Тьма. Каждую ночь я видел сны связанные с тобой. Я не понимал от чего просыпаюсь в холодном поту с болью в груди. Не так давно я видел чем кончился тот сон. То как я держал на руках черного грайта в пестром жилете, как тот целовал меня, а потом ПУФ… — Парень жестом показал сноп искр. — И этот грайт исчез. Я не придавал этим снам значения, пока и во время бодрствования, меня не стали посещать видения.        — Видения? — я навострил ушки.        — Я видел жизнь другого человека. Все семьдесят с хреном лет, просто выжигались в моей памяти день за днем, в разном порядке. Мне уже кажется что я это не я… А он.        — Ох Эдгар… — Я осторожно подошел к пареньку. — Я верил в то что ты реинкарнация моего Эдгара…        — А если это не так?! Симон! Я смотрю на тебя, зная что ты мне чужой, но мне так невыносимо больно от этой мысли, что если ты сейчас куда-то уйдешь, я побегу следом! — Признался парень, и испугавшись того что сказал, прикрыл рот руками. — Я проклят… Проклят… — стал бормотать он.       Не знаю что сказать. Я быстро соткал заклинание поиска, и отправил его за волшебниками жизни. Когда они пришли, то привели с собой все рыжее семейство. Мой черный поисковой светляк их всех перепугал.       Пока парень изолировался в шатре, я рассказал всё что знаю им, и спросил волшебников жизни о способах проверить мою догадку. Семейство сперва шумно возмущалась, но когда я пригрозил им звездюлями, они внезапно вспомнил о байках дедушки о могучем фамильяре, победившим орду сынов Тьмы. После этого они сбегали и принесли все необходимое для ритуала, вплоть до пряди волос Эдгара. Седых длинных волос с таким родным запахом…        — Прости. — Сказал я войдя в шатер. — Есть способ выяснить кто ты. Если ты Лаун, а не Эдгар, то я попрошу одного друга уничтожить чужую память, и твое проклятие будет уничтожено.        — А если я не Лаун? — с дрожью в голосе спросил парень. Я заметил что его взгляд стал более живым.        — То все твое семейство будет в шоке, а я буду принадлежать тебе. — Сильно смутившись сказал я.        Парень поднял на меня взгляд, и немного подумав, кивнул.       Выглянув из шатра, я подозвал волшебников жизни. Рыжее семейство из двадцати одного человека я отогнал внезапно появившимся ростовыми щитами вокруг шатра. Началось. Ритуал был не сложным, просто требовал много времени, и состоял из нескольких этапов. Сперва, разделенная прядь волос стала дымиться, говоря что парень кровный родственник Эдгара. Ну это мы и так знали. Следом кончики волос в пучке загорелись, говоря о том что парень прямой наследник Эдгара, чем сильно удивили магов. Лаун далеко не первый сын в семействе, и далеко не главной родовой ветви. От последнего этапа, один из магов упал в обморок, так как парня окутал ореол из дыма от горящей пряди, недвусмысленно сказавший о том что хозяин сгоревших волос сейчас сидит на кровати, и удивленно смотрит на потерявшего сознание волшебника.        — Что это значит? — Спросил парень отмахиваясь от дыма.        — Это значит что тот кто звался Лауном, был лишь оболочкой моего Эдгара. — мой хвост метался из стороны в сторону, а усы дрожали от волнения.       — То есть… я прожил двадцать лет впустую? — руки парня тоже дрожали, но скорее от страха. Он получил ответ на свой вопрос, но он не принес ему спокойствия.        — Ох нет, ты жил своей жизнью, но сама магия даровала нам шанс исправить ошибки, что я совершил много лет назад.        — Ошибки? — парень окинул меня взглядом.        — Я был слишком самоуверенным, решив что я могу позволить себе нырнуть в источник и безнаказанно вернуться. Я бросил тебя в тот день, что возвращается к тебе в кошмарах. И я не могу простить себя за это. — Я опустился на колени перед парнем и склонил голову. Смесь эмоций не позволяла мне их разобрать. Я прибывал в шоке, и не мог унять дрожь.        — Но Эдгар… — Парень осекся. — Но я понимал в тот день что если бы не твое самопожертвование, то все на том корабле отправились бы ко дну. Но было очень больно. В памяти очень много пробелов…        — Так. А ну кыш отсюда. — я обратился к волшебникам развесившим уши. Проследив что бы они покинули периметр, я хлопнул в ладоши, вырывая железную пыль из земли, и создал толстый непроницаемый барьер. Запустив в воздух магические фонари, я подошел к парню. — Позволишь ли ты мне освежить твою память?        — Мне страшно…        — Тебе нечего бояться. — я осторожно, будто боясь отпугнуть морок, коснулся щек парня.        — Страшно… От того что я… Не я… — по его щеке побежала слеза, и я стер ее пальцем.       — Ты это ты. Ты обладаешь памятью своей прошлой жизни. Когда-то я пережил подобное, и знаю что тебе очень страшно.        — И что делать? — Он все еще дрожит.        — Закрой глаза.        — Зачем? — Вздрогнул парень.        — Узнаешь. — Я улыбнулся, и когда он закрыл глаза, я приблизился к нему. Он чувствовал мое горячее дыхание на своих губах, и это частично уняло его дрожь. Я же не решался прикоснуться к его губам. Просто не могу.        Не знаю, помнит ли он нашу близость, наши ночные шалости, нашу любовь. Я не хотел его спугнуть не осторожным действием. Но я так долго ждал, и судьба даровала мне его вновь. Упустить его я тоже не мог, потому, собрав себя в кучу, я очень нежно коснулся его теплых губ. Не более. И я совсем не ожидал что Эдгар, с придыханием ответит мне. Я целовал его ровно столько, сколько он мне позволил. К своему удовольствию я подметил что дрожь Эдгара унялась.        — Целуешься ты так же как и много лет назад. — Я улыбался как дурак.        — Так плохо? — Он попытался улыбнуться.        — Так нежно. — Я лизнул его в нос. — Я не смею торопить тебя, пускай память вернется…        — Я… — Он осторожно положил руки на мои плечи. — Я хочу что бы ты мне все рассказал.        Меня притянули, и прижали к груди. Тут уже не выдержал я и расплакался. Эдгар лег со мной на кровать, обнимая меня и гладя мою спину, пробуя успокоить меня.        — Я скучал… Я так скучал! — Я хлюпнул носом.        — Тише, тише…        — Не могу… Я столько натерпелся… Столько боли, нервов, истерик, и наконец нашел тебя вновь…        — Тебе тоже было не сладко…        — Я так долго корил себя…        — Но ты не сдавался. — Парень теперь гладил мою голову.        — Потому что я люблю тебя.        — Симон…        — Да?        — Это опять происходит… Видения… Но сейчас они ярче… — Голос Эдгара дрожал.        Я поцеловал его. Нежно, ласково, как мог. Я не хочу что бы он боялся своего прошлого. И он отвечал мне. Его руки с каждой минутой все увереннее гуляли по моим бокам и спине. Чуть позже, Эдгар развязал спрятанный под кожей узелок, и стянул с меня жилет. В ответ я позволил себе расстегнуть его рубаху, и стал гладить нежную кожу человека. Я сам не заметил как моя лапа опустилась ниже, и Эдгар осторожно поймал ее своей рукой.        — Постой…        — Прости, я… — Мне было стыдно.        — Нет… Я не против. Вспомнил это… Просто снаружи шатра вся моя семья, меньше чем в десяти шагах.        — Снаружи стальная стена, они никогда не узнают что здесь происходит. — азарт и похоть шевельнулась во мне, дав пинка здравому смыслу.        — А вдруг услышат? — я заметил как краешки губ моего волшебника дрогнули в улыбке.        — Тогда я сделаю все тихо… — я лизнул его губы. — буду двигаться медленно, ловить губами все твои стоны. — Последнее я почти промурлыкал. Вау… Я и не ожидал что могу так.        — Мой драгоценный Симон. — меня прижали спиной к кровати, и упираясь в мои плечи, нависли сверху.        Как бы я не хотел, я не смог заставить себя стянуть штаны с волшебника. Как оказалось чуть позже, поток его воспоминаний лишь усилился, и вызвал неприятные ощущения. После вскрика волшебника, не было и речи о том что бы исполнить желаемое. Эдгар обмяк на мне. Он дрожал и тихо стонал от головной боли. Я мог лишь шептать ласковые слова ему на ухо, хоть как-то помогая ему вытерпеть этот не очень приятный процесс. У него был жар, но опасности я не чуял.        Эдгар так и уснул на мне. Мне, конечно, было приятно, но воздуха все же немного не хватало. Он проспал несколько часов, и к своему пробуждению, немного сполз набок, вернув мне способность дышать полной грудью.        — Прости, я не ожидал этот гвалт воспоминаний. — меня поцеловали в краешек губ.        — Ничего, я понимаю. Хотя двадцать лет воспоминаний не сравнятся с семидесяти пятью.        Мы молчали, и просто смотрели друг на друга. Я любовался его лицом, его глубокими янтарными глазами, локонами волос, что лежали рыжим ореолом вокруг головы. Я перебирал его волосы пальцами. Честно, я скучал по этому цвету. Не то что бы в мире источника не было рыжих цветов, так именно этого глубокого оттенка я не наблюдал.        А потом у меня заурчало в животе. Вот тебе на. Я и забыл что такое голод в родном мире. Видя мою смущенную мордашку, Эдгар рассмеялся, вызвав у меня еще большую волну смущения. В итоге меня затискали, и зацеловали. Приятно.       Мы оделись, и я развеял стальной купол. Где-то через пол часа сюда сбежались все родственнички Эдгара. Ох как он орал на них… И ведь было за что! Сперва они продали половину земель питомника и отстроили на эти деньги роскошное поместье. Потом они запустили питомник. Не то что бы было плохо что пейты бесконтрольно размножаются, так они не проводят обязательные ветеринарные осмотры. Просрали договоры с Княжеством, по которым они обязались за скромную плату предоставлять лучших котят князьям, за что на питомник скрипел зубами король Мора. Так и еще припомнил менее важные проступки.        Спорить с прадедом в лице младшего сына никто не стал. А видя мою умиротворенную морду, они пятились назад. Когда Эдгар показал себя духовно сильным человеком, который смог задавить авторитетом и влиянием двадцать одного человека разом, меня едва не затрясло от возбуждения.        Закончив раздавать звездюли, Эдгар собрал вещи в дорогу. На мой вопрос о том куда это он собрался, он спокойно ответил.        — Как куда? Домой, в Ордос.