Помощница дьявола

      В городе было подозрительно тихо. После смерти Киарана, все щиты должны были спасть, а заклинания развеяться. Это было не то колдовство, что остается действенным даже после смерти творца.       И вправду щитов не было.       Как не было ни одной живой души.       Улицы Ард Каррайга отзывались на стук каблуков звонким эхом, каким может отзываться только пустующая пещера вдалеке от людских поселений. Тишину пронзил резкий взвизг собаки и сразу затих. Вампиры незаметно, закоулками пробирались к рыночной площади.       — Господин, помогите... Аннетке плохо... — бедняк протянул руку в разбитое окно. Регис на секунду остановился и заглянул в окно. После отвернулся и зашагал прочь, таща за руку бледную, как смерть, Амалию.       — Может, попытаемся помочь? — притормозил Габриэль.       — Бесполезно. Умирающему уже ничего не поможет, кроме исповеди и надежды на достойное посмертие. А мертвому и подавно.       Детлафф взял Габриэля под руку и потащил от избы прочь. Бедняк в последний раз просунул руку в окно. Обернувшись, Габриэль увидел, как согнулась в локте рука и повисла, словно тряпичная.       — Он не один такой впереди. Этот город пропах кровью, утонул в ней.       — Давно уже, — прошептала Амалия. — Еще тогда, когда мы были здесь в прошлый раз. Он уже тогда был обречен...       Чем дальше, тем чаще просили о помощи люди, окровавленные и измотанные. Чем дальше, тем беспокойней становился Регис и тем паршивей становилось на душе и молодого врача. Чем дальше, тем тише становилось. Только биение одного сердца и натужные всхлипы доносились до острого слуха высших вампиров.       Рыночная площадь была эпицентром бойни. За телами мирных граждан и ардкаррайгского ополчения не было видно брусчатки, Темно-алым забрызганы стены, красным окрасился фонтан для голубей в стороне от ворот. Зеленое яблоко покатилось от перевернутой телеги и моментально дозрело. Габриэль остановил яблоко ногой.       — Еще чуть-чуть и я сойду с ума... — парень задержал дыхание, рванул по узким улочкам к небольшому домику булочника и, не найдя там никого — ни живого, ни мертвого, — умчался за городскую стену.       — Он не будет нас ждать. Он постарается все забыть и никогда не сможет... — Амалия высвободила ладонь из руки отца и медленно зашагала вперед. Подошвы сапог липли к дороге, отрываясь с противным чавканьем. Голову кружил пьяно-сладкий запах.       — Маам... — певуче протянула девушка. Черное пятно, мутное, словно чернильная клякса, постепенно приобретало очертания. Через минуту можно было уже разобрать шитье на черном платье, увидеть каждую бусину на шелковых перчатках, рваных на кончиках пальцев... Еще позже русые волны сплелись в две нетугие растрепанные косы, ничем не перевязанные.       Черное шифоновое полотно выскользнуло из бледных рук и плавно опустилось Ирике под ноги.       — Мам, пошли домой, — Амалия попыталась взять мать под руки, но Ирика дернулась, словно раненая волчица, и отскочила от дочери. Подскользнувшись на крови, женщина потеряла равновесие и упала наземь. Захлебываясь рыданиями, Ирика попыталась забиться под прилавок недавно разрушенной ей же лавки.       — Ирри...       — Эмиэээээль... — сквозь слезы хихикнула опьяненная вампирша. — Ты где, Эмиель? Я тебя не вижу!..       Регис положил свою ладонь на руку Ирики, другой рукой подобрал оброненную Ирикой шелковую ленту и повязал ее женщине на глаза.       — Синяя? — ахнула Ирика.       — Синяя. Тихо-тихо... Все будет хорошо. Мы едем жить в Боклер, или в Назаир... Помнишь Назаир? Ты регенерируешь, медленно, но поправишься... Все будет хорошо.       Ирика вздрогнула от прикосновения давно забытых пальцев к щекам. Невидящие глаза забегали вокруг...       — Все будет хорошо...       Ирика вдруг замерла и уткнулась носом в грудь Региса.       — Будет... Дьявол меня подери, будет...