Под килем полмили до дна

- Кормовым батареям: огонь! - скомандовал Пеллеон, чувствуя, как стремительно теряет самоконтроль. - Отдел наведения правого борта, вектор исходящей атаки один-три-девять точка... Тут Траун совершил уже совсем подлый ход, пощекотав языком щель, а затем заглотив член Пеллеона до упора. И так весьма нетвердый голос капитана сорвался, и Гилад против воли взбрыкнул бедрами, одновременно издавая низкий глухой стон. - Ты издеваешься! - взвыл он, обмякая в просторном командном кресле гранд-адмирала, как только тот бесшумно и очень плавно выпустил изо рта его член. - Когда идет бой, ты должен быть максимально собран, - отозвался Траун, смотря с колен так невозмутимо, как будто это ему только что столь искусно отсасывали, - вне зависимости от обстоятельств. Пеллеон тяжело вздохнул, понимая, что если Трауну ударила в голову какая-то идея, легче застрелиться, чем пытаться отвертеться. - Как ты думаешь, каким именно образом меня угораздит командовать битвой, когда кто-то делает мне минет? - устало спросил он, удерживая мысли о том, как бы он хотел умолять Трауна продолжить. И без этой криффовой необходимости гаркать выдуманные приказы. - Едва ли другое отвлечение сможет сравниться с этим, - ответил Траун, поднимаясь с колен. - Сможешь стерпеть это, вынесешь всё, что угодно. А теперь еще раз. В этот момент пронзительно пискнула контрольная панель передачи, и Гилад слетел с командного кресла как на гипердрайве, на ходу натягивая штаны и пытаясь хоть как-то застегнуться. Траун всё с тем же невозмутимым видом опустился на свое место и коснулся пальцем кнопки подключения. Над левой ручкой развернулась голограмма генерала Ковелла. - Я слушаю вас, генерал, - ровным тоном произнес Траун, ни разу не покосившись на Пеллеона. Ковелл принялся докладывать о текущей операции, а так как гранд-адмирал двумя днями ранее четко приказал ему не упускать ни единой подробности, Гиладу пришла в голову одна очень нехорошая мысль, затмившая даже болезненное давление в штанах. Ступая совершенно бесшумно, он приблизился к креслу и, держась вне радиуса охвата голопередачи, опустился на колени перед креслом, одаривая главнокомандующего совершенно однозначным очень хитрым и злорадным взглядом. Траун незаметно нажал что-то на правой ручке, и изображение Ковелла исчезло. Но не успел Пеллеон возмутиться, как гранд-адмирал уже успокаивающе сообщил: - Продолжайте, генерал. У нас некоторые неполадки с видео-трансляцией. Гилад на мгновение замер, осознавая, что Траун принял опасную игру, а затем потянулся руками к его форменному поясу. Тихонько звякнул, расстегнул белые брюки, успев отстраненно подумать, что вот на них сперма не будет выглядеть так вызывающе, как на его собственных, но эта мысль испарилась, стоило гранд-адмиралу грациозно приподнять бедра, позволяя Пеллеону стянуть с него разом и брюки, и белье. Ковелл продолжал бодрым тоном отчитываться, кого, куда и в каких количествах послал, но Гилад его не слушал. Пусть гений Трауна всё решает, пусть. Капитан внутренне довольно усмехнулся, обнаруживая, что у чисса давно и хорошо стоит, и поднял взгляд на его лицо. Пылающие алые глаза неожиданно оказались устремлены прямо на него, если наклон головы о чем-то говорил. Тогда Пеллеон провокационно медленно обхватил губами головку, осторожно, чтобы не зацепить зубами, и со слабым нажимом обвел языком во рту кольцо соприкосновения своей плоти с чужой, затем так же медленно вобрал член глубже, теперь уже не стесняясь мягко цеплять зубами для большего эффекта. Правая ладонь скользнула Трауну под китель и майку, сразу же находя знакомые слабые места на животе и ребрах и принимаясь дразнить их, а левая едва ощутимо двумя пальцами придержала член у основания. Ковелл заканчивал свой доклад, и Пеллеон моментально отстранился, освобождая рот, но не убирая два других прикосновения. Синий цвет, в головке переходящий в лиловый, наверное, никогда не перестанет его зачаровывать. А Траун, подлец, сидел так, как будто хоть сейчас встанет и пойдет на мостик. У него даже дыхание не сбилось, оскорбленно отметил про себя Гилад. Но наставало время гранд-адмиралу отвечать, и капитан не намеревался облегчать ему задачу. - Я вас понял, генерал, - прямо перед "генералом" Пеллеон, давя одновременно ухмылку и собственные рефлексы, насадился горлом до конца, издавая еле слышный, низкий звук, вибрация от которого должна была превосходно ощущаться. Но Траун и сейчас не сдвинулся с места. - Не теряйте бдительности, - приказал он невидимому Ковеллу. - Они атакуют сегодня в сумерках. Пеллеон слегка сжал основание члена, а затем, медленно выпуская его изо рта, мягко провел ногтем указательного пальца по нижней стороне. - Из вашего доклада я понял, что глава сил Сопротивления там - чагриан, - продолжал Траун, на этот раз реагируя, но отнюдь не так, как желал бы Гилад: напротив, чисс вызывающе расставил ноги еще шире. - Он предпочтет присутствовать на поле боя и поведет свои силы вперед, когда это будет наиболее выгодно лично ему. Пеллеон обхватил губами головку, втягивая вокруг нее воздух и щедро лаская языком. Но гранд-адмирал оставался таким же собранным, серьезным и сосредоточенным, и, не в силах скрыть своего возмущения, Гилад бессовестно ущипнул его за мягкую часть бока, не переставая работать ртом и вырисовывать линии у основания члена. Безрезультатно. - Вашей задачей будет до конца уверять Сопротивление, что вы ни о чем не догадываетесь. А когда они нанесут удар... Капитан, совсем уже отбросив всяческую мораль, укусил его за внутреннюю сторону бедра. Траун инстинктивно и очень слабо дернул ногой, договаривая: - Уничтожьте их. Окончание связи ознаменовалось коротким писком. - Это нечестно, а ты бессовестный, - обиженно заявил Пеллеон, отстраняясь и садясь на колени, но тем не менее слабо улыбаясь. Конечно, несносный чисс должен быть идеальным во всем. Гилад бы скорее удивился, если бы гранд-адмирал себя сдал или намекнул прекратить. И всё же... Однако Траун вместо того, чтобы продолжить демонстрацию своей непревзойденной силы воли, вдруг разом обмяк в кресле, тяжело дыша. Лишь правая рука вытянулась вперед и опустилась Пеллеону на голову, зарываясь пальцами в волосы. - Это было весьма жестоко, - прокомментировал гранд-адмирал и наконец улыбнулся уголками губ в ответ. - Но справедливо, - фыркнул Гилад. Алые глаза чуть ярче вспыхнули в полумраке. - Прошу вас на мое место, капитан. Когда-нибудь вам придется его занять. Я хочу, чтобы вы были готовы. Пеллеон опешил, а потом едва не взвыл. Опять всё по-новой, опять страдать и опять под пристальным взглядом изображать бурную командирскую деятельность, когда эти темно-синие губы так притягательно скользят вверх и вниз по стволу члена... - Не смей себя касаться, - усмехнулся Траун, как всегда угадывая желания, и, подхватив бриджи, с самодовольным видом поднялся с места. Несносный. За это Гилад его и любил.