***
Торговый зал имел необычные оттенки. Ощущалось недавнее присутствие людей: всюду следы грязных ботинок, брошенные покупательские тележки, доверху набитые продуктами, даже оставленные личные предметы присутствовали. Все резко ушли, бросили все, вещи резко потеряли свое значение. Возможно, люди думали, что вернутся, что это лишь учебная тревога. И скорее всего так им и сказали. Но они не вернулись. Причин было много. Но ни одна из них не выглядела чуточку логичной. Первым нелогичным моментом оказалось то, что двери были закрыты, все, до единой. Сделать это мог только персонал магазина, никто-либо еще. Убежать в панике, но при этом успеть запереть объект торговли. Хм, очень циничное решение. И отнюдь не логичное. При этом каждый отдел пестрел нотками разрушения, длительной заброшенности. На полках имелся такой толстый слой грязи и пыли, что не хватит и тонны пресной воды, чтобы привести все это в божеский вид. Причиной загрязнений были трещины на стенах и потолке, с которых сыпался строительный мусор. Денис прошел в глубь торгового зала, взял пустую покупательскую тележку и мирной походкой стал двигаться вперед, разглядывая товар на полках. Позади доносился тяжелый кашель Дмитрия. Молодой полицейский знал, что тому осталось недолго, что изменения, о которых тот говорил, не что-то безобидное, а по-настоящему опасное, хотя и старался не забивать негативными мыслями голову. Но ничего не выходило. Беспокойство было. И на это были веские причины. Поведение Дмитрия нельзя было назвать постоянным. Он менялся от образа к образу. Милость сменялась гневом, и парень в «синем» кенгуру не имел возможности себя контролировать. «Ты называешь его убийцей. Боишься. Презираешь. Но при этом испытываешь жалость. Идешь за ним, потому что ты трус. Трусишь оставаться один». Из головы не выходили сцены убийства, двадцать выстрелов, неразборчивых, шумных, как рой голодных пчел. Мертвый взгляд ребенка впивается в глаза Дениса, разъедает, как едкая кислота, лишая ясности зрения. «Они были заражены. Все до единого», — повторял Дмитрий. «Им нельзя было помочь. Только убить, чтобы помочь себе. Каждый зараженный меняется по-особенному. Стадия изменения может занять от нескольких минут до пары часов. И невозможно узнать заранее, к каким последствиям приведут эти метаморфозы. Я встречал спокойных зараженных, они никого не трогали, не замечали. Просто бродили по улице и кричали, рыдали. Мне оставалось только подойти к ним и перерезать глотку. А они даже не сопротивлялись. Я думал, что ты один из таких… Спокойных». Денис с самого начала старался отрицать его слова, мечтал схватить этого человека, прижать к земле и одеть на руки наручники, а потом просто оставить умирать, чтобы он прочувствовал смерть тех людей, которых он безжалостно застрелил. «Но людьми ли были его жертвы? Что людского ты нашел в них? Ты ведь все прекрасно видел. Тот, кто тебя укусил, едва не покончил с тобой… Он выглядел, как человек. Но это одна видимость. Внутри человека уже нет. Там что-то другое. Чего ты пока не понимаешь и не можешь принять». Он с сочувствием посмотрел назад и у него невольно сжалось сердце, когда он увидел Дмитрия, который слабым движением руки тянулся к полке с шоколадными батончика, но делал это так неуклюже, что заполучить желаемое лакомство удалось далеко не сразу. «Он не убийца. Он лишь жертва. И ты идешь за ним, потому что видишь в нем защиту. Странно презирать того, за чьей спиной ты стоишь уже несколько часов, как трусливая девочка». Дима увидел его внимание на себе и смущенно улыбнулся, помахав рукой. — Я нашел «Сникерс», Ден! — он продемонстрировал молодому человеку упаковку от шоколадного батончика. — Знаешь, уже не помню, когда в последний раз ел сладкое. Даже зубы сводит от вкуса. Невероятно. Денис хмыкнул и продолжил свое шествие по торговому залу. В первую очередь он заглянул в отдел с консервами. Одним движением руки смахнул все, до чего смог дотянуться, в покупательскую корзину. Металлические банки бились друг о друга, сминались, как бумажные. Но один лишь вид такого огромного количества съедобной продукции заставлял желудок скакать от радости. Хотелось вскрыть содержимое всех этих консервов и есть на ходу, громко причмокивая. «Ощущаю себя неудачливым вором», — с улыбкой думал Денис. «Полицейский ворует банки с тушенкой. Никогда бы не подумал, что подобное случится со мной. Вот только воровство ли это? Вряд ли этот магазин теперь кому-то принадлежит. Так что ничего дурного ты не совершаешь. Да и мысли у тебя слишком правильные для апокалипсиса, кретин». Так как холодильники не работали, температура внутри помещения быстро повысилась, вынудив быстро портящиеся продукты моментально прийти в негодность. Первыми жертвами духоты стали фрукты. На полках лежала только кашица из плесени и разжиревших насекомых, которые создали целый мегаполис. Нетронутыми остались только напичканные консервантами плоды, на них даже насекомых не было, будто их оберегало невидимое магнитное поле. Денис думал взять несколько яблок, но почему-то не осмелился приблизиться к этому кишащему мухами и тараканами муравейнику. Замороженные продукты также исключили свое попадание в желудок. Целые отделы были затоплены алой жидкостью, которая продолжала водопадом выливаться из выключенных холодильников. Мимо молочного отдела молодой человек решил не проходить, потому что издалека увидел вздувшиеся коробки и пакеты с молоком, которые превратились в бомбу замедленного действия, что готова детонировать в любое мгновение. Он остановился рядом со стеллажом, забитым сухими завтраками. Не выдержав, взял две упаковки хлопьев, с рычанием разорвал оба пакета и, забыв про свои измазанные кровью и грязью руки, стал запихивать их содержимое в широко открытый рот, а затем оглушил торговый зал громким хрустом. — Эй, идиот! — донесся расстроенный голос Димы. — Я вообще-то тоже голодный. Мог бы и до меня дойти и угостить. — Сейчас, — проглотив пережеванные хлопья, он бросил в тележку еще несколько упаковок с сухим завтраком и направился в сторону своего спутника. — Надо найти рюкзаки и взять с собой побольше еды. Вряд ли мы сможем оставаться здесь долго. — Ночь переждать можно. Хотя запах гнилья сводит меня с ума. Денис пожал плечами и вздохнул. Странные эмоции преследовали его. Радость и умиротворение. Ненормально при такой погоде. «За окном апокалипсис, а ты светишься. Кажется, ты сходишь с ума. Когда начнется смех, лучше приставь дуло к виску, чтобы не усугубить ситуацию». Он завернул за угол и встретился с еще одной дверью, которую раньше не замечал. Она была приоткрыта и вела, судя по табличке, в складские помещения. Молодой человек думал пройти мимо, но разыгравшееся любопытство вынудило остановиться и приблизиться к двери. «Теперь ты будешь заглядывать в каждую конюшню, если тебе это дозволено?» Он отогнал сомнения и приоткрыл дверь, просунув голову в полумрак. На складе могут оказаться полезные инструменты, которые могут пригодиться в дальнейшем. Включив фонарь, он ступил ногой на темный участок пола и услышал шуршание. Направив свет в глубь помещения, юноша чуть было не вскрикнул от потрясения, но вовремя успокоился. Повсюду были насекомые. Сотни, если не тысячи. В основном, тараканы, но угадывались и пауки, успевшие повесить между балками свои великолепные паутины, что представляли из себя целый лабиринт, через который Денису пришлось пробираться, чтобы оказаться в центре. Испуганные насекомые разбежались в разные стороны. Большинство из них направились в вентиляционное отверстие, но самые остроумные спрятались от объявившегося человека прямо на потолке и с презрением наблюдали за ним с высока. «Лучше тебе валить отсюда. Вряд ли ты тут что-то найдешь, кроме неприятных ощущений». Молодой человек скукожился от отвращения и направился к выходу, но тут его внимание привлек странный звук, похожий на стон. Изначально он принял это за шебаршение насекомых, но, прислушавшись, осознал, что звук вполне реален и исходит из глубины склада. Пройдя чуть дальше, он обнаружил еще несколько дверей. Одна из них была кухней, вторая же принадлежала туалету, и именно оттуда и исходили стоны. Денис интуитивно вытащил пистолет. Он не ждал встречи с зомби (или как этих психов нужно правильно называть). «До тебя только сейчас дошло, что эти умалишённые похожи на зомби. Поаплодируй себе молча, кретин. А как еще стоит называть придурков, которые кусают других и едят, как кусок жареной свинины? Боже, ты сходишь с ума. Странно, что у тебя есть силы о чем-то думать. Пора давно лишиться рассудка и впасть в маразм от ситуации за этими стенами». Направив дуло огнестрела на дверь, он медленно побрел вперед, стараясь вслушиваться в стоны более тщательно, чтобы понять, кому те принадлежали. Когда расстояние между ним и дверью сократилось до минимума, Денис громко выдохнул и, пытаясь приготовить себя ко всему, сжал металлическую ручку и потянул на себя. Увидев перед собой содержимое комнаты, он вздрогнул и ощутил, как желудок упал вниз, прямо к пяткам, и был готов выплеснуть съеденные пару минут назад хлопья наружу.***
Луч от фонаря имел рыжеватый оттенок, совсем как у ржавчины. Возможно, это была лишь иллюзия, и Денис был в этом почти уверен, так как туалет сплошь и рядом оказался заполнен такими цветами. Запекшаяся кровь и следы жесткого налета, который съел картонные стены узкой комнаты. А прямо около унитаза сидела сжавшаяся в миниатюрный комочек фигура со спутанными темно-рыжими волосами. Ее одежда была изодрана и покрылась кровью, но давно высохшей, что говорило о том, что девушка просидела здесь долго, не один день. Она смотрела в никуда пустым взглядом, слегка покачивала головой и улыбалась, лучезарно, будто вспомнила самые счастливые моменты из детства. Молодой человек не заметил, как его пистолет направил свое дуло на женскую фигуру и был готов в любой момент пустить пулю, Денис даже не задумывался о том, что выстрел сотрет эту великолепную улыбку с ее лица, обезобразит миловидные черты еще большим количеством крови. Но девушка не шелохнулась, лишь приподняла большие глаза голубого цвета и по-прежнему отдаляла уголки губ друг от друга. Денис сдвинул луч фонаря чуть в сторону и понял, что рядом с рыжеволосой счастливицей лежало другая фигура, на этот раз мужская. И тоже вся в крови. Вот только мужчина не улыбался, потому что не мог из-за торчавшей из носа рукоятки ножа. Молодой человек склонился над ними и посветил фонарем в глаза девушки, пытаясь понять, нормальная она или нет. Он приготовился к рывку назад, ждал, что та заменит улыбку оскалом зубов и бросится на него, как одичавшая собака. Но она не шелохнулась, лишь слегка прикрыла веки, и в ее лице пробудилось любопытство и пугающая нежность. С такой нежностью обычно смотрят влюбленные друг на друга. А она смотрела на него именно с влюбленностью, что могло смутить даже ходячего мертвеца. — Ты не ранена? — этот вопрос слетел с его губ машинально, хотя Денис надеялся в первую очередь узнать ее имя. — Ты вся в крови. Девушка убрала руку с живота, и молодой человек увидел блестящую алую жидкость на розовом махровом свитере. Ножевое ранение, Денис узнал его с полувзгляда. Этот мертвый мужчина пырнул ее острым предметом, возможно, тем самым ножом, что теперь торчит из его носа. Парень не стал спрашивать ее разрешения, убрал хрупкие руки с раны и приподнял свитер вместе с обтягивающей майкой, обнажив плоский живот. Рана была заметной, но не смертельной, мужчина ударил в удачное место, не задел желудок и печень. Повреждена лишь мышца. Но рану необходимо срочно зашить и обеззаразить спиртом и антибиотиками, иначе будут тяжелые последствия. В подобной обстановке даже маленькая царапина способна убить, что уж говорить о столь серьезных ранениях. Пока Денис осматривал рану, девушка достала из кармана брюк телефон с наушниками, что-то нажала на экране, затем медленно вставила один наушник в ухо молодого человека. Заиграла спокойная песня на иностранном языке, не знакомая Денису, но понравившаяся ему с первых нот. — Тебе нравится? — спросила она, вставив второй наушник уже в свое ухо, и продолжила разглядывать каждый миллиметр его измазанного лица не утихающим влюбчивым взглядом. — Да, — тихо ответил молодой человек и понял, что лицо этой девушки поразительно красивое, даже с этими уродливыми пятнами крови и царапинами у подбородка. Невольно он залюбовался ею, и они смотрели друг на друга длительное время, просто молчали и слушали песню, которая не думала заканчиваться. Их привела в чувство сильная вибрация, вынудившая все вокруг вздрогнуть и подпрыгнуть на месте. Денис услышал, как с полок в торговом зале посыпались продукты, стеклянные бутылки одна за другой разбивались о пол и уничтожили так полюбившуюся тишину. Затем все резко успокоилось, вновь уснуло непробудным сном. Девушка сжала запястье молодого человека так сильно, что полностью обескровила пальцы его левой руки. Но даже страх не смыл с ее лица эту красивую улыбку, настолько спокойную, что Денис совершенно забыл, где находится и что творится вокруг. Поблизости что-то загудело, сначала тихо, а потом прибавило громкость, что походило на рев заведенного двигателя. Что-то щелкнуло, и темнота резко исчезла. Лампы зажглись ослепительным блеском, таким ярким, что появилось опасение, что те попросту лопнут от перенапряжения. — Что произошло? — дрожащим голосом спросил Денис и, поднявшись на ноги, стал осматриваться. Но световое шоу продолжалось недолго. Лампы замигали и вновь погасли. Шум поблизости также прекратился. Магазин в очередной раз погрузился в мертвую тишину. Денис вернулся к девушке и сел рядом с ней на колени. — Я хочу, чтобы ты поднялась на ноги. Мне нужно вывести тебя отсюда, если ты хочешь, чтобы я помог тебе. Она лишь улыбнулась и спокойными монотонными движениями убрала телефон с наушниками обратно в карман. Девушка была совсем юной, Денис осознал это только сейчас. Чуть младше, чем он. Лет восемнадцать, может девятнадцать. «Ее спокойствие и улыбка объясняются сильнейшим шоком. Она пережила нападение и чудом выжила. Вряд ли мне удастся ее привести в чувства в ближайшее время. Но успокаивает одно: ее не покусали, лишь поранили острым предметом. Вряд ли она видела, что произошло снаружи. Скорее всего, она сидит здесь с первого дня. Боже. Как же меня пугает ее улыбка! Пожалуйста, малышка, не делай так. Нахмурься, хотя бы немного. Тебе ведь больно, я знаю». Он обхватил ее обоими руками и, как куклу, поднял с пола. Она совершенно не имела сил стоять, поэтому весь ее вес перешел на Дениса. Молодой человек пошатнулся, но удержал хрупкую ношу. — Какая ты холодная. Боже ты мой. Еще бы чуть-чуть… Хорошо, что я нашел тебя. Все позади. Ты в безопасности, — прошептал Денис, но понял, что скорее успокаивает этими словами не ее, а самого себя. Он прекрасно знал, что ничего не позади, весь кошмар только пробуждался. Безопасность была лишь иллюзией, ее здесь не было и быть не могло.***
Денис вытащил девушку из складских помещений и вывел, что говорится, в свет. Солнечные лучи осветили ее бледную кожу и заставили рыжеволосую счастливицу вздрогнуть и закрыть глаза, будто дневное светило замахнулось над ней своим кулаком и приготовилось совершить сокрушительный удар. «Столько дней без света» — с сочувствием оглядел ее Денис и покрепче прижал хрупкое женское тело к себе, чтобы то ненароком не выскользнуло из его рук. «Ее глаза испытывают самый настоящий шок. Боюсь представить, как ей больно. Но она продолжает улыбаться. Такая красивая и пугающая улыбка. Малышка, нахмурься, сделай грустное лицо. Не заставляй меня просить тебя об этом». Он вспомнил, что свет от фонарика не вызвал у ее глаз никакой реакции, девушка лишь слегка прищурилась, не более того. Но солнечный свет причинял ей такие мучения, что она даже через пару минут так и не подняла свои веки с густыми ресницами. Молодой человек зашел вместе с ней в тень, и рыжеволосая счастливица наконец-то расслабилась и вновь продемонстрировала ему своими большие глаза голубого цвета. Она смотрела на него с неутихающим изучением, больше внимания уделяла подбородку и скулам, будто на них были вырезаны древние иероглифы, а она, как опытный археолог, пыталась их расшифровать. Он посадил ее в угол у стеллажа, затем без каких-либо слов побежал в соседний отдел, где раздобыл одеяло и, постелив его на пол, положил на него хрупкое женское тело. Денис еще никогда так не был рад, что находится в магазине. Под рукой можно было найти практически все необходимое. Идеальное место для встречи конца света. Вот только стены постоянно дрожали, трескались, раздувались, как воздушные шары, от напряжения. Скорее всего военные вертолеты сбросили где-то поблизости снаряд, возможно, именно он вызвал такую тряску и странный скачок напряжения. Денис предположил, что был поврежден фундамент, что может привести к полному обрушению высотного здания. Поэтому оставаться здесь слишком долго не получится. Денис заметил, что девушка стала приходить в себя и наконец-то спрятала свою искусственную улыбку. Она устремила свой взор на крошившийся из-за обилия трещин потолок и стала следить за тем, как пыль и мелкие камушки сыпались на нее, как слабый дождь. «Нужно обработать ее рану. И как можно быстрее». Молодой человек оставил девушку одну и вернулся на складские помещения. Пройдя вглубь, он нашел еще несколько помещений для персонала. И среди разбросанного барахла нашлась аптечка. Вот только ее содержимое напрочь отсутствовало. «Ты мог догадаться об этом с самого начала, кретин. Ни одна аптечка не может быть полной, когда за окном шныряют зомби или как там этих психов можно называть». Он направился обратно в торговый зал, нашел отдел с алкогольной продукцией. Многие бутылки валялись на полу и залили пол таким количеством спирта, что даже от одного вздоха можно было стать заядлым алкоголиком. Вонь стояла неимоверная. И голодный желудок молодого человека свернулся в трубочку и стал выделять обильное количество слюны. Парень обошел осколки и взял с полки самую дорогую бутылку водки. Для обработки раны сгодится. Лучшего средство для дезинфекции обнаружить здесь вряд ли удастся. Девушка послушно приподняла майку и свитер до самого бюстгальтера и полностью обнажила свой идеально гладкий впалый живот, забрызганный запекшейся кровью, которую с первого раза вряд ли удастся отмыть. Юноша нашел в соседнем отделе чистую ткань и бутылку питьевой воды. Затем очистил кожу, стараясь не оставлять на теле ни единого пятнышка крови. Вместе с этим он очистил и свои руки, уделив этому даже большее внимание. После обтер ладони и пальцы водкой и зажмурил нос, когда резкий запах спирта обжог ноздри. Только потом он приступил к обработке раны. Взяв новую тряпку из упаковки, он смочил ее спиртовым напитком и прижал к ране. Девушка зашипела от неприятных ощущений и впилась пальцами в края одеяла, но более громких звуков издавать не стала. Денис повторил эту процедуру несколько раз, пока не убедился, что ножевое ранение действительно очищено. Осталось зашить кожу, чтобы ускорить заживление. Нужные предметы оказались под рукой, что продолжало радовать. Денис боялся представить, что бы он делал, если бы нашел эту девицу, скажем, на автозаправке. Вряд ли бы смог ей помочь. Даже сейчас он точно не знает, какие заразы попали к ней в кровь и говорить о ее скорейшем выздоровлении нельзя. Но большего молодой человек все равно уже не сделает. У него имеются лишь смутные знания об оказании первой помощи, полученные еще в училище. Разорвав коробку с «детским подарочным набором для шитья», он вытащил оттуда самую прочную и длинную иголку, вдел в ее ушко нитку и, обработав все предметы водкой, приступил к врачеванию своего самого первого пациента. От одной лишь мысли о том, что девушка будет чувствовать каждое его действие, понимать, что ее кожу пронзают острым предметом снова и снова, вызывала головокружение и тошноту, а пальцы нервозно дрожали и намеревались отговорить хозяина от этих действий. Но Денис не решился отступить. Он вонзил иголку в тонкий слой кожи и сделал первый шов, достаточно аккуратный и даже симпатичный. Кожа сшивалась легко, как обычная ткань. Иголку он смазывал спиртовым напитком несколько раз, чтобы снизить до минимума попадание грязи в плоть девушки. Рыжеволосая счастливица перенесла операцию на удивление спокойно. Поджала губы, закрыла глаза и не двигалась, отчего нервная система Дениса смолкла, и руки начали действовать с большей уверенностью, практически без дрожи. Вот последний шов готов, и ранение больше не несет сильной угрозы. — Я закончил, — произнес он и вопросительно посмотрел на нее, чтобы убедиться, что с той все в порядке. — Спасибо, — прошептала она и улыбнулась, вновь распахнула глаза и нащупала ледяными пальцами запястье парня, а затем сжала его, но быстро отпустила. — Мы ведь так и не узнали имена друг друга, — девушка усмехнулась и, пыхтя, села, с беспокойством поглаживая зашитую рану. — Меня зовут Денис. Денис Миронов, — молодой человек не знал, зачем назвал свою фамилию, потому что сделал это машинально. Но это было не столь важно в данной ситуации. Сейчас он был переполнен радостью от того, что она заговорила с ним, из-за чего перенял ее счастливую улыбку и теперь стал выглядеть не менее глупо и неестественно, чем она в том туалете рядом с трупом мужчины. — Вика Кузнецова.***
Денис решил оставить Викторию на том одеяле еще какое-то время, так как не был уверен, что ей можно вообще передвигаться и совершать хоть какие-либо движения после столь тяжелой процедуры. Швы могли тут же разойтись и привести к еще большим последствиям. Рану надо держать в покое, по крайней мере, в течение целого дня. В данной ситуации большего времени на отдых и восстановление предоставлено быть не может. Сегодня-завтра им придется покинуть стены этого злосчастного магазина, хотя уходить отсюда совершенно не хотелось. Но после недавней встряски стены покрылись обильными трещинами, многие из которых выглядели настолько широкими, что сквозь них пробивались солнечные лучи и выглядывались соседние комнаты. Часть стеллажей также не смогли устоять на месте и попадали друг на друга, как домино, образовав купол из мусора и пыли. Теперь главный вход оказался полностью закупоренным и выйти через него уже точно не получится. Денис решил вернуться к Дмитрию. Парень в синем «кенгуру» перестал кашлять и издавать хоть какие-либо звуки, что показалось молодому человеку странным и вызвало серьезное беспокойство. Но он успокоил себя и предположил, что тот попросту уснул, так как его самочувствие не позволяло ему долго находиться в состоянии бодрствования. Денис приблизился к кассам, где в последний раз расстался со своим спутником, но Димы там не оказалось. Осталась только его толстовка с капюшоном, небрежно брошенная на спинку стула. Денис осмотрелся, все еще веря, что Дмитрий находится где-то поблизости, но того и след простыл. — Дима? — позвал он. — Ты здесь? Куда ты подевался, черт возьми? — Денис, все хорошо? — раздался тоненький голосок позади. Юноша нервно обернулся и увидел возникшую перед ним Викторию, которая стояла на дрожавших ножках и намертво приклеила свою ладонь к зашитому ножевому ранению. Ее длинные волосы закрыли часть ее красивого лица и покрылись испариной. Только сейчас парень понял, что часть локонов покрылась белизной. Она поседела за эти дни, что находилась здесь. И он ощутил столько жалости за эти несколько секунд, что чуть не задохнулся от подобных эмоций. «Что же ты пережила, малышка? Что так сильно сломало твою психику? Что заставило улыбку прятать пережитый ужас?» — Мой… друг, — Денис с таким трудом выдавил из себя слово «друг», что чуть не проглотил его обратно, из-за чего оно вышло тихим и вряд ли добралось до ушей девушки, — куда-то подевался. Денис взял толстовку Димы и ощупал ее. Ткань оказалась влажной, пропитанной потом, но сам запах не вызывал отвращения, скорее напоминал дешевый одеколон, который продают в переходах метро. Он положил «кенгуру» обратно на стул и еще раз окинул взглядом торговый зал, все еще надеясь увидеть молодого человека среди стеллажей, жующего какую-нибудь съедобную дрянь. Но никого, кроме Виктории, здесь не оказалось. — Думаю, вернется, — без уверенности в голосе произнес Денис и посмотрел на Вику. — Тебя надо накормить. Да и я не против подкрепиться. Знаешь, мы с тобой ели в последний раз в один и тот же промежуток времени. То есть, очень давно. — Наверное, — пожала плечами та и широко улыбнулась. Денис приблизился к ней и без разрешения приподнял ее свитер, вновь обнажив ранение. Удовлетворившись, что шов находится в полном порядке, молодой человек успокоился и больше не нервничал из-за того, что его самый первый пациент так быстро встал на ноги. Но он попросил ее быть осторожной и ходить как можно медленнее, та возражать не стала, да и сама понимала серьезной своего положения. Они нашли тележку, куда Денис сложил целую гору консервов и прочей ерунды, и довезли ее до кассы. Вытащив то, что запланировали съесть, они расставили все это добро на кассе и, сев друг напротив друга, принялись трапезничать. Раздобыв одноразовые вилки, Денис лишил их привилегии обедать руками. Затем он заставил Викторию очистить руки и даже сделал это вместо нее, когда заметил, что та делает это не слишком тщательно. — Я чувствую себя хорошо, Денис, — в недоумении посмотрела на него та. — Не нужно всей этой заботы. — Прости, — смутился он и вернулся на свое место. — Я не в себе. Знаю. Похож на сумасшедшего? — Есть такое. Спятивший полицейский, который готов помогать даже лишившемуся лапки таракану. Кстати, один из них ползет по твоему рукаву. Денис брезгливо смахнул насекомое с руки и, покраснев, принялся опустошать банку с тушенкой. Мясо показалось ему до безумства соленым, из-за чего каждый кусочек давался с большим трудом. Но парень решил, что его вкусовые рецепторы слишком раздражены из-за голода, из-за чего вкус продуктов ощущался острее. Это подтвердилось, когда он отпил воды из бутылки и ощутил горечь от жидкости. Желудок удовлетворенно заурчал и наконец-то утихомирился. Впервые за долгое время юноша почувствовал улучшение самочувствия. Виктория же ела с неохотой, избирательно, выковыривала из банки только самые красивые кусочки и потом отвратительно медленно пережевывала их. Когда вилка с кусочком говядины на конце в очередной раз по длинной траектории направилась к пухлым губам Виктории, торговый зал вновь закачался, но с большей силой. На глазах молодых людей стены еще обильнее потрескались и прогнулись под тяжестью здания, отчего оба зажмурились, приготовившись к тому, что магазин попросту схлопнется, а они примут вид лепешки с начинкой из крови и костей. Лампы замигали и на какое-то время зажглись. Денис и Виктория вскочили на ноги и, прижавшись плечом друг к другу, стали следить за происходящим, пытаясь понять, что им в данный момент делать. Единственным разумным решением было покинуть помещение, но оба так и не сдвинулись с места. «Ар-р-р!» — раздалось где-то рядом. Кажется, на верхнем этаже. «Р-р-р-а-а!» — Ты слышал? — прошептала Вика и сжала руку молодого человека. — Наверху. — Да, — кивнул тот и с трудом сглотнул застрявший в гортани комок слюны. Он вытащил из кобуры пистолет и перезарядил его. Патронов было раз и обчелся. Их хватит, чтобы прикончить только одного нападавшего, но с пистолетом было гораздо спокойнее, хотя бы есть повод думать, что ты не ничтожно беззащитен. Наверху стали доноситься звуки борьбы и битья стекла. Затем все на какое-то время стихло, но после разразилось с большей силой. Денис схватил пакет и стал пихать в него нетронутые консервы. Вика подхватила его идею и стала помогать. Но их усердие закончилось, когда зловещее «Ар-р-р!» донеслось прямо у них под ухом. Молодые люди от неожиданности вскрикнули и увидели у прохода, где до прихода Димы и Дениса находилась металлическая дверь с табличкой «Только для персонала», несколько человеческих фигур. Те стояли перед ними в разорванной одежде и в безумстве двигали глазами и челюстью, напомнив сломанные куклы на веревочках. Один из них вышел вперед и, пройдя несколько шагов, перешел на бег. Виктория взвизгнула, но ее визг был приглушен выстрелом, что вырвался из пистолета молодого полицейского. Пуля срезала часть лица взбешенного мужчины, но тот даже не замедлился, лишь сильнее оскалил зубы, на которых виднелись ошметки плоти и даже кусочки ткани. Денис схватил девушку за руку и, увернувшись от атаки взбешенного человека, пустился вместе с ней к запасному выходу. К счастью, товарищи быстробегающего психа тоже успели пройти в торговый зал и тем самым дали молодым людям короткий промежуток времени для отступления. Но быстро спохватились и, развернувшись и выставив руки перед собой в боевой готовности, бросились вдогонку. Денис слышал, как Виктория вскрикивала от боли в ее животе при каждом сделанном шаге. Ранение просто не могло спокойно переносить такую физическую нагрузку. Но сбавлять бег было нельзя. Их преследователи оказались настолько быстрыми, что одному из них даже удалось потрогать юношу за плечо и сильно оцарапать. Еще чуть-чуть и зомби впился бы в его плоть, но Денис вовремя дернулся и избежал неприятной участи. Они бежали по тому самому коридору, через который полицейский вместе с Димой проникли в этот магазин. Теперь коридор казался в несколько раз длиннее и практически непроходимой местностью. Молодой человек чувствовал, как его ботинки расплющили несколько гнилых тушек животных, но страх настолько превосходил над ним, что думать о чем-то постороннем становилось все труднее и труднее. Дневной свет не становился ближе, все отдалялся и отдалялся от них, но потом сжалился над молодыми людьми и резко вырос в размерах. Виктория сжала руку Дениса еще сильнее, впилась острым маникюром в кожу, боялась отстать от парня даже на сантиметр. Юноша боялся представить, через что девушке сейчас приходится проходить, через какую боль, чтобы двигаться на равных со своим спутником. Денис обернулся и сделал еще один выстрел, потратив последний патрон. Выстрел оказался неудачным, но заставил преследователей на миг замешкаться, что позволило Денису и Вике заметно оторваться от них. Молодые люди вскоре добрались до выхода и выскочили наружу, встретив на своем лице удар холодного сырого воздуха. Недолго думая, они побежали по узкому проходу между двумя зданиями, в конце которого виднелись очертания широкой улицы. Психи не отставали и вновь стали догонять заметно подуставших парня и девушку. Но ни один из них не желал сдаваться. Обе стороны бежали, не отвлекались ни на что. Но как только выход к главной улице стал близок как никогда, молодых людей встретило разочарование. Денис вспомнил, что здесь находился решетчатый забор, через который они с Димой с трудом перебрались около часа назад. На той стороне виднелись деревянные ящики, на которые парни и забрались, чтобы оказаться на этой стороне, но вот забраться обратно будет невозможно. Остановившись около решетки, молодые люди испуганно сжали стальные прутья и в ужасе осознали, что их удачное бегство потерпело банальное фиаско. Вика обхватила Дениса за талию, и молодые люди стали наблюдать, как разъяренные люди в рваных одеяниях с хищным хохотом приближаются к ним.***
— Не шевелись, — как можно спокойнее прошептал Денис Виктории, но его голос предательски скатывался в дрожь и походил на панический возглас, чем на слова. — Встань позади меня. Девушка повиновалась и, не отпуская талию молодого человека, прижалась лицом к его затылку и задержала дыхание, будто погрузилась в воду. Юноша боялся, что его ноги просто согнутся от страха, но что-то заставляло его стоять на месте, испуганным и одновременно озлобленным взглядом прожигать людей, пожелавших отведать их плоти. Те же сменили бег на медленную ходьбу и будто игрались с жертвой, хотели выдавить из нее как можно больше негативных эмоций. — Вы ведь слышите нас. Да? Понимаете? — Денис неожиданно для самого себя обратился к психам и понял, что если бы наблюдал за собой со стороны, то стыдливо приложил бы руку к лицу. — В вас осталось что-то от людей. Воспоминания, смутные образы. Вы не хищники. Что-то заставляет вас подавлять в себе разум, заменяет его чем-то другим. Психи лишь издали шипение и заклацали зубами, будто проверяли их на прочность перед долгожданным обедом. Денис заметил, что на одном из них была форма уборщика, а второй, возможно, был доставщиком пиццы, остальные оказались обыкновенными прохожими, некоторые из которых до сих пор сжимали в руках свои портфели с документами для работы. Все были совершенно молодыми, с невинными глазами, в которых изредка прослеживалось настоящее Я этих людей. Но они перестали слышать себя, ими управляло только неутихающее желание утолить голод. Вот только что вызвало это чувство ненасытности, первобытности? Что опустошило данные головного мозга этих людей? Неужели с ними подобное сотворил человек? За какие-то пару дней. — Зря тратишь время, дружище, — откуда-то сверху донесся мужской голос, который полицейский сразу же признал. Денис поднял голову, и его взгляд замер на флагштоке, на котором сидела фигура молодого человека в майке-борцовке и джинсах. Дмитрий был измазан кровью, с ног до головы, будто того облили этой жидкостью из ведра. Но подобная неряшливость ничуть не смущала его. Наоборот, он выглядел счастливым и довольным собой. Вот только что-то поменялось в нем. Денис не сразу это заметил, но когда глаза оббежали его образ, то заметили обилие вздутых вен, которые так сильно выделялись на фоне кожи, что издалека походили на глубокие порезы. Вены тянулись плотной паутиной вплоть до подбородка и продолжали неспешное движение вверх, как оголодавшие змеи. Зомби, заметив юношу на флагштоке, внезапно застыли на месте и стали отходить назад, но ярости и голода на их лицах меньше не стало. Денис с непониманием стал наблюдать за этой картиной и понял, что его мозг сейчас просто не выдержит и взорвется от бредовости всего того, что творится вокруг него. Дмитрий спрыгнул вниз и приземлился между двумя сторонами, став своеобразной стеной, которую никто не осмеливался переступить. Зомби взвизгнули и зарычали на Диму, но тот даже не шелохнулся, лишь продолжал с улыбкой пялиться на них, как на старых знакомых, которые не могли узнать его после долгой разлуки. — Уходите, — он обратился к Денису и Вике. — Я не смогу долго сдерживать себя. Уходите! — молодой человек резко повернул голову в сторону молодых людей и рявкнул нечеловеческим голосом, что заставило тех без вопросов ретироваться. Денис, проходя мимо парня, понял, что кожа того стала пунцовой, слившись с кровоподтеками. Когда он вместе с девушкой отошли на достаточное расстояние и двинулись в обратном направлении в сторону двери, ведущей в магазин, Дмитрий издал резкий возглас, схожий с криком обозлившегося льва. Парень в борцовке оскалил зубы и полностью лишил себя привычных черт, превратившись в подобие тех психов, что стояли перед ним. Некоторое время стояло полное затишье, но потом Дмитрий набросился на людей в оборванной одежде и стал драться с ними, как одичавший кот: вгрызался в их плоть и не ленился отрывать целые куски мяса. Виктория ахнула и потянула Дениса подальше от этого места. Дмитрия отбросили в сторону и прижали к стене, полностью лишив возможности бороться. Зубы психов вгрызлись в его шею и торс, после чего оказалось невозможным разглядеть, что стало с молодым человеком. Виднелись лишь взлетавшие в воздух ошметки плоти и одежды. — Уходим! — закричала Виктория и силком затащила Дениса обратно в тот темный и длинный коридор.