Охотник и Волк

      Дитмар сидел на диване в гостиной и внимательно следил за прибивающим к стене карту Вилфридом. Домик, в котором обитал неожиданный сожитель, оказался недалеко от усадьбы господ, в нём, похоже, когда-то останавливались местные охотники, но сейчас он был в запустении. Было видно, что Дитмар затапливал печку-буржуйку и пытался немного прибраться, но ему это не сильно удалось. Забрав крохотный вещмешок из-под лавки, Дитмар вышел из дома и закрыл его на тяжёлый засов, вбив в дверь клин, чтобы упыри не открыли. И сейчас старательно делал вид, что после трёхчасового похода в лес по влажной земле с костылями у него ничего не болит. И почти незаметно морщился и подёргивал плечом.       — Если это что-то называется вратами, то, наверное, есть способ их закрыть?       — Врата упырей сначала нужно найти. Это не так-то просто, — Вилфрид забил последний гвоздь в угол карты и отошёл к Дитмару, рассматривая всё нарисованное. — Врата упырей выглядят не как калитка, и указателей на них нет. Это нужно чувствовать очень тонко. На каждом кладбище есть могила, на которой нет ни имени, ни дат, никто не сможет сказать, кто в ней похоронен. Рядом с ней не растёт трава, не цветут цветы. Даже находиться рядом с ней ужасно неуютно. Это и есть врата. Обычно они закрыты очень плотно, им самим тяжело открыть настолько широкий портал. Но иногда в стене между нашим миром и их возникают трещины. И чем больше упырей, лярв и пожирателей костей в них пролезает каждую ночь, прорываясь к могилам и похищая тела, тем шире расползается эта дыра. Нужно понять, откуда это может исходить.       — Вилфрид, вон та тропа вдоль ферм сместилась ближе к холму, отметь, пожалуйста, — Дитмар отхлебнул горячего чая и прикусил губу, внимательно рассматривая карту. — И тропу около кладбища убери, они там боятся ходить, потому что в часовне на крыше сторож сидит, он их отстреливает, как ворон. Троп через лес на карте нет вообще.       — Гер Пауль уже стар, да и карта только ближайших окрестностей, — Вили нарисовал жирную синюю линию по берегу реки почти до своего дома и увёл через насыпь на дорогу. Наследили они там знатно, через камыш ломились, чёткую тропу оставили. Да и в капканах там он уже находил следы пепла.       — В лесу всего пара чётких троп, но, может, они важны, я не знаю. Ты хочешь осмотреть кладбища?       — Да, оба нужно носом перерыть, но найти врата и проверить, — Дитмар тут же опустил чашку с чаем и вскинул на него настороженный взгляд.       — Оба? Их три.       — Что? — Вилфрид не смог сдержать удивления и выпрямился на стуле, на который успел сесть.       — Да. Одно у церкви, второе по дороге у реки, а третье в лесу. Оно очень старое, правда, там талая вода с гор овраг размыла…       — Так, стоп. Ты хочешь сказать, что тут, рядом с городом, есть повреждённое кладбище?! — Вили сорвался на сип. Вот и всё. Разворошенное кладбище хуже некуда, они привлекали гиен и костеедов, как кусок тухлого мяса мух, целые полчища. Дитмар уловил его страх и напрягся.       — Оно очень старое, там ещё могилы конца позапрошлого века. Несколько склепов. Вилфрид, я…       — Вили, так короче.       — Вили, скажи, что я ошибаюсь и что там не дыра размером с дирижабль.       — Насколько они агрессивны? — Вили рванул к карте и начал рисовать в углу шкалу прямо поверх чьей-то фермы. — Какой цикл, мне нужно всё!       — Не то, чтобы агрессивны, поодиночке и мелкими группами вроде, как обычно, но когда собирается толпа… Они на охотника напали, я еле его отбил, за шиворот пришлось из леса вытаскивать и ещё и отгавкиваться от этих подонков. Потом ещё в какой-то дом ломились…       — Такое в первый раз? Вообще ты тут как давно?       — С середины августа. Они, конечно, скоты, и животных таскали, и всё такое, но на человека, тем более с ружьём, напали впервые.       — Они чуют тех, кто их боится, ружьё для них не помеха. Без страха на них даже с ножом идти можно, — Вилфрид сложил руки на дверном косяке и упёрся в них лбом. — Дьявол, только этого мне и не хватало. Сначала Эмилия сломала ноги, теперь ещё это! Спасибо тебе, Господи, что хоть сам ещё не на больничной койке!       Оторвавшись от косяка, он начал рисовать на карте формулу. Нужно понять, справится ли он сам или ему срочно нужно подкрепление. А ещё нужно знать, когда следует быть особенно бдительным. Расчёты показывали не самый приятный результат. Похоже, что цикл в две недели, и они сейчас как раз в пике пассивности, что не может не радовать. До следующего пика активности придётся найти врата каким угодно образом и закрыть их. Хоть с лупой на пузе весь лес пропахать, другого выхода нет.       — Ты можешь мне объяснить, где это кладбище?       — Сегодня не иди, туда часа два быстрым шагом. Если сейчас они спокойны, ещё есть время. Верно?       — Верно. Тем более, его не так просто будет найти, я так понимаю.       — Ещё бы. Я, когда в первый раз набрёл, ночь была безлунная. Они как дикие за мной кинулись, приняли за человека, я так бежал через кусты, что потерял… кое-что. Очень обидно. Сколько раз туда возвращался, рылся в листьях, ничего не нашёл.       — Меня настораживает, что бекке ещё не в домах, для них в лесу уже очень холодно. Но, видимо, они считают, что рядом с людьми сейчас быть опасно, уж они точно знают, что происходит.       — Эти вот живут с людьми?!       — Они не опасны. Они страшные и могут издавать те ещё звуки, но они бестелесны, поэтому навредить не могут никак. Да и не хотят особо. Есть вещи пострашнее бестелесных духов леса.       — Я знаю. Они звали меня, но я не пошёл… — Вили резко обернулся на Дитмара и заметил, как у того изменилось лицо. — Я видел их за деревьями, очень много.       — Кого ты видел? — Дитмар поднял глаза, и стало видно, как много в них неподдельного страха.       — Ты встречал когда-нибудь привидений? Настоящих, не призраков каких-то, а привидений? А я видел, они ко мне не подходят, знают, что я верфольф, но неуютно, знаешь ли, когда тебе мертвечина в спину пялится. Почему они против упырей не восстают?       — Потому что услуга за услугу. Когда я был подростком, в моём городе жило привидение, оно шаталось по ночам на пристанях, пугало людей, стучало в окна и выло. Люди кидали в него камни и гнали до самого кладбища, где оно жалко крутилось до рассвета. А я уже тогда был излишне смелым, вот и пошёл за ним. Это был матрос, утонувший недалеко от города, на скалах, он умолял меня поставить крест и свечку за его имя. Ну я и сделал.       — И что, он ушёл? — Дитмар слегка наклонил голову и недоверчиво прищурился.       — Да. Но ненадолго. Отец рыбачил в море, началась гроза, и он сбился с курса, начал тонуть. Его вытащило то привидение, мы с мамой не видели, но люди говорили, что оно вылезло из погоста и пошло по воде, как по земле, чтобы на спине вынести моего отца. Поверь, привидения, если ты исполнишь их просьбу, в долгу не останутся.              Почти трое суток Вилфрид потратил на попытки найти то кладбище, о котором говорил Дитмар. Тащить его в такую даль не очень-то хотелось, он хоть и молчал, не выказывая боли, Вили прекрасно видел, как ему тяжело. Если бы у них была неделя–другая, может, всё сложилось по-другому и не пришлось бы так торопиться. Но Вили буквально кожей ощущал нечто, похожее на нарастающую волну. Главным ориентиром Дитмар назвал два как будто зеркальных тополя за воронкой. Он прошёл мимо проклятых деревьев много десятков раз, нарезая круги. Лес за ними казался совершенно одинаковым, как в зеркале. Это указывало на то, что там или живёт, или когда-то жил альп. При всей своей своеобразности и любви к крови, эти существа старались жить подальше от людей и ставили зеркала в тех местах, где поселились. И даже пройти мимо такого места было невозможно. Кто знает, сколько занимает места эта дрянь, может, пару десятков метров, а может, и километра два. Не помогали никакие ухищрения, ни булавки, ни перевёрнутые стельки, один раз Вили даже умудрился попасть в болото и понял это только когда провалился в мерзкую жижу, прикрытую тонким слоем дёрна, по колено. Уже выбираясь оттуда, он чуть не схлопотал веткой ежевики по лицу и окончательно вскипел.       Домой Вили пришёл злым, как собака, хлюпая болотным илом и чувствуя только бешеное желание пристрелить хоть кого-нибудь. Первым, кто попался ему на пути, стал упырь, очень не вовремя вышедший на тропку. Из-за накатившего глухого раздражения и отчаяния Вили бродил по лесу до тех пор, пока не стемнело, и только после этого он пошёл к городу, понимая, что впереди ждёт патрулирование. Сменив мгновенно промокшие ботинки на яловые сапоги, он усадил Дитмара за обеденный стол с картой и карандашами, чтобы тот нарисовал путь к заброшенному кладбищу по уму, и ушёл в ночь. Как назло, упыри за много метров чуяли его бешенство и боялись даже на глаза попадаться. Вернувшись домой, он застал Дитмара заснувшим в обнимку с подушкой прямо на диване. На карте было несколько попыток нарисовать маршрут, которые в конце концов оказались зачёркнуты. Сверху крупно красовалось матерное слово. Не Вили один сегодня дошёл до кипения. Не удержавшись и прыснув в кулак, он решил не переносить Дитмара никуда и просто укрыл его пледом и зашторил окна в столовой. Сам он за всё положенное для сна время не смог даже закрыть глаза и смотрел в потолок.       Утреннее патрулирование вышло ещё хуже, чем вечернее. Вилфриду казалось, что упыри, как в сказке про горшочек, начали вылезать на улицы в совершенно неадекватных количествах. Они шугались, конечно, но казались куда наглее, чем обычно. Нет, определённо, дело идёт к пику, а врата ещё не найдены. А ещё казалось, что так просто сегодняшняя ночь не закончится. Поэтому, когда откуда-то с пристани послышался громкий крик, Вилфрид даже не удивился и кинулся туда. Выбежав на пристань, ещё плохо видимую в сумерках, он выстрелил, не приглядываясь. Фигуры упырей резко отличались от людей, охотников вообще учили с закрытыми глазами определять, что за тварь перед ними. Упырь рухнул замертво, а лежащий рядом с ним человек попытался встать.       — Лежать, лежать, иначе выстрелю! Никаких движений! — даже в нескольких шагах от человека он чуял кровь.       — Я в порядке… — перед Вили лежал немолодой мужчина. Судя по снаряжению и одежде, это рыбак. Ну что же, нескоро он ещё попадёт на рыбалку.       — Это кажется, — Вилфрид сыпанул на упыря крупной соли, чтобы уничтожить ворованную оболочку, вытащил из сумки резиновый жгут и, накинув чуть ниже колена петлю, затянул изо всех сил, чтобы передавить глубокие вены. — Я вас к врачу отнесу.       Мужчина оказался тяжёлым, очень, Вилфрид чувствовал себя вьючной лошадью, но ничего другого сделать он не мог, противоядие с собой охотники не носят, а бросить человека, чтобы добраться либо до дома, либо до врача, он никак не мог. Для этого и нужен был напарник, которого он так глупо лишился. Когда впереди показался дом гера Крюгера, силы начали подходить к концу. Тем более Вили слышал шаги за спиной, они сначала были похожи на шелест, потом зазвучали всё громче и настойчивей. Упыри ждали, когда же он бросит жертву, либо когда же сам рухнет на землю. Не бывать этому! Вили практически скинул уже потерявшего сознание рыбака в руки едва проснувшегося врача и, наказав отвезти на машине в операционную, кинулся к себе за противоядием.       Дитмар уже проснулся и старательно держал на лице отрешённое выражение, попивая мелкими глоточками чай, пока Вили проверял укладку и одевался в прихожей. Цикл неестественен, поведение сбито, что-то выводит упырей из себя. Если здесь были укрепления в войну, значит, были и жертвы. Значит, есть братская могила, даже не одна, в этом сомнений не было. Для упырей это как красная тряпка, неупокоенные души не давали себя подмять, украсть тело. Тем более военные. Привидения, не похороненные по канонам, либо слишком быстро умершие люди, которые очень хорошо помнят себя. И они воюют с гиенами подлунного мира даже более жестоко, чем охотники, потому что достанут их даже под землёй. Чёртов тихий городок с огромными проблемами. Захлопнув за собой дверь, Вили натянул поглубже шарф и быстро пошёл по дороге к освещённому тусклым светом Вернерверку. Только бы всё обошлось.       Когда Вили зашёл в крохотное здание больницы, в нём стояла пугающая тишина, прерываемая только булькающими мерзкими звуками. Поджав губы, он подошёл к открытой двери в операционную и чертыхнулся. Мужчина на операционном столе выгнулся дугой от судороги, страшно корячил пальцы и захлёбывался пеной. Гер Крюгер с медбратом стояли рядом с ним, пытаясь откачать пену, у стены стоял гер Шуман и нервно теребил в руках карандаш. Выглядело это настолько страшно, что и правда походило на одержимость демонами, как раньше считалось. Вилфрид со вкусом бахнул на металлический стол для инструментов свою укладку и окинул пострадавшего взглядом. Вся левая штанина ниже колена оказалась изодрана в тряпку, а под ней — следы от кривых зубов. Нервно сглотнув, Вили вытащил из укладки шприц с противоядием. Тонкий, как трубка, с очень короткой и невероятно тонкой иглой. Сняв с иглы колпачок, Вили перехватил его поудобнее и резко всадил в шею. Мужчина начал медленно обмякать, оседать на стол, и наконец задышал. От боли его всё ещё дёргало, но это ненадолго, ещё несколько секунд — и он потеряет сознание. Единственное безопасное состояние в этот момент. Обернувшись ко всем присутствующим, Вилфрид окинул их взглядом.       — Райнер, обработай рану антисептиком, вынь весь мусор и туго перевяжи. Жаропонижающее дай ему и успокоительное, пусть спит, — Вилфрид застегнул чемоданчик и быстро пошёл к выходу. Почти у дверей его словил гер Шуман.       — Что нам делать?       — Соберите мне несколько полисменов, которые не побоятся пойти со мной в лес. Приведите несколько охотников, добровольцев. Мне нужна любая помощь. Пусть берут с собой оружие. А сами дайте объявление, что сегодня я хочу всех видеть в костёле в пять часов вечера, у меня очень важное объявление.       Уже через полчаса у дверей его дома стояло трое полицейских, гер Кляйн и Пауль. Он то и дело смотрел на часы, словно кого-то ждал. Аккуратно выведя на мостовую Дитмара, который никак не мог научиться перешагивать пороги на костылях, Вилфрид уже хотел сострить о том, что ни один доблестный охотник не явился, как на подъездной дорожке появились ещё трое. Маленький круглолицый упитанный мужчина в смешной шляпе с узкими полями, молодой парень со шрамом через всё лицо и девушка с тёмно-рыжими косами.       — Вилфрид, разреши представить, мои замечательные знакомые, — Пауль положил руку девушке на плечо и заулыбался.       — Ивон Тотенкопф, — девушка приветливо улыбнулась и протянула руку. — Надеюсь, вы не против женщин в экспедиции, я ещё привела.       — Если вы сами не боитесь, то мне совершенно всё равно. Приятно познакомиться, — Вилфрид пожал ей руку.       — Меня можно звать просто Вольфом, — парень сдавил руку и широко заулыбался. Шрам его не портил, и, похоже, Вольф носил его как настоящий трофей. Наверняка какой-то хищник подрал на охоте.       — Карл Аденауэр. Прошу простить, что представляюсь только сейчас, долгое время болел, из дома не выходил даже. Остальные ждут нас на перекрёстке. Мы собрали всех, кто может далеко идти.       — Спасибо большое. Дитмар, если будешь чувствовать, что устал, останавливайся, не стесняйся, — В ответ на это замечание Вили Дитмар только фыркнул.       — Конечно. Туда и так долго идти, а я ещё останавливаться буду. Ладно, пошли. Только в некоторых местах придётся быть аккуратнее, там подтапливает постоянно, может быть заболочено. Я скажу вам.       Пропустив всех вперёд себя, Вилфрид по привычке остался в конце, держа руку поближе к ружью. Нет, сегодня точно придётся купить себе винтовку, потому что даже днём уже не ощущалось безопасности и покоя, как раньше. На северном въезде в город их ждала целая толпа. Охотники шушукались между собой и курили, но, заметив их, тут же замолчали и принялись поправлять ружья к походу. Как только Дитмар подошёл поближе, из толпы раздался лай. Собаки чуют волка. Ни слова не говоря, Дитмар прошёл через толпу к нескольким охотникам с собаками. Огромные серые и чёрные волкодавы, сами больше похожие на волков, тут же ощерились. Дитмар несколько секунд спокойно рассматривал их, а потом вдруг резко наклонился к самому крупному серому псу, оскалив зубы и поменявшись в лице. Он как будто полуобратился, глаза стали звериными, лицо исказилось в нечеловеческом выражении. Пёс попытался рыкнуть на него, но Дитмар несильно ударил её по морде наотмашь. Охотники стояли поодаль, боясь подойти ближе, потому что никто из них, скорее всего, не видел оборотня. Мужчина, державший серого волкодава, натянул посильнее поводок, боясь, что собака после такой ужасной наглости кинется на Дитмара, но та только утробно заурчала, выражая недовольство, а после того, как Дитмар рыкнул на неё ещё раз, и вовсе успокоилась. За ней перестали щериться все остальные собаки.       — Переговоры прошли успешно? — Вили не удержался от лёгкого укола.       — Смысла не было бы в этих собаках, если бы они меня за добычу посчитали, — Дитмар протянул к псу руку и погладил по голове. — Как её зовут?       — Моргенштерн, — Хозяин собаки слегка ослабил поводок и незаметно выдохнул, понимая, что гроза миновала.       — Она в стае вожак.       Дитмар ещё раз наклонился к собаке, заглянул в глаза, затем отвернулся и быстро пошёл к лесу, не собираясь ничего объяснять. Он не обманул, путь оказался долгим, хотя земля и листья были сухие, лишь слегка припорошенные утренним туманом. Вилфрид помнил то место, где окончательно заблудился в прошлый раз, и хмыкнул, когда понял подвох. Дитмар обошёл тополя восьмёркой, как будто проведя ритуал, и такой безликий лес вдруг наполнился ориентирами, приметами. Вили в запале и не вспомнил такого простого способа пройти зеркало, о котором ещё бабушки рассказывали. Понятно, что дальше этого места даже охотники не ходили, далековато, а он сам и вовсе недавно приехал, не успел сюда дойти. Поэтому, когда они все вышли на нечто, похожее на остатки аллеи, всем стало не по себе. Деревья явно были высажены ровными рядами вдоль неширокой дороги, от которой даже сейчас осталась небольшая насыпь. Полисмены озирались и шушукались, Пауль что-то бормотал, как будто пытаясь вспомнить это место. Послышался шелест травы, чуть более громкий, чем до этого, и Вили обернулся на звук. Прямо на него смотрел бекке, похожий на слепленный из травы силуэт девушки в платье с чёрной дырой вместо лица. Он протянул руку и тяжело вздохнул совсем по-человечески. Это привлекло внимание Дитмара, и он слегка притормозил, поджидая Вилфрида.       — Ты что-то сказал?       — Бекке не хотят нас туда пускать. Они что-то чувствуют, знают. Они ходят везде и их никто не видит, поэтому я бы всё отдал, лишь бы сейчас поговорить с кем-нибудь из них, — Вили поправил ремень ружья и нахмурился. Погода стремительно портилась. Поднялся нешуточный ветер, и на белёсом небе стало видно грозовые тучи. — Мне это не нравится. Если начнётся дождь, нам придётся возвращаться, причём быстро. При дожде темнеет раньше. Как бы нам тут побегать не пришлось…       — Мы почти на месте.       Дитмар указал костылём на остатки столбов от ворот где-то чуть в сторону от дороги, и Вилфрид махнул всем рукой, чтобы шли туда быстрее. А ему ещё нужно Дитмару помочь спуститься с насыпи. Если бы он не знал об этом месте, никогда бы сам не нашёл. С одной стороны размытое оврагом, с другой подпёртое густым валежником, оно оказалось заброшено так сильно, что даже самый старый из всех, Пауль, не смог его вспомнить. Вилфрид усадил Дитмара на надгробную плиту и отдал ему свой рюкзак. Пусть разведёт костёр и нагреет воды, им всем нужно будет согреться перед обратной дорогой.       — Ищите могилы без надписей. Не с полустёртыми, не с непонятными, а вообще без единой буквы. Склепы я беру на себя. Если нашли странную могилу, есть простые способы понять, есть там врата или нет, — Вили раздал всем по маленькой коробочке и отряхнул руки. — Это растёртый в труху бумажный пепел с солью. Одну щепоть нужно насыпать прямо на стык плиты и основания. Если начнёт тлеть, как от огня, зовите меня. Собаки пусть ищут мускус, как при обычном свежевании туш.       Охотники тут же разделились на группы и разбрелись в стороны — обыскивать сначала овраг и валежник, чтобы ничего не пропустить. Нет ничего приятнее, чем работать с профессионалами, которые знают своё дело и знают друг друга. Сам Вили вручил Дитмару котелок с водой, набранной тут же, в ручье оврага, и велел вскипятить чай. Весь световой день проведя на кладбище, Вилфрид вместе с Паулем наносил на карту план кладбища, чтобы хоть немного легче было искать его в архивах. Они переписывали фамилии и даты с могил. В паре склепов явно побывали воры, раскрытые гробы и останки в некогда роскошной одежде были лишены всех украшений, даже латунных ручек и винтов на крышках. В несколько склепов Вили входить не стал, сразу закрыл их и запретил всем соваться внутрь. Как только он перешагнул порог одного из них, до него из спёртой сырой темноты донёсся скрип зубов. Бывают очень дурные смерти, лучше не будить судьбу, пока всё тихо. Но все эти старания ни к чему не привели. Даже самые развалившиеся могилы, без единой буквы, на первый взгляд оказались совершенно обычными, никакие способы раскрыть их не помогали. К вечеру начал собираться дождь, и Вилфрид дал всем приказ собраться и выходить. Уставшие, замёрзшие и раздосадованные неудачей, они двинулись обратно к городу. Вили то и дело поглядывал на часы и небо, тёр высохшие глаза и пил кипяток, чтобы не заснуть. Темнело уж слишком быстро, очень нехороший знак. И почему он не приехал сюда летом, когда и дни длиннее, и искать эту могилу было бы куда легче?       — За нами кто-то идёт, — Дитмар дёрнул Вилфрида за рукав и ткнул пальцем вправо, в сторону кромки леса, где должны быть пастбища.       — Я знаю. Когда мы на погосте рылись, заметил кого-то.       — Может, бекке?       — Нет, это что-то телесное… Что-то…       Вилфрид резко остановился и почувствовал, как ветер донёс до него ужасно знакомый звук, едва донёс, но в нём он почувствовал ощутимый призыв, порывистый, страшный. Он до сих пор помнил это ощущение, привидение хочет с ним говорить. Вили повернулся туда, куда указал Дитмар, и увидел на пригорке вдалеке, на фоне ещё светлого неба, тёмную фигуру в обносках. Отдельных черт было не видно, но, похоже, ветер донёс его требование не только до него, охотники начали вскидывать оружие, а собаки залаяли.       — Всем стоять на месте! Не стрелять, не стрелять! — Вилфрид поднял руки, привлекая внимание. — Со мной сейчас пойдут два человека, которые не боятся трупов, остальные быстро двигают к городу и сразу в костёл! Охраняйте город! Упыри — просто дикие животные, охотьтесь на них!       Вили дождался, когда к нему подойдут Вольф и один из полисменов, здоровый черноволосый детина с падающей на глаза чёлкой, и пошёл к пригорку, стараясь задавить накатившие слёзы. Привидения, если начинали свой разговор с живым, были весьма убедительны и заставляли людей чувствовать ту же боль и скорбь, что и они. Это, конечно, хитрая манипуляция, но сложно было не пожалеть неупокоенных. Наконец они остановились у самого подножия холма, и привидение, дождавшись, когда остальная группа скроется за валунами, сделало шаг из-за дерева. Вилфрид старательно подавил все эмоции, которые могли бы вырваться наружу, и почтительно поклонился ему. Оробевшие Вольф с полисменом сделали то же самое.       Прямо перед ними стоял оплывший труп, покрытый восковой плёнкой, желтоватый, одутлый, с натянутой кожей на лице, от чего всего его перекосило, и оно стало похоже на гротескную маску. Офицерская форма болталась на нём клоками грязного тряпья и угадывалась только по покрытым патиной медалям и значкам на лацканах дублёнки. Здешняя глина, похоже, смогла сохранить его в самом лучшем виде, он был цел, хоть и потерял человеческий вид. Одна нога его болталась, подвязанная на место тряпкой, и он опирался из-за этого на кривую палку. Он выглядел как видение, страшный сон, если бы там, где уже давно не должно было остаться ничего, не блестели глаза, настоящие, живые, как никогда.       — Доброго вечера, офицер. Вы что-то хотели?       Привидение кивнуло и, поманив за собой рукой, очень резво для одноногого двинулось куда-то к дальним фермам. Там Вилфрид ещё в свои первые обходы увидел остатки дотов и сохранившихся оружейных казематов. Неужели хоть одна проблема наконец будет решена? Вили практически побежал за офицером, стараясь не отставать. Путь оказался неблизкий, они дошли почти до самой скалы, нависающей над мелкой речкой, которая ограждала пастбища от гор, и Вили едва успел затормозить перед оврагом. Он кинул взгляд вниз и зажал рот рукой, прекрасно поняв наконец, что же случилось. Кто-то раскопал братскую могилу, перелопатил мирно лежащие кости, отобрал вещи, привидения взбунтовались и наказали чёрного копателя, его изуродованный труп лежал там же, на месте преступления. Он разбух от воды, а вокруг него прямо из стен оврага торчали прогнившие каски и ботинки, осколки орудий и кости. Но самое ужасное было видно даже с такого расстояния. Гробокопатель открыл врата, когда посягнул на останки, а после смерти стал упырём, настоящим. Упыри, как нечисть, не имели ни прошлого, ни настоящего, но были известны случаи, когда люди определённого вида деятельности, умершие определённой смертью, становились гиенами. Их легко было узнать, у них никогда не было лица, упырь забирал его с собой.       — Господи праведный, что это за место? — Вольф всего на мгновение подошёл поближе к Вилфриду и тут же отпрянул. Полисмен и вовсе решил не испытывать свой желудок и нервы, он стоял в паре метров от оврага и держал наготове карабин.       — Это то, с чего всё началось. Лежали себе покойники, никого не трогали и вот нате вам… Похоже, что этот человек успел и на старом кладбище порыться, раз врата открылись там. Он пошёл туда, где в последний раз видел могилу. Это очень упрощает поиск, теперь мы знаем, что у врат точно есть надземная часть, иначе бы он не нашёл вход. Нужно его достать.       — Сейчас?       — Сейчас. И прямо сейчас отпеть, чтобы успокоить упырей на время. Они рвутся сюда, забрать тело, а привидения не дают, — Вили обернулся к офицеру. — Мы можем его унести? — привидение начало делать пассы руками прямо у него перед лицом, Вольф за спиной напряжённо сопел, боясь даже пошевелиться. Наконец офицер закончил и, отсалютовав, быстро полез в корни какого-то дерева.       — Что это значит?       — Он требует оградить могилу его отряда и партизан от посягательств, захоронить, накрыть плитой, отвести талые воды и поставить надгробие. Тогда он готов помочь нам с войной против упырей, раз уж они сами случайно выпустили зачинщика.       — Ему можно верить?       — Не обижай привидений недоверием, это не люди. Тем более умершие в бою солдаты, это самые сильные и материальные из привидений, им нужна могила, им нужны обратно их имена, и ради этого они пойдут на всё, — проследив за взглядами Вольфа и полисмена, Вили поджал губы и сам полез в овраг. Он мысленно извинялся перед теми, кого пришлось потоптать. За плечи он кое-как вытянул на пригорок труп неудачливого охотника за ценностями. Там уже он замотал ему голову, чтобы скрыть сорванное до кости лицо. — Берите за руки, за ноги, и побежали к костёлу. Нужно оказаться в городе до того, как стемнеет.       — Не оживёт?       — Нет, это уже точно труп, мертвее некуда. Из него всё вышло, что было.       Вилфрид даже не думал смеяться над вопросом полисмена, он прекрасно понимал, какой страх вся эта мерзкая мистическая дрянь вызывает у людей, не понимающих механику происходящего. А законы даже в этом были весьма определённые. Что там говорить, даже у бреда сумасшедших врачи выделили чёткую структуру. Стараясь в лёгких дождливых сумерках обогнуть все воронки и пни, Вили бежал впереди, держа фонарь, за ним, пыхтя и то и дело притормаживая, неслись Вольф и полисмен. Нужно было поинтересоваться, как его зовут, на всякий случай. Когда впереди наконец показались крайние к фермам таунхаусы, ярко подсвеченные уже зажжёнными фонарями, Вилфрид едва не упал, чтоб целовать мостовую. И как только они выбрались на дорогу, упали первые капли дождя. Чёрт бы всё побрал, а ведь в костёле сидят люди, пришедшие на собрание! Никто и не думал утром, что соберутся настолько густые тучи и превратят половину пятого в настоящую полночь. Теперь нужно зайти с чёрного входа, чтобы не пугать горожан своим видом. Только бы все остальные были уже здесь, только бы успели… Подбежав к северному входу в костёл, который вёл в комнаты пастора, Вилфрид постучал как можно громче и обернулся. Со стороны леса слышались отдалённые вскрики, упыри уже поняли, что произошло, и не понимают, что делать. Отлично, враг замешкался, они опередили на шаг. Дверь распахнулась, и на пороге появился встрёпанный Николаус.       — Что ту… Вилфрид? Что за чёрт тут происходит?! — увидев, что стоящие позади него и вовсе держат на руках труп, пастор открыл рот и сделал шаг в сторону, не имея, что сказать. — Кто это?       — Нам нужно оставить его тут ненадолго, потом отнесём в морг при полиции. У вас есть тяжёлый крест?       — Конечно… — Николаус вынул с книжной полки литое крупное распятие.       — Кладите трупу на грудь.       — Может, мне его отпеть? — Вили на секунду замер, а потом поволок Николауса в главный зал.       — После моего выступления. Отряд пришёл?       — Да, полчаса назад.       Вилфрид вылетел в залу и, найдя глазами сидящего на жёсткой лавке Дитмара, тут же кинулся к нему. И, только убедившись, что с ним всё в порядке, выпрямился и окинул взглядом зал. Похоже, что горожане прекрасно догадались не приходить целыми семьями, в зале сидели только взрослые, самому молодому было лет двадцать, это несказанно радовало. Скинув куртку и фуражку, оставшись в свитере и жилете, Вили поднялся к алтарю и постучал жетоном по стоящему тут подсвечнику. Звонкий звук заставил толпу замолчать и поднять на него глаза. Почему-то именно сейчас Вилфрид наконец понял, что жизни этих людей в его руках и в ничьих больше. Власти не пришлют подмогу, иначе бы сделали это уже давно, пока прилетит подмога от академии, может пройти несколько суток, а их просто нет.       — Здравствуйте, меня зовут Вилфрид Сарториус, я ваш Охотник. Я не знаю, как вы относились до этого к упырям, но с сегодняшнего дня всё изменится. Упыри нападают на людей, думаю, что вы все об этом знаете. И не только ночью, но уже и утром, — по залу прокатился лёгкий шёпоток. Многие, наверное, и о первом случае знали весьма смутно. — Чтобы вы понимали, яд упыря вызывает сильные мышечные судороги до разрывов, сильный жар, повышение давления, и если не помочь в течение двух часов, то всё с вероятностью девяносто процентов закончится смертью. У меня есть противоядие, но не надейтесь, что его много. Поэтому я призываю услышать меня и выполнять мои требования беспрекословно, как бы вам ни хотелось считать меня молодым выскочкой! Забудьте об этом хотя бы на время. Начиная с этой минуты, весь город переходит на новый режим. Из домов вы выходите, только когда встало солнце. Не в сумерки предрассветные, а только когда показались первые лучи. Все, без исключений, все владельцы лавок, учителя, охотники и прочие. До захода солнца вы должны попасть в дом. Так же без исключений. Если у вас есть домашние животные, заприте их в домах, на курятники, хлева и сараи вешайте замки, закрывайте окна. В окрестностях города открыты врата, — толпа ахнула.       — Мы можем помочь. Мы что, должны запираться в домах, пока один человек пытается расправиться с этими ублюдками? — все обернулись на стоящего у колонны Карла. Он вскинул подбородок и быстро подошёл к Вилфриду. — Нет смысла прятаться, их будет с каждой ночью только больше, нужно их убивать. У нас есть ружья, есть патроны. Мы можем с крыш своих домов прикрывать тебя.       — Всех не поубиваете. Их будет всё больше и больше, всё злее и злее. Пока у нас нет хорошего плана, мы ничего не можем сделать. Задача охотников сейчас — помочь людям разойтись по домам, особенно тем, кто живёт на отшибе. Знайте, упыри просто животные, хищники, падальщики, они охотятся на вас, но и вы должны охотиться на них. Не жалейте патронов, стреляйте, они боятся выстрелов.       — Всем, что сейчас поможет в этом предприятии, я завтра утром выдам патроны любого калибра и в любом количестве. Даром, — Куривший до того сигаретку Пауль фыркнул, когда по залу разнёсся одобрительный гул, и потушил окурок об пол. — Ну что, кто готов наконец показать, чего стоит звание охотника?       — Будьте осторожны! — Вили поднял руку, привлекая к себе внимание всех. — Если вдруг видите упырей, никто никуда не бежит, не разбредается! Охотники вас смогут защитить, если вы дадите им это сделать! С сегодняшнего дня нефиксированный комендантский час, следите за указанным в календарях восходом солнца.       Вилфрид помог Дитмару встать и двинулся к выходу из церкви. Он чувствовал взгляды в спину, люди шептались, роптали, он понимал их. Нет ничего страшнее неизвестности, потому что когда ты знаешь, как бороться с нечистью, это не выглядит таким фатальным. Но даже он не чувствовал сейчас уверенности, хотя изо всех сил старался держать лицо и внушать всем окружающим, что всё в порядке. Хотелось просто сесть и закрыть лицо руками. Глаза ужасно пекло, хотелось поскорее завалиться спать хотя бы на час, и только после этого идти на патрулирование. Слишком много всего навалилось в один момент.       — Вили, а что с трупом делать? — Он обернулся на толпу, собравшуюся у алтаря, и тяжело вздохнул.       — Отнесите его в морг, крест можно не класть, не восстанет.       — Может, вас проводить? — вперёд шагнул Вольф, но его жестом остановил совершенно незнакомый Вили человек. Чопорного вида пожилой мужчина поправил белые перчатки и кашлянул.       — Я сейчас еду к геру Клее с вашими поручениями, я могу забрать в своей машине тех, кому нужно на ту дорогу.       — Гер Майнштоф, вы как всегда душка! — Пауль хохотнул и помахал рукой. — Завтра ещё встретимся.       Вилфрид аккуратно вывел Дитмара на площадь и усадил на заднее сиденье чёрного форда, сам плюхнулся рядом с ним. Упыри держались на почтительном расстоянии, понимая, что люди готовы их встретить, это не могло не радовать. Вместе с ними в машину сели ещё двое мужчин, видимо, фермеры, соседи Вилфрида. Ещё приятнее было то, что машин, на пару или на дизеле, было немало перед костёлом, значит, многие люди прекрасно доберутся домой и помогут соседям, охотникам будет полегче. Может, это и выглядит так, будто он спихнул все свои обязанности на них, но по уставу люди, имеющие оружие, обязаны содействовать охотникам на нечисть всем, чем могут. Те, кто не захотел или побоялся, даже в лес с ним не пошли, так что никого силком он лично не держит.       Машина выехала на дорогу и затормозила перед въездом на участок Вилфрида, не прошло даже десяти минут. Поблагодарив шофёра, Вили поудобнее перехватил ружьё и снял с предохранителя. Так, на всякий случай. Дитмар, услышав щелчок, вздрогнул и кинул на него косой взгляд.       — Думаешь, что нападут?       — Нет, но подстраховка в нашем деле на первом месте.       — Вили, тебе обязательно идти на патрулирование сейчас?       — Да, я сейчас час-полтора вздремну и выйду часов в девять. Думаю, что я заслужил короткую передышку после почти суток на ногах.       Вили пропустил Дитмара вперёд и, закрыв за собой дверь, пошёл в гостиную. Ни купаться, ни даже переодеваться смысла не было, всё равно потом опять на патрулирование. Потом уже, когда перед полуночью вернётся домой, всё сделает и пойдёт спать в кровать. Только сейчас, перед тем, как уходить, нужно будет помочь Дитмару подняться на второй этаж. Завалившись на диванчик и закинув ноги на подлокотник, Вили практически сразу отключился, успев только завести стоящий на кофейном столике будильник.       Проснулся Вилфрид не от звонка будильника, а от того, что кто-то аккуратно тряс его за плечо. Он приоткрыл глаза и сначала шарахнулся спросонья, не узнав Дитмара. Тот нависал над ним с чашкой горячего кофе и слегка улыбался. Он оказался уже переодет в пижаму, чист и побрит. Самому Вили времени на это не хватало.       — Я решил тебя разбудить. Кофе со сливками, но ты и сам прекрасно знаешь, что он проснуться не помогает, просто для поднятия духа.       — Спасибо, — Вилфрид забрал чашку и сел на диване. — Сколько сейчас?       — Без десяти девять, как ты и хотел.       — Что на улице?       — Я выходил несколько раз, слушал, всё тихо очень. Сначала слышал, как люди расходятся, а сейчас все уже по домам разбрелись.       — Отлично, настало моё время.       — Я понимаю, почему охотники не справятся с упырями без тебя, почему ты не боишься выходить один даже сейчас, — Вили вскинул взгляд на Дитмара и нахмурился. — Когда я увидел тебя впервые, на улице, ты побежал за мной, и я подумал, что ты тоже вервольф. Ты бежал так быстро, так ловко, ты не испугался того упыря, выстрелил почти в упор. И когда я попал в капкан, ты был отчаянно смел, готов выйти один против толпы. Ты двигаешься по-другому, прислушиваешься, смотришь совсем не как люди.Ты ведёшь себя не как человек, а как вервольф.       — Знаешь, у нас на пятом курсе, в самом начале, был специальный экзамен, который безошибочно определял, будешь ты работать в поле или пропишешься в бумажные крысы. Тебя запирают на самом глухом разворошенном кладбище один на один со сворой злых голодных упырей, которые всё это время не могли выйти за ограду. Дают только пистолет, пару магазинов к нему, топорик и ключ от ворот. Сможешь просидеть там от заката до рассвета, не сбежав, не подойдя даже к воротам, и ты записан в первый эшелон. Конечно, недалеко дежурит бригада помощников и медик с противоядием, на всякий случай. И когда у тебя заканчиваются патроны, ты словно обращаешься в дикое животное, кидаешься на упырей и лярв с голыми руками и желанием перегрызать глотки зубами, только бы отстоять себя. Они знают прекрасно, что оружие для меня не больше, чем аксессуар, я могу их руками душить, — Вилфрид слегка наклонился к Дитмару и криво улыбнулся. — Так что да, в каком-то смысле я действительно верфольф, только в волка не обращаюсь. Физически, по крайней мере. Вот чему нас учат в академии. Веками люди наблюдали за вами и делали выводы о том, как бы это использовать.       — Тогда ты должен сейчас понять ход моих мыслей. Я думал об этой ситуации, в которую мы все попали. Мы не можем найти врата, потому что мы не упыри. А они, эти мрази, найдут их с завязанными глазами. Я видел, как они не в обход, как мы, а напрямую, по буеракам, через воронки бегут на рассвете к кладбищу, словно их на поводке тащит туда, — Дитмар наклонился к Вили, почти упершись лбом ему в лоб, и заговорщически заулыбался. — Мы можем проследить за упырём до самых врат.       — Это слишком сложно, нам нужно, чтобы за упырём можно было успеть, плюс нужно контролировать, откуда он побежит, а в суматохе это слишком тяжело.       — Да. Поэтому я предлагаю поймать одного и отпустить оттуда, откуда нам нужно, и я просто побегу за ним, — Вили вскинулся и чуть не подавился кофе. Окинув сидящего в кресле напротив Дитмара, он вскинул брови.       — Ты рехнулся?       — Да, и в твоих интересах использовать это, пока я не передумал рисковать своей жизнью ради непонятно кого.