Охотник и Волк

      Дитмар опрометью кинулся в противоположную от города сторону, глубже в лес, чтобы увести их от Вили. Пусть попробуют его тронуть, пусть только попробуют. Два выстрела прогремели где-то за спиной. Куда они стреляли, он не знал, бежал зигзагами через мелкую поросль как можно быстрее, быстрее. Вылетев на поляну, Дитмар свернул к горам. Он слышал, как эти трое ломятся через ветки. Нырнув в овраг, он спрятался в корнях растущего на краю дерева и зажал рот руками, чтобы не пыхтеть. Шаги, ближе и ближе. Он прикрыл глаза, вжимаясь в холодную землю.       — Он здесь.       — Не видно ни черта же. Если мы туда полезем, он нас по одному как курят перещёлкает.       — Ничего, на завтра передавали снег. Он сам себя загнал слишком далеко от города, чтобы быстро туда вернуться, — вдалеке кто-то крикнул его имя, и Дитмар услышал щелчки предохранителей.       — А с этим что делать?       — Ну его к чёрту. Если будет слишком близко — точно пристрелим.       Дитмар зажмурился. Он знал, что Вилфрид прекрасно читает следы и найдёт его только так. А отстреляться от этих подонков в одиночку он не сможет. Нет, лучше самому сдохнуть, но не подставлять его. Он ломанулся вниз по склону, как можно громче вздыхая, чтобы услышали. Его план удался, они побежали за ним, на слух, его тёмную одежду в таких густых зимних сумерках уже было не видно. А вот сам Дитмар видел прекрасно. Нужно увести их как можно дальше, запутать, чтобы они не вышли на Вилфрида. И чтобы он не вышел на них случайно, потому что они уже знают, что их раскрыли, они будут сразу стрелять. Чем выше по склону он поднимался, тем больше нагромождений камней преграждали ему путь. Подниматься стало трудно, он запыхался. Решив бежать вдоль склона, Дитмар ломанулся вперёд, радуясь, что на небе тучи и луна едва светит. Когда путь перегородила скала, вроде обвала, он услышал за спиной выстрел. Видимо, заметили его на фоне белых камней. Он уже почти спрыгнул вниз, в ложбину, как нога соскользнула с камня, и он не смог удержать вскрика, когда полетел вниз. Чудом успев подставить руки, чтобы не удариться головой, Дитмар упал почти с двухметровой высоты и едва не задохнулся от боли. Что конкретно он отбил, он не знал, но едва смог заставить себя подняться и бежать дальше. Они догоняли, очень быстро, а боль подгибала коленки слишком сильно. Понимая, что силы на исходе, Дитмар искал хоть какое-то укрытие и наконец увидел в ложбине между камнями медвежью берлогу. Швырнув дальше пару камней, чтобы отвлечь подонков, Дитмар быстро соскользнул внутрь и вжался в стенку.       Наверху эти трое что-то решали, видимо, пытались понять, куда он побежал, камни дали эхо, и сообразить, откуда звук было сложно. Наконец они пошли куда-то влево, и наступила тишина. Привыкшие к темноте глаза выхватили в глубине берлоги медведя. Тот, едва приоткрыв глаза, смотрел на него. Дитмар подполз к медведю вплотную и низко утробно заурчал, пытаясь дать понять, что он скоро уйдёт. Общаться с псовыми было удобнее. Так-то все животные воспринимали его за своего, даже в человеческом виде, не убегали и не нападали. Травоядные считали травоядным, хищники считали хищником. Медведь издал какой-то утробный звук и накрыл морду лапой, продолжая спать. Можно было считать это разрешением переждать здесь.       Бежать и даже идти дальше было невозможно, боль наконец сконцентрировалась в ноге, скорее, даже не боль, а онемение, колено перестало нормально гнуться. Забил? Отстранившись от медведя, Дитмар принялся ощупывать колено. Вельвет порван, колено влажное, явно разбитое, причём как будто посередине ещё и рассечённое чем-то, глубже, чем просто ранка. Это плохо, очень плохо. Отбитые ладони не саднило, повезло, что он в перчатках. Но этим коленом он, похоже, попал на острый край, потому что второе оказалось целым, хоть брючина и была малость грязной. Дитмар залез в поясную сумку, вытащил кобуру с медицинскими примочками и принялся ножничками оттуда вырезать ошмётки ткани брюк, чтобы она не лезла в рану. Вырезав всё порванное, он налил на кусок бинта карболовой кислоты и приложил к колену. И задрал голову, подвывая, тихо-тихо. Больно, каждый раз как первый. Но если рана будет ещё и нарывать от воспаления, будет только хуже. Медведь заурчал и заворочался, поворачиваясь к нему спиной. Протерев рану, шипя и поскуливая сквозь зубы, Дитмар намазал её какой-то мазью, которой Вильям его снабдил, специально для открытых ран, накрыл чистой марлей и принялся обматывать эластичным бинтом прямо поверх брючины. Заколов края булавками, он сложил всё обратно в сумку, отхлебнул ещё тёплого чая из фляги на поясе и подполз к медведю. Прислонившись к нему, чтобы было теплее, он уткнулся лицом в жёсткий, пахнущий пылью мех и постарался отключиться хотя бы до утра.              Утро настало одновременно с едва слышным звоном. Дитмар перевалился с боку на бок, и тут звон его едва не оглушил. Он подхватился и только потом понял, что это наручные часы требуют, чтобы их завели. Он всегда заводил их по пути с утреннего патрулирования. Быстро прокрутив ручку, Дитмар поправил их на руке и попытался рассмотреть, сколько вообще времени. Семь тридцать, солнце скоро встанет, пора что-то решать. Дитмар тихонько подполз к выходу из берлоги и в утренних холодных сумерках начал разматывать бинт. Вот она, его главная проблема. Порвал, чётко видно, где рассёк, как под линейку, значит, этот камнепад был недавно, раз там есть такие острые края. Хорошо, что не головой. Боль была не сильная, он почти не чувствовал самой раны, так отбил колено, что оно даже гнулось плохо. Дитмар втянул воздух сквозь зубы и поднял голову к потолку берлоги. И тут в голове как будто сами собой зазвучали слова Вилфрида о волчьей тропе. Резко сев, Дитмар нахмурился. Вот оно, он сможет, он сделает так, что эта волчья тропа станет могилой этим ублюдкам. За все причинённые страдания, за все слёзы, всю боль. Они ответят сполна.       Матюкаясь на все лады, он принялся уже при хоть каком-то свете протирать рану от грязи, чтобы ничего не начало гнить. Закончив с протиранием, он снова приложил мазь, чтобы она не хваталась коркой, перевязал колено эластичным бинтом, чтобы оно не вылетело, и начал рыться в поясных сумках. Он выходит на охоту. Он не слабый человек, он охотник. Если он не сможет пройти это испытание, то ни о каком экзамене геру Круспе и речи быть не может. Переложив всё так, чтобы не болталось, Дитмар пристегнул сумку ремешком к ноге и вылез из берлоги. Закрыв дыру, в которую он провалился, лапником, он медленно, по свежему тонкому снегу спустился с насыпи и нырнул в густые кусты ежевики. Втянув носом морозный воздух, он уловил лёгкий запах костра. Это они или просто охотники? Нужно проверить. Тихонько, стелясь по земле, он побежал на запах и остановился на отдалении за деревом, прислушиваясь. Они.       — Ты думаешь, что он в лесу?       — Он вчера упал, ты ведь слышал, как он вскрикнул. Наверняка у него травма, он не стал бы ночью возвращаться, — Яспер чистил обрез и курил свою вонючую самокрутку. — Тем более, он нас уводил от того ублюдка. Зуб даю, эти херовы охотники все как на подбор извращуги. Они видят в этих собаках людей. Наверняка он давал этому идиоту с ружьём под хвост, чтобы его так защищали и жопу рвали, — он сплюнул в костёр. Дитмар сжал зубы от злобы. Это было зря, очень зря.       — Снег нам на руку, он же следы оставит. Если он реально сильно ударился, он не сможет обратиться.       — Ничего, ещё немного посветлеет — и пойдём. Он думает, что спрячется. Ничего, его дружка уже пришили, и он не уйдёт.       Дитмар тихонько побежал оттуда и остановился у груды камней, откуда его видно не было. Прислонившись к камню, он присел, выпрямляя больную ногу. Итак, сейчас следы — его главное оружие. Выйти в лобовую он не может, не с чем. Охотничий топорик у него всего один, да и для того, чтобы его метнуть, нужно подобраться поближе. А ещё очень важно, они думают, что у него тяжёлая травма, они не знают, что он ещё способен полноценно ходить. Отлично. Дитмар покрутился на месте, натаптывая узел за этим камнем, и, припадая на одну ногу, чтобы след был глубже, быстро побежал к оврагу. Спустившись вниз, цепляясь за ветки, оставляя кучи зацепок, он прошёл по оврагу вниз, там поднялся с другой стороны и вышел на небольшую полянку. Всё, отсюда он начнёт свои ловушки. Он бегает очень быстро и очень тихо, в этом его преимущество. Пока они найдут его следы за деревом, пройдёт куча времени. Они умеют преследовать, а вот читать следы, как охотники — нет. Первым делом он побежал в сторону болота. Петляя, как заяц, Дитмар заходил не напрямую, он шёл в обход болота, чтобы привести кого-то сразу в омут. Там он начал ходить туда-сюда, запутывая следы как можно сильнее. Набравшись смелости, он даже прошёл пару раз по самой кромке омута, чтобы какой-нибудь из этих дураков точно туда сорвался. И так же, путая следы, превращая их в кашу, направился обратно к поляне. Уж что-что, а путать следы он научился отменно.       Следующей ловушкой он решил сделать овраг с буреломом. Дитмар сам когда-то туда чуть не свалился. Главное — развести их как можно дальше друг от друга, чтобы в случае чего они не слышали криков или возгласов товарищей. На часах половина восьмого, нужно торопиться. Побегав по поляне нелогичными зигзагами, он кинулся к оврагу, не забывая изображать сильную хромоту. Перед буреломом было очень много молодой поросли, напоминающей воткнутые в землю очень часто палки. И тут он оторвался на славу. Сколько петель он наделал, Дитмар не знал. Он не знал, зачем это делает, если ему самому придётся вести их в ловушки. Но он не знал, кто и куда пойдёт, поэтому запутывал всё как для Яспера. Для своего самого любимого врага, которому он бы глотку пожал с удовольствием. Уже спускаясь в овраг, он старался запомнить все опасно торчащие ветки, чтобы не наколоться на них, и, увидев торчащий из дерева острый сук, погладил его рукой. Природа сама сделала ловушку. Оставив надсечку на клёне на краю оврага, он повернул обратно.       Куда отвести третьего, он не знал, поэтому просто побежал куда глаза глядят, петляя и делая бесконечные восьмёрки, пересекая свои же следы во всех направлениях, пробегая по одному и тому же пути и вперёд, и назад. Эти трое забыли, с кем имеют дело. Он их почти два года за нос водил, не подпуская к себе ближе, чем на двое суток. Вернувшись наконец на поляну, Дитмар притих в небольшой низине и стал ждать. Лежать на подмороженной земле было неудобно, но выбора у него не было. В половину девятого вдалеке послышались шаги. А вот и его добыча. Дитмар утробно заурчал и прижался к земле.       — Этот чёрт опять пытается с нами играть, — Финик, самый жестокий наёмник, пнул жухлую листву и грязно выругался.       — Одно я знаю точно. Он не уйдёт никуда. Он не вернётся в город. Там его Вили, он ещё помнит, что мы можем с ним сделать, — Яспер, как самый умный и хитрый, ходил кругами по поляне, щупая деревья. — Он искал, где будет делать нам могилы.       — Хуй ему, а не моя могила, — Финик хмыкнул и прошёл по одному из следов чуть дальше. — Вон там, я вижу, идёт тропа.       — А туда он что, несколько раз сходил? — Ангус скептично выгнул бровь и махнул рукой в сторону болота.       — Одно я знаю точно, он шарился тут всю ночь. Видишь, он сильно хромает, — Яспер присел, рассматривая самые чёткие отпечатки. — Он повредил левую ногу. Но у него много сил, он очень много намотал. Хм. Скорее всего, повредил голеностоп, не может нормально вставать на ногу.       — И что нам делать? Куда идти?       — Предлагаю разделиться и осмотреть три направления.       — А если он хочет, чтобы мы разбились? — Яспер явно что-то понял, и это ужасно Дитмару не нравилось. Нужно, чтобы его кто-то переубедил, срочно. И Ангус, не самый сообразительный, хоть и очень быстрый наёмник, тут же неосознанно пришёл на помощь.       — Ты сам сказал, что он очень медленно будет ходить. По крайней мере, точно не бегать. А разорваться натрое он не сможет. Если и убьёт, то одного. И то не факт. А так мы его искать будем неделю.       — Хм… — Яспер медленно встал и, окинув поляну цепким взглядом, поджал губы. — Резонно.       Дитмар едва сдержал облегчённый выдох. Получилось. Теперь дело за ним. Один на один с ними он не боялся выйти, так что расходитесь, не стесняйтесь. О чём-то пошептавшись, наёмники ушли каждый своей дорогой. Ангус отправился на болото, Финик — к оврагу, а Яспер решил распутать ту головоломку, которую Дитмар накрутил в роще. Отлично. Теперь нужно решить, с кого начать. Хотелось начать с Яспера, но, на беду, он пошёл туда, где Дитмар не придумал никакой ловушки, надеясь, что он потопает в другом направлении. Поднявшись за деревом, он посмотрел на спину Яспера, заурчал и, наконец подавив в себе бурю лютой злобы, пошёл к болоту за Ангусом. Значит, сама судьба решила, что ему сначала нужно расправиться с подмогой, чтобы выйти с Яспером один на один без вариантов.       Дитмар крался за пригорками, за кустами, боясь даже дышать. Главное, что он знал, все их слабости. Ангус был осторожным и очень быстро бегал. Догнать и повалить на землю вервольфа для него было делом трёх секунд. Его нельзя подпускать близко. Но как боец он полный ноль. Как загонщик — ещё куда ни шло, но в бою он был слабодушен, боялся боли. Поэтому Дитмар шагал за ним тихонько и медленно, чтобы он не заметил тени, не услышал шороха. Он не знал, что будут делать остальные, но надеялся, что ему получится провернуть план на все двести. Конечно, можно пойти к городу и звать подмогу, но эти трое так и останутся здесь, они будут ходить, выслеживать, вынюхивать, они не дадут так просто себя поймать. И пока есть шанс их уничтожить, им стоит воспользоваться. Медленно, но верно Ангус приближался к болоту и, похоже, совершенно этого не понимал. Грязь, кочки и омуты припорошило снегом достаточно, чтобы это ничем не выделялось среди окружающего леса. Подумаешь, меньше деревьев, разве это редкость. Дитмар присел в низинке, собираясь с духом. Вот тут его выход. Нужно завести добычу в капкан. Немного забежав вперёд Ангуса, он резко выдохнул, собираясь с духом, и пошёл ему наперерез, наигранно хромая и делая вид, что не заметил. И когда Ангус сорвался с места прямо к нему, вскидывая обрез, ломанулся в обход болота, петляя между деревьями. Явно не ожидавший от него такой прыти Ангус даже притормозил, а потом кинулся догонять. Он не бежал в обход, он бежал напролом, не петляя, думая, что может так сократить расстояние. Дитмар изо всех сил старался не давать ему приблизиться, потому что драка в его планы не входила. Хотя вервольф даже в человеческом обличье мог дать фору самому сильному человеку. На всякий случай выпустив когти, чтобы не проворонить нападение, он наконец выбежал на свою дорожку к омуту.       Ноги слегка проваливались в слишком влажную землю, она чавкала под подошвой и скользила. Дитмар искренне надеялся, что Ангус в запале на это даже внимания не обратит. И, судя по его шлёпающим прыжкам сзади, его чаяния оправдались. Эти наёмники слишком быстро входили в раж. Сжимая кулаки, стараясь отвлечь самого себя от боли в колене болью от впивающихся в ладонь длиннющих когтей, Дитмар резко свернул направо, чтобы Ангус немного отстал. Тот, конечно же, поскользнулся в грязи и забуксовал, пытаясь быстро встать. И это его разозлило. С воинственным рыком кинувшись на Дитмара он пропустил очень важную вещь, он не увидел, что Дитмар резко затормозил и отшатнулся в сторону. Сжав руки в воздухе, Ангус перелетел через камыш и с размаху плюхнулся на живот в болото.       Дитмар, тяжело дыша, выпрямился, рассматривая свою добычу. Ангус пытался отплеваться от болотной грязи и убрать её от глаз, стоя по грудь в омуте. Послышался протяжный болотный гул. Дитмар знал, что с таким звуком опускается ил и начинает затягивать всё, что попало в омуты. Ангус на секунду замер, прислушиваясь и тут же начал барахтаться, пытаясь выбраться. И если бы он делал это тихо, нет, он неожиданно закричал в панике. Он что, боится воды? От его криков внутри всё сжалось. Даже если это твой враг, крики ужаса вовсе не звучат как услада для души. Они переворачивают всё внутри. Ангус попытался выбраться, хватаясь за пучки травы, но они только оставались у него в руках. Дитмар хлопнул себя по лбу. Ему обязательно выйдет боком сердобольность, но смотреть на это он не мог. Да и его крики могли привлечь его друзей. Плюнув в болото, Дитмар наклонил к омуту свежее молодое деревце.       — Хватит орать, идиот. Или хватайся, или сдохнешь, — Дитмар сильнее наклонил ветку к воде, чтобы Ангус мог за неё взяться. Тот в панике совсем забыл об утонувшем обрезе и вцепившись в дерево, пытался вытянуть себя сам. — Не тяни, ветка лопнет. Не тяни!       — Спаси, я обещаю за тобой не гоняться! Я сам в полицию сдамся!       — Не паникуй, чёрт! Заткнись и держись.       Нужно только тянуть медленно, понемногу. Дитмар прекрасно знал, что болотная грязь держит очень хорошо, особенно в омутах. Нельзя торопиться. Но Ангус вдруг закричал дурниной, видимо, почувствовав, как его затягивает, и дёрнул на себя ветку, пытаясь спастись, она с треском лопнула посередине. Остаток её больно хлестнул Дитмара по лицу, глаза тут же обожгло. Он закрыл лицо руками и зажмурился от неприятной боли. Когда наконец он понял, что успел зажмуриться, и ветка попала по векам, он открыл глаза и не увидел никого. На поверхности омута было заметно только кончик ветки. Не удержал равновесие, нырнул с головой. На поверхности плавали пузыри воздуха. Секунда, ещё секунда — и они прекратились. Дитмар сглотнул. Такова судьба, такова судьба. Он не тронул его даже пальцем, так что можно считать, что он просто помог свершиться неизбежному. Тяжело вздохнув, он перепрыгнул на кочку и побежал к развилке. Следующий.       И думать не надо, сейчас нужно пойти за Фиником. Он был проблемой гораздо большей, чем Ангус. Он был сильным, очень сильным физически, мог реально потягаться с вервольфами. Вот только и у него были слабое место. Самой большой проблемой Финика было то, что он впадал в бешенство, когда чуял запах крови. Он мгновенно становился берсерком, бежал, не разбирая дороги, дрался даже с поломанными пальцами, даже истекая кровью. Он мгновенно терял контроль и голову следом. И это сыграет на руку.       Дойдя до поляны, Дитмар присел и почти пополз по земле, прекрасно чуя что-то нехорошее. Финик стоял на поляне, жевал что-то и явно уже вернулся с обхода. Наверняка он решил не тратить время, когда понял, что там слишком много натоптано. Хмыкнув и нахмурившись, Дитмар сполз за небольшой холм и задумался. Как бы так отвести его к оврагу, чтобы он не сразу понял подвох? В том, что Яспер не будет бросать начатое и попытается распутать следы, сомнений не было, есть ещё время разобраться с Фиником. И он точно понимал, что Финик как раз из тех, кто реально сможет его схватить в случае чего. Выдохнув пар изо рта, Дитмар вытащил из кармана дублёнки кулёк дроби. Вилфрид дал его подержать, да так и забыл забрать. Высыпав себе жменю в кулак, он выдохнул и начал шумно продираться через кусты. Сзади тут же послышался топот Финика, и Дитмар ломанулся через заросли шиповника вокруг небольшой рощи, чтобы завести его к оврагу с другой стороны. Финик бегал как медведь, громко пыхтя, хрипя, издавая какие-то звуки, топая. Он то и дело матюкался, видимо, цепляясь за ветки, но не сбавлял шагу. Надежда была только на то, что на такой крутой дуге, какую Дитмар завернул, ему не удастся схватить. Метаться из стороны в сторону сейчас было опасно. Дитмар чувствовал, как задыхается, забивает дыхание. Изо всех сил пытаясь его восстановить, он чуть не пропустил попытку Финика протянуть руку. Тут же метнувшись к дереву, чтобы преследователь от души в него врезался, Дитмар едва не потерял равновесие, больно встав на пострадавшую ногу. От Финика он не убежит, нужно только успеть, поймать тот момент, когда он даст себе слабину.       Следующий манёвр Финика чуть не лишил Дитмара головы, потому что, закинув обрез на плечо, тот вытащил свой тесак, как будто из топора слепленный. Лезвие просвистело над головой, он едва успел пригнуться. Дитмар набрал в рот дробь и попытался сделать обманный манёвр, как его схватили за ворот дублёнки. От сильного рывка он чуть не задохнулся, стало больно. Финик с ужасной силой швырнул его на дерево, от удара головой Дитмара спас плотно намотанный шарф, он не дал голове мотнуться. Финик практически на автомате перехватил свой чёртов тесак и замахнулся в голову. Дитмар каким-то чудом успел пригнуться, пользуясь тем, что одежда ему свободная. Лезвие с неприятным звуком вошло в ствол дерева. И, видимо, где-то здесь Финик понял, что сглупил. Всё так же держа Дитмара за ворот и вдавливая в дерево до невозможности дышать, он кое-как выдернул тесак и приставил к его лицу. Дитмар замер, стараясь не выдать ничем, как сердце подлетело к горлу. Дробь, набранная в рот, до рвоты воняла оружейным маслом и ему пришлось с силой сжать зубы, чтобы не выплюнуть эту дрянь раньше времени.       Финик быстро перехватил руку так, чтобы сжать ему горло, заставить смотреть ему в лицо. Да уж, не с его ростом и телосложением тягаться с Фиником. Но вот у него есть туз в рукаве, и осознание этого грело душу.       — Что, хотел убежать, сука? Глядите-ка, отмыли, накормили, прямо смотреть тошно, какая красота, — он откровенно издевался, насмехался. — Что молчишь?       — А вы что-то все хреново выглядите, — Дитмар прохрипел это сквозь зубы, стараясь и не подавиться металлической слюной, и изображая удушение. Финик не будет убивать его сам, он поведёт его к Ясперу, наверняка. — Особенно Ангус, но уж он теперь отдохнёт. Вечность, — Финик тут же скривился в гримасе злобы и резанул ему по щеке. Боль от притупленного лезвия, которое не резало, а грызло, как пила, заставила зажмуриться. По щеке тут же стекли несколько слёз боли, от которых порез ещё и защипало ужасным образом.       — Смотри, царапина, — Финик кровожадно заулыбался, сжимая пальцы до чёрных точек перед глазами. — Поделом.       — Зря радуешься.       Дитмар прошипел это и, всё же тяжело сглотнув мерзкую металлическую слюну, надеясь, что его не вырвет, от души плюнул дробью в глаза Финику. Не ожидавший такого мужчина ослабил хватку достаточно, чтобы он смог выскользнуть из рук и кинуться к оврагу, как и планировал. На бегу набирая за щёки дробь, на всякий случай, Дитмар старался контролировать всё. У него было очень важное преимущество — он знал лес досконально. Он охотник, который ведёт свою добычу в ловушку. Финик бегал хорошо. Недостаточно, чтобы поймать вервольфа, но он не отставал. Ничего, ещё немного. Из-за мелкой поросли и валежника вокруг оврага он не мог прыгнуть на Дитмара, чтобы свалить. Увидев впереди знакомый клён с надсечкой, Дитмар обогнул его и, успев сгруппироваться, рванул вниз с крутого склона, выставив перед собой локти. Топот позади усилился, Финик нёсся как угорелый, он не осторожничал, его не останавливали ни ветки, хлещущие по лицу, ничего. Дитмар едва успел отпрыгнуть в сторону, когда увидел впереди свою ловушку. Пробежав ещё немного, он остановился на дне у грязного, притрушенного снегом ручейка. Сзади ничего не было слышно. Только какой-то кряхтящий неприятный звук со странными щелчками. Дитмар медленно шёл к дереву, стараясь успокоить поднимающуюся бурю. Окровавленные руки хватались за ствол, пытались как будто что-то сделать. Обрез валялся ниже по склону. Наконец он столкнулся взглядом с Фиником. Тот висел на суку, насаженный на него, как кролик на вертел. Острый край торчал из спины. Казалось, что кровь сейчас превратится в целое озеро, столько её вытекало.       Дитмар прикрыл глаза, стараясь отогнать неприятные мысли. Он не боялся убивать. Он боялся смотреть в глаза тем, кого убил, это страшно. Но это не невинные жертвы, это мрази, достойные смерти. Он всё сделал правильно. Открыв глаза, Дитмар подошёл к нему поближе, подталкивая ногой обрез. Финик прекрасно понимал, что труп, но пытался снять себя с сука, хватаясь то за него, то за створ дерева, оставляя на нём пятна. Булькая кровью, он судорожно трясся и издавал странные звуки. Дитмар медленно подошёл к нему ещё ближе, поднял с земли обрез и высыпал на землю все патроны. Откинув оружие в сторону, он криво улыбнулся Финику и хмыкнул.       — Смотри, царапина. Поделом, — Наёмник судорожно закряхтел, явно желая что-то ответить, но не смог.       Дитмар не собирался стоять над ним и ждать, когда же он умрёт. Не в его стиле упиваться страданиями. Даже убивая кого-то, он отворачивался. И сейчас отвернулся и, перекрестившись, быстро полез вверх по склону оврага. Остался один. Самый главный враг. Вылезши из оврага, Дитмар приложил к порезу на щеке платок. Это не очень хорошо, у него и так очевидная травма, а тут ещё это. Из-за этого могут пойти слёзы, он может просто растеряться, нужно быстро что-то сделать. В аптечке вроде лежало какое-то кровоостанавливающее, но, скорее всего, оно ужасно будет щипать, как и всё остальное в аптечке в принципе. Сплюнув на землю дробь и мерзейший привкус после неё, он ополоснул рот холодным чаем и, не глядя, принялся обрабатывать порез. Слёзы потекли настоящими ручьями, они утопили весь мир. Хорошо, что его в валежнике не видно, и если что, Яспер мимо неуслышанным не проскочит. Кое-как закончив, Дитмар мотнул головой, чтобы откинуть волосы, и аккуратно протёр снегом щёку, чтобы убрать кровь. Повезло, что Яспер, похоже, прекрасно занят распутыванием следов, а остальных он отвёл очень далеко друг от друга, чтобы они услышали звуки борьбы и крики. Есть шанс сделать всё тихо.       — Дитмар!       Он едва не подпрыгнул, когда услышал едав долетевшее до него эхо. Это ещё что такое? Он обернулся и вздрогнул, когда над верхушками деревьев с шипением взлетела сигнальная шашка. Она яркой красной звездой осветила ветки и потухла. Его ищут.       — Дитмар!       Дитмар искренне хотел сорваться туда, бежать им навстречу, но понимал, что пока тут ходит Яспер, это может быть опасно. Он такой, что и огонь по ним откроет, если понадобится. Следующая шашка взлетела правее и была зелёная. Они идут по его следам, поднялись к предгорью и сейчас спускаются к реке. Значит, с ними Вили и, скорее всего, гер Круспе. Нужно поторопиться. Быстро вылезши из бурелома, Дитмар усилием подавил поднявшийся внутри страх и пошёл к реке, куда повёл Яспера.       Он стоял на поляне, курил, прислонившись к дереву, и прислушивался к крикам поисковиков. Судя по его лицу, ему это совсем не нравилось, но что-то гнало его вперёд. Уязвлённая гордость, наверняка. Дитмар присел в маленькой лощинке и прищурился, рассматривая его. Он никогда не понимал, за что, за что эти люди так жестоки с волками. Что не так? Если Финик, скорее всего, был просто садистом, то почему тут Яспер? Он был умным, хитрым, серьёзным, образованным. Только жажда кровавых денег? Яспер затушил сигарету об ствол дерева и присел, рассматривая следы. А Дитмар спешно пытался заставить себя придумать план. Он надеялся, что его начнут искать прочёсыванием, а не так сразу выйдут на след. Тем более что их вчера должно было снегом припорошить. И тут на ум пришла одна очень интересная мысль. Стараясь её не спугнуть, Дитмар медленно в кустах начал двигаться за Яспером.       Флатермаус охотился очень интересным образом. Он не гонялся за мышами, для этого он их не видел. Он просто ходил, бегал кругами по комнатам или сараю и мыши, теряя осторожность, сами вылетали к нему под лапы. А слух и нюх у кота были отменные. Как только мышь теряла бдительность и оказывалась сама перед его носом, он тут же вцеплялся в неё когтями. Дитмар ухмыльнулся. Похоже, он знает, что сделать дальше. Самым больным местом Яспера было его эго. Оно было такое огромное, что было, куда уколоть. И то, что он, какой-то никчёмный вервольф, так долго водит их вокруг пальца, его наверняка ужасно бесит. Он сделает всё, чтобы совершить месть за дичайше болезненный удар в себялюбие. Он отдаст за это всё. Дитмар нахмурился, рассматривая его из-за кустов, пытаясь понять, куда увести его, как сыграть с ним, как Флатермаус с мышами. В голову пришло место, куда они с Вили не так давно ходили. Берега реки были мергелевыми. Плато из камня наслаивались одно на другое, образуя выступы, покатые и ровные с одной стороны и похожие на настоящие пропасти с другой. И в одном месте, где одно плато наслоилось на другое, был обрыв с валунами. Там было очень красиво, Дитмар как сейчас помнил тот пикник для разминки зажившей ноги. Солнечный ноябрьский день, горячая картошка и сосиски в костре, чай. Они сидели на берегу и пускали голышей, считая, у кого прыгнет больше раз. Прекрасное место, чтобы поставить точку. Даже если он сорвётся сам, то погубит и эту тварь следом за собой. Нужно только понять, как обойти его, потому что он стоял между Дитмаром и рекой, сильно усложняя задачу.       Но всю слежку грубо разбил звук сигнальной шашки, не ожидавший этого Дитмар неосторожно поставил ногу. Под ней хрустнула ветка, и Яспер тут же обернулся на него, вскидывая ружьё. Секунда глаза в глаза, не понимая пока, что произошло, и Дитмар кинулся прямо на него. Не ожидавший этого Яспер попытался нажать на крючок, но забыл снять обрез с предохранителя, поэтому Дитмар пронёсся мимо него, грубо отпихнув. Сам удивляясь такой своей глупости, он хитро вильнул между деревьями и проскочил под веткой. Ну что, здесь придётся побегать, Дитмар, впереди почти километр. Сжимая зубы и кулаки, он старался держать темп и следить за ногой, которая и так отказывалась нормально работать после всех его пробежек по лесу. Но останавливаться было очень опасно, нет, сжимаем зубы и бежим, игнорируя боль. Более свежий и не уставший Яспер практически дышал ему в затылок. За собственным сердцебиением Дитмар не слышал ничего. И когда вдруг споткнулся о какую-то ветку, оно тут же сорвалось куда-то в пятки. Не ожидавший такого Яспер перепрыгнул через эту ветку и даже пробежал несколько метров, прежде чем развернуться. Этого хватило, чтобы диким усилием воли Дитмар смог себя поднять и побежать дальше, виляя между редеющими деревьями. Он упал прямо на больное колено, от прострелившей ногу боли дыхание забилось, потекли слёзы. Он готов был молиться всем известным богам, только бы ему кто-то дал сил, открыл второе дыхание. Но на это не было времени, да и молитв он не знал. Поэтому полагался только на себя. Он не планировал сегодня умирать, нет, он охотник, а не добыча. Зарычав, чтобы подбодрить себя, он прибавил скорости. Ну же, ещё немного — и будет река.       Дитмар бежал, стараясь не думать о том, что нога начинает по-настоящему подгибаться. Яспер не зря был начальником охраны, он не знал жалости, не знал усталости. Он бежал, как тигр, огромными прыжками. Но Дитмар не собирался сдаваться. Если он остановится, у Яспера появится возможность прицелиться. На бегу стрелять не получится, так что он только прибавлял, не давая ни шанса, чтобы сократить расстояние. Достаточно, чтобы его видели, но недостаточно, чтобы догнать. Его ловушка работает безотказно, всего ничего — и у него получится. Дитмар вилял из стороны в сторону, стараясь не поскользнуться на гладком, проступающем из земли мергеле, распаляя Яспера, заставляя его потерять контроль. Увидев впереди просвет между деревьями, он сделал вид, что оступился. За спиной раздалось улюлюканье. Нет, не напугаешь, уже нет. Дитмар кинул взгляд через плечо и начал понемногу сбавлять. Ещё немного — и у него окончательно отключатся мозги. Эти твари как гончие, почуяв запах добычи, они звереют и перестают думать. А чтобы ловушка захлопнулась, нужно именно это. Слева от него просвистела пуля. Она высекла щепки из дерева. Давай, ещё. Дитмар снова наигранно оступился, хватаясь за ветку. Ещё одна пуля, близко, слишком близко. Изо всех сил задавливая сильную хромоту, Дитмар выскочил на каменное плато с жидкими деревцами и, оскальзываясь на покрытом снегом камне, побежал вперёд. Ещё немного, ну же, давай, заглатывай наживку. Следующая пуля высекла из мергеля крошку.       — Ты попался! Стой, и я убью тебя быстро.       Дитмар рассмеялся в ответ и, чуть не сорвавшись с обрыва, схватился за растущее на краю дерево. А Яспер так ничего и не понял. Не успев затормозить, он поскользнулся и с коротким вскриком полетел вниз по каменному склону. Ударившись несколько раз о валуны, он мешком рухнул вниз на каменное плато. От слишком долгого бега и волнения Дитмар едва не задыхался. Отхлебнув из фляги, чтобы немного успокоиться, он пошёл к тропе вниз. Нужно проверить, нельзя бросать его так. Он прекрасно знал, что к таким людям нельзя оборачиваться спиной, пока не удостоверился, что сердце не бьётся. На слегка подгибающихся ногах он подошёл к Ясперу. Он дышал, задыхался.       — Ты сломал себе кое-что. Позвоночник? — Дитмар несильно пнул его в бедро. Да, похоже кое-кто только что оказался парализованным. — Какая жалость. Так бездарно попасться в мою ловушку…       — Рано радуешься… сука… — Яспер говорил задавленно, захлёбываясь кровью. Рёбра поломал, лёгкие повредил, забил, Дитмар присел рядом с ним на корточки и взял в руки обрез. — Мы тебя прикончим.       — Кто? Ангус утонул в болоте. Финик накололся на сук. Кто будет меня убивать? — заметив бессильную ярость на испачканном кровью лице, он вложил ему в скрюченные руки обрез. — У тебя один патрон. И тебе решать, как им распорядиться. Меня ищут. Слышишь? — видимо, привлечённые выстрелами охотники были не так далеко, даже сюда было слышно, как они окликают Дитмара. — Отстреляться от них ты не сможешь. Сбежать тоже. Ты можешь убить меня, я даже сопротивляться не буду. Но тогда ты навсегда останешься прикованным к постели с вечной болью и окажешься в тюрьме, благодаря всему, что я рассказал мэру и Вилфриду. Но ты можешь застрелиться сам, закончив свои мучения. Выбирай.       — Дитмар… — Яспер впервые назвал его по имени. Не матерным словом, не «эта шавка», а именем. Как будто Дитмар наконец заслужил. — Будь ты проклят…       Дитмар поднялся и, отвернувшись от Яспера, откликнулся на имя. Там послышалось оживление, его услышали. Измученная бегом и прыжками нога дала о себе знать, Дитмар не мог на неё нормально встать, колено не держало его совершенно. Ничего, поднимется на обрыв, там и дождётся своих. За спиной раздался выстрел, заставивший его вжать голову в плечи. Он не сразу понял, в него был выстрел или нет. Поняв, что он ещё жив и здоров, Дитмар обернулся. Яспер лежал с упёртым под нижнюю челюсть обрезом и руками на спусковом крючке. Из-за слишком большого калибра это было неаккуратное отверстие. На камне живописно веером оказались раскинуты мозги, осколки черепа и кровь, которые вырвала вылетевшая из темени пуля. От этой картины ощутимо затошнило. Дитмар отвернулся и, вздохнув, чтобы успокоиться и подавить рвотные позывы, полез вверх на обрыв на четвереньках. И, оказавшись наверху, чуть не заорал от радости. Охотники уже были внизу, в лесу, он видел их движение. Увидев его, несколько охотников тут же кинулись навстречу. Замотанные шарфами лица не давали понять, кто бежит. Да и какая разница, свои, друзья.       — Дитмар! — Один из подбежавших сдёрнул шарф с лица и крепко обнял. Вилфрид. Вцепившись в его дублёнку, Дитмар готов был радостно скулить, как собака, радующаяся возвращению хозяина. — Боже, мы тебя по всему лесу искали сутки! Какого чёрта ты не вернулся в город?       — Ого, – его прервал стоящий рядом охотник во всём чёрном. Он кинул взгляд на Дитмара, и тот сразу узнал гера Круспе. — Это, я так понимаю, один из наёмников?       Все тут же посмотрели вниз. Наступило молчание. Оно начало некрасиво затягиваться, Дитмар почувствовал неприятную тревогу, как будто это он его убил, хотя он даже не прикасался ни к кому из них. И тут раздались аплодисменты. Гер Круспе с абсолютно довольным лицом хлопал ему и улыбался хищной, но ужасно радостной улыбкой. За ним начали хлопать в ладоши все остальные. Через несколько секунд все охотники уже обступили Дитмара, ободряюще хлопали его по плечам и жали руку.       — Ты его завёл сюда, чтобы он упал? Умно, — Вилфрид обнял его со спины. От того сильного тепла, что шёл от охотников, Дитмар наконец понял, что замёрз. — Остальные где?       — Финик в овраге рядом с поляной оленьей на ветке висит. Ангус на дне затона. Всё.       — Вы вышли один на один против троих профессиональных вооружённых убийц и победили. Мне кажется, что это достойно того, чтобы практический экзамен я поставил вам автоматом, — Гер Круспе похлопал его по плечу. Его лицо наконец разгладилось и казалось даже очень миролюбивым, несмотря на тяжёлый взгляд. — Я подам документы в академию, где-то через неделю, я думаю, вас оформят и перешлют ваше удостоверение с жетоном. Можете фотографию на документы готовить.       Вилфрид кинул на Дитмара хитрый взгляд, приложил к ещё кровоточащему порезу на щеке свой платок и повёл вниз в лес, поддерживая, чтобы он не опирался на больную ногу. За спиной было слышно, как полисмен с охотниками решают, каким образом нести труп Яспера в город, чтобы судмедэксперт его смог осмотреть. Его гонка закончилась жирной точкой. Никого больше по его следу не пустят. А если и пустят, горько пожалеют. Волчья тропа слишком опасна для охотников. Никогда не ходите волчьей тропой.

Конец третьего рассказа