0o0o0o0o0o0o0o0o0o0
— Я был приятно удивлен, что вы так быстро смогли закончить второе испытание. Я думал, что Яма Разногласий окажется для вас слишком трудной, — как ни в чем ни бывало говорил Тим, пока они шли по лесу. Катара и Зуко следовали за ним по пятам, держась за руки и бросая на обезьяну убийственные взгляды. — Яма Разногласий? — не удержался Зуко. Он просто должен был спросить. — Ага, та дыра, в которую вы оба свалились. Раньше я звал её Ямой Отчаяния, потому что звучало драматически, но ведь она вызывает не отчаяние, так? — обезьяна обернулась и широко улыбнулась, прежде чем продолжить объяснять. — Яма делает людей резкими и сварливыми, заставляет их плохо думать о других. Вот почему я так удивился. Зуко посмотрел на Катару, которая самодовольно улыбалась, потому что её теория о вызывающей сердитость яме только что подтвердилась. Но Зуко сконцентрировался на речи обезьяны. Ему казалось, что он заметил некое скрытое оскорбление в объяснениях обезьяны. — Почему же ты так удивился? — спросил Зуко, потому что так и не научился довольствоваться тем, что имеет. — Я думал, вы двое просто будете кричать друг на друга целый день, — прямо ответил Тим и пожал плечами. Катара и Зуко переглянулись, улыбнулись и покраснели от воспоминаний. Поначалу было много криков, а потом даже грязевой реслинг. — Нет, мы кричали совсем чуть-чуть, — заявила Катара. — Угу, я понял, что в какой-то момент вы прекратили кричать и начали сотрудничать, — сказала обезьяна так, словно размышляла вслух. Внезапно обезьяна остановилась, обернулась и посмотрела на них, прямо и открыто, без какого-либо намека на язвительность. Обезьяна слегка вздохнула. Тим посмотрел на их соединенные руки, их легкие улыбки и слегка кивнул головой. — Нужна крепкая связь, чтобы пройти Яму разногласий. Чтобы преодолеть раздражение, преодолеть все недобрые чувства и работать вместе. Это… похоже, это… — такое впечатление, будто Тим — что для него нехарактерно — не знал, что сказать. — Это очень особое чувство. Нечасто его вижу, — с легкой грустинкой и почти что ласковым выражением во взгляде закончила обезьяна. Затем секунду помолчала, кажется, потерявшись в мыслях. Обезьяна открылась им с новой стороны, какой они никогда прежде не видели. Неужели обезьяне была нужна минутка для себя? Это странное настроение испарилось так же быстро, как накатило. Тим сверкал яркой, проказливой улыбкой. — Я не ожидал такого от подобной вам парочки друзей, вот и всё, — саркастично заявил Тим. А вот и тот Тим, которого они знали и любили. Ну, не совсем любили. Знали и невероятно раздражались. Обезьяна развернулась и продолжила идти. Катара слегка пожала ладонь Зуко, и он пожал в ответ. Говорящая обезьяна в штанах считала, что то, что было между ними — что бы это ни было — было особенным. Зуко был склонен согласиться. Он оглядел Катару и понял, что не было никого на свете, кого бы он хотел иметь рядом больше для прохождения следующего испытания. Внезапно деревья кончились, и перед ними открылась большая поляна. На ней красовалась громадная, угрожающая на вид стена из плюща, в которой было грубо прорезано отверстие входа. Табличка над входом гласила «Лабиринт Жути». Как многообещающе. Каким бы ни было испытание, Зуко знал, что оно окажется смехотворным. — Вот мы и на месте, — гордо объявил Тим, указывая на гигантский лабиринт. — Последнее испытание. — И что испытывает это испытание? — Зуко настороженно разглядывал лабиринт. Это казалось разумным действием, когда сталкиваешься с живой изгородью под названием «Лабиринт Жути». Лабиринт выглядел как место, в котором творятся нехорошие вещи. — Честно говоря, ничего. Это испытание создано исключительно для моего развлечения, — с проказливым блеском в глазах ответил Тим. Зуко скорчил обезьяне недовольную гримасу, а обезьяна ответила веселой улыбкой. — Да шучу я, гневливый ты наш. Я не могу тебе ответить. Это противоречит сути задания. Ты должен сам найти ответ, — с безмятежным видом заявила обезьяна так, словно просто попросила их забрать из прачечной своё бельё. Зуко посмотрел на Катару, и та ответила легким, почти незаметным кивком. Она будет с ним, какая бы смехотворная вещь не ждала их внутри. Тим покашлял, чтобы привлечь их внимание. — Я могу рассказать вам, что вы должны сделать в Лабиринте Жути. Вы должны найти дорогу до центра лабиринта. В центре будет большая поляна, на поляне находится алтарь, а на алтаре стоит ваза, полная жидкости. Это моя любимая ваза. Вы должны принести мне мою любимую вазу, не пролив ни капли жидкости, — грозным голосом возвестил Тим. Ну, звучало не слишком трудно. Ни Зуко, ни Катару не назовешь неуклюжими. Они без проблем смогут донести вазу. Честно говоря, Зуко чувствовал легкое облегчение. Он-то думал, всё окажется куда сложнее. — И вы должны одолеть свой величайший детский страх. Гневливый, для тебя это будет огромный огнедышащий монстр Акума, — объявил Тим и кивнул в сторону Зуко. — Безумная девчонка, ты столкнешься… с сильно раздраженным снежным гусем. Зуко озадаченно посмотрел на Катару. — Снежный гусь? — не удержался он. Он должен был спросить. — Монстр Акума? — с равной озадаченностью ответила она. Вероятно, Акума существовал только в сказках Народа Огня. — Это гигантский неубиваемый злой огненный монстр, который пожирает детей и покорителей огня, — с готовностью пояснил Тим Катаре, у которой был слегка недоумевающий и встревоженный вид. — ЧТО?! — с удивлением воскликнула она. А потом сердито добавила, — Кто, Ко побери, держит любимую вазу с волшебной водой в лабиринте с огромным, поедающим детей монстром и злым снежным гусем? — Не испытывай на мне свою логику, — отмахнулся Тим. — Кроме того, снежный гусь не злой. Он просто раздраженный. Зуко показалось, что Тим не уловил истинный смысл возмущения Катары. Зуко чувствовал, как по спине ползет ледяной ручеек ужаса. Истории про Акуму в детстве пугали его до усрачки. Он никогда и ничего так больше не боялся. Но он справится. Зуко так сильно хотел найти свою маму, что преодолеет страх. Ради нахождения мамы он встретится с Акумой, если так нужно. Он посмотрел на Катару. Она была слегка раздражена, но не испугана. Больше всего на свете он не хотел, чтобы она пострадала. Может быть, они совершали глупую ошибку. Может быть, им стоит повернуть назад. Прежде чем его сожрет огромный, пожирающий покорителей огня, охрененный восьмифутовый монстр. — Войти внутрь, достать вазу и принести вместе с её содержимым сюда. Сразиться со своими монстрами. Звучит достаточно просто, — перечислил Тим таким тоном, словно читал список покупок. — Всё, кроме части про «сразиться со своими монстрами», — буркнула Катара. О, она даже не представляла.0o0o0o0o0o0o0o0o0o0
— Что это за Акума, и почему у тебя такое лицо? — спросила Катара, пока они осматривали свои сумки в поисках вещей, могущих пригодиться в лабиринте. Глаза Зуко были широко распахнуты, а лицо — белым, как полотно, и он несколько рассеянно рассматривал свои дао мечи. — Акума — это… ну, это плохо. Очень-очень, невероятно, до одури страшно, — быстро ответил Зуко. Катаре даже захотелось сказать «нервно». — Расскажи мне, — попросила Катара. — Акума — это монстр из сказок Народа Огня. Ими до усрачки пугают детей-покорителей от Угольного острова до горы Предосторожности. Потому что они едят покорителей огня. Просто делают хрум-хрум, — Зуко даже изобразил для неё жующий жест руками. Она подумала, что вряд ли у «хрум-хрум» могут быть другие толкования. — Ну, мы два мастера-покорителя. Мы сможем с ним сразиться. — Я не смогу. Они состоят из чистого белого пламени. Если я запущу в него огонь, он просто его поглотит и станет сильнее. И с ним нельзя сражаться обычным оружием, потому что он его испепеляет. И ты не сможешь пользоваться против него покорением воды, потому что просто испарит твою воду, а потом сожрет нас обоих! — воскликнул Зуко, и Катара подумала, что он слегка Зукодраматичен по поводу всей этой ситуации. — А разве он не ест только покорителей огня? — спросила Катара. — Угу, но я считаю, что только потому, что никто и никогда не предлагал ему вкусной закуски из покорителей воды, — несколько истерично возразил Зуко. Если Зуко впадет в истерику, она тоже впадет в истерику. Она и без того чувствовала прилив легкой паники от возможной встречи со снежным гусем. — Эй, не впадай в истерику! Мне предстоит биться со снежным гусем, — бросила она в ответ. Зуко выпал из своего припадка по поводу пожирания заживо и озадаченно уставился на неё. — Ладно, я всё же спрошу. Что не так с этим снежным гусем? — с любопытством спросил он. — Просто я их не люблю, ясно? — спокойно ответила Катара, всеми силами стараясь это спокойствие удержать. Зуко приподнял бровь. — Ладно, когда я была маленькой, моя Пра-Пра хотела приручить нескольких диких гусей, чтобы можно было зимой есть их яйца. Она построила небольшой загон. Сокка подбил меня погладить самого большого гуся. Гусь слегка нервничал из-за того, что его заперли в тесном пространстве, и он был больше меня, и гонялся за мной по пятам, а Сокка хохотал. Раньше я иногда покоряла воду, когда была испугана, и тогда повсюду полетел лёд и перья, а гусь сильно ущипнул меня, нашипел на меня и… хватит на меня так смотреть! — быстро протараторила Катара. — Поверить не могу, что лучший покоритель воды из всех, кого я знаю, боится гусей, — с неверием в голосе произнес Зуко. — Эй! Гуси — это зло! Они шипят, клюются, и я хотя бы не боюсь Амуки, — бросилась защищаться Катара. — Его зовут Акума, и это гигантские неубиваемые, огнедышащие, пожирающие покорителей огня монстры. Это же в десять раз страшнее, чем гуси, — с весьма испуганным и в то же время раздраженным видом сказал Зуко. Катара подошла к нему. Она знала, что смешно и иррационально бояться гусей, но ничего не могла с собой поделать. Просто не могла. Но монстр Зуко звучал, как нечто до жути страшное. Почему он не мог бояться чего-нибудь дурацкого, вроде уткочерепах? Она взяла его за руку и поцеловала в щеку. — Я не дам тебя съесть, — она постаралась, чтобы голос прозвучал успокаивающе. — Думаю, если мы будем вместе, с нами будет всё хорошо, — добавила она и дотронулась до своих двух мехов для воды. Оба были наполнены до краев, а если понадобится, то в растениях найдется сколько угодно воды. Она была полностью готова, и не видела причин задерживаться и истерить. Зуко глубоко вдохнул, посмотрел на лабиринт, а потом с нечитаемым выражением на лице повернулся к ней. Он обхватил ладонями её лицо и поцеловал долгим, любящим поцелуем. Она обняла его и почувствовала себя чуть лучше. Теперь она была уверена, что сможет сражаться с гусем. — Ты точно уверена, что хочешь пойти со мной? Эти монстры ужасны. Не хочу, чтобы ты пострадала, — сказал он и посмотрел на неё с искренностью, породившей в ней целую бурю разных чувств. Он боялся этой твари, но всё равно собирался с ней сражаться, если это необходимо для поисков его матери. Она не думала, что когда-либо гордилась им больше, чем в этот момент. Если ему придется сражаться с каким-то до смешного жутким пожирающим покорителей огня монстром, то она будет рядом. — Я? Оставить тебя? — недоверчиво переспросила она. — Не тупи. Конечно же, я пойду, — твердо объявила она, и они вместе направились в лабиринт.