Wolf's mint

      Покидая башню, Санса находилась в приподнятом настроении. Если полчаса назад она чувствовала себя измотанной, то теперь у нее будто бы открылось второе дыхание. Мизинец редко кому приносил действительно хорошие новости, новости в которых не нужно было искать подвоха и гадать чем может обернуться на первый взгляд радостная весть.       В последний раз старшая дочь Нэда виделась с Бринденом Талли около шести лет назад. В тот летний день дедушка с удовольствием учил Арью ловить рыбу. Ей же от него достался лишь внимательный взгляд, теплая улыбка и несколько слов.       - Она так похожа на тебя, Кет, - переведя взгляд на Кейтилин, мужчина будто бы хотел добавить что-то еще, но потом отвернулся и уделил все свое внимание младшей дочери Старков.       Волчица понимала, что тогда он не то чтобы не любил ее, являющуюся маленькой девочкой, скорее не считал нужным тратить время на ту, которая предпочтет всем его знаниям песни, танцы, куклы и книги о рыцарях. Поэтому его немало удивит, что из всей семьи она одна осталась жива, и одна осталась в Винтерфелле. Там, где, по словам отца, «всегда должен сидеть Старк».       В приподнятом настроении девушка направлялась в покои швей. Ей нужны были две умелые служанки для того, чтобы успеть к завтрашнему дню сшить плащ из волчьих шкур. Она уже представляла какими швами их следует сшивать и какого цвета ткань необходима для подбивки. Но, не пройдя и половины пути, синеглазая подняла глаза и натолкнулась на полный презрения взгляд брата. Непонимание, холодность, горечь и гнев смешались в нем.       Забавно, как быстро они поменялись местами. Еще недавно Санса просила его подумать, не делать поспешных поступков, еще раз взвесить все «за» и «против». Она почти умоляла его не делать очевидных вещей, выступая против Рамси. И что он тогда сделал? Послушал своего Лукового Сира.       Ей нечего было сказать брату. Да и что она могла добавить к произнесенному за завтраком? Ей не хотелось тратить свое время на выслушивание его доводов против свадьбы. Но видимо небу было угодно снова столкнуть ее лбом ко лбу со Сноу.       - Санса, мы можем поговорить? – резко поинтересовался бывший Лорд-Командующий.       Выгнув бровь, девушка едва уловимо склонила голову к плечу, замечая то, как несколько воинов Гловеров перестали переговариваться и обратились в зрение и слух. Северянка не могла позволить Джону такой тон в обращении к себе, но и дерзить открыто так же не имела права.       - Если это займет не очень много времени, то можем.       Ответив ему в той же манере, в которой был задан вопрос, она поднялась по лестнице и проследовала за бастардом в его покои. Переступая порог, она сразу подошла к камину и остановилась спиной к мужчине.       - Что ты хотел мне сказать Джон? – вкрадчивый голос волчицы будто предупреждал его не поднимать закрытых тем. Но брат не был бы собой, если бы не решил нарушить негласные правила.       Нервными шагами он пересек комнату несколько раз, а потом, отбросив меч с ножнами на кровать, остановился. Спиной Старк чувствовала негодование, исходящее от него. Время шло, а Сноу оставался прежним. Он, как всегда, отказывался что-либо понимать.       - Зачем ты это делаешь, Санса? – его обида столь явно скользила в голосе, что на губах девушки невольно появилась усмешка. – Зачем ты выходишь замуж за этого лжеца? Санса, он ведь предатель! Ты сама говорила, что ему может доверять только дурак! – почти срываясь на крик, бывший дозорный подошел ближе. – Откажись от этого. Еще не поздно сказать о том, что ты передумала. Я скажу, что он тебя заставил, или…       - Скажешь, что он меня заставил, и тут же десять с лишним тысяч человек уничтожат и твоих одичалых, и твоих северян, - перебивая его, синеглазая повернулась в пол-оборота. Одно небо знало о том, как тяжело ей стоять с ровно выпрямленной спиной и размерено дышать, когда над ней почти что навис собеседник. – Да, я говорила это. Ну и что с того? – пожав плечами, она опустила руки вдоль туловища. Без тени какой-либо эмоции она смотрела в глаза Джона. – Ты говорил мне, что сможешь меня защитить, что не отдашь Болтону. И что в итоге? Ты бы был мертв второй раз, не позови я Лорда-Протектора Долины, Лорда Харренхолла и Перстов на помощь.       - Ты это делаешь только для того, чтобы отблагодарить? – казалось, что Сноу вот-вот задохнется от изумления, смешанного с брезгливостью. Он смотрел на нее будто на прокаженную, будто бы она была измарана в грязи, да так, что не отмоешься. - Послушай себя, сестра! Этот чужак не стоит тебя. Неужели тебе приятна мысль о том, что этот старый…       На этот раз Старк усмехнулась прямо в лицо бастарду. Недобрые огоньки полыхнули в ее взгляде, когда она приподняла подбородок и снова перебила черноглазого.       - Ему всего тридцать два, – холодные слова осколками падали между ней и родственником. - Он не так уж плох, как ты думаешь. По-крайней мере, для меня. – Оглядев скромное убранство комнаты, дабы на миг отвлечься от злости, поднимающейся в ней, девушка нашла в себе силы мягко улыбнуться. - Джон, вряд ли мужчина, испытывающий ко мне интерес, сможет причинить вред подобный тому, что я уже испытала на себе от мужа. Вряд ли он будет унижать меня так, как унижал принц, за которого я должна была выйти. И уж точно он не противен мне, в отличие от карлика.       Заметив изумление, отразившееся во взгляде мужчины, Старк нащупала то место, в которое теперь могла безошибочно бить. Все так же мягко улыбаясь, она сделала несколько шагов к собеседнику.       - Рассказать тебе о том, насколько после Рамси мне противно любое прикосновение? Рассказать о том, как у меня темнеет перед глазами каждый раз, когда ты обнимаешь меня? Рассказать о том, как меня едва ли не выворачивает наизнанку, когда ты целуешь меня в лоб? – безжалостно фразу за фразой бросая в него, она не сдерживала горечи. А потом вдруг переменилась, взяла себя в руки. – Или мне рассказать о том, как приятны его прикосновения? Как стоит ему появиться рядом со мной, и я тут же ощущаю странное волнение? Рассказать о том, как я забываю обо всем, когда позволяю ему целовать себя? – наслаждаясь недоверием, исказившим черты лица мужчины, она не могла остановить себя. - Тебе рассказать о том, что только рядом с ним я чувствую себя более или менее спокойно? Назовешь это извращением? Скажешь, что твоя сестра свихнулась? Я сама хотела бы знать, почему предатель вызывает у меня все эти эмоции. Я хотела бы знать о том, почему не смотря на все, собираюсь отдать себя ему. Ты ничего не знаешь о том, как он хранил меня все это время. Да, он отдал меня Рамси, преследуя свои цели. Но получив меня такой, какая я есть теперь… - Санса прищурилась, смотря глаза в глаза своему брату. А потом на одном дыхании выпалила: – Рассказать о шрамах, изуродовавших мою спину? О тех, что остались от его ножа на ребрах или о тех, что являются напоминанием о зубах, впивающихся в мои бедра? Хочешь это знать?       Сноу слишком торопливо отрицательно качнул головой. Такой правильный, для него пыткой было слушать ее колкие слова. Но волчица не собиралась давать ему поблажки. Не теперь, когда он сам отталкивал ее столько раз.       - А раз не хочешь, то не смей становиться между нами, – опустив ладонь на плечо брата, она чуть сжала ее пальцами. - Завтра в полдень, Джон, я выйду замуж на Лорда Бейлиша. Что бы ни случилось. Мне нужно идти.       Сделав глубокий вздох, она направилась к двери и после тихо закрыла ее за собой. Не сказать, чтобы этот разговор поменял что-то в ее отношении к брату, как не сказать и о том, что он смог как-то повлиять на ее выбор. Однако после беседы на душе северянки снова стало пасмурно.       Зайдя к прислуге, Старк оглядела их пристальным взглядом. Она не стала ни закрывать за собой дверь, впуская морозный воздух в нагретое помещение, ни делать шаги от порога.       - Мне понадобятся две девушки. Нужно чтобы они умели держать в руках иглу. Пусть приходят в мои покои. Я буду ждать через полчаса.       Едва служанки кивнули, рыжеволосая, не тратя время на церемонии, покинула их. Прежде чем отправиться к себе, она зашла выбрать необходимые меховые шкуры и материалы. Отдав распоряжение принести все это к ней, Леди Винтерфелла провела рукой по роскошному серому меху. Впереди у нее был всего один день на то, чтобы сшить плащ, в котором не стыдно будет появиться в Богороще. В каких бы богов не верил браавосиец, она была твердо намерена следовать обычаям своих предков.       Недолгие минуты, за которые она преодолевала расстояние до своих покоев, рыжеволосая обдумывала, что может предложить Талли. Пока что у нее не было ничего своего. Ни одной возможности помочь самой себе, защитить саму себя, не говоря уже об отвоевании замка в Речных Землях. Армия Долины принадлежала кузену, остальные присягнули на верность Сноу. Санса снова осталась ни с чем. Если бы не Верховный Лорд Трезубца, она оказалась бы в безвыходной ситуации.       Глядя на то, как споро работают девушки, скорняжными швами сшивающие меховые шкуры, Санса мысленно находилась далеко от этого места. Все, о чем она думала – успеет ли Бринден прибыть до ее свадьбы? Про себя синеглазая загадала, что если дед появится вовремя, то это будет хорошим знаком.       За работой Старк не обратила внимания на то, как прошел день. Погруженная в свои мысли, она не заметила, как девушки зажгли десяток свечей, расставляя их по комнате. Ближе к полуночи, когда работа была выполнена, они прибрались в покоях и учтиво откланялись. Им нужно было отдохнуть, так как завтра с рассветом их завалят работой по подготовке к свадьбе.       Оставшись одна в своих комнатах, Санса повесила новый плащ на спинку кресла. Глаза болели от долгого напряжения. Прикрыв их, Леди Винтерфелла опустилась на край кровати и начала расплетать косу. Когда раздался стук в дверь, она успела распустить ее до половины. Глубоко вздохнув, девушка нехотя направилась к двери. Уставшая, она была уверена, что либо кто-то из девушек вернулся, забыв что-то, либо Джон решил еще раз попытаться образумить ее. Поэтому дверь она открыла даже не спросив о том, кто там. А через миг волчица отшатнулась от проема глядя на человека напротив.       Дорожный плащ. Тот же самый, в котором он был, когда привел ее в Орлиное Гнездо. Тот же, в котором он был, когда они выезжали из Долины. Тот же, в котором он отдавал ее Рамси. И тот же, в котором называл ее в Богороще своей любовью. Глядя на серебряного пересмешника, Старк не могла заставить себя посмотреть в глаза ночному визитеру.       Зачем он пришел? Не желал ни на одну ночь оставлять свою игрушку? Свой трофей… Всего лишь плата за своевременную помощь. Наивная, она думала, что хотя бы этой ночью сможет побыть одна.       - Лорд Бейлиш? – не торопясь впускать его в свои покои, рыжеволосая одной рукой держалась за дверь, а ладонь другой опустила на дверной косяк.       Ожидание на морозном воздухе делало свое дело – даже не смотря на теплый дорожный плащ, Бейлиш ощущал, как холод постепенно пробирает его до костей, сбивая дыхание, заставляя недовольно морщиться. Он видел, как сквозь небольшую щель между полом и дверью пробивается тусклый свет свечей. Но бодрствовала ли обитательница этой комнаты? Или быть может она всего лишь приказала служанке оставить пару свечей горящими?       Заслышав голоса, прозвучавшие во дворе, ровно под тем местом, где стоял, Пересмешник на короткое мгновение обернулся, чтобы прислушаться и понять кому они принадлежат. Практически одновременно с этим его движением дверь в покои Старк распахнулась, и мужчина переключился уже на этот звук, сталкиваясь взглядом с пронзительно-синими глазами Сансы, в которых смешались удивление, испуг, усталость. Одетая в тоже платье, в котором была днем, с наполовину распущенными волосами, она явно была не готова к его столь позднему визиту. На короткий миг в голове Лорда Харренхолла мелькнула мысль о том, что он бы мог взять ее прямо сейчас, стоило только захотеть, стоило только протянуть руку. И эта мысль заставила его невольно улыбнуться.       Но тут же стирая эту улыбку с лица, он негромко произнес:       - Миледи. Прошу простить меня за то, что потревожил Вас в столь позднее время. Похоже, Вы уже собирались отдыхать, ведь завтра... Такой важный день для вас.       На лице рыжеволосой, как бы она не старалась спрятаться за выбранной однажды маской холодности, одна эмоция сменяла другую. Но неизменным спутником волчицы был страх, который она так тщательно старалась скрыть. После всего, что произошло с ней, Санса если и не боялась его, то уж точно опасалась. Это одновременно и нравилось Мизинцу, и нет. С одной стороны, это служило своеобразной преградой между ними, что сильно мешало ему, а с другой... С другой стороны, ему так нравилось видеть в ее глазах этот затаившийся страх.       Несколько долгих минут, они так и стояли друг напротив друга, не отводя друг от друга взглядов, словно играя, в только им двоим известную игру. Пока Лорд-Протектор едва заметно не кивнул головой.       - Вы рискуете замерзнуть, Миледи, ведь зима уже наступила.       Тихий вздох, с которым пташка сделала шаг назад, пропуская его в свои покои, вызвал у Бейлиша едва заметную усмешку.       Санса, Санса… знала бы она, какой нужной картой являлась сейчас в его пасьянсе. Петир был опытным игроком в престолы, еще ни разу он не потерпел поражения. Он привык играть с противниками жесткими, осторожными, хитрыми и опытными. Да, у них у всех случались срывы, неудачи, неосторожности, порой фатальные. Но Санса Старк была другой. Да, она многому научилась со времени отъезда в Королевскую Гавань, и с каждым днем она становилась все более опытным игроком, но пока ее попытки лгать, притворяться и хитрить казались Пересмешнику детской игрой.       Переступив порог, он замер, скользя взглядом по покоям Сансы. Обстановка являлась весьма скромной не смотря на то, что здесь жила Леди Винтерфелла: широкая кровать, устланная шкурами; камин, в котором ярко потрескивает огонь, заполняющий комнату теплом; столик с закрепленным на нем зеркалом; пара кресел; свечи, наполовину оплывшие и потухшие, а на другую, еще даже не догоревшие до половины. В окно, расположенное практически напротив камина, не видно ни зги, так как полная луна, еще несколько минут назад ярко освещавшая двор замка, спряталась за тяжелыми тучами, несущими с собой снег.       Не говоря ни слова, мужчина медленно отстегнул брошь в виде пересмешника и опустил ее на небольшой столик неподалеку от двери. Уже став Мастером над монетой, Бейлиш не зря сменил фамильный герб – голову Браавосийского титана на эту маленькую и неприметную на первый взгляд птичку. Искусно напевая свои песни то в одно ухо, то в другое, он и впрямь походил на эту птаху.       Не сводя глаз с Сансы, которая, старательно не замечая его, принялась расчесывать волосы, пристроившись перед зеркалом, Бейлиш скрыл сорвавшийся с губ вздох шелестом плаща, опускаемого на спинку кресла, на которой уже лежал плащ северянки. Седьмое пекло! Как же ему хотелось сейчас пройтись пальцами по этим волосам, которые, словно расплавленная медь, струились по ее спине, спуститься по ее позвоночнику, чувствуя, как вдоль него пробегает легкая дрожь, как сбивается ее дыхание, становясь рваным…       - Так что же привело вас в мои покои, Лорд Бейлиш? – этот вопрос вырвал Пересмешника из оцепенения, заставляя мозг лихорадочно подыскивать нужный ответ.       Пристально смотря в отражение этих синих глаз, которые сейчас были скорей цвета весеннего неба, чем цвета льда, сковывавшего реки Севера, Лорд Харренхолла неторопливо подошел к Старк, все еще сидевшей спиной к нему, и медленно опустил ладони на ее плечи.       - Разве я не могу проведать свою будущую жену?       Плавно скользнув по ее плечам, его пальцы медленно очертили линию ключиц, спустились по предплечьям. Он улыбнулся, когда почувствовал, как тело едва уловимо подрагивает от его прикосновений, не смотря на все ее старания скрыть это. Медленно забирая гребень, который его пташка все еще держала в руках, Мизинец тут же отложил его в сторону.       - Ты ведь знаешь, что только рядом со мной будешь в безопасности, – не обращая внимания на ее попытки отрицать это, он не останавливался. – Разве не поэтому ты позволила остаться мне в Винтерфелле? Разве ты приняла мое предложение не потому, что веришь мне? Веришь в то, что только с моей помощью можешь получить то, что так желаешь…       Его пальцы зарылись в ее волосы, перебирая их, заставляя невольно податься назад и прикрыть глаза. То, как синеглазая волчица старалась совладать с собой, как старалась не показать ему чего хочет, вызывало у Пересмешника довольную улыбку.       - Лорд Бейлиш… - но тихий шепот волчицы уже не мог остановить его. Пальцы мужчины медленно скользили по ее лицу, очерчивая линию скул, чувствуя, как под тонкой кожей на шее бьется кровь в тонкой вене. Из-под полуопущенных ресниц он наблюдал за ней.       - Я обещаю, что больше никогда не дам тебя никому обидеть, - хрипло продолжил он. - Одно твое слово, и у тебя будет все, чего бы ты не пожелала.       Каким-то звериным чутьем, не подводившим его практически ни разу, Пересмешник почувствовал, что Санса все еще сомневается. Ее сомнение, как когда-то сомнение ее матери, заставило его, отбрасывая все свои принципы, посылая их в пекло, едва слышно произнести, повторяя сказанное прошлой ночью:       - Санса Старк, я клянусь всеми богами, что никогда более не обижу тебя. Верь мне.       - Разве не то же вы обещали моей матери? – слова, брошенные рыжеволосой волчицей, заставили Бейлиша усмехнуться и на короткое мгновение отпустить ее. И синеглазая пташка не преминула воспользоваться этой его секундной слабостью, поднимаясь со своего места и отступая на пару шагов.       - Твоя мать ведь рассказывала тебе сказки о храбрых рыцарях, Санса? – огибая разделявшие их кресло, Мизинец мягко, но настойчиво притянул Старк к себе. Скользнув пальцами вниз, одной рукой он легко притронулся к ее бедру, в то время как другая добралась до груди, мягко касаясь, пока он говорил. Пересмешник был уверен в том, что она чувствовала его возбуждение, его тепло даже через одежду.       - А как насчет рассказов о бедных маленьких детишках с чистыми помыслами и добрыми сердцами, которые всегда одерживают вверх над злыми чудовищами? – губы мужчины тронула едва заметная усмешка, когда вместо ответа Старк приглушенного ахнула, стоило его пальцам чуть сжать ее грудь, но даже после этого она не попыталась отстраниться.       Скользнув по спине девушки, он ловко расправился с завязками на платье. Склоняясь к ней, Бейлиш хрипло выдохнул на ухо, обжигая своим дыханием:       - А рассказывала ли она тебе, Санса, про поединки? - поддевая пальцами ткань, чтобы потянув, обнажить ее плечо, он прошелся губами по белоснежной коже. - Рассказывала ли она тебе когда-нибудь историю о влюбленном мальчишке, который завоевал руку и сердце прекрасной девы, победив огромного монстра? Ведь в сказках всегда побеждают добрые и честные, а великодушие и благородство во всем задают тон? Это она рассказывала тебе о мире? - подняв на девушку потемневшие глаза, Пересмешник едва слышно произнес: - Так вот, она лгала.       Не отводя взгляда от таких бездонных глаз, Лорд-Протектор медленно, шаг за шагом, увлекал Сансу к кровати.       - Много лет, большую часть своей жизни, я был влюблен. Влюблен в нее… и она меня… любила. Я был ее маленьким другом, наперсником, ее игрушкой. Она могла мне рассказывать обо всем на свете. Могла рассказать о лошадях, которые ей нравятся, о замке, в котором она хочет жить, - опускаясь рядом с рыжеволосой, присевшей на край кровати, Бейлиш провел ладонью по ее плечу, заставляя ткань окончательно соскользнуть. - Она рассказывала мне о мужчине, за которого она хочет выйти - о северянине с челюстью, как наковальня.       Медленно, растягивая эту сладкую пытку, он прошелся пальцами по обнаженным плечам пташки скользя не вниз, а вверх. Он проводил ими по ее шее, отбрасывал рыжие пряди, очерчивал овал лица, а потом, коснувшись подбородка, приподнял голову, заставляя посмотреть себе в глаза.       - Я вызвал его на дуэль. Почему нет?! Я ведь прочитал тогда столько сказок, в которых маленький герой всегда побеждает большого злодея. Но… Она даже не позволила ему меня убить. «Он всего лишь мальчик», - сказала она, - «Не причиняй ему вреда»… Тогда он оставил мне на память милый шрам. И они ушли.       Когда последний звук стих, он склонился, касаясь губ Сансы поцелуем.       Ей стоило бы прогнать его. Эта мысль промелькнула сразу же после того, как он заговорил. Всегда привыкший тщательно подбирать слова, в этот раз он то ли намеренно допустил оплошность, подчеркивая ее положение, то ли не считал нужным быть осторожным с ней. Говоря, что завтрашний день будет важным, Бейлиш слишком уж очевидно подчеркнул «для вас». Вот значит как… Значит для него он ровным счетом не значит ничего? Ничего не значит возможность наконец-то получить Север? Или он намеренно сказал это, дабы задеть ее? Каждое слово Мизинца преследовало какую-либо цель, так чего он хотел сейчас?       Санса не хотела впускать его в свои покои. Пусть она обманывалась, но хотя бы внутри них Старк хотела чувствовать себя спокойно. Чтобы хотя бы эти стены не были свидетелями ее падения, чтобы они не давили на нее грузом воспоминаний.       Только Лорду Харренхолла не было дела до ее глупых женских причуд. Теперь, когда она сама предложила эту плату, он чувствовал себя хозяином положения. И вел себя с ней так, как ранее не позволял себе. В нем внезапно проявились собственнические привычки, жесты и действия. Будто бы она уже была его марионеткой.       Надежда на то, что Бейлиш развернется и уйдет, испарилась, когда он якобы озаботился ее здоровьем. Нет, конечно, северянка могла ответить закрытой перед носом дверью, но что-то останавливало ее от такого поступка. Быть может, слишком живы были воспоминания о том, как он оставил ее Болтонам и как немногим ранее уплыл на своем корабле, бросив в Королевской Гавани. Тогда она допустила непозволительную ошибку, попросив взять с собой, а потом, отказавшись уезжать. Пересмешник не убеждал ее передумать, вовсе нет. Зато он нашел другие способы сделать все, чтобы она пожалела о невыполненном обещании слушаться его.       Отступая на шаг назад, Старк пропустила мужчину внутрь и сразу же закрыла за ним дверь. Что бы ни намечалось на завтрашний день, сейчас они оставались друг другу чужими людьми, следовательно, не стоило давать другим лишнего повода для сплетен. Лучше, чтобы никто не видел бывшего мастера над монетой, входящего в ее покои.       Давая позднему гостю спокойно осмотреться, девушка помедлила с минуту, а потом прошла к креслу, стоящему перед зеркалом и опустилась в него. Бросив беглый взгляд на свое отражение, она вернулась к прерванному занятию. Распустив косы, синеглазая взяла гребень и неспешно начала их расчесывать. С некоторых пор она не любила, когда возле нее крутились служанки, предпочитая некоторые вещи делать сама. Чужие прикосновения вызывали раздражительность и страх.       Краем глаза отмечая каждое передвижение мужчины, Старк старательно вела себя так, будто его здесь нет. Она не знала о чем можно было бы заговорить с ним. Да ей особо и не хотелось разговаривать с Мизинцем. Хуже было то, что и он не собирался прерывать молчания и объяснять причину своего появления. В голову лезли дурные мысли о том, что он неоднократно наблюдал за тем, как его шлюхи приводят себя в порядок. Наверняка, в его борделе не оставалось ничего, о чем бы он не имел представления.       Сначала мужчина отстегнул брошь и оставил ее на столике у входа, потом прошел глубже в комнату и снял плащ, тут же пристраивая его поверх только что сшитого Сансой. Ощущая на себе изучающий взгляд Лорда, она чувствовала, как едва заметно подрагивают от волнения руки. Но пока они были чем-то заняты, ему не заметить этого. Чтобы хоть как-то отвлечь себя, северянка тихо поинтересовалась:       - Так что же привело вас в мои покои, Лорд Бейлиш?       Едва с губ сорвался вопрос, Санса отметила, как он потревожил Бейлиша. О чем столь глубоко задумался Лорд-Протектор Долины? Через неполную минуту, оказавшись пойманной его взглядом в отражении, она пожалела о заданном вопросе. Видя, как он приближается к ней со спины, Старк опустила руки перед собой, сжимая в них гребень для волос. Сидя с выпрямленной спиной, она не шелохнулась, когда на плечи опустились ладони мужчины. Кто бы знал, чего ей стоило это напускное спокойствие.       - Кто вам запретит? – едва слышно ответила Санса.       О том, что приходить к девушке посреди ночи, да еще и в личные покои, негоже даже для будущего мужа, она не стала упоминать. К чему, если оба прекрасно это знали? К чему, если прошлой ночью все правила были посланы в пекло?       Сжимая пальцы на гребне почти до онемения, рыжеволосая гадала о том, чего Бейлиш захочет от нее этой ночью. Быть может в этот раз он уже не будет ни внимателен, ни обходителен? Но прикосновения к плечам и ключицам убеждали своей мягкостью. Она ненавидела себя за слабость. Ненавидела за то, что вопреки доводам разума, позволяла этой лживой нежности обмануть себя. Как ненавидела и за предательскую реакцию на тепло. Нужно быть идиоткой, чтобы позволять себе обманываться после стольких уроков, преподнесенных жизнью.       Разжимая пальцы сразу же, как только мужчина коснулся гребня, она попыталась отстраниться от Бейлиша. Ей хотелось возразить, сказать, что она не верит в безопасность. И уж тем более в безопасность рядом с ним. Она не верила ему. Ни на секунду не верила. Разум не доверял ни одному его слову, тогда как нечто наивное, еще не до конца уничтоженное в ее душе, отзывалось на лживые песни Пересмешника. Глупая, глупая волчица… Зачем она все это сделала? Зачем зашла так далеко? Неужели она не могла найти в себе силы довериться еще раз своему брату? Вдруг он больше не подвел бы ее? Вдруг семейные узы могли стать опорой для сломленной северянки? Быть может бастард и смог бы обеспечить ей безопасность и покой? Но только поздно было плакать по волосам, снявши голову. Слова Лорда Харренхолла не давали ей забыть о сделанном выборе ни на минуту. Она сама была причиной всего происходящего.       Проще всего в эти минуты было поддаться его рукам. Просто прикрыть глаза и постараться расслабиться, когда он начал перебирать пряди огненных волос. Какой смысл был сопротивляться, если ты уже не принадлежишь себе? Самым ужасным было то, что Сансе нравилась близость Пересмешника. Его лживые песни настолько глубоко проникли ей в душу, что правда теперь казалась уродливой и нежеланной. Если бы она была слабее, то позволила бы себе увязнуть в сплетенном изо лжи мире. Но пока что, как бы она ни была отравлена им, волчица еще различала, где заканчивается Пересмешник и начинается Петир.       - Лорд Бейлиш…       Понимая, что не может больше выдержать нежности, от которой совершенно отвыкла, Старк хотелось оттолкнуть его. Хотелось прогнать его и остаться одной, чтобы забраться под шкуры и забыться до утра. Спасением было бы не слышать хриплого голоса, от которого по позвоночнику проходила дрожь.       Он снова обещал защитить ее, обещал заботу, богатство и тепло. Каждое его обещание отзывалось горечью в сердце синеглазой, так как она уже знала его цену. Сплошная ложь – вот чем были все его клятвы. Если пустые обещания она еще могла стерпеть, то на просьбу верить ему, волчица отреагировала весьма болезненно.       - Разве не то же вы обещали моей матери?       Распахнув ресницы, она успела увидеть горькую усмешку мужчины. Ей хватило нескольких мгновений для того, чтобы подняться и отойти от Лорда. Казалось, что пока между ними есть хоть какая-то преграда, она находится в безопасности.       Когда мужчина спросил о сказках, рассказываемых ей матерью, Санса непонимающе выгнула бровь. Она не могла понять, с чего вдруг Мизинец заговорил об этом. Смотря на то, как он неумолимо приближается, она тяжело сглотнула, чувствуя подкатывающую гигантской волной панику, ибо ей было некуда деться. Загнанная самой собою к стене, Леди Винтерфелла опустила взгляд не в силах смотреть в его глаза, когда Бейлиш притянул ее к себе. Что-то подсказывало, что в рассказе мужчины таится гораздо большее, чем кажется на первый взгляд. Да только мысли путались, когда она чувствовала легкие прикосновения к изгибу бедра и груди. Прижатая практически вплотную к телу бывшего мастера над монетой, она отчетливо чувствовала его возбуждение, и от этого становилось не по себе. Как можно было спокойно рассказывать истории из детства, находясь в таком состоянии? И к чему приведет подобная беседа?       С губ девушки невольно сорвалось тихое восклицание, когда пальцы сжали упругое полушарие груди. Наверное, ей стоило оттолкнуть его. Быть может, даже залепить пощечину. Она бы так и сделала, если бы не была обязана. Проклятая сделка делала из нее игрушку. Какая ирония, попросить помощи для того, чтобы убить своего мучителя и попасться в другую ловушку. Впрочем, кто виноват в том, что у нее больше нечем было заплатить, ведь он не ставил условием именно такую плату?       Подняв глаза, она на мгновение столкнулась с взглядом потемневших серо-зеленых глаз Мизинца. Что он видел в ее глазах перед тем, как развязать шнуровку платья? Читал ли он ее, как раскрытую книгу, когда его хриплый голос, раздающийся над самым ухом, заставлял расползаться по телу тепло?       Да, Кейтилин Старк часто рассказывала дочери подобные истории о том, как славный рыцарь убивает огромного злодея и спасает принцессу. Арью никогда не интересовали подобные истории, она всегда с большим удовольствием убегала стрелять по мишеням из лука или смотреть на то, как тренируется Сноу, а вот Санса была зачарована ими. Раз за разом она просила перед сном рассказать ей еще о доблестном герое и прекрасной юной леди, о поединках и турнирах.       Чувствуя, как ткань соскальзывает с плеча, она затаила дыхание. От прикосновения губ Бейлиша к плечу, по коже пробежали мурашки. Но это было пустяком, по сравнению с тем, что она услышала. Из глубин памяти раздавался тихий голос матери, рассказывающей о небогатом мальчике решившим, во что бы то ни стало победить огромного злого великана. Но как были связаны сказки матери и рассказы Пересмешника?       Внезапная догадка пронзила Старк насквозь, когда Петир поднял на нее потемневший взгляд. Все стало на свои места, когда он произнес, будто приговор «она лгала». Оглушенная своей догадкой, Леди Севера шаг за шагом приближалась к кровати. Словно через туман она слышала, как он рассказывает ту правду, которую ей не хотелось знать. Не теперь, когда она должна была стать его женой. Зачем ей знать теперь о том, насколько близок он был с ее матерью, насколько он сходил по ней с ума, раз решился на столь смелый и глупый поступок? Она не хотела, отчаянно не хотела знать о том, что переживал Бейлиш, находясь рядом с любимой и не имея возможности на что-то большее.       Опустившись на край кровати, Санса отстраненно взглянула на соскользнувшее с плеч платье, будто бы она не на себя смотрела, а наблюдала за кем-то со стороны. Будь она немного сообразительнее, то давно обо всем догадалась бы сама. Но она не была столь умна.       Подрагивая от мягких поглаживаний и прикосновений Пересмешника, Старк прикрыла глаза. Пытаясь унять волнение от узнанного, она никак не могла справиться с этим. Распахнув ресницы, когда Бейлиш приподнял ее лицо за подбородок, она столкнулась с его пронзительным взглядом. Столько боли, превратившейся в горечь и разочарование, она еще не видела ни в одних глазах. Насколько поступок матери изменил его когда-то? Девушка предпочитала бы никогда не узнать об этой стороне Кейтилин Талли.       Судорожно выдохнув в губы Лорда Протектора, Санса потянулась к нему, отвечая на поцелуй. Опуская ладони на его плечи, она будто бы хотела забыть о рассказанном, пылко отвечая губам мужчины. Однако чуть позже оттолкнула его, упершись ладонью в грудь, в то время как пальцами второй поглаживала висок Мизинца.       - Это жестоко, – с трудом прошептала хозяйка покоев. Вновь посмотрев в кажущиеся сейчас темно-зелеными глаза собеседника, она без сожалений била наотмашь словами. - Почти настолько же, насколько жестоко было заставить меня смотреть на голову отца на пике, – придвинувшись ближе, Старк начала расстегивать камзол мужчины. - Когда меня мучили там, в Королевской Гавани, вы, Лорд Бейлиш, видели во мне ее? Наблюдали будто бы за ее унижениями и страданиями, а не за моими? Каково было смотреть на это?       Наблюдая за тем, как меняется выражение его лица и глаз, северянка поняла, что зашла слишком далеко. Но она быстро училась у своего наставника. Хрупкие пальцы справились с камзолом и теперь тянули за завязку рубашки, ладони скользили под ткань, а глаза ни на миг не отрывались от его глаз.       Кровь гулко стучала в висках, оглушая его, когда рыжеволосая ответила на поцелуй, позволяя несильно прикусив за губу тут же скользнуть кончиком языка по месту укуса, провести им по ее небу, чувствуя, как она едва уловимо вздрагивает от этого, чтобы практически сразу отстраниться, упираясь ладонью в его грудь, перебирая пальцами второй седые пряди на виске.       Каждое ее слово, брошенное сейчас ему в лицо, отзывалось глухой болью где-то глубоко внутри, лишь добавляя еще толику яда, в отравленную ложью кровь, струившуюся по венам Пересмешника. Он прекрасно знал, что его защита, его маска, рухнула, рассыпаясь на мириады осколков уже давно, наверное, еще тогда в Орлином гнезде, когда Санса спела перед Лордами Долины свою песню. И это давало ей возможность видеть то, что было недоступно всем остальным, позволяя волчице безошибочно бить словами в образовавшуюся в его защите брешь.       Он прекрасно понимал, что рыжеволосая была права, бросая ему в лицо слова о том, что тогда в Королевской гавани, видя в ней лишь отражение матери, он получал какое-то извращенное удовольствие от происходившего. Наблюдая за тем, как эта безумная семейка унижает ее, втаптывая в грязь, он представлял на месте Сансы Кейтилин. Но, тем не менее, Лорд Харренхолла еще знал и то, что Санса Старк не была похожа на своего отца, хотя носила его имя. И не смотря на такое поразительное сходство с матерью, она не была похожа на нее. Каждый день, наблюдая за ней, он понимал, что синеглазая все более становилась похожей на него самого, хотя всячески пыталась отрицать это. Он замечал это в каждом ее движении, в каждом повороте головы, в искрах, порой загоравшихся в ее глазах. А может это был всего лишь самообман?       Ему потребовались огромные усилия, чтобы сдержаться, когда пальчики пташки, ловко расправившись с застежками его камзола, а затем и с завязками одетой под ним рубахи, плавно скользнули под тонкую ткань. Каждое ее прикосновение обжигало, заставляя тело превращаться в сплошной комок желания; желания обладать ею, подчинить ее, сделать так, чтобы она смотрела на мир так же, как и он. В какой-то момент, Бейлиш перехватил руку Старк уже скользнувшую по его груди ниже, чтобы, не отводя потемневшего взгляда от ее глаз, хрипло выдохнуть:       — О, как же ты ошибаешься, Санса. Ты так похожа на свою мать, но ты ведь не она. Ты способна на то, на что она никогда не пошла бы. И мне… жаль…       Уловив в ее глазах тень насмешки, мелькнувшую буквально на долю мгновения, он внезапно осекся, чувствуя, как внутри все сжимается в пружину, готовую распрямиться в любой момент, нанося вред, который потом вряд ли возможно будет исправить. Не обращая никакого внимания ни на панику, заполнившую взгляд рыжеволосой, ни на то, как она напряглась, готовая в любую секунду вырваться, он опрокинул ее на кровать, буквально впечатывая в перину и нависая над ней. А в следующую секунду скользнул ладонью под платье, получая наслаждение от недоумения столь явно проступившего на ее лице и которое вытеснило все остальные эмоции.       — Признайся, тебе ведь хотелось, чтобы всё было именно так, — пристально наблюдая за рыжеволосой, Пересмешник плавно скользил тонкими пальцами по чувствительной коже на внутренней части её бедра, вызывая невольную дрожь.       — Ты ведь хотела бы, чтобы я взял тебя силой или заставлял делать что-либо против твоей воли, становясь чудовищем, каким был Рамси, не так ли? - он склонился к волчице, плавно скользя губами по ее шее, спускаясь ниже, едва касаясь белоснежной кожи на плече. Очерчивая контур ключиц, он одновременно с этим продолжал скользить рукой под тканью, ощущая, как она дрожит, невольно откликаясь на каждое его движение.       Чувствуя, как где-то глубоко внутри разрастается опустошение, полностью заполняя каждую клеточку его тела, Пересмешник внезапно отстранился, чтобы устало посмотреть на ошарашенное лицо Сансы.       Пару минут, казавшиеся вечностью, но которых ему было вполне достаточно, чтобы окончательно справиться с собой, он смотрел в глаза девушки, в которых затаились непонимание, обида, страх, немая просьба, которую он пока не мог разобрать, а потом, едва заметно усмехнувшись, произнес:       - Уже поздно…       Прекрасно понимая, что эта ночь из-за сказанных слов будет для Сансы непростой, что ей нужно будет время осмыслить и принять все сказанное им, Пересмешник, тем не менее, не торопился уходить. Подойдя к окну, в которое заглядывала луна, временами вырывавшаяся из плена туч, он старался не смотреть на синеглазую, все еще молча сидевшую на кровати, ловя себя на мысли о том, что, не смотря на все то, что ей довелось пережить, она завораживала его. Какая ирония, его - владельца борделей, завораживало в ней все от огненно-рыжих волос до аккуратных ножек, выглядывающих из-под подола платья. Ему не нужно было смотреть на нее, чтобы по шелесту платья, по ее легким шагам понять, что она, все же собравшись с духом, готовилась ко сну. Седьмое пекло! И почему рядом с ней, как когда-то давно в другой жизни рядом с ее матерью, он чувствовал себя идиотом?       Все еще всматриваясь в окно, словно желая увидеть в непроглядной ночной тьме что-то ведомое только ему, Бейлиш почувствовал ее пристальный взгляд. Обернувшись, он едва заметно усмехнулся, встречаясь взглядом с взглядом этих бездонных глаз.       Этой ночью он не сомкнул глаз. Это было сродни изощренной пытки – чувствовать ее дыхание на своей коже, едва уловимо вздрагивать от малейшего прикосновения ее руки, заброшенной на него во сне, ощущать, как от этого тело превращается в сгусток желания и не позволять себе тронуть ее. Закрывая глаза в тщетных попытках уснуть, Лорд-Протектор практически сразу открывал их и до боли всматривался в чернильную темноту потолка. Пусть лучше так, чем закрывая глаза видеть каждый раз, как он берет ее, и слышать несуществующие стоны. Впиваясь пальцами в волчью шкуру, он сейчас хотел только одного – иметь ее под своей кожей.       Лишь только комнату озарили скудные лучи северного рассвета, Пересмешник уже был на ногах. Прежде чем набросить свой дорожный плащ, он не сдержался и аккуратно убрал огненно-рыжую прядь с лица еще спящей волчицы, а потом мягко коснулся губами её губ.       У двери он обернулся, чтобы посмотреть на неё, запечатлеть в памяти каждую деталь и встретился с ней взглядом.       Старк смотрела так ясно, будто бы не спала. Неужели она боялась, что он может что-то сделать со спящей? Эта мысль заставила Бейлиша едва заметно усмехнуться. Прежде чем закрыть за собой дверь, он уловил, как в её взгляде промелькнуло нечто необычное. На какое-то мгновение ему показалось, что на лице Старк мелькнуло разочарование.       Уже в коридоре, Лорд Харренхолла несколько долгих мгновений стоял, пытаясь совладать с собой. Он удерживал себя от того, чтобы не вернуться и не взять её, навсегда стирая с ее лица разочарование, смешанное с недоверием. Пусть даже они мелькнули лишь на короткое мгновение.       Когда она перестала бояться играть с огнем? Когда наступил момент невозврата? Всегда было что-то, за что она цеплялась, стараясь держать себя в руках, молча терпя, улыбаясь тогда, когда хотелось забиться в угол. Всегда находились причины, потому что было что терять. Теперь же, ей казалось, что больше не осталось ничего. Позволив его лжи проникнуть слишком глубоко в свое сознание, Старк едва ли оставалась сама собой.       Как безрассудно было бросать ему вызов, ведя подушечками пальцев по груди Мизинца, легко касаясь шрама и упиваясь тем, что в кой-то веки ей удается причинять ему боль. Будто бы так она могла отомстить за ставшие кошмарами дни. Будто так стало бы легче.       Думал ли Бейлиш, что получив ее так легко, он сможет насладиться ее молчаливой покорностью? О нет, она не собиралась больше плакать от бессилия, когда ее ломают.       Санса не сомневалась в том, что ее догадки оказались верны. Будь это иначе, Лорд Харренхолла не выглядел бы так, словно глотнул глоток горькой настойки. Будь это иначе, в глубине его глаз не появилось бы это незнакомое выражение, принадлежащее Петиру, а не Пересмешнику. Лорд Пустоты, пытался ли он напитать свою замерзшую душу ее теплом? Было ли это возможно, когда ей самой казалось, что она гниет изнутри, превращаясь в такое же чудовище, как все те, кто мучил ее? Такое же чудовище, как и он.       Приблизившись к мужчине еще теснее, Санса потянулась к его губам за поцелуем, дарившем ей обманчивое спокойствие. Ее пальцы скользили вниз по участку его тела, обнаженному в развязанной рубахе. Она подумывала о том, чтобы потянуть распахнутую полу камзола, дабы его снять, как вдруг Лорд перехватил ее руку.       Не понимая к чему было останавливать ее, волчица почувствовала, как от его хриплого голоса внутри нее рождается странное чувство сродни теплу. И как оно медленно расползается по телу, пока она будто завороженная смотрит в его глаза. Но все же слова сейчас значат слишком много и слишком мало одновременно. Она слышала их уже, поэтому в ответ отводит глаза и пытается скрыть злую усмешку, искривляющую губы. Они уже проходили это, и еще тогда Санса предельно ясно осознала границы того, насколько ему жаль. Недостаточно, чтобы остановится.       Осознание того, что не стоило швыряться колкими словами и усмехаться в лицо Мизинцу пришло запоздало. Оно накрыло ее, вместе с тем, как мужчина стремительно опрокинул ее на спину, вжимая в кровать. Широко распахнутыми глазами глядя на нависшего над собой Бейлиша, синеглазая уперлась ладонями в его плечи. Она едва держалась в шаге от паники. Не замечая, как сбилось ее дыхание, когда его рука скользнула под подол платья, Старк сжала пальцы, борясь с желанием начать вырываться из его рук.       Северянка недоумевала от того, что в этот раз ей удалось так легко вывести из себя Лорда, обычно остающегося спокойным не смотря ни на какие нападки. Идиотка, она сама была виновата в том, как полетело в седьмое пекло его терпение. Горько было осознавать, что он возьмет ее именно так, когда ее слова, рожденные горечью, только приумножат боль. Хотя чего еще было ждать от предателя?       Считая, что Пересмешник не намерен больше медлить, она закрыла глаза, не желая видеть его глаз. Она не хотела смотреть на него, чувствуя, как ладонь касается чувствительной кожи, вызывая предательскую дрожь. Что с ней было не так, раз ее не тошнило от его касаний? Что было не так, если только заслышав его слова, девушка широко распахнула ресницы, не понимая к чему он ведет.       Чувствуя возбужденную плоть мужчины сквозь слои одежды, она не понимала, почему он все еще играет с ней. Или он пытался таким способом запугать ее? Неужели он пытался унизить ее? Смысл сказанного с запозданием доходил до замершей северянки, пока чужие губы скользили по длинной шее и проходились по ключице к плечам. Санса осознала, что если он продолжит столь же неторопливо и при этом настойчиво изучать ее тело, то она уже не захочет отталкивать его.       Бейлиш был более чем прав. Ей куда проще было бы возненавидеть его. Тогда мир бы снова стал целостным и простым. Было бы только белое и черное. Можно было бы и дальше лелеять светлый образ своей семьи в памяти и презирать его за предательство. Да только она давно выросла из того возраста, чтобы позволять себе эти иллюзии. Старки совершили слишком много ошибок. Один за другим, шаг за шагом, они совершали ужасные просчеты и глупости, расплата за которые не заставила себя ждать.       Если бы отец не последовал за королем в Королевскую Гавань, они все были бы дома. Никто не узнал бы отвратительных секретов Ланнистеров. Никто не стал бы копать так глубоко, наплевав на собственную безопасность, поставив долг и честь превыше всего. А ведь отца предупреждали в том, что нужно остановиться. Ему так же давали шанс решить проблемы быстро и безболезненно, посадив на трон Ренли. Но нет, отец был для этого слишком честным. Ему хватило безрассудства подумать, будто бы Ланнистеров можно обвинить на их же территории и остаться в живых. Впрочем, его смерти желал только один из прайда. Остальным было бы достаточно его ссылки. Да только, кто их слушал?       Мама мало чем отличалась от отца, позабыв об осторожности. Какая сила заставила ее позабыть о безопасности своей семьи, когда она взяла в плен Тириона? Кейтилин Талли, она думала, что старое имя поможет ей совершить праведный суд над полумужем. Единственным из всей семейки не желавшим им зла. Но матери было мало этого. Она подняла весь Север на войну, которую ей не хватило сил довести до победного конца. Начав столь стремительно, она отпустила вожжи, как только узнала о смерти десницы. Одна оплошность за другой привела ее на Красную Свадьбу, где все и закончилось для нее.       О Роббе Санса чаще всего предпочитала не вспоминать. Старший брат всегда хотел быть похожим на отца, но ему никогда не дано было стать таким же. Он был не глуп, но до ума Нэда Старка ему было далеко. Он был честен, но в то же время часто недоговаривал и утаивал. Он так же, как и отец, считал честь превыше всего и в итоге наплевал на свою же клятву. Синеглазая знала множество людей, нарушающих свои клятвы с таким изяществом, что кара обходила их стороной. Робб не относился к их числу. Однако счел возможным отплатить всегда осторожничающим Фреям, выступившим за него, предательством. Выйти замуж за чужеземку – большего оскорбления и придумать сложно. Уже одной этой чудовищной ошибки было достаточно для провала, но ему было мало. Нужно было еще казнить Карстарка.       Благородные, честные и доблестные Старки, от них не осталось практически ничего. Понятие о чести привело их к тому, что беззащитные маленькие мальчики остались брошенными дома одни, а они с Арьей были вынуждены выживать, как могли во враждебно настроенной столице.       А Бейлиш помогал ей, пусть и на свой манер. Даже тогда, когда она не сдержала обещания делать все так, он говорит и тогда, когда он говорит. Не смотря на это, он послал за ней, приказав привести на корабль.       Позднее, уже в Орлином Гнезде ничего не мешало ему избавиться от Лизы Аррен более изящным способом, сделать это так, чтобы никто не заподозрил его. Но нет, Петир забыл об осторожности, вышвырнув ревнивицу в открытую Лунную Дверь.       Лишь раз он ошибся из-за нехватки информации. И этот единственный раз она никак не могла ему простить. Цепляясь за один единственный просчет, она отчаянно желала возненавидеть его. Сорвись он сейчас, возьми он ее, Старк вероятно желала бы смерти Пересмешника. Да только она сама предложила себя, ведя к подобному развитию событий.       С пугающей ясностью Санса поняла, что не хотела прожить жизнь с идеальным мужчиной. Она не могла понять, в какой момент это случилось, но образ прекрасного рыцаря померк.       Упоминание имени болтонского бастарда, словно песок на зубах, отозвалось отвращением в ней. Но вспоминая об ублюдке тогда как находилась рядом с Петиром, она больше не чувствовала боли. После того, что произошло между ней и Пересмешником накануне ночью, тень уничтоженного бывшего мужа уже не отравляла каждый миг ее существования.       Отмечая, как изменилась интонация его голоса, девушка распахнула ресницы и посмотрела в глаза Лорда Харренхолла. То, насколько измотанным он выглядел в эту секунду, изумило ее. Впечатление от увиденного в его глазах оказалось сильнее чем правда, которой Мизинец бил наотмашь. Она уже оправдывала каждый его поступок, а когда не могла найти оправдания, то пыталась понять мотивы, двигающие им. И если это было только начало, то что ждало впереди?       Эта мысль ужаснула волчицу. Не отводя взгляда от замершего мужчины, она и сама затаила дыхание. Не решаясь пошевелиться до тех пор, пока он не усмехнулся, возвратив себе насмешливое спокойствие, северянка судорожно сглотнула. Действительно уже было поздно. Завтрашний день будет полон забот и волнения, перед ним нужно как следует отдохнуть. Да только теперь, когда Пересмешник собирался провести ночь в ее покоях, для девушки это стало практически невозможным.       Стараясь вернуть себе спокойствие или хотя бы его иллюзию, Старк какое-то время молча сидела на краю ложа. Глядя в спину стоящего у окна мужчины, она думала о том, стоит ли попросить его оставить ее сегодня? Дать ей еще одну поблажку, тем самым лишь подчеркивая ее слабость. Нет, еще и этого она себе не позволит!       Поднявшись, рыжеволосая неторопливо сняла платье и надела сорочку, рукава и подол которой были отделаны мирийскими кружевами. Ничто не мешало Бейлишу повернуться и понаблюдать за ее переодеванием, но он не шелохнулся, смотря на то, как ночь накрыла север. Забравшись на кровать, укрывшись теплыми шкурами, Санса смотрела на мужчину и гадала о том, что он видит перед собой. Быть может, перед его взглядом были не вековые деревья, укутанные тьмой и снегом, а открывающиеся возможности? Множество путей, по которым он мог пройти, поднимаясь все выше и выше?       Волчица не отвела взгляда, когда он обернулся привычно усмехаясь. Не отвела их и тогда, когда мужчина снял камзол, приближаясь к кровати. Оставшись в штанах и рубашке, он забрался к ней на ложе так, будто уже не раз спал на нем. Удивительно, как умел управлять собой этот человек, становясь невероятно спокойным, тогда как меньше четверти часа почти сбросил привычную маску.       Не в силах расслабиться в присутствии мужчины, вызывавшем у нее смешанные чувства, Санса притворилась спящей. Много раз она делала так в детстве, а иногда прибегала к подобной уловке и в Красном Замке. Ни старушка Нэн, ни септа, приставленная отцом, не могли понять, когда она действительно спит, а когда притворяется. Похоже, этого не разгадал и Лорд-Протектор, потому как почти до самого утра он пролежал не шевелясь. А она в какой-то момент решила немного развлечься за его счет. Плавно перевернувшись на бок и, тем самым, оказавшись еще ближе к лежащему рядом мужчине, она будто невзначай опустила руку на его грудь. С ее стороны это было не более чем злой шалостью, потому что после того, как она приблизилась, бывший мастер над монетой едва слышно судорожно выдохнул и напрягся. Должно быть, это стало для него сущей пыткой, потому что как только стало светать, он осторожно выбрался из кровати и торопливо оделся. Вот только пытки их были различной природы.       Старк терпеливо выжидала, когда Мизинец уберется из ее покоев. Не выспавшаяся, она чувствовала себя разбитой и хотела хоть немного побыть одна, прежде чем начнется торжественная суета. Ей безумно надоело притворяться спящей, к тому же рука давно затекла в неудобном положении. Лежа с закрытыми глазами, она вслушивалась в каждый звук. Вот только когда вместо того, чтобы направиться к двери, Бейлиш подошел к ней, девушка чуть не выдала свое притворство с головой. Оставаться неподвижной, контролируя свое дыхание, было сущей пыткой, когда его пальцы осторожно отвели с лица прядь. А когда ее губ коснулись его губы, волчица запаниковала. Продли он поцелуй хоть на пару мгновений, и она ответила бы на него. Ответила, позабыв и о ночном разговоре, и обо всем остальном.       Спустя минуту после того, как эта своеобразная пытка закончилась, Санса распахнула глаза. Седьмое пекло! Угораздило же ее сделать это ровно в тот момент, когда мужчина обернулся! Натолкнувшись на взгляд серо-зеленых глаз, она едва сдержала полный разочарования вздох, рвущийся из груди, вот только сама не понимала, что именно вызвало его. То ли то, что мужчина слишком быстро отстранился, считая, что украл поцелуй у спящей. То ли то, что эту нежность он мог проявить только тогда, когда полагал, что она не узнает об этом. То ли что-то еще, клокочущее внутри нее.       Тихий стон сорвался в ее губ, когда Пересмешник закрыл за собой дверь. Утыкаясь носом в подушку, рыжеволосая была готова перебрать все ругательства, которые только знала. Глупая, глупая волчица! Нужно было хоть немного подремать этой ночью, не смотря на то, что он находился рядом. Решительно не представляя откуда взять силы на то, чтобы пережить этот день, Старк подумала о том, что, быть может, стоит проигнорировать обязанности хозяйки и немного поспать хотя бы сейчас, пока за ней не пришли служанки?