Драмиона. Сборник колдографий

      Со всех ног несусь на работу, расталкивая прохожих. Как назло, именно сегодня в Министерстве проходят проверки Каминной сети, а трансгрессировать в центр города, переполненный магглами — не самая лучшая идея. И какой прок был от той войны и победы в ней, если раскрывать себя перед простецами до сих пор нельзя?       Прошло уже три года с финальной битвы в Хогвартсе. Тогда в полуразрушенном замке, переполненном криками и светом вспышек, Гарри Поттер погиб. Половина орденовцев не сразу поверила в произошедшее за что и поплатились своими жизнями и свободой — многие до сих пор гниют в Азкабане, но по какой-то причины их дух не сломлен. Жалкие остатки защитников Хогвартса сбежали и попрятались по норам так, что портреты самых ненавистных противников нового порядка всё ещё красуются на стенах в Косом переулке. Пожиратели же всласть насладились пытками и публичными казнями для устрашения народа. Они до сих пор населяют мои кошмары, напоминая о собственном провале.       Жизнь разительно переменилась. Теперь волшебникам было запрещено вступать в связи с магглами и магглорождёнными волшебниками, которых достаточно быстро находили ещё в детском возрасте и просто убивали. Однако так как простецы составляли большую часть населения, было принято решение не избавляться от них, а полностью оградить мир волшебства от взаимодействия с ними. На все скрытые объекты, вроде Косого переулка и Хогвартса, были нанесены дополнительные чары маскировки, а в дома волшебников магглы могли попасть только с особого разрешения, которое теперь не так-то просто получить.       Все приспешники Лорда получили почётные должности в Министерстве, а сам Волан-де-Морт посадил на пост министра моего отца в качестве послушной марионетки, беспрекословно исполняющей все поручения. Мне же досталась довольно скромная работа, но меня это полностью устраивало. Учитывая мои тайны, это лучший вариант — быть на виду не всегда полезно.       Замедляю шаг, чтобы хоть немного отдышаться и остыть. До Министерства осталось не так много — можно уже не торопиться. Рассеянно осматриваю ряды автомобилей, припаркованных на огороженной территории около небольшого офисного здания. Жаль, что чиновникам больше не предоставляют услуги такси. Лорд так и не прекратил презирать маггловскую технику.       Взгляд цепляется за многочисленные надписи и граффити. Интересно, те, кому предназначаются эти каракули, их когда-нибудь прочитают? Или художнику не важен адресат? Зачем же тогда пачкать стены бессмысленными словами?       Но вдруг поверх мелких строчек на стене появляется большое ярко-красное послание с двумя карикатурами, в которых можно узнать вполне определённых людей. Я останавливаюсь как вкопанный и несколько раз перечитываю написанное. Мерлинова борода! Этого же просто не может быть!       — Что ещё за Армия Дамблдора? Опять молодёжь общественную собственность портит!       Мимо меня проходит женщина преклонного возраста, скрипучим голосом порицая неизвестных ей людей и даже не понимая смысла написанного. Но я-то всё прекрасно понимаю. Хотя в это тяжело поверить, три года — немалый срок. Неужели они смогли собраться с силами? И кто теперь всё возглавляет?

***

      Я наконец вернулся в свою квартиру. Нас распустили пораньше из-за множества посланий от Армии Дамблдора на стенах города, хотя я подозреваю, что эти безумцы одним Лондоном не ограничились.       Весь день я изо всех сил старался не выдать своего возбуждения от мысли о том, что эта чёртова система вскоре может кануть в Лету. Не знаю почему, но я действительно верю в моих бывших однокурсников, которые наверняка стали основой нового сопротивления. Также я пытался предположить, кто теперь является мозговым центром всех операций и пришёл к неутешительным выводам. Неутешительным, потому что если это она, то по какой же причине я не получил никакой весточки?       Мы попрощались не в лучшей ситуации, наговорили друг другу глупостей в небольшой нише, когда вокруг сверкали зелёные вспышки, и разошлись, обозлённые на весь мир. Я не мог бросить родителей и пересилить страх перед тем, что могла сделать со мной проклятая отметина на левом предплечье, а она не вняла моим мольбам и не спряталась от этого ада. Её не поймали, но её судьба до сих пор была неизвестна.       В изнеможении падаю на кровать, провожу ладонью по лицу, снимая налипшую картинку воспоминаний. Только бы у них всё вышло. Я так хочу помочь, хоть в чём-нибудь, но не знаю, как связаться с ними, и это удручает.       Я не замечаю, как проваливаюсь в беспокойный сон, а часа в три ночи меня будит громкий стук в окно. Полусонный дотягиваюсь до палочки, одним взмахом открывая форточку и впуская в помещение ночную прохладу. Вместе с ветром в комнату проникает небольшая светло-серая сова. Она больно царапает меня, заставляя поторопиться, и моментально улетает, как только я избавляю её от ноши.       Конверт тяжёлый, и там явно не письмо. Поднимаюсь с кровати и, подойдя к окну, усаживаюсь на подоконник — одно из моих любимых мест в квартире. Вскрываю конверт и переворачиваю вверх тормашками — из него на мою ладонь падает небольшая монетка. Золотой кругляш весело блестит в свете луны и красуется революционными предложениями на своей поверхности.       «Армия Дамблдора готова дать отпор. Ты с нами?» — надпись окружает лицо давно почившего героя, а предложения коротки, но лаконичны. На обратной стороне выбит адрес встречи. Скорее всего это будет проверка, но проверять меня может только один человек.       Приманиваю со стола карандаш. Мой ответ должен быть таким, чтобы доказать, что я не изменил своим предпочтениям:       «С каких пор ты стала заместителем Поттера? Я думал, Уизел занял этот пост».       Не проходит и минуты, как появляется ответ, которого я так долго ждал и который вселяет в меня надежду на скорейшее освобождение от гнёта сумасшедшего фанатика:       «Приходи, и тогда я всё расскажу. Эта монета не для пустых споров».