Драмиона. Сборник колдографий

      Природа вновь решила опрокинуть целое море дождя на свой любимый город — вот уже два дня Лондон нещадно заливало непрерывными потоками небесных слёз, что мгновенно забили все сточные канавы, разлились по улочкам столицы непримиримыми реками, с удовлетворением следя за тем, как покорно лондонцы покидают лавочки в парках и спешат спрятаться от непогоды в тёплых домах. Никто не имел ни малейшего желания задерживаться вне укрытия под угрозой стать жертвой атаки коварной простуды, вследствие чего все парковые зоны будто вымерли, а тишину улиц нарушали лишь машинные гудки да шум дождя.       Когда же на третьи сутки истощённые тучи начали потихоньку расползаться, а солнце скромненько проглядывало сквозь мелкие прорехи в этой серой массе, в одном из лондонских парков с тихим хлопком появились две девушки.       Гермиона Грейнджер и Джинни Уизли настороженно оглядывались по сторонам, разрываемые противоречивыми чувствами: с одной стороны, они нарушили обещание, данное миссис Уизли, и покинули защищённую территорию «Норы», а с другой, они рискнули всем, чтобы ненадолго увидеть дорогих сердцу людей. Прилетевшая с рассветом совка передала короткую записку с просьбой о встрече:       «Хорёк и Хвосторога будут ждать Бобра и Летучую мышь в парке Ватерлоу через два часа».       И вот они были на месте, стояли на небольшом островке асфальта под сенью умытых непогодой дубов. Утренняя тишина в это утро не успокаивала, а, скорее наоборот, настораживала.       Сорвавшаяся с листа капля попала Гермионе за шиворот, минуя лопатки, пробежалась по позвоночнику и исчезла за поясом джинс, оставив после себя широкий шлейф мурашек. Девушка нервно сглотнула и покрепче вцепилась в свою палочку, перебирая в уме все известные атакующие и защитные чары, на случай, если записка была искусной приманкой.       — Джинн, — голос Гермионы дрожал от напряжения, её взгляд бегал между деревьев и не мог усмотреть ни одного человеческого силуэта. — Пять минут, и мы уходим. Слышишь?       — Постой, вдруг они задержатся.       — Джинни, я не…       — Гарри!       Гермиона стремительно обернулась на восклицание подруги и увидела, как та сломя голову мчится к вышедшему из-за поворота Поттеру. Вот только мгновение спустя её внимание переключилось на спутника Гарри — Драко Малфоя.       Грудь девушки сдавило от нахлынувших чувств. Она сделала было шаг навстречу, но рациональный ум и приобретённая осторожность остановили её. Пока Малфой неспешным шагом двигался к ней, Гермиона послала бледно-жёлтый луч в его направлении — тот вернулся в палочку в неизменном виде, как в доказательство добрых намерений парня. Значит всё было взаправду — никакой ловушки.       — Знаешь, Грейнджер, после четырёх месяцев разлуки я надеялся, что заслужил хотя бы приветственной улыбки, — его лицо было печально. Не было фирменной ухмылки, а в серых глазах наравне с радостью ютилась лёгкая обида на такой холодный приём. — Ну скажи же хоть что-нибудь. Я даже по твоим нравоучения скучал!       — А что я должна сказать, Малфой? Что ты хочешь от меня услышать? — шатенка отвела взгляд от парня, чтобы не видеть этого немого укора. Чтобы не потерять самообладание. — Ты не написал мне ни единой строчки, сегодняшний огрызок не в счёт. Мы получали лишь сухие отчёты об успешно проведённых операциях и…       — Грейнджер…       — …а сколько я не спала, ночами смотрела вдаль, надеясь, что с вами ничего не случилось…       — Грейнджер! Посмотри на меня наконец!       Гермиона подняла взгляд и охнула — теперь Малфой стоял вплотную к ней, впиваясь взглядом в её лицо.       — Я сожалею, что не мог писать тебе, но нам правда было совершенно не до этого. Нас и тут не должно быть, но Поттер настоял на вылазке, — чуть подрагивающие ладони опустились на всё ещё напряжённые плечи Гермионы, прорывая её внешние границы. — У нас не так много времени. Я пришёл сюда с единственной целью, — Драко проглотил подступивший в горле ком и понизил голос, не желая, чтобы даже ветер слышал его слова. — Я люблю тебя, Гермиона. Нам осталось недолго воевать, ты только потерпи, и всё у нас будет хорошо, обещаю.       Драко привлёк к себе несопротивляющуюся девушку — плотина, построенная на нечеловеческом терпении и выдержке, прорвалась после четырёх месяцев верной службы. Гермиона зарылась лицом в крупную вязь светло-серого свитера и разревелась как маленький ребёнок. Ладони Драко скользили по её расслабленной спине и поникшим плечам, согревая и утешая. Он что-то тихо шептал любимой на ухо, но она ничего не слышала, да это было не так уж и важно. Главное Драко был рядом, и Гермиона могла чувствовать бешеный стук его сердца.       Со стороны Гарри и Джинни всё так же не было слышно ни звука. Гермиона с трудом разомкнула слипшиеся от слёз веки, и её взгляд наткнулся на небольшую лужицу за спиной Драко, в которой отразились её друзья.       Тем не нужны были никакие слова. Гарри и Джинни было достаточно простых объятий и осознания того, что родной человек жив и здоров. Порой Гермиона завидовала подруге — иногда ей казалось, что этих двоих давно связывает незримая нить, позволяющая чувствовать друг друга.       Тем же вечером, вспоминая долгожданную встречу в парке, Гермиона поняла, что их с Драко возможно тоже связывает подобная нить, вот только слабенькая и ненадёжная, как и сам их союз.       — Всё у нас будет хо-ро-шо, — произнесённый в темноту шёпот растворился в потоках ветра, а Гермиона слабо улыбалась своим мыслям.