Нить

— И что это за Эванс, как думаешь? — Малфой за последние полчаса не прочитал и страницы, да и Долохову не давал сосредоточиться. Антонин вздохнул и закрыл книгу. Первый месяц он провел со своим дедушкой Александром Долоховым. Дедушка Александр в молодости звался дерзко «Клин» и был известным на всю магическую Россию медвежатником. И хотя он утверждал, что в Англию с семьей перебрался в поисках лучшей доли, Антонин всегда подозревал, что дед вскрыл кого-то не того и сбежал от греха подальше в другую страну. Внука Александр любил сильно, но это не мешало ему гонять Антонина до седьмого пота. Семейный дар нужно было развивать, раз уж магия была так благосклонна и наделила им. Поэтому всю первую часть каникул Долохов, сквозь зубы благословляя магию и жесткую русскую закалку, учился, тренировался и иногда спал. И когда Малфои пригласили его провести остаток каникул у них, Долохов с удовольствием принял приглашение. И вот весь первый день их совместного отдыха Антонин был вынужден выслушивать бесконечное негодование Абраксаса по поводу того, что у Тома появился какой-то-подозрительный-никому-не-известный-друг. — Где они вообще познакомились?! — Абраксас фыркнул, не поднимая невидящего взгляда от страниц учебника по трансфигурации за пятый курс. Долохов закатил глаза, уже не зная, кому он хочет врезать больше: Малфою, Реддлу или какому-то там Эвансу. — Абраксас, пошли полетаем. Погода за окном прекрасная. Что за глупая идея была учиться в такой день? — решительно сказал Антонин, поднимаясь. Погода и правда была отличной — Долохов с наслаждением вдохнул мягкий воздух английского лета и улыбнулся. Парк британского поместья Малфоев был неухоженный и густо заросший, и в нем было какое-то совершенно непередаваемое очарование. Антонин понимал, что как только семья его друга начнет здесь снова обживаться, вся территория вокруг усадьбы превратится в идеально продуманную парковую зону с аккуратным газончиком, резными скамеечками и скучными скульптурами. Это было правильно, это было по-малфоевски. Самому же Долохову куда ближе был именно такой дикий, непокорный ландшафт. Но если бы Абраксас захотел, то Антонин без раздумий сделался бы для него кем и чем угодно. Хоть чопорным английским парком, хоть примерным мальчиком. Вот только он не мог стать для него Реддлом. И от этого хотелось выть. — Наверняка он его использует! — вновь вскинулся Малфой, не подозревающий о мыслях, что бродили в голове у его спутника. — В этом точно нет никаких сомнений, — согласился Долохов, вспомнив пронзительно-холодный, насмешливый взгляд их общего друга, и аккуратно потянул парня за мантию по направлению к небольшому сараю, где хранились их метлы. — Мы должны что-то сделать. Это нельзя так оставлять, — разошелся Абраксас пуще прежнего, наконец-то найдя поддержку своим догадкам. — Зачем? — передернул плечами Антонин. — Я пока еще в здравом уме и не собираюсь вставать у него на пути. Какое нам дело? Кого хочет, того пусть и использует. — Но он же наш друг! — остановился Малфой. — Кто? — удивился Долохов. — Эванс? Впервые сегодня о нем услышал. О, Абраксас, не будь идиотом, ты же не думаешь, что этот несчастный парень использует Тома. — А почему нет?! — Действительно, — буркнул Долохов. Малфой всегда был потрясающе умен. Но во всем, что касалось Тома Реддла, этот ум последние пару месяцев постоянно давал сбой. Малфой напряженно замолчал, потом вновь спросил: — Он что-нибудь писал тебе о нем? — Не больше, чем тебе. «Жив, здоров, живу с другом, работаю, времени нет, увидимся в Хогвартсе». Я про то, что этого друга Гарри Эванс зовут, от тебя сегодня и услышал. И так наслушался, что уже тошнит. — Я просто волнуюсь за него, — вздохнул Малфой. — Не стоит, — резче, чем хотелось бы, ответил Антонин. — Реддл нигде не пропадет. А уж использовать его и сам Мордред поостережется.

***

Том разглядывал потолок опостылевшей уже за это время больничной палаты и размышлял. Могло ли Зелье Ясной Мысли поспособствовать деградации того, кого Поттер называл Волан-де-мортом? По всему выходило, что могло. Если бы в жизни Реддла не появился Гарри, то он и не получил бы по ребрам от Лэя и не попробовал бы прекрасных «оков», что ускорили привыкание к стимулятору. Да и возможно, что без Поттера Том бы и к самому зелью прибегал не так часто. А значит, скорее всего, необратимые изменения происходили бы постепенно и почти незаметно. Неужели это есть отгадка? Все так просто? Он просто стал наркоманом? Но тогда бы он наверняка не дожил и до тридцати. Только если не нашел ключ к бессмертию раньше, чем организм перестал справляться с последствиями потребления зелья. До знакомства с Поттером Реддл рассматривал два варианта бессмертия. Точнее даже один с половиной. Самым известным способом был философский камень. Но заполучить его было сложно. Фламель бы никогда не раскрыл секрет его создания, иллюзий по поводу возможной победы над восьмисотлетним волшебником Реддл не строил. Даже если магически он будет сильнее алхимика, тот за столько лет точно стал хитрым, как лисье божество, и таким же предусмотрительным. Еще были крестражи. О них он услышал весной прошлого года, когда старшекурсники шепотом обсуждали все когда-либо услышанные сплетни о Гриндевальде. «Говорят, его нельзя победить, потому что он создал крестаж», — свистящим шепотом говорил семикурсник Лафингтон. «Не крестаж, а крестраж, дубина, — фыркнул тогда Пьюси. — Но такое вполне возможно». «Что это за хрень?» — спросил один из шестикурсников. «Если не знаешь, значит и не надо», — отмахнулись от него парни и быстро перевели разговор в другое русло. Но Том запомнил, и даже спустя неделю поисков нашел еще одно упоминание в «Волхование всех презлейшее» — правда, информации в нем было и того меньше. В Лютном, куда он отправился во время покупок к новому учебному году, ему посчастливилось найти несколько больше сведений. Но, к сожалению, книга, которая могла бы действительно дать ответы на все вопросы и рассказать о методике создания самих крестражей, стоила целое состояние. Реддл собирался приложить все усилия, чтобы выкупить ее, но после появления в его жизни Поттера планы и приоритеты как-то сами собой пересмотрелись. Гарри. Он появился, и Реддл так быстро и столь многое для себя пересмотрел. Хорошо ли это? Да, конечно, в том, что существует кто-то, с кем его связала сама магия, есть что-то волнующее. Что-то будоражащее. Что-то, что делает Тома особенным. Но не станет ли теперь Реддл под влиянием Поттера самым обычным? Да, Волан-де-Морт из времени Гарри был ужасным волшебником, ужасным, но великим. И если бы он не растерял на этом пути большую часть своего гениального мозга, то Реддл был бы по-настоящему горд собой. Так ли уж плохо звание Темного Лорда? В конце-то концов, что его отличает от Лорда любой другой окраски? Количество известных жертв? Цвет любимой мантии? Что, если теперь, рядом с Гарри, Том не станет никаким Лордом? Не сможет доказать свое родство со Слизерином? Не сможет стать величайшим магом в истории? Не сможет обрести бессмертие? Что, если Поттер не панацея от ужасного будущего, а его причина? Ведь окрас истории меняется в зависимости от того, с какой стороны на эту историю смотреть. Реддл прикрыл глаза, и перед внутренним взором тут же замаячили до боли знакомые глаза. Зеленые, как изумруды, как трава, как… Авада. Что если Гарри Поттер — Авада гениального Тома Реддла? И последние дни Авада приходила с ужасно хитрым видом, нетерпеливо ерзала и явно что-то скрывала. Стукнуть бы его как следует. Том вздохнул: как тут понять, что делать дальше, если даже не получается понять, что хорошо, а что плохо?

***

Лэй стоял возле окна, задумчиво поглаживая сову, что принесла письмо, по перьям. Письмо от Системы. Просто письмо, без приятно-звенящего мешочка с галлеонами. А это могло значить только одно… — Что там, милый? — раздался скрипучий голос у него за спиной. — Это от Рэя? Что он пишет? Мужчина развернулся, быстрым шагом подошел к старой слепой ведьме и помог ей добраться до потертого кресла. — От Рэя. У него все хорошо, матушка. Пишет, что нашел девушку, которая так же как и он интересуется артефактами, они с ней вдвоем отправились на раскопки куда-то на юг, и в ближайшее время он не сможет писать. — Новый Свет это так далеко, — покачала головой старушка Аннет, — но он всегда любил путешествия. Помнишь, как он просил читать ему про магов-исследователей? Напиши ему, что я всегда его жду. Его и его будущую жену. — Конечно. Сейчас. Ведьма замолчала, а через пять минут и вовсе задремала. Лэй распечатал конверт — все, как он и думал. Девятый погиб на задании, а значит выплат за него больше не будет, значит стоит найти нового протеже. Конечно, с братом все было намного проще. Никто не мог усомниться в праве Лэя на получение дивидендов с его заказов. Просто привести в Систему мага с улицы — недостаточно. Надо четко обозначить свою возможность продать его Организации. За обычный товар Организация выплачивала лишь единовременно. Проценты же мог получать только родственник, близкий друг или любовник будущего афериста. К тому же кто попало тоже не подойдет. Экземпляр должен быть действительно уникальным. Таким как его младший брат Рэй. В Организацию покупали далеко не всех, лишь лучших из лучших. Вернее лучших и достаточно наивных для того, чтобы довериться одному из агентов. Лэй усмехнулся, выпуская сову. Ответа не требовалось. Он работал с Системой уже девять лет, пять лет назад продал туда своего четырнадцатилетнего брата, предварительно стерев тому все воспоминания о семье и доме, оставив лишь навыки и умения, которым сам же научил. И, судя по всему, научил весьма неплохо, раз тот продержался аж пять лет. Теперь надо как можно быстрее найти ему замену. И тот мальчишка с синими злыми глазами и обжигающе-холодной магией идеально подойдет. Да и его друга, еще не вошедшего в силу, Лэй тоже знал, как использовать. Мужчина прикрыл окно и, бережно перенеся уснувшую старушку на кровать, вышел из комнаты. Сегодня стоит пропустить стаканчик другой, в память о любимом братишке.

***

Все шли на поправку. Том, по словам Кадмуса Поттера, шел на поправку, книзл, которого Гарри назвал, не мудрствуя, Лаки, тоже шел на поправку. Сам Гарри уже привык отзываться на фамилию Эванс, отправлять всех к Мордреду и покрывать Жука, который нет-нет да пытался сделать ему предложение понепристойнее, такими отборными ругательствами, что один раз даже Гору смутил. Про Лаки Гарри Реддлу не рассказывал, готовил сюрприз. К тому же опасался, что параноик Том заподозрит кота в чем-нибудь предосудительном и сбежит из больницы проверять. Поначалу Поттер и сам с недоверием косился на книзла — ну не охотятся на обычных котов такие тварюшки, от которой пришлось Лаки спасти. Но кот был самым обычным котом, ел как кот, спал как кот, мурлыкал как кот, пригревшись на коленях, и даже пугался как кот: шипел и распушался, сверкая зелено-желтыми глазами. Гарри специально проверял, пугал его, а потом хохотал, так как, распушившись, Лаки походил на огромный желтый одуванчик. Но самое главное, когда парень опробовал на нем заклинание, при помощи которого Люпин в его времени вернул Питеру человеческий вид, ничего не произошло. Даже таких синих лучей, что тогда вырвались из палочек Люпина и Сириуса, не было. Ну разве что Лаки чихнул и с удивлением посмотрел на мага. Гарри, смутившись, сделал вид, что ему просто захотелось размять запястье. В общем, жизнь начала налаживаться, хотя без Тома было скучно. Конечно, Реддл не давал расслабиться, заваливая его заданиями и упражнениями, да и работа отнимала много времени, но вечерами Гарри нет-нет да вспоминал, как они собирались с Роном и Гермионой в гриффиндорской гостиной и болтали обо всем на свете. Теперь же, когда Рон и Гермиона родятся, Поттеру будет уже очень много лет, да и Поттером он никаким не будет. И от этих мыслей на душе становилось погано. Конечно, теперь останутся живы его родители, и Сириус не попадет в Азкабан, и пусть теперь его родители будут младше него и, наверное, он даже никогда с ними не познакомится, но… это все равно того стоит. А еще здесь у него есть Том. И уже завтра он вернется домой, и будет ехидничать, и что-то придумывать, и наверняка ворчать по поводу кота. Поттер усмехнулся и почесал пригревшегося под боком Лаки за ухом. Вместе они придумают, как не дать заносчивому, но обаятельному слизеринцу превратиться в безумного монстра. Заносчивый, но обаятельный слизеринец словно ждал подходящего момента, чтобы открыть дверь и войти в комнату. Поттер подскочил на кровати: — Том? Ты чего здесь делаешь? Тебя же только завтра должны были выписать, — с Реддла сталось бы и сбежать. — А что, — усмехнулся слизеринец, стаскивая мантию. — Навел толпу любовников, и теперь они все жмутся у нас под кроватью? Кадмус не смог меня больше выносить и отпустил на два дня. — А потом? — удивленно спросил Гарри, слезая с кровати и делая неуверенный шаг в сторону друга. Их отношения вроде были как прежде, пока тот лежал в Мунго, но кто знает, вдруг он сейчас заявит, что не смог простить связываний и насилия и им надо разъехаться. — А потом обратно. — Том выдержал театральную паузу, а потом радостно улыбнулся: — Работать. Гарри, я рад тебя видеть и рад оказаться дома. Дружеские объятия и еда выздоровевшему и раскаявшемуся Темному Лорду полагаются? — Не уверен, — фыркнул Гарри, расслабляясь. — Надо еще посмотреть на его поведение, но если… Закончить парень не успел — Реддл, неожиданно подобравшись, резко шагнул вперед и вскинул палочку; его глаза угрожающе сощурились, в комнате заметно похолодало. Поттер опешил, неловко застыв: — Том, ты чего? Это из-за… — Отойди, — прошипел слизеринец, не сводя немигающего взгляда с кровати. На кровати выгнул спину Лаки, распушившись во все стороны. Гарри с облегчением рассмеялся. Волан-де-морт и его знаменитая паранойя, ну кто бы сомневался. — Том, это всего лишь кот, я проверил. Его зовут… В следующую секунду яркий синий луч вырвался из палочки Реддла и врезался в книзла. И Гарри выхватил палочку, наблюдая за тем, как всего-лишь-кот трансформируется в высокого парня с длинными желтыми волосами и насмешливыми желто-зелеными глазами. На нем были лишь штаны да какой-то амулет на шее. Нисколечко не смущаясь двух направленных на него палочек, анимаг с наслаждением потянулся и промурлыкал: — Благодарю покорно, мистер Реддл. К сожалению, после столкновения с иферно я застрял в этом обличии. А ваш друг напутал с заклинанием. — Эванс, — прошипел Том, — в следующий раз, когда будешь что-то проверять, проверь сначала, правильно ли ты проверяешь. — Кто ты? — прорычал Гарри. — Можешь продолжать звать меня Лаки, Гарри. Ну или Девятый, как пожелаешь, — улыбнулся незнакомец и спросил: — Может быть, кто-нибудь поделится сигаретой? Ужасно хочется курить. — Почему бы тебе не сходить за сигаретами самому? — огрызнулся Поттер. Реддл же молчал, не сводя напряженного взгляда с анимага, но нападать не спешил. — Даю тебе полминуты, чтобы покинуть наш дом. — Боюсь, не получится, — опечаленно вздохнул девятый и виновато улыбнулся. — Я планирую остаться с вами. — Это с какого перепуга? — не выдержал Гарри. — Разве ты не знаешь? Мы в ответе за тех, кого приручили, — расхохотался юноша, и в следующее мгновение разозленный Поттер приложил его мощным Ступефаем, отчего анимаг моментально потерял сознание. — Гарри… — покачал головой Том, усмехнувшись. — Ты какой-то нервный. Дай угадаю, что будет дальше. Мы его свяжем и будем угрожать насильной кормежкой? — Нет, — зло отрезал Поттер. — Мы вышвырнем его из нашего дома, и пусть радуется, что так легко отделался. — Решительно и бескомпромиссно, — восхитился Реддл, а потом вздохнул и повторил слова Девятого: — Боюсь не получится. — Почему? — прошипел Гарри, нервно дернувшись. Он был на взводе и в полной готовности приложить ступефаем и Тома, если тот скажет какую-нибудь ересь в стиле охамевшего в край кота. — Я собираюсь его допросить, — хищно улыбнулся слизеринец.

***

— Ты аккуратно отбросишь палочку, а также сделаешь над собой усилие и возьмешь свою магию под контроль, Тоооом, — насмешливо протянул анимаг, удерживая Гарри за плечо и приставив к его шее его же палочку. — Ну же! Реддл с шумом втянул в себя воздух и, отбросив артефакт на кровать, демонстративно вскинул руки вверх, сдерживая свою магию. — Вот умница, — фыркнул маг и зашептал Поттеру на ухо, — не бойся, Гарри, я ничего тебе не сделаю, просто предпочитаю разговоры разговаривать на своих условиях. — Что ты ему говоришь? — нахмурился Реддл, заметно нервничая. Он был похож на замершую кобру, готовый чуть что броситься на врага с голыми руками. — Ничего не говорю, — усмехнулся парень, чуть сильнее надавливая палочкой на шею Гарри, как бы предостерегая: ни звука! А Поттер корил себя. Самозабвенно и увлеченно. Потерять оружие и оказаться в плену у того, кого ты вроде как вырубил и шел связывать, — позор! Анимаг оказался невероятно быстрым. Стоило гриффиндорцу приблизиться, как маг легко и плавно вскочил — и вот уже Гарри стоит обезоруженный и посрамленный, а напротив закипает Риддл, того и гляди пар из ушей повалит. И правильно, Поттер и сам злился, причем злился на себя: «Зачем ты волшебник, кусок идиота? Инкарцеро работает и на расстоянии!» Маг тем временем кивнул Тому на табуретку и, дождавшись, когда Реддл с недовольной миной усядется, толкнул к нему Гарри, после чего устало вздохнул и сел на кровать, не сводя глаз с Тома. Поттер был уверен: сейчас-то Риддл начнет свое любимое представление с давящей на всех магией, инеем на стенах и остальной атрибутикой начинающего Темного Лорда. Но Том сидел спокойно и, прищурившись, рассматривал парня по имени Девять. В какой-то момент даже вопросительно вскинул бровь, а анимаг, усмехнувшись, кивнул ему, словно они безмолвно общались. — Прекратите сейчас же! — вспылил Гарри, когда понял, что Реддл считывает мысли анимага и никто из них разговаривать не собирается. — Прости, львенок, — улыбнулся ему Реддл и, оторвав наконец-то взгляд от Девятого, подмигнул, — но в таком и правда нелегко признаться. — В чем? — зло спросил Поттер. То, что у этих двоих вдруг появился общий секрет — раздражало. В конце концов, анимаг должен был если кому и доверять, то ему — Гарри. Он же его спас! — В том, что он теперь фактически сквиб, — насмешливо протянул Том, — и целиком и полностью зависит от нашей с тобой милости. Но не это главное… он предлагает нам сделку. — И какую же… Девятый? — Поттер взглянул на анимага, но тот лишь кивнул на Реддла: — Пусть он расскажет, я не могу, — и, фыркнув, добавил: — Зови меня все же Лаки. Новая жизнь — новое имя. Всяко лучше порядкового номера. — Том… — прошипел Гарри, переходя на парселтанг просто из вредности. Чтобы теперь и гребанный Лаки почувствовал себя неуверенно и понял, что на самом деле только у Гарри с Томом могут быть общие секреты, но маг лишь хмыкнул и откинулся на спину, развалившись на их кровати. — Что за сделка? — Он живет под нашей крышей, — охотно прошипел Реддл, — так сказать, под нашей защитой, так как укус иферно разрушает магический фон и для восстановления нужны сложные зелья. Зелья, кстати, входят в сделку… — А взамен? — нетерпеливо спросил Поттер. — А взамен он говорит нам, где найти одну из его заначек с припасенными галлеонами… — Пусть он ими подавится, — мотнул головой Гарри. В конце концов, анимаг мог с самого начала показать, что он человек, а не кот, и не притворяться. — А также, — невозмутимо продолжил Том, — расскажет, где конкретно он обронил крестраж Гриндевальда.

***

Щит сработал, принимая оглушающее на себя. Предложение сделано. Оставалось только ждать и радоваться, что все-таки жив. Все-таки не подох в зубах мордредовской твари, что охраняла тайник с заказом. Девятый, даже не пытаясь разобраться в том, что шипят друг другу забавные мальчишки, задумчиво вскинул правую руку, рассматривая запястье: браслет исчез. Иферно сожрала и его, и волшебную палочку, пытаясь отгрызть ему руку — что ж теперь Система считает, что он мертв, а значит у него и правда появился шанс на новую жизнь. Наверное. Если только палачи из организации его не найдут. Здесь, в полуподвальном убежище двух вчерашних цивилов, было навешено столько защиты, сколько, пожалуй, не на каждый сейф в Гринготтсе накладывают. Детишки явно параноики, вернее, один из них — Том. Девятый видел, что именно он устанавливал защиту, как видел и то, что у двух палочек, что лежали рядом с ним на кровати, перо из хвоста одного феникса. Это был дар Девятого: видеть магию. И к счастью, несмотря на то, что магии в нем самом сейчас не было совсем, дар никуда не делся. Дар, прекрасно натренированное тело, опыт, мудрость и целый ворох знаний и навыков — Девятый не пропадет и без волшебства. Главное, переждать хотя бы месяц, мало ли… Браслет, словно рабский ошейник, нельзя снять, сломать или обмануть. Договор сам собой аннулируется лишь со смертью афериста, и браслет рассыпается в прах. Наверное, столкновения с иферно происходили не так уж и часто. Сам Девятый о них только читал в Бестиарии и даже не сразу вспомнил название. В любом случае хотелось верить, что с исчезновением браслета Система посчитает своего раба мертвым. Верить в это хотелось, но проверять, выходя из-под надежного защитного купола, и светиться — нет. Анимаг зевнул, очень хотелось спать, но еще больше курить. Он бы с удовольствием продолжал разыгрывать из себя кота, так было проще, но вернувшийся сосед милого Гарри все испортил. Умен, и заклинание не перепутал, зараза. Парни все шипели, явно споря. Но Девятый был уверен: Том заинтересован в его предложении. Ну еще бы. Крестраж Гриндевальда всего лишь за крышу над головой — сделка века. Вот только маг понимал, что даже просто держать в руках такую вещь опасно, а уж пытаться выкрасть… Заказчик с зашкаливающим гуманизмом сделал Девятому знатную подлянку — с другой стороны, именно это и привело к долгожданной свободе. Как говорится, все, что происходит, нам на руку. К тому же мешочек с кольцом аферист скинул в топкое болото, надеясь, что иферно сиганет за ним. Иферно не сиганула, а кольцо увязло в трясине, и найти его явно будет весьма не просто.