Девушка из Берлина: Вдова военного преступника

Нам пришлось провести всю ночь в подвале, потому как никто не решался выходить до восхода солнца, страшась очередного воздушного налёта. Когда на рассвете полиция открыла двери наружу и объявила, что мы могли идти, первым, что мы обнаружили, была наша машина, погребённая под кучей цементной пыли, осколков кирпича и щебёнки, нападавшей с близлежащих домов. Было очевидно, что она была далека от рабочего состояния. - Похоже, домой придётся идти пешком. - Генрих изобразил ободряющую улыбку, и мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. - Ладно. Идти так идти. Согласно нашим подсчётам, мы должны были добраться до дома меньше чем за час; только вот ввиду последнего налёта некоторые улицы были полностью перегорожены полицией и пожарными, разбирающими завалы, и нам пришлось сделать приличный крюк, прежде чем мы добрались до нашей улицы. Только вот стоило нам повернуть за угол, как дорогу нам сразу же перегородил один из офицеров Крипо. - Heil Hitler, герр Оберфюрер! - он салютовал Генриху и поспешил доложить, - Прошу прощения, но боюсь, я не смогу вас пропустить. Вся улица была разрушена. Там одни руины и идти небезопасно. Обойдите по соседней, если вас не затруднит. Я прошу прощения за неудобство. Генрих и я обменялись растерянными взглядами. - Да но... Мы живём на этой улице. Полицейский посмотрел через плечо на завалы камня за своей спиной и на пожарные расчёты, подъезжающие с другой стороны улицы. - Мне очень жаль, герр Оберфюрер. От тех домов ничего не осталось. Я невольно закрыла рот рукой. - Генрих! - я в ужасе уставилась на мужа, наконец осознав всю серьёзность ситуации. - Магда! Собаки! Даже он выглядел растерянным. Тем не менее он постарался собраться и снова обратился к полицейскому: - Наша горничная возможно была дома. Молоденькая девушка, невысокого роста, с тёмными волосами и голубыми глазами; на ней был белый передник поверх чёрного платья, ей около двадцати, вы случайно её не видели? А ещё у нас были две собаки, маленькая мальтийская болонка и немецкая овчарка. Вы не могли бы поспрашивать своих людей, не видел ли их кто? Полицейский задумчиво покачал головой. - Я точно не видел, герр Оберфюрер. Всех, кого достали из-под обломков, отвезли либо в госпиталь, либо в ближайший морг, где они и останутся, пока родственники их не опознают. А что до собак, так те обычно выживают бомбёжки; они же маленькие, прячутся где-нибудь пока всё не кончится, а потом обычно первыми выбираются из-под завалов и сбегают на пару дней, потому что они напуганы, понимаете? Но обычно после какого-то времени они всегда возвращаются на своё прежнее место обитания. Скорее всего и ваши тоже вернутся... Но я обязательно проинструктирую своих людей, чтобы они сообщили, как только заметят кого-то, похожего по описанию на вашу горничную и собак. Как мне вас найти, если нам удастся их разыскать? - Звоните в приёмную РСХА, спросите Оберфюрера СС Генриха Фридманна, главу Департамента D. - Слушаюсь, герр Оберфюрер. Генрих обнял меня за плечи и отвернул меня от разрушенной до неузнаваемости улицы. - Не переживай, любимая. С ними всё будет в порядке, с Магдой и собаками. Они их разыщут, вот увидишь. Мне оставалось только надеяться, что он был прав. Я даже не задумывалась тогда ни о всех документах, что остались в нашем сейфе в кабинете Генриха, ни о деньгах и драгоценностях, теперь наверняка потерянных навсегда. Я только беззвучно молилась, чтобы с Магдой, Рольфом и Сахарком всё было в порядке. - Куда теперь? - устало спросила я. Генрих пожал плечами. - На работу. Больше нам идти, похоже, некуда. Я оглядела себя. - Прямо в этом? На мне вечернее платье. - Я уверен, что они поймут. Идём. Однако, Георг всё же не упустил шанса сострить, как он всегда любил это делать, как только я ступила через порог приёмной. - Я что, пропустил новый приказ, согласно которому мы должны одеваться в парадное по понедельникам? - Наш район вчера бомбили. От нашего дома ничего не осталось. Его шутливое настроение быстро улетучилось. - Правда? Мне очень жаль, Аннализа. Я кивнула в благодарность за его слова. - Нам и так повезло, что он так долго простоял нетронутым. Вот уже год, как они нас систематически бомбят. - Никто не пострадал, я надеюсь? - Наша горничная предположительно была в доме. Она хотела закончить уборку в библиотеке и осталась позже обычного, потому как мы с Генрихом собирались на ужин, а она не хотела нас беспокоить. - Я отвела взгляд. - Надеюсь, она уже ушла к тому времени, как они начали бомбить. Не знаю, что с нашими собаками стало. - Собаки более удачливы, чем люди в этом плане. Они же полагаются на свой инстинкт. Думаю, они скорее всего выбрались. - Да, полицейский, что стоял на посту на нашей улице, сказал нам то же самое. - Я не хотела больше об этом говорить и решила сменить тему. - Шеф у себя? Может, принести ему кофе? - Он сбежал куда-то пару часов назад. Один из агентов принёс ему какие-то бумаги, и он выскочил из кабинета, как будто за ним сам чёрт гнался. Даже не сказал, куда он и когда вернётся. - Георг пожал плечами. - Так что отдохни пока. У тебя и так была тяжёлая ночь судя по всему. Я молча кивнула, и решила всё же отвлечься работой. Рассортировав утреннюю корреспонденцию, я отнесла её в кабинет Эрнста и, воспользовавшись его отсутствием, решила хотя бы умыться в его личной ванной комнате и привести себя в божеский вид. В течение последних нескольких месяцев он иногда оставался на ночь в своём кабинете, поэтому в ванной он всегда держал бритвенный набор и зубную щётку, которой, я надеялась, он будет не против, если я воспользуюсь. Я почистила зубы, распустила вчерашнюю замысловатую вечернюю причёску и как раз убирала волосы в обычный пучок, более подходящий к работе, когда Эрнст так резко распахнул дверь в ванную, что я выронила его расчёску из рук. - Аннализа! - Я даже сказать ничего не успела, как он стиснул меня в такой мёртвой хватке, что у меня дыхание на секунду перехватило. - Слава Богу, ты жива! Ангел мой... Слава Богу! - С чего я должна быть мёртвой, глупый? - не удержалась я от добродушного смешка. - Твой дом! Вся улица - да там же камня на камне не осталось! Когда мне утром принесли доклад о районах, подвергшихся воздушным налётам прошлой ночью, у меня чуть сердце не остановилось! А когда я приехал на твою улицу... - Он зарылся лицом в мои волосы. - Я должно быть в десяти разных больницах был, разыскивая тебя! Я подняла руки к его лицу и заставила его взглянуть на себя. Бедный мой Эрни, он так искренне переживал за меня... Я нежно коснулась губами его губ. - Я жить без тебя не могу, - проговорил он очень серьёзно. - Я понял это сегодня утром, когда одно за другим поднимал покрывала с лиц погибших под обломками. Я до смерти боялся увидеть твоё лицо среди них. Я бы застрелился на месте. - Эрни, не говори так. - Я жить без тебя не могу... - снова повторил он. - Я без тебя тоже, - прошептала в ответ я. Самым ужасным было то, что это было чистой воды правдой. Я представить не могла, как я смогу расстаться с ним, когда придёт время.