Девушка из Берлина: Вдова военного преступника

Глава 12 Берлин - Нью-Йорк, Июнь 1945 Агент Фостер помог нам разместиться в большом военном самолёте, после чего отправился поговорить с пилотом. Мы с мужем только было обменялись удивлёнными взглядами по поводу того, что ОСС собирались перегонять такой огромный самолёт через Атлантику ради нескольких человек, как в дверях появились сотрудники американской разведки, вслед за которыми в самолёт начали подниматься люди в гражданском. У каждого был с собой небольшой чемодан, и, проходя через двери, каждый из них отмечался сотрудником ОСС в каком-то списке, после чего тот указывал новоприбывшим пассажирам, какие места им занять. Их было довольно много, сотня по меньшей мере, и они сразу же начали сбиваться в небольшие группы как только их рассаживали сотрудники ОСС, и тихо между собой переговариваться. Я сразу же узнала родную речь - все новоприбывшие были немцами. Некоторые из них бросали на нас любопытные взгляды, скорее всего потому, что я была единственной женщиной во всём самолёте, да ещё и с ребёнком; некоторые улыбались и вежливо кивали. Агент Фостер вскоре вернулся и снова подошёл к нам. - Крепко держите вашего малыша во время взлёта, - напомнил он мне вот уже в третий раз. - А если его начнёт беспокоить перепад давления, то дайте ему чего-нибудь попить. Это самый верный способ облегчить неприятные ощущения в ушах. - Спасибо. Я буду иметь это в виду. Генрих приобнял меня своей здоровой рукой, как только самолёт начал набирать скорость на взлётной полосе. Но как только лёгкая тряска усилилась перед самым взлётом, малыш Эрни проснулся и немедленно дал всем окружающим знать о своём недовольстве пронзительным криком. - Ну и голос! - Фыркнул Генрих, пока я пыталась убаюкать сына или хотя бы немного "убавить его громкость." - Никого не напоминает? Мне уже страшно представить, что будет, когда он немного подрастёт: вещами в людей швыряться начнёт! - Генрих, ты-то хоть перестань! Мне его одного хватает, без твоих шуточек! - Я прошу прощения, могу я спросить? Вы тоже немцы? - один из сидящих неподалёку людей обратился к нам с Генрихом. - Да, - кивнула я, пока мой муж был занят поиском бутылочки с молоком, которую мы заранее упаковали непосредственно перед отлётом. - Вы учёные или РСХА? - наш сосед слегка склонил голову набок с очевидным интересом. Я сначала ничего не ответила, немного сбитая с толку таким прямолинейным вопросом, но затем решив, что раз уж эти люди направлялись туда же, куда и мы и к тому же на личном военном транспорте ОСС, я решила удовлетворить его любопытство. - РСХА. - Правда? Мы тоже оттуда. А к какому отделу вы принадлежали, если вы не против, что я спрашиваю? Мне кажется, что я вас обоих уже где-то видел. - Мой муж раньше был главой департамента D, внешняя разведка. А я просто бывший секретарь. - А я раньше работал в отделе внутренней разведки, но я должно быть видел вас обоих в здании или же на общих собраниях. А вон те господа работали раньше как раз в вашем отделе. - Бывший офицер внутренней разведки дружески помахал небольшой группе мужчин, сидящих неподалёку. - Кох, Шафер, поздоровайтесь. Ваши коллеги из внешней! - Эй, постой-ка, а я тебя знаю! - Генрих наконец выудил бутылочку из нашего небольшого чемодана, протянул её мне и во всю улыбался одному из бывших офицеров внешней разведки. - Ты работал под моим началом! Но твоё имя ведь не Кох, насколько мне не изменяет память? - Ну, вы-то должно быть тоже уже больше не Оберфюрер Фридманн, - молодой человек ответил Генриху заговорщической ухмылкой. - Германн Розенберг, - представился мой муж своим новым именем, также заговорщически ухмыляясь. - И моя жена, Эмма Розенберг. - Бывшие "преследуемые евреи"? - Кох кивнул со знанием дела. - У ОСС, похоже, не очень-то буйная фантазия. Мы вот, например, из бывшей "политической оппозиции." Либо это, либо евреи. - Я тоже теперь еврей, - наш сосед из внутренней разведки со смущённой улыбкой принялся разглядывать шляпу у себя в руках. - Яков Розенталь. Кох рассмеялся над его покрасневшими щеками. - Хахаха, интересно, заставят ли тебя теперь в синагогу ходить, чтобы легенда достоверно выглядела? - Да я лучше в синагогу начну ходить, чем в тюрьме сидеть с остальными! - добродушно фыркнул "Розенталь," а затем добавил тихим голосом, - нам всем здесь несказанно повезло. Нас всех могли судить как военных преступников и, давайте уж смотреть правде в глаза, большинство из нас закончило бы свои дни на виселице или у столба в самом ближайшем времени. Слава богу, что мы нужны ОСС живыми куда больше, чем мёртвыми, а потому мне абсолютно наплевать, что говорится в моём новом паспорте, пока я жив и относительно свободен. Одобрительный говор и кивающие головы бывших сотрудников РСХА, направляющихся в США для работы на ОСС, подтвердили тот факт, что все они разделяли его мнение, кроме маленькой группы людей, которые хмурились и не проронили ни слова за всё это время. - А это кто? - я махнула головой в их сторону, шёпотом поинтересовавшись у нашего разговорчивого соседа. - А, эти... Это наши учёные-кипячёные, - презрительно бросил новый герр Розенталь, смерив их группу взглядом. - Они думают, что они лучше нас, потому что они "не совершали никаких преступлений," в отличие от нас, как они считают. Группа учёных ответила ему высокомерными взглядами, но от комментариев воздержалась. - Да, я про вас говорю, профессоры вы кислых щей, - продолжил свои издевательства Розенталь нарочно громко. - Хватит нос от нас воротить, будто вы к нам никакого отношения не имеете. Мы ведь всего пару дней назад в одной с вами тюрьме сидели, или забыли уже? Вряд ли бы вас туда посадили, если бы вы такие невинные были! - Нас удерживали с целью допроса, а не по обвинениям в военных преступлениях, в отличие от вас, - наконец не выдержал один из них. - Мы были заняты исследованиями исключительно в научной сфере, и в отличие от вас неповинны в смерти миллионов людей. - И мы неповинны! Мы - разведка, мы сведения собирали, и только. Это вон гестаповцы, что у крыла сидят, им пеняйте! - Не выступал бы ты, жид! - процедил сквозь зубы один из бывших агентов Гестапо, оторвавшись от иллюминатора только чтобы бросить на Розенталя убийственный взгляд. - А сам-то ты теперь кто? - фыркнул в ответ Розенталь. - Ну-ка прекратить разговоры! - один из агентов ОСС показался в дверях из передней части салона, где все они сидели, и немедленно призвал всех к порядку. - Вам вообще не велено было друг с другом разговаривать! Вы не в летний лагерь едете, так что хватит мне тут знакомства заводить! Чтобы я ни звука больше от вас не слышал! Дважды повторять не стану. Как только американец скрылся в передней части салона, Розенталь весело хмыкнул и зашептал: - И всё же, как это интересно, что даже сейчас мне это новое руководство нравится куда больше старого? Вы со мной не согласны? Я только улыбнулась в ответ и сосредоточилась на кормлении сына, думая в то же время, сколько ещё таких самолётов будет переправлено в США согласно этой новой секретной операции под руководством ОСС. Согласно их новому закону, ни один из членов бывшей нацистской партии не имел права пересекать границу Соединённых Штатов; я уж и не говорю о том, чтобы жить и работать в бывшей вражеской стране. И тем не менее, мы всё равно направлялись сейчас именно туда, более ста человек, принадлежавших к организациям, объявленным Международным Военным Трибуналом криминальными; и все мы, бывшие члены СС, СД, его головной организации РСХА и даже всеми ненавистного Гестапо, получили новые паспорта, идеально чистое "прошлое," и всё только потому, что, как верно указал новый герр Розенталь, мы нужны были американцам живыми куда больше, чем мёртвыми. Мы с Генрихом были единственными, кому была предоставлена такая возможность в благодарность за наше бывшее с ними сотрудничество - жить относительно нормальной новой жизнью в Нью-Йорке. Остальные же, как я выяснила у того же Розенталя, будут жить и работать под полным контролем ОСС, пока те не решат, что услуги немцев им больше не потребуются и не позволят им уйти на покой где-нибудь в средних штатах, вдали от любопытных глаз. - Нам сказали, что мы будем выполнять ту же работу, что и в РСХА, с одной только разницей: теперь мы будем работать на американцев против Советского Союза. - Почему против Советского Союза? - удивилась я. - Они разве не союзники? - Ну, технически говоря, союзники, но вы же должны понимать, что теперь, когда Германия больше не представляет никакой угрозы, американцам придётся сражаться против ещё более могущественного врага - коммунизма. А граница СССР теперь растянулась на пол-Европы... Вот для чего мы им и нужны, ведь все мы, кто летит сейчас на этом самолёте, всё ещё имеем доступ к старым контактам, инфильтрованным агентам в самом сердце СССР, которые будут докладывать нам через те же каналы, только теперь их доклады буду ложиться на стол к ОСС вместо РСХА, понимаете? - А учёные им на что? - тихо спросил Генрих, осторожно наклоняясь через меня, чтобы не разбудить наконец-то уснувшего Эрни. - Для того же, для чего они нам нужны были. Эти все в основном из военной и химической сферы, будут продолжать свои исследования, только на американской земле. Вы знали, что мы были вот настолько близки к созданию атомной бомбы? - Розенталь показал крохотное расстояние между большим и указательным пальцами. - А теперь американцы смогут её закончить в считанные недели у себя на родине нашими руками. Они ещё и врачей собираются перевозить, я слышал, наверное, для каких-то научных экспериментов... Не знаю, чем они конкретно занимались, но что-то про лагеря говорили. - Сколько всего людей они собираются перевезти? - если мы были только первой партией, то общее количество должно было быть более чем внушительным, в этом я была более чем уверена. - Понятия не имею. Мы - самые первые, но ОСС столько людей попереводило в свои собственные тюрьмы из общих, когда я там ещё был. Сортирую, наверное, нужных и ненужных, кто им полезен будет, а кого и повесить не жалко за ненадобностью. Сотни, я бы сказал. А то и тысячи.